Ли Гринвуд - Ферн

• Название: Ферн
• Автор: Ли Гринвуд
• Жанр: Исторические любовные романы

В романе современной американской писательницы Лей Гринвуд рассказывается о любви богатого адвоката к простой девушке из Канзаса. Действие романа происходит на Западе США в конце XIX века. Любовная интрига сочетается с детективным сюжетом и элементами вестерна.

---

– Ты прибыл быстрее, чем я ожидал, – сказал Мэдисон с легким сарказмом в голосе, когда Джордж вошел в камеру.

– Ты специально попал в тюрьму, чтобы проверить, насколько быстро я могу проснуться среди ночи, встать, собраться и прибыть сюда?

– Нет, но я знал, что ты придешь.

– Ты расстроил Розу.

– Мне очень жаль, что она расстроилась.

– А меня тебе не жаль?

– А что, пожалеть?

– Почему ты вернулся, Мэдисон?

Мэдисон схватился руками за решетку.

– Ты хочешь спросить, почему я уехал? – прорычал он. – Ты хочешь, чтобы я тебе ответил на этот вопрос?

– Я знаю, почему ты уехал.

– Нет, не знаешь. Я думал, что ты мог бы знать, но у тебя нет ни малейшего понятия об этом.

– Тогда скажи мне.

– Зачем? – спросил Мэдисон, отступая от дверей с решеткой в глубь камеры. – Я уехал, вот и все. В этом вся суть.

– Я думал, суть в том, что ты вернулся.

Добрый старый Джордж. Как только ты хочешь накинуться на него, он выбивает у тебя почву из-под ног. Он был слишком колючий, жесткий для того, чтобы Мэдисон действительно любил его, но сам он любил Мэдисона.

– Я умирал там почти так же, как мама, но никто этого не видел. Никто не понимал меня. Всем было наплевать.

– Ты был нужен близнецам.

Он был нужен близнецам! Это смехотворно. Близнецам никто не был нужен, а особенно он. Но Джорджу этого не понять. Он думал только о том, как эти два четырнадцатилетних подростка остались одни на ферме. Он не мог понять, что эти ребята были больше приспособлены к деревенской жизни в свои двенадцать лет, чем Мэдисон в двадцать. Да и теперь, в двадцать шесть лет, он не годился для такого труда.

– Спроси Хэна, нужен ли я был ему там, – сказал Мэдисон. – Я знаю, что характер у меня тяжелый, но я делал все, что мог. Я выучил наизусть каждый клочок земли этого жалкого ранчо. Кинь меня в какое угодно место на расстоянии десяти миль от фермы, и я буду дома через час. Но чтобы я ни делал, их это не устраивало. Монти даже сказал мне, чтобы я оставался дома и присматривал за малышами, а Хэн и он будут выполнять всю мужскую работу.

– Монти никогда ничего не говорит серьезно.

– Он повторял в точности слова отца, – продолжал Мэдисон, в то время как эпизоды прошлого все яснее всплывали в его памяти. – Почему ты не такой, как Джордж или Фрэнк? – все спрашивал у меня отец. Почему ты вечно сидишь, уткнувшись носом в книжку или умничаешь? – говорил он мне. Ты знаешь, он же перестал платить за мое обучение, полагая, что я уже достаточно взрослый и должен не учиться, а начинать работать на ранчо.

Это было самое болезненное воспоминание в его жизни. Он все еще помнил то унижение и гнев, которое испытывал по возвращении на ферму. Мать никогда не ругала его, но она молила его быть таким, как того хотел отец.

Только благодаря Джорджу он не убежал из дома прямо тогда. Теперь-то он понимал, что у Джорджа всегда на первом месте был долг перед семьей.

– Я должен был уехать, чтобы понять себя. Отец подавлял меня. Мне было невыносимо на этом ранчо.

– А я, наоборот, понял себя только тогда, когда вернулся домой.

– Мы разные люди, Джордж. Может быть, теперь, когда я полностью сложился как личность, я мог бы вернуться, если бы этого захотел ты.

– Ты ничего не рассказывал, где был, чем занимался.

Теперь это все старая история, которую не стоит и рассказывать.

– За несколько месяцев до того, как умерла мама, я получил письмо от Фрэдди. Его отец предлагал мне приехать к нему в Гарвард и работать в его фирме. Этого я только и хотел тогда. Я думал написать тебе, но решил, что это не имеет смысла.

– Но как ты смог оставить ребят одних: ведь шла война?

– К черту войну! Не хочу о ней слышать.

– Ты что, не понимаешь, за что мы воевали?

– Конечно, понимаю. Я же начитанный, запомни. Вы хотели, чтобы каждый штат был сам по себе, как независимое государство. Я в такое устройство не верю и думаю, что это очень глупо. И я не хотел бы умирать ради этого.

– Никогда не говори это Джефу.

– Не думаю, что у меня есть еще что-то сказать любому из вас.

– Ты уезжаешь?

– Нет! – он чуть не кричал. – Я приехал сюда доказать, что Хэн не виновен и собираюсь это сделать. Не ты, не Хэн и уж, конечно, не эта Далия в овчинном жилете – никто не помешает мне добиться своего. Когда я сделаю свое дело, я вернусь в Бостон.

– Тогда зачем ты прибыл сюда. Мог бы нанять адвоката в Сент-Луисе. Все было бы гораздо проще.

– Пошел к черту, Джордж. Ты что, совсем мне не веришь? Неужели ты думаешь, что я мог бы где-то отсиживаться, зная, что Хэна вот-вот вздернут?

– Но ты же бросил их в Техасе.

– Потому что там я был им не нужен! – закричал Мэдисон. – Они не хотели, чтобы я был с ними. И если бы я оттуда не уехал, я бы сошел с ума.

– Я этого не понимаю.

– Раньше ты меня понимал, – сказал Мэдисон, присаживаясь на кровать. Он немного успокоился. – Ты один меня понимал.

– Тогда ты был другим.

– Нет, просто я не был уверен в себе.

– Ты не уверен в себе?

– Не смейся. Не все люди такие самоуверенные, как ты. Том Бланд не считал меня таким уж выдающимся. У меня был только мой ум и острый язык. Это могли оценить лишь Фрэдди да некоторые учителя. А также ты, как мне казалось. Я помню, ты говорил мне, чтоб я подождал, не отчаивался. Но мы переехали в Техас, а потом началась война. Когда умерла мама, я должен был уехать. Я знал, что если вернется отец, а я все еще буду на ранчо, то останусь там навсегда.

– А чем плохо наше ранчо? – заговорил, наконец, Хэн.

– Не знаю, смогу ли объяснить вам. Я просто чувствовал, что для того, чтобы выжить, мне надо уехать.

– Джордж вернулся, – сказал Хэн.

– Я тоже, – сказал Мэдисон, – но меня тут не очень-то тепло встретили.

– Я не о том, – сказал Хэн, – Джордж ведь уехал на войну.

– А я уехал, чтобы сражаться за свою жизнь, – сказал Мэдисон. – Я думал, что это вы можете понять. Надеялся, по крайней мере.

– Я бы, наверное, мог понять, но у меня осталось слишком мало времени, – сказал Хэн.

– Прежде, чем я уйду отсюда, – сказал Мэдисон, скрежеща зубами, – признай, что перед тем как уехать, я все-таки разобрался с этими конокрадами и распотрошил их гнездо. И получил от них пулю, которую мама потом извлекла из меня. Да меня бы могли убить, если бы я остался тогда в доме, как хотел ты и Монти.

– Не думаю, что копание в прошлом поможет нам разобраться в настоящем, – сказал Джордж. – Надо начинать жизнь сначала.

Начинать жизнь сначала. Не для этого ли он прибыл в Канзас? Не ждал ли он все эти годы этого возвращения? Да, ждал, но такого, при котором ему не надо было ни перед кем оправдываться. А, может быть, он и не хотел возвращаться вовсе? Он не был уверен ни в чем. Он устал отвечать на бесконечные вопросы. Все это не имело никакого значения.

– Я никогда не приживусь здесь, – сказал Мэдисон. – Да и вы не хотите меня принять. В глубине души вы мне не доверяете.

Джордж сурово посмотрел на брата.

– Ведь ты уехал из Техаса не только потому, что он был тебе не по душе? Были же и другие причины?

– Да, я не хотел, чтобы люди, которых я любил, делали мне больно. От посторонних людей я готов терпеть любые обиды, но не от своей семьи. Я и теперь не намерен терпеть, когда меня обижают родные братья.

Ферн быстро шла по улице. В руках корзинка с едой. Каждый шаг отражался резкой болью в груди, но, она не обращала на это внимания. Принеся ей завтрак, миссис Эббот сообщила Ферн, что Мэдисон Рэндолф попал в тюрьму за убийство Пайка Кэррола.

Что-то здесь было не так. Зачем Мэдисону убивать Пайка? Они даже не знали друг друга. Как они оказались вместе? Где был в это время Рид Ландиский? Вот этот мог бы, точно, затеять драку.

– Мисс Спраул.

Никто не называл ее мисс Спраул, даже Амос, чей голос она услышала. Сам Амос стоял в тенистой аллее, которая разделяла два салуна – «Голову быка» и «Старый фрукт».

– В чем дело, Амос?

– Вы идете в тюрьму к этому Мэдисону, который там из-за Пайка?

– Да.

– Тогда вам надо кое-что знать.

– Я слушаю.

– Идите сюда. Не хочу, чтобы нас видели. Некоторым не понравится то, что я расскажу вам. Слегка побаиваясь, Ферн все же без колебаний пошла к тенистой аллее. Когда через некоторое время она снова оказалась на улице, ее шаги уже не были столь уверенными, как раньше. Она не знала, что думать. Ее не удивило то, что Мэдисон не начинал драки и не убивал Пайка – она в это и тогда не поверила, когда ей сообщила об этом миссис Эббот, – но ее очень удивило то обстоятельство, что Мэдисон дрался с двумя мужчинами, защищая ее репутацию.

Некоторые люди, правда, считали, что Мэдисон, в первую очередь, защищал свое достоинство, но Ферн знала, что это не так. Такому высокомерному человеку, как Мэдисон, плевать было, что думают о нем какие-то там мужики.

Он дрался из-за нее.

Никто никогда еще не делал этого ради нее. Она и не думала, что это может доставить ей такую радость. Если бы не адская боль, она бы бегом побежала к тюрьме.