Мэдлин Хантер - Неисправимый грешник

• Название: Неисправимый грешник
• Автор: Мэдлин Хантер
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-033928-3, 5-9713-1003-8, 5-9578-3172-7

Шальная пуля ранила юную Флер Монли, и вот она очнулась в спальне самого опасного соблазнителя Англии – авантюриста Данте Дюклерка.

Любая девушка немедленно бежала бы от этого ловеласа, но Флер предпочла поступить иначе – и предложила ему заключить фиктивный брак.

Данте подозрительно легко соглашается на условия Флер.

Но сможет ли он оставаться джентльменом по отношению к женщине, которая принадлежит ему по закону – и сводит с ума, повергая в пламя неистовой страсти?..

---

Он определенно нарушил допустимую грань этими сло­вами. Будь она способна заговорить, то отчитала бы его.

– Или если бы я стал целовать вам спину, вы потребо­вали бы, чтобы я не забыл поласкать впадинку у самого ос­нования позвоночника, как о том рассказала жена извест­ного члена парламента.

Это было возмутительно, но его шокирующие описа­ния любовной игры завораживали. Флер не могла отвести от него глаз. Пульс ее бился настолько громко, что она опа­салась, как бы он его не услышал.

Данте подался в кресле вперед, и его лицо оказалось со­всем близко от нее.

– Вероятно, если мои ласки не оправдают ваших ожи­даний, вы станете требовать, чтобы я показал, каким обра­зом некоторые части женского тела могут быть даже еще чувствительнее после любовной игры, чем до нее, что, попризнанию одной несдержанной баронессы, я ей продемон­стрировал.

– Вы настоящий греховодник.

– А вы покраснели и, можно сказать, готовы ощутить это, хотя я даже не дотронулся до вас.

Он взял ее руку своей теплой рукой. Флер с удивлением смотрела на него, когда он поднес ее к своему рту и поце­ловал ей пальцы. Все ее тело содрогнулось, и ей стало страш­но, что она вдруг лишится рассудка.

Она вырвала руку:

– Как вы смеете!

Он откинулся на спинку кресла, в глазах его сверкнули огоньки.

– Смею напомнить вам, что я не глупец. Вы в безопасности, но лишь потому, что я сам этого захотел. Не под­стрекайте меня, ибо если мне будет брошен вызов, то оружие выбираю я.

Ее сердцу, ее крови, ее дыханию требовалось успоко­иться. Она изо всех сил старалась не показать ему, какое волнение испытала от его прикосновения.

Возбуждающая и все нарастающая эйфория перераста­ла в леденящий душу ужас.

Флер посмотрела на руку, которую он поцеловал, и сно­ва ощутила тепло его дыхания. Ей стало не по себе от столь противоречивых чувств.

Подобного с ней раньше не случалось. Она никогда не знала страха, даже тогда, когда была совсем юной девуш­кой, и уж тем более после того, как махнула на себя ру­кой.

– Я очень вас напугал, да? – Данте потянулся рукой к ее лицу, но затем одернул себя. – Мне не следовало этого делать. Ваша добродетель в безопасности со мной. Но я дол­жен знать подоплеку событий.

Он в самом деле заслуживал объяснений. Она втянула его в историю, и уже другие люди видели ее здесь. У нее не было времени для того, чтобы сочинить правдоподобный рассказ. Ей придется сообщить ему правду. Или хотя бы ее часть. Просто придется опустить ссылки на свой большой проект.

– В пошлом году я в октябре отплыла из Англии во Францию, чтобы навестить подругу. Я оставалась там во время Нового года и вернулась два месяца назад, в феврале.

– В феврале? Никто не сказал ни слова о вашем возвращении или о том, что видел вас в городе.

– Это потому, что мой отчим Грегори Фартингстоун встретил меня в порту в Дувре. И с этого момента он заточил меня в тюрьму.

Глава 3

– Я написала, что собираюсь отправиться домой на «Морском драконе» в феврале. Грегори ожидал меня в Дувре. Я удивилась, но была рада его видеть. Всегда требуется помощь после долгого путешествия, – пояснила Флер.

– И тогда он заключил вас в тюрьму? – Данте поста­ рался спросить это таким тоном, чтобы скрыть свое недо­ верие. Обвинение было странным и чудовищным. Уж не по­ влияло ли ранение на ее умственные способности?

Грегори Фартингстоун был известен как человек здра­вого ума, который вел благопристойный образ жизни и был попечителем Банка Англии. Легче было бы поверить в то, что Флер заключила Фартингстоуна в тюрьму, чем наобо­рот.

Перед этим Флер возилась с простыней, подтягивая ее к подбородку, словно почувствовав себя обнаженной после игривых поддразниваний. Сейчас она забыла об этом, в ее глазах сверкали гневные искорки.

– Он заявил, что искал меня и хотел, чтобы я получила помощь и поддержку, в которой нуждалась. Он сказал, что как старинный друг семьи моей матери и как ее второй муж он исполняет свой долг. Однако его намерения были не столь благородными.

– И каковы же были его намерения?

– Он пытается доказать, что я неразумна и неправо­способна.

– Почему он так считает?

– Потому что я разбазариваю свое состояние. Так он квалифицирует мое участие в благотворительных акциях.

Дары Флер школам, больницам и на осуществление ре­форм были хорошо известны в обществе.

– Ваша щедрость поставила под вопрос ваше будущее?

– Я раздавала отнюдь не все, что имею, однако доста­точно много для того, чтобы Грегори решил, что это безот­ветственно. Однако мне остается довольно для того, чтобы жить очень комфортно. Я совершеннолетний человек и не­зависимая женщина. Он не является моим опекуном и не имеет права вмешиваться в мою жизнь. Он говорит, что он самый близкий друг семьи и должен быть уверен, что я получаю необходимую опеку и внимание.

– Куда он привез вас после того, как встретил в Дувре?

– В одно из своих имений в Эссексе.

– Вы пришли сюда пешком из Эссекса?

– Мы путешествовали. Грегори не говорил, куда он меня везет, но я думаю, что это одно из тех заведений неда­леко от моря, в которые некоторые семьи помещают своих проблемных родственников. Я поняла, что мы находимся в Суссексе, и убежала, надеясь разыскать Леклера.

Да, Верджил был бы грозным противником, если его на­травить на Грегори Фартингстоуна.

– Я не помешанная, – пробормотала она, глядя на свои руки и напряженно переплетенные пальцы. – Нельзя го­ворить о невменяемости, если человек тратит деньги на то, чтобы помочь людям. Если бы я потратила все деньги на бальные платья и бриллианты, никто бы не стал подвергать мои умственные способности сомнению.

Ей следовало делать и то, и другое. Если бы она поку­пала платья и бриллианты, она оказалась бы вне подозре­ний. А ее пренебрежение обществом и отказ от замужества стали причиной возникших подозрений.

Флер продолжала смотреть невидящим взглядом на свои переплетенные пальцы. У Данте сложилось впечатление, что ей есть что рассказать еще, но она решает, стоит ли это делать.

Флер дала объяснения, которые обязана была ему пре­доставить. Он не оказывал на нее давления и не требовал дополнительной информации, но надеялся, что она про­должит рассказ.

– Есть кое-что еще, – сказала она наконец. – Поза­прошлой ночью мы остановились в гостинице. Как это сложилось со времени Дувра, он запер меня в спальне после ужина. Он не обратил внимания на то, что часть стены была разобрана для устройства гардероба. Когда я открыла дверь гардероба, услышала приглушенный разговор в комнате Грегори. Было уже поздно, но там находился другой муж­чина. И разговаривали они, я полагаю, обо мне.

– А разве это не было очевидно?

– Поначалу я думала, что они говорят о какой-то вещи, а не о человеке. Понимаете, мужчина предлагал купить эту вещь. Лишь несколько позже я поняла, что речь может идти обо мне.

Сейчас она выглядела несколько странной и напоми­нала тех, кто вечно считает, что все устраивают против них заговоры.

– Флер, но Фартингстоун не может продать вас. Если он поступит так, какой прок от этого покупателю? Ведь вы же сами сказали, что вы независимая женщина зрелого воз­раста.

–Да, законным образом он не может меня продать. Од­нако же он и лишать меня свободы не может, тем не менее сделал это. «Все будет позади, когда она поймет, что про­изошло, и будет гораздо счастливее, – сказал мужчина. – Если же она начнет сопротивляться, мы упрячем ее в сумасшедший дом». Я не знаю, Данте, как считаете вы, но, похоже, речь шла о моем насильственном замужестве. Ра­зумеется, ради моего же блага. Чтобы кто-то имел право опекать меня.

–Ловко придумано, чтобы все ваше состояние не ушло.

– Я никогда не любила Грегори. И не понимала, почему мать вышла за него замуж после смерти отца. Он пола­гает, что я должна считаться с его мнением, но он не отец мне, мы не кровные родственники. Я не удивлюсь, если после этого замужества он и тот мужчина намерены поде­лить между собой то, что я имею.

– Предположим, что они говорили о вас. Вы этого не знаете. – Для женщины в здравом уме она рассказала весь­ма странную историю.

Флер нахмурилась, размышляя над сказанным.

– Наверное. Но это заставило меня решиться на бег­ство. Грегори следил за тем, чтобы у меня не было денег. В его усадьбе и в дороге за мной бдительно наблюдали. Сбежать было очень непросто. Но мысль о том, что меня могут принудить к замужеству, придала мне храбрости. Я могла вынести заточение, но не замужество.

– Естественно. Тут он зашел слишком далеко.

– На другой вечер я вылезла из своего окна, спустилась на землю и убежала. Я украла ту одежду и оставила свою в счет оплаты. Возле таверны обменяла кольцо на пистолет. И после этого побежала. Должно быть, мы были милях в десяти от этого места. Когда вы выстрелили в меня и я упала, подумала, что это от изнеможения.