Кэтрин Харт - Зачарованные

• Название: Зачарованные
• Автор: Кэтрин Харт
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998

В 1813 году индеец племени шони по имени Серебряный Шин выронил из руки амулет, наделенный чудодейственной силой. В 1996 году, в Огайо учительница истории Николь Сван нашла амулет… и ее мир перевернулся.

---

— Смотри у меня, детка, лежи себе знай, полеживай, а не то…

Втирая крем, он помассировал ее спину, плечи, опять спустился к спине, чувствуя, как под его рукой напрягаются мышцы.

— Завтра наберем побольше целебных трав. Это я виноват, что ты чувствуешь себя отравленной, и сделаю все, чтобы это исправить.

— Каким образом? — вяло спросила она, расслабленная наслаждением, испытываемым от его делительного массажа.

— Сок растения не-тронь-меня, или недотроги, как еще его называют, спасет тебя от этой напасти. Ты вымоешься водой, в которую добавишь сок этого цветка, и от волдырей не останется и следа.

— Ум-м-м… Как хорошо. Не останавливайся, — пробормотала Никки, впадая в каталептическую стадию блаженства.

Его руки продолжали неутомимо трудиться на полях ее бедер, ягодиц, спины, шеи, и вновь возвращаясь к бедрам и ногам. Его сильные нежные движения исторгали из ее гортани благодарственные стоны удовольствия. Почти уже впадая в блаженное забытье, она улыбнулась, почувствовав его поцелуй на пальце своей ноги.

— Смотри, не налижись яду, — пробормотала она.

В ответ раздался его смеющийся голос:

— У тебя и яд такой сладостный, что некая часть моего тела готова испить его еще полнее. Но с этим придется подождать до другого раза. Теперь спи, маленькая моя гусыня, улетай на крыльях счастливейших сновидений.

Следующие несколько дней Никки выглядела ничуть не лучше какого-нибудь шелудивого щенка. Единственным ее косметическим средством был изготовленный мужем лосьон, который хоть и помогал, но не так быстро, как хотелось бы. Впрочем, его средство было куда действеннее всех тех препаратов, которые в данном случае обычно предлагали крупнейшие фармацевтические фирмы ее времени. Думая об этом, она не преминула вспомнить, что и куриный суп, приготовленный ее прабабкой, был гораздо вкуснее своего аналога, порожденного кулинарным искусством XX века.

Более того, когда они бродили по окрестным лесам, собирая травы и коренья, потребные для индейской домашней аптечки, Серебряный Шип показал Никки то самое дерево, из плодов которого по его словам, тони изготовляли болеутоляющее действующее как опий.

— Святые угодники! Да я просто поверить не могу! Ведь эти деревья растут у нас по всему штату! Не в таком, конечно, количестве, как сейчас, но достаточно. Они растут даже вдоль дороги, ведущей на папину ферму. Мы с братьями собирали орехи и низали из них ожерелья. Но это же орехи. Торн! Когда ты назвал их плодами, мне и в голову не пришло… Я думала, что это нечто вроде яблок или груш.

Он пожал плечами:

— Орехи что — не плоды? Да как ни назови, есть их нельзя.

— Сатанинская сила! Да сколько я себя помню, родители нам всю башку продолбили, что от них помереть можно. Прекрасно, но, кроме того, что они ядовитые, про них никто ничего больше не знал.

— И как это ваши ученые доктора не обнаружили их целебную силу? Выходит, люди шони так и не передали никому этого секрета.

— Поверь мне, если бы наши ученые пронюхали, что у них тут, под самым носом, произрастает, они бы дорого заплатили за эту тайну.

— Да уж, этот древний секрет индейцев, столь долго хранимый ими, обошелся бы твоим ученым подороже десятка оленьих шкур.

— Оленьи шкуры! Я говорю о деньгах. О долларах.

— А что, на шкуру или выделанную кожу уже ничего нельзя купить?

— Эта валюта давно вышла из обращения, дорогой мой, — сказала она с усмешкой. — Расплачиваются за все теперь бумажными деньгами и монетами. Я уж не говорю о кредитных карточках, чековых книжках и прочих способах расплатиться.

Впрочем, и в вашем способе оплаты есть своя прелесть. Могу представить, какой фурор я произвела бы в ИРС, предъявив индейскую валюту. Прихожу и вываливаю перед кассиром пару-тройку оленьих шкур!

Тут она разразилась неудержимым смехом.

— Что такое ИРС? — серьезно спросил он. Нос Никки сморщился, будто ей под нос сунули какую-то тухлятину.

— Полное название — Инфернал ревенью сервис, государственный отдел, собирающий федеральные налоги с ежегодных доходов граждан. Конечно, каждый работающий человек, будь то мужчина или женщина, считает, что с него дерут несправедливо много. Недаром люди прозвали эту контору Инфернал[29] ревенью сервис, поскольку несколько тысяч граждан с удовольствием разделались бы с этой бражкой, как в Бостоне в свое время разделались с английским чаем во время «Бостонского чаепития»[30].

— Если граждане так недовольны, почему они это терпят? — поинтересовался он. — Если бы они все разом отказались, это сработало бы.

— Вижу, ты читал очерки по ранней американской истории. — Никки посмотрела на мужа и вздохнула. — Но отвечаю на твой вопрос: американцы владеют многим, однако они страшно разобщены. Мы проводим выборы, на которых побеждают те, что, обещают исцелить болезни общества, исправить ошибки Конгресса, но, будучи избранными и попав в свои кабинеты, они редко вспоминают о данных обещаниях. Кое-кто из них все же старается что-то исправить, но таких меньшинство, потому им мало чего удается добиться. У людей, впрочем, всегда остается надежда на следующие выборы, на появление идеального лидера и так далее и тому подобное. В один прекрасный день общество достаточно прозреет, и правительству не удастся и дальше игнорировать насущные проблемы людей; но для того, чтобы это случилось, мы сначала должны обрести сильного, влиятельного лидера, который сможет реально переменить положение дел в Вашингтоне. Нам нужен человек, обладающий мужеством Джорджа Вашингтона, честностью Авраама Линкольна, силой духа Рузвельта и обаянием Джона Кеннеди.

Вдруг Никки осенила мысль, заставившая ее иронично добавить:

— Если бы Текумсех не поступил так безрассудно, он вполне мог быть именно таким человеком, в котором нуждается Америка в тысяча девятьсот девяносто шестом году!

13

Новость о своем родстве с Никки Конах восприняла гораздо спокойнее, чем можно было ожидать, более того — с видимым удовольствием.

— Милости прошу, дочка, в мое сердце, — сказала она смущенной Никки и неожиданно хихикнула: — Очень странно думать, что моя правнучка почти как я годами.

— Ох, я и не пытаюсь этого понять, — вздохнув, ответила Никки. — Меня другое занимает. Вы будто и не особо удивились. Может, не поверили?

В темных глазах Конах вспыхнули задорные огоньки.

— Давно знаю твоего мужа, как не поверить? Сколько себя помню, удивлялась, какие чудеса творили Текумсех и Серебряный Шип.

— А Пророк? Он разве не творил чудес? Конах покачала головой:

— Тенскватава не такой сильный, хотя он всегда хотел творить чудеса лучше братьев. Не получалось у него, вот и стал таким злым и противным.

— Да, действительно, — сказала Никки — жаль, что свои способности он обратил не во благо, иначе тоже свершал бы великие дела.

— Все может быть… — Конах пожала плечами. — Но я не очень верю.

— Расскажите о Серебряном Шипе, о том особом искусстве, которым он владеет, и о всяких его чудесах, — попросила Никки.

— Однажды, — с улыбкой ответила Конах, — его каноэ уносила река, и я своими глазами видела как он повернул реку к себе и вернул лодку.

— Зачем такие подвиги? Получше бы привязывал лодку, не пришлось бы терзать бедную речку! — с усмешкой сказала Никки. — И почему он не повторил этот свой трюк, когда подобное случилось с нами? А на что еще он способен?

Конах на минуту задумалась, потом рассказала:

— Два года назад он и мой муж, Скотэй Китехи — по-вашему Огненное Сердце, — пошли летом на охоту и встретили мать-медведицу с детенышами. Медведица погналась за ними. Ну, они видят, убежать нельзя, и залезли на дерево, думают, там она их не достанет. А мать-медведица встала под деревом, когтит ствол, рычит на них. Тогда Серебряный Шип позвал ее. Мне Огненное Сердце потом говорил, медведица смотрела прямо в глаза Серебряному Шипу, потом повернулась, ну совсем как та река и спокойно пошла к своим детенышам. Тогда охотники слезли с дерева и вернулись в деревню живы-здоровы.

Никки задумчиво поджала губы.

— Мне кажется, он ее просто загипнотизировал, эту медведицу, — наконец проговорила она и, заметив вопрос в глазах прародительницы, добавила: — От его взгляда она будто уснула и во сне покорилась его воле.

И вновь Конах пожала плечами.

— С Серебряным Шипом все возможно, я ничему не удивлюсь.

— Вот именно! Жить с ним — все равно, что стоять на краешке скалы и знать, что малейшего дуновения ветерка достаточно, чтобы тебя оттуда сдуло. В этом есть нечто завораживающее, но нервам достается, конечно.

Конах проявила сильнейший интерес к далекой жизни праправнучки и ее семьи. Женщины проговорили не один час, удивляя друг друга рассказами 0 своей жизни. Затрагивались и исконно женские темы, речь заходила и о воспитании детей, и о стряпне, и о проблемах уборки жилья, и о том, как лучше ублажить мужей. Говорили также о здоровье и гигиене.