Вирджиния Хенли - Дракон и сокровище

• Название: Дракон и сокровище
• Автор: Вирджиния Хенли
• Жанр: Исторические любовные романы

Его называли Драконом, но мало кто знал, что в его броне было одно уязвимое место — безумная, не знающая границ любовь к невинной красавице Элинор. Он заставил ее покориться своей страсти, и это стало причиной предательств, кровопролития и государственного переворота… и обогатило исторические хроники средневековья нетленными страницами правдивых рассказов об искренней, верной, вечной любви…

---

— О дорогая, тебя ждут необыкновенные, волнующие переживания. Доверься Уильяму, и райские врата широко распахнутся перед тобой.

15

Двумя днями позже Элинор и Изабелла принялись с помощью швей и камеристок шить подвенечное платье для невесты.

Одна из просторных комнат замка, отведенная под швейную мастерскую, была завалена штуками дорогих материй — атласа, парчи и бархата. Здесь царило веселое оживление.

— Тебе непременно нужен длинный-длинный шлейф, Изабелла! — убеждала золовку Элинор. — Представь себе, как это будет красиво: две очаровательные девочки, одетые в белое, понесут его за тобой, когда ты ступишь под своды Вестминстерского собора!

— Может быть, лучше будет удостоить этой чести двух самых юных пажей Ричарда? — отозвалась Изабелла. — Они отнесутся к этому серьезнее и ответственнее.

— Возможно, ты права. Стоит мне только вспомнить, какой несносной шалуньей я сама была еще так недавно, и мне становится мучительно стыдно! Я умудрилась оскандалиться и на своей собственной свадьбе!

— Как же, как же! Я все это отлично помню, — улыбнулась Изабелла. — Но с тех пор ты очень изменилась к лучшему!

— Благодаря тебе, дорогая!

— Согласен! — решительно произнес вдруг у самой двери низкий мужской голос.

— Уильям! — воскликнула Элинор и, отбросив отрез нежнейшего розового шелка, со всех ног бросилась к мужу.

Уильям нежно поцеловал ее в лоб и, окинув взглядом всех женщин, застывших в изумлении, с добродушной усмешкой произнес:

— Дарем-хаус так долго оставался прибежищем холостяка, что, оказавшись в этой комнате, я подумал было, что по ошибке попал в чужой дом. Элинор покраснела при мысли, что он застал их с Изабеллой за приготовлениями к свадьбе, которую он еще не благословил и о которой его даже не удосужились оповестить. Она провела рукой по его груди и с мольбой взглянула в его карие глаза:

— Уильям, позволь мне все объяснить тебе. Изабелла остановилась в нашем доме и будет жить здесь до самого дня… до самой своей… — Она запнулась и повернула голову к Изабелле, но та с изумлением глядела в дверной проем. Снова обратив взгляд к Уильяму, Элинор обнаружила, что за его спиной стоит словно из-под земли выросший Ричард.

— Скажи спасибо, сестрица, что я спас тебя от неизбежной порки! — смеясь, воскликнул он.

Изабелла, не сводя глаз с Ричарда, подошла к брату и присела перед ним в реверансе.

— Так ты успел уже все рассказать ему? — с надеждой спросила она.

— Разумеется! Я прекрасно понимаю, в чем состоит мой долг! — напыщенно ответил Ричард. — Я попросил у Маршала твоей руки и получил его согласие, едва лишь он сошел с корабля!

— Так ты не сердишься на меня, Уилл?

— Не сержусь, дорогая. Но лишь потому, что Ричард поторопился уведомить меня о случившемся.

Элинор, облегченно вздохнув, прильнула к груди мужа.

— Дорогая, я хотел бы принять ванну. Признаться, я немного устал и весь в пыли после трудного пути.

— О, дорогой, ты наверняка очень голоден.

— Не торопись распоряжаться о еде, любимая. Я должен отправиться к королю, как только вымоюсь и переоденусь.

— Но тебе просто необходимо поесть! — возразила Элинор. — Я распоряжусь, чтобы ужин подали в твой кабинет. Генрих может и подождать! — Элинор была раздосадована тем, что Уильям собирался так скоро покинуть ее.

— А почему бы вам, очаровательные леди, не отправиться к королю вместе со мной? — предложил Уильям.

— О, это было бы замечательно! — И Элинор захлопала в ладоши. — Я надену свой новый пояс, украшенный драгоценностями, и прикреплю к нему кинжал с золотой рукояткой. Королева позеленеет от зависти!

В Вестминстере Маршал затворился с королем на добрых два часа. Он представил монарху подробный отчет о переброске войск с континента в Англию, упомянув также, что ему пришлось приобрести несколько новых судов. Но Маршал не стал сообщать Генриху о том, что для этого ему пришлось потратить часть своих собственных денег. Он решил подать счет в казначейство и терпеливо дожидаться возврата этой весьма значительной суммы.

— Гасконь не должна остаться без наместника, ваше величество! — сказал он. — Там живут дикари, не уступающие в свирепости и необузданности нашим ирландцам и валлийцам, вместе взятым. Они только и знают, что воюют между собой да устраивают восстания против вашей власти. Этому следует положить конец. Лишь железная рука могла бы усмирить их.

— Уилл, не желаешь ли ты сам отправиться туда?

— Откровенно говоря, нет, ваше величество! Ведь мои воины уже отправились к себе домой — в Ирландию и Уэльс. Они были рады покинуть негостеприимную землю Франции. И я, признаться, вполне разделяю эту радость. Наместником в Гаскони, по моему мнению, должен стать человек молодой, честолюбивый и властный. Многие же из ваших приближенных, заполонившие дворец, так нерешительны и слабосильны, что навряд ли способны даже на мастурбацию!

— Симон де Монтфорт! Вот кто поедет в Гасконь!

— Великолепный выбор, ваше величество! Но в таком случае вам придется увеличить его жалование! Ведь под началом Симона состоят сто воинов и рыцарей, он обязан содержать их всех. Кстати, считаю уместным нынче же поведать вам о моих переговорах с Маго Булонской. Графиня с радостью отдала бы свою руку Симону, но, к сожалению, ее связывают весьма тесные дружеские узы с матерью короля Франции, Бланкой Кастильской. И королевская семья строжайше запретила ей отдавать свои владения подданному Англии.

— Черт бы их всех побрал! Де Монтфорт день ото дня становится все мрачнее! Он так рассчитывал на этот союз, ведь бедняга по уши в долгах!

— Я взял на себя смелость переговорить с Джоан, графиней Фландрийской. Покойный муж оставил ей великолепные угодья и замки. В лесах, принадлежащих графине, в изобилии водятся олени и пернатая дичь, на пастбищах утучняются кровы и овцы.бищах утучняются крровы лепные угодья и замки. В лесах, принадлежащих графине, в изобилии водятся олени и пернатая дичь, н К тому же невеста моложе Маго Булонской, хотя и старше Симона де Монтфорта.

Отлично, Уильям! Я назначу его сенешалем Гаскони, и пусть он сам улаживает свои брачные дела. — Моментально забыв о Симоне, Генрих обратился к вопросу, который занимал его более других: — Итак, дорогой Уильям, через неделю мы снова будем праздновать королевскую свадьбу. Давайте-ка вернемся к нашим супругам. Бедняжки, похоже, уже заждались евс. Вместе с ними мы обсудим план предстоящего торжества. Гостям будет предложено десять тысяч разнообразнейших блюд!

Уильям внутренне содрогнулся при мысли о том, на чьи плечи ляжет тяжесть предстоящих расходов. Разумеется, Генрих не собирался оплачивать их. Он при всем желании не мог бы позволить себе этого.

Вскоре Уильям и Элинор уже приближались на своей барке к причалу Дарем-хаус. Обняв жену за талию, Уильям проговорил:

—За время нашей разлуки ты стала еще красивее, дорогая!

— Я так скучала по тебе, Уильям! Порой мне казалось, что ты никогда не вернешься из Франции . Если одиночество становилось для меня непереносимым, я вспоминала счастливые дни, проведенные нами в горах Уэльса, и душа моя вновь исполнялась надежды на скорую встречу с тобой.

Уильям поцеловал ее в лоб:

— Мы снова поедем туда, как только ты этого пожелаешь.

Элинор с неохотой покинула палубу барки. Опираясь на руку Уильяма, она приблизилась ко входу в дом. Недолгие минуты их уединения миновали. Изабелла, дожидавшаяся их возвращения в большом зале, пожелала брату и невестке спокойной ночи и поднялась в спальню.

— Зачем ты пригласила ее к нам? — нахмурился Уильям. — Я так мечтал остаться наедине с тобой на долгие, долгие дни и месяцы!

Элинор взяла его за руку и провела в небольшую уютную гостиную, где в каменном очаге горел огонь, бросая на стены причудливые тени.

— Уже поздно, дорогая, — напомнил ей Уильям, придвигая к очагу кресло с высокой спинкой.

— И ты собираешься отослать меня в постель, как маленькую девочку? — спросила Элинор, устраиваясь у него на коленях. — Или теперь наконец ты видишь во мне взрослую женщину? — И она пытливо заглянула ему в глаза.

— Я желал бы остаться с тобой до самого рассвета!

— И я хочу того же! — радостно отозвалась Элинор. — Расскажи мне о Франции, о сражениях, в которых ты участвовал. Надеюсь, у Генриха надолго пропадет желание ввязываться в войны! Французская кампания наверняка послужит ему хорошим уроком.

— Ты жестоко ошибаешься, если полагаешь, что я стану тратить наше бесценное время на разговоры о войне. А что касается уроков, то я желал бы обучить тебя искусству самых нежных поцелуев!

Элинор засмеялась от счастья и прильнула к его груди:

— Я жажду этого всей душой!

Уильям осторожно прикоснулся губами к ее сомкнутым векам, к кончику носа и подбородку, затем запечатлел поцелуи в уголках ее розовых губ. Элинор улыбнулась, и из груди ее вырвался вздох счастья. Он охватил ее лицо ладонями и склонился над ним так, словно принимал святое причастие. Дыхание их смешалось. Уильям с трудом подавлял вожделение, охватившее все его могучее тело, и продолжал целовать Элинор. Он переходил от нежных, едва ощутимых поцелуев к торопливым и неистовым, но ни разу не попытался раздвинуть ее мягкие, податливые губы.