Георгий Гуревич - В зените [Приглашение в зенит]

• Название: В зените [Приглашение в зенит]
• Автор: Георгий Гуревич
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-017277-Х

Удивительный мир Звездного Шара, увиденный глазами получившего приглашение «в зенит» писателя, это не только блистательный калейдоскоп НФ идей и технологий, но и несколько концентрированных моральных уроков. История яхты Здарга из романа может читаться как «повесть с ключом», отражающая взаимоотношения в среде фантастов Москвы 60-х.

---

Пауза.

Граве смотрит на меня с удивлением, потом говорит раздельно:

— Огнеупория давным-давно полноправный член Звёздной федерации.

— ?!

— Когда же?

Но тут же все объясняется. И случайно объясняется наглядно.

За спиной раздаются сдавленные крики, частый стук, трещат электрические разряды. Оборачиваюсь. Бордовая кабина, что стояла рядом с моей зеленой, содрогается, гремит, из-под двери течёт вода. Техник, выругав “эту проклятую дряхлую аппаратуру”, рывком вырубает ток. Двери кабины распахиваются, вываливается разбитый бак, в нём, задыхаясь, бьётся земноводное. Задыхается, но выпученными глазами смотрит на заднюю стенку кабины, вернее, не на стенку — её нет. За кабиной овальный экран. Я узнаю его с первого взгляда, точно такой я видел на Полигоне Здарга у бойких физиков.

— УММПП? — спрашиваю горестно.

Граве кивает утвердительно.

— Она самая: универсальная машина моделирования произвольных параметров. “Если-машиной” прозвали её наши студенты.

Машина! Моделирующая! И высчитывающая, “что будет, если…”. И показывающая… “что будет, если…” на экране. Значит, никуда я не летал, не ввинчивался и не вывинчивался, сидел в кабине, погруженный в гипнотический транс, рассматривал на экране условного противника, принимал решения, видел их условно-мнимые результаты, вычисленные и смоделированные машиной.

Но воображал, что это мир подлинный. Волновался, жалел, ненавидел, проклинал, вмешивался, возлагал надежды на тени, мелькавшие на экране. Голову ломал, клял себя, раскаивался!

— Тьфу!

Испарилась вся радость.

— Стало быть, это казус учебно-дипломатический? И нет никакой Огнеупории?

— Огнеупория есть, конечно, — возражает Граве. — Не могла же в твоём мозгу сама собой родиться невиданная страна. Как условие задачи тебе давались документальные фильмы, некогда снятые там космонавтами. На этом мотиве ты наигрывал вариации. А как же иначе? Разве можно послать на живую планету с учебной целью неопытного астродипломата? Все равно, что студенту-первокурснику поручить операцию на сердце. Огнеупория существует, тебя не было там.

И ещё один вопрос волновал меня. Но только через два дня я решился спросить у Граве:

— А почему мне поставили хорошую отметку? Ведь я же так и не нашёл решения. Сделал вывод, отказался от вывода, переговоры не начинал. Так и не знаю, как следовало действовать.

— Нам понравилась твоя непредвзятость, — сказал мой куратор. — Ты старался разобраться, не пришёл с готовой формулой. У нас ведь тоже нет единого мнения о перестройке планет. И в результате, как ни странно, ты всем угодил своей неудачей. Технику понравилось, что ты не забывал о сорока восьми неиспользованных массах, не отказался от них наотрез. А Лирик даже рад был, что ты зашёл в тупик. Он же доказывает, что чужие планеты не надо трогать. И с удовольствием ссылался на тебя на Диспуте.

— Ах Диспут продолжается? И обо мне говорят там? Гилик, где ты, Гилик? Скорее закажи информацию о Диспуте.

ДИСПУТ ПРОДОЛЖАЕТСЯ

Опять на экране знакомый зал с баками, газовыми и жидкостными. И знакомое лицо на трибуне: пухлое, румяное, с седыми кудрями и холёной бородкой. Таким я запомнил земного Лирика, таким показывает мне анапод их звёздного Лирика.

— Признаюсь, без вдохновения слушал я темпераментные призывы нашего высокоученого докладчика, — так начал Их-Лирик. — Десять миллиардов светил, сверхгалактический материк, сверхдавления, сверхтяготение. И ради этого меня заставляют покинуть милые сердцу родные болота (Их-Лирик так и сказал “болота” — он был из болотных существ). А мне, извините, просто не хочется. И я первым делом думаю: “Нельзя ли обойтись?”

Как метко сказал докладчик: бывает развитие количественное, плоское — вширь и бывает качественное — ввысь и вглубь. Мне представляется, что наше прошлое и было количественным — недаром в докладе бренчало столько металлических цифр: миллиарды звёзд, 79 ступеней материи, 144 слоя сверхпространства. Все количества, все сногсшибательные цифры. А о качестве ни полслова.

И это не случайность. Это показатель того, что наша техницизированная культура, растекаясь и растекаясь по космосу, очень скромно продвинулась качественно. Вот наглядный пример: недавно в наш мир доставили экземпляр из числа аборигенов весьма отдалённой планеты, не входящей в Звёздную федерацию. (“Это я экземпляр? Спасибо, товарищ Лирик!”) Судя по техническому уровню, культура той планеты — почти первобытная (я поёжился). О суперсвете там не ведают, отрицают суперсвет, летают на четыре порядка медленнее световых лучей, не проникли даже в первый смежный слой подпространства. Но мы знакомились с этим экземпляром (опять!) и не ощутили большого разрыва (ага, не ощутили!). У него есть понятие о добре, о совести, о долге, о нравственности. Правда, он не умеет подавлять свои эмоциональные порывы ради долга, но разве мы сами безукоризненны? Разве нет у нас, у уважаемого докладчика, да и у меня тоже, самолюбия, самомнения, пристрастия, однобокости? Да, мы некорыстолюбивы. Но вещи у нас доступны, как воздух, нет интереса в вещах. Да, мы вежливы и уступчивы. Но ведь у нас нет повода для столкновений, мы давно забыли о войнах и насилии. Так в чём же, спрашиваю я, мы превосходим ту отсталую планету?

Цифрами, цифрами и только цифрами.

Так было, так предлагается на будущее. Не сто тысяч солнц, а сто миллионов, сто миллиардов. Не квадратные километры, а квадратные светогоды. Миллиарды, биллионы, триллионы, квадриллионы. Единицы с десятью, двадцатью, тридцатью нулями… Жуткое нашествие нулей.

А не привлекательнее ли противоположное: поменьше, да получше?

Пусть будет столько же планет и столько же сапиенсов, но давайте подумаем о качестве. Я хочу услышать на следующем совещании доклад о экспоненциальном росте благородства, о том, что любовь становится крепче на 0,7 процента ежегодно и на 1,5 процента красивее. О том, что сапиенсы стали счастливее на порядок. Счастливее у себя дома, а не в сомнительном обществе недоносков.

Короче, я предложил бы обойтись без Галактического Ядра.

Сразу послышался говорок Дятла. И на экране он появился. Знакомая поза: голова набок, ухо на плече. Прищурил левый глаз, потом правый. Чувствую: сейчас начнёт расковыривать Лирика.

— У меня частный вопрос, — начал Дятел голосом сладким, но преисполненным ехидства. — Скажите, у вас есть семья?

Лирик пожал плечами:

— Какое это имеет отношение к делу? Даже странно. Ну, есть. Жена и четыре дочери. Хорошие девочки, ласковые.

— Ещё вопрос: кто у вас в семье любит сильнее — дети родителей или родители детей?

— Час от часу не легче. Кто может измерить теплоту чувств? Спросите моего коллегу Физика: есть у него такой термометр?

— Поставим вопрос иначе — кто скучает, кто горюет больше: дети без родителей или родители, потерявшие детей? Кто кому нужнее?

— Понял вас, — сказал Лирик. — Вы полагаете, что забота о кровожадных и грязных дикарях подобна родительской. Нет, не подобна. Возясь с безнравственными субсапиенсами, мы сами теряем нравственные принципы, уровень культуры теряем.

— Нельзя ли наоборот: поднять их уровень, приблизить к нашему?

— Но дело тут не в линейных измерениях: выше, ниже. Каждая культура оригинальна и своеобразна. Мы не имеем права причёсывать всех по своей моде, унифицировать, выпалывать ростки самобытности. Нам давно следует отказаться от менторства и заняться вплотную самовоспитанием.

— У меня ещё один вопрос тогда, — настаивал Дятел. — Уж если речь зашла о самовоспитании, вы, конечно, знакомы с историей яхты Здарга? Учитывали её опыт?

— ?!?

Гилик, что это за яхта? Почему все смеются, переглядываются? Общеизвестный исторический пример, да? Тогда достань мне материалы о Здарге и его яхте.

ЗДАРГ

Анаподированная биография

Повесть эта — первая из серии ЖЗН — “Жизнь Замечательных Нелюдей”.

Я задумал такую серию давно, ещё в первые дни пребывания в Звёздном Шаре, когда, ошеломлённый мгновенным перемещением, отлёживался в небесной клинике, и Гилик чирикающим своим голоском повествовал о кодах форм и кодах бесформенного, о видении адекватном, параллельном и касательном, о метаморфозе типа ТТ, типа СЕ и типа Ноль, теттеитации, сессеизации и нулетесации, макробации, миллитации и смещении по лестнице Здарга. И, отупев от бренчания незнакомых слов, в ужасе думая, что вместо путевых заметок мне придётся писать комплект учебников, я вспомнил испытанный журналистский приём: если изобретатель сконструировал что-то узкоспециальное и сверхсложное, просишь его рассказать биографию — чем увлекался в детстве, как нашёл тему, через какие пробирался трудности, как осенило…

О иерархической лестнице Здарга я услышал уже тогда. Потом упоминались матрицы Здарга, зигзаг Здарга, преобразования Здарга, энергетика Здарга, полигон тоже был имени Здарга.