Сью Графтон - «Б» – значит безнаказанность

• Название: «Б» – значит безнаказанность
• Автор: Сью Графтон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Крутой детектив
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-004987-0

Она – женственная красавица с неженской профессией. С опасной профессией. Она – лучшая из частных детективов штата Калифорния. Штата хищниц-кинозвезд, акул-продюсеров, амбициозных режиссеров. Штата богатства и роскоши, изощренных интриг и закулисных войн.Это – ее новое дело. Дело, которое кажется абсолютно простым. Всего-то – отыскать то ли сбежавшую, то ли по каким-то причинам не подающую о себе вестей девушку. Однако неожиданно дело начинает набирать обороты – и становится лишь первым шагом в запутанном лабиринте преступлений. Преступлений опасных, изощренных и на первый взгляд не связанных между собой...

---

25

Дальнейшие свои действия я представляла себе довольно слабо. Колено тем временем распухло и страшно болело. Теперь, когда я точно знала, где находится преступник, мне казалось, что уезжать отсюда просто глупо. Но телефона поблизости не было – да и кому я собиралась звонить? Я уже подумывала о том, чтобы выйти из машины и подобраться поближе к дому, но подобные авантюры у меня, как правило, терпят фиаско. Когда я хочу подсмотреть в окно, оно неизменно оказывается наглухо занавешенным. В тех редких случаях, когда мне удавалось кого-то подслушать, предмет разговора оказывался не имеющим никакого отношения к делу. Не любят люди смаковать детали совершенных ими преступлений, что тут поделаешь? Попробуйте ради любопытства заглянуть в комнату, где сидят какие-нибудь злодеи – скорее всего они будут играть в восьмерку. Ни разу не видела, чтобы кто-то расчленял труп или делил награбленное. Я решила остаться в машине и ждать.

Ничто так не бросается в глаза, как человек, сидящий в машине в тихом районе. Я боялась, что какой-нибудь законопослушный домовладелец позвонит в полицию и мне придется объясняться с людьми в форме. В уме я уже заготовила сжатую версию, чтобы при случае рассказать все покороче. В доме было тихо. Я просидела час сорок пять минут. Стемнело – хоть глаз выколи. В домах начали зажигать свет; осветились окна и у Лили Хоуи. В воздухе почему-то запахло одеколоном. Я проголодалась, да к тому же мне надо было в туалет, но боялась, что, если присяду за кустиками, меня кто-нибудь заметит. В такие моменты начинаешь завидовать мужчинам – у них в этом смысле явное анатомическое преимущество.

В 21.23 дверь в доме Лили отворилась; вышли Леонард и Марти. Я мучительно вглядывалась в темноту. Никаких церемоний прощания. Эти двое сели в машину и укатили. Дождавшись, когда машина исчезнет из виду, я приблизилась к дому. Фонарь на крыльце не горел. Я постучала. Сначала было тихо, потом звякнула дверная цепочка. Лили, должно быть, тщательно проштудировала все руководства на тему "Как предотвратить изнасилование". Что ж, тем лучше для нее.

– Кто там? – раздался приглушенный голос.

– Это я. Забыла свою сумочку, – почти шепотом произнесла я.

Снова звякнула цепочка, и миссис Хоуи приоткрыла дверь. Я с такой силой толкнула створку, что едва не сломала Лили нос. Она вскрикнула, но я уже вошла и закрыла за собой дверь со словами:

– Нам надо поговорить.

У Лили на глаза навернулись слезы, и она закрыла ладонью лицо – не потому, что я сделала ей больно, просто была расстроена.

– Она сказала, что убьет меня, если я скажу хоть слово.

– Вас в любом случае убьют, неужели непонятно? Вы что думаете – она оставит вас в покое и будет ждать, пока вы проболтаетесь? Она вам не рассказала, что сделала с Уимом Гувером? Всадила ему пулю в башку. Она скормит вас собакам. У вас нет выбора.

Лили побледнела и всхлипнула – словно булькнула вода в кране, – но тут же постаралась взять себя в руки. Она закрыла глаза и обреченно покачала головой, как узник, которому уготована виселица. Ей было наплевать, что я ей сделаю – она не собиралась ничего мне рассказывать.

– Черт бы вас побрал! Скажите, что здесь происходит!

Лили насупленно молчала – мне вдруг показалось, что такой она была в детстве. Сестрица Леонарда знала, как вести себя с забияками вроде меня. Лили Хоуи становилась пассивно-упрямой; это была ее защитная стойка, отработанная годами. Она просто замыкалась в себе, пряталась в своей раковине, как моллюск. Должно быть, привыкла, что ей все время чем-нибудь грозят – грозят уколами против столбняка, когда она не моет руки, сходив в туалет; грозят полицией, когда не смотрит по сторонам, переходя улицу. Вместо того чтобы поступать так, как надо, Лили научилась уходить в себя.

К моему изумлению, она, не произнося ни слова, подошла к зеленовато-голубому креслу, села, взяла пульт дистанционного управления и, включив телевизор, стала переключать каналы, пока не нашла какую-то комедию. Лили решила не замечать меня. Я подошла к креслу и склонилась над ней, готовая призвать на помощь все свое терпение и всю свою кротость, на которые только была способна. Лили не спускала глаз с экрана, где пышногрудая особа с выкрашенными в платиновый цвет волосами готовила праздничный торт.

– Миссис Хоуи, – начала я, – вы, должно быть, не отдаете себе отчет в серьезности происходящего. Ваша свояченица отправила на тот свет двух человек, и, кроме нас с вами, об этом, похоже, никто не догадывается.

Тем временем на экране возникло мучное облако, и физиономия платиновой красотки стала абсолютно белой. Она, видимо, сдуру бухнула пекарский порошок вместе с дрожжами, отчего мука просто взорвалась. Записанный на фонограмму смех достиг уровня неистового. Девица, должно быть, была пьяна в стельку. По губам Лили скользнула улыбка – может, вспомнила кулинарные катастрофы из собственного опыта.

Я тронула ее за руку:

– Лили, мы теряем время, и знаете почему? Думаю, Марти Грайс вернется и шлепнет нас обеих. Ей просто некуда деваться.

Молчание. Может, мои слова были для нее столь же нереальными, как эта шлюха с тортом? Та теперь била яйца; по ее лицу стекали желтки. Она действовала вопреки всякому здравому смыслу, и в этом-то и заключалась вся хохма. Вошел муж. Когда он увидел учиненный на кухне погром, у него отвисла челюсть. За кадром – кто бы это ни был – просто покатывались со смеху. Я постаралась вспомнить какой-нибудь реальный случай из жизни, который вызвал бы у меня столько эмоций, – но не вспомнила.

– Куда они отправились? – спросила я. – Они что, уезжают из города?

Лили захохотала. Блондинка опрокинула миску на голову мужу. Задала ему жару. Заиграла какая-то музыка, и пошла реклама. Я взяла пульт и убавила звук. В тишине по полу скакала собака, а за ней гналась банка консервированного корма.

– Послушайте, – сказала я, – ваш брат попал в беду. Вы хотите помочь ему или нет?

Она подняла голову; я увидела, как зашевелились у нее губы, но не разобрала ни слова.

– Простите, что вы сказали?

По лицу Лили было видно, что в ней борются противоречивые чувства. Взгляд у нее был какой-то блуждающий, словно у пьяного, который уже не отвечает за свои слова.

– Леонард никогда в жизни никому не сделал больно, – пробормотала она. – Он до самого последнего момента не знал, что она творит. Потом было уже поздно.

Я вспомнила слова Майка, который говорил, как его дядя любит свою жену. Я не считала Леонарда всего лишь невинной жертвой, однако предпочла об этом умолчать.

– Если ему хоть что-нибудь известно, он в опасности. Если вы скажете мне, куда они направились, я смогу ему помочь.

– В Лос-Анджелес, – прошептала Лили. – Они должны дождаться, когда будет готов новый паспорт Марти. Потом улетят в Южную Америку. – В глазах у нее снова стояли слезы. – Наверное, я его больше никогда не увижу. Я не могу выдать его полиций. Не могу предать его, вы понимаете меня?

– Лили, вы должны помочь ему. Потом он вас поймет.

– Это было ужасно. Какой-то кошмар. Когда вы появились, я думала, он умрет от страха. У него едва не случился инфаркт, а потом она вернулась. Она считает, это вы взяли паспорт Элейн, и в бешенстве оттого, что все задерживается. Леонард ее боится. Эти припадки бешенства всегда пугали его...

– Разумеется, боится. Я сама ее боюсь. Она же сумасшедшая. Вещи они взяли с собой?

– Они поехали собираться. Заедут в мотель, а потом в тот дом. Они даже поругались из-за этого, но она не хотела оставлять ту вещь там, потому что это улика.

– Оставлять что?

– Ну... вы знаете... как это...

– Орудие убийства?

Лили кивнула, потом кивнула еще раз и еще, Я думала, она никогда не остановится. Словно какие-то шейные мышцы у нее обмякли, и она уже не могла держать голову прямо. Она была похожа на игрушечную собачку с дергающейся головой, каких вешают на задних стеклах автомобилей.

– Лили, послушайте меня. Я хочу, чтобы вы позвонили в полицию. Отправляйтесь к соседям и сидите там. Понимаете? Вставайте. Вам нужно что-нибудь из вещей? Свитер, сумочка? – Мне хотелось наорать на нее, чтобы она пошевеливалась, но я не смела.

Она потерянно смотрела на меня прозрачными голубыми глазами, в которых читалась какая-то собачья преданность. Я помогла ей встать на ноги, выключила телевизор и буквально вытолкала за дверь. Посмотрела по сторонам – ни души. Я знала, что Леонард не позволит Марти причинить ей боль, но ведь мы обе знали, кто у них за главного. Я чувствовала, что теряю время, но мне хотелось убедиться, что Лили будет в безопасности. Миновав два дома, мы подошли к тому, в котором горел свет – обитому кедровыми досками.

Я позвонила. Дверь открыл какой-то мужчина; я пропустила Лили вперед, на ходу объясняя, что она попала в беду и ей необходима помощь. Я настоятельно попросила ее позвонить в полицию и ушла. У меня не было уверенности, что она так и сделает.