Вера Хенриксен - Серебряный молот

• Название: Серебряный молот
• Автор: Вера Хенриксен
• Издательство: Терра-Книжный клуб
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1996
• ISBN: 5-300-00630-0

Почти всегда, когда речь заходит о викингах, мы вспоминаем о мужчинах. И почти никогда — о женщинах.

Тем не менее женщины играли в обществе средневекового Севера далеко не последнюю роль.

Когда муж отправлялся в викингский поход, хозяйкой усадьбы оставалась женщина. К женщинам относились с неизменным уважением, к их мнению прислушивались. И часто в мужских спорах последнее слово говорила женщина.

Часто женщины были даже больше мужчин одержимы необходимостью — по кодексу чести норманнов — исполнить «обряд мести».

В сборник вошли два романа, в центре внимания которых — судьба и роль женщины в обществе скандинавского средневековья. Один из романов принадлежит перу лауреата Нобелевской премии норвежки Сигрид Унсет (1882 — 1949), а второй — продолжательнице традиций знаменитой соотечественницы, Вере Хенриксен. Очерк «Тигры моря» поможет читателям составлять полное представление о мире материальной культуры норманнов.

Счастливого плавания на викингских драккарах!

---

После смерти отца Турир занялся воспитанием сестры. И Хильд, заменявшая девочке мать, много раз была вынуждена откладывать наказание, потому что он становился между ними, с глазами, почерневшими от гнева.

Поэтому Сигрид и выросла такой своенравной. Хильд давно уже перестала поучать ее, ведь все-таки она не была ее родной матерью. Слова Турира, сказанные им еще в мальчишеские годы, подействовали на нее.

Сигрид выросла гордой и своевольной, словно норовистая кобыла. Но при желании она могла быть очень хорошей хозяйкой, проявляя сноровку во всем, за что бы не бралась.

И теперь, после вчерашнего… нет, Хильд была не из тех, кто радуется, оказавшись правым в своих подозрениях. Она смотрела на обоих, идущих по двору, стройных, радостных, не обращающих внимания на взгляды окружающих, и с облегчением думала: «Все-таки дела не так плохи!»

Ночью подул крепкий западный ветер. А утром пришел торговый корабль с оленьими шкурами и другими товарами: оленьими рогами, волчьими шкурами, резными украшениями из кости и дерева. Люди на борту меняли все это на вяленую треску и зерно.

У Турира были на берегу большие склады, где он хранил самые различные товары, занимаясь торговлей.

Он стоял, деловито склонившись над лежавшими на берегу шкурами.

— И где это вас только угораздило найти таких паршивых животных! — сказал он. — Если вам нечего больше предложить, отправляйтесь к югу, в Воган!

Мужчины переглянулись; Турир был не из тех, кто терпел в торговле убытки. Шкуры и вправду были не из лучших, но все же достаточно хороши. Тот, кто вел с ним переговоры, был того же мнения. Поторговавшись, они сошлись в цене, после чего корабль разгрузили. Работники Турира принялись таскать на корабль связки вяленой рыбы и кожаные мешки с зерном.

Пока они занимались этим, Сигрид сбежала вниз по тропинке. Юбка ее колыхалась, волосы, завязанные узлом на затылке, распустились и развевались, словно флаг по ветру. Увидев суровое лицо брата, она тут же скрутила непослушные волосы, оправила платье и пошла дальше уже спокойным шагом. Но в глазах у нее сверкали веселые искорки.

— Брат мой, — сказала она с нарочитой торжественностью, — я увидела корабль. Я принесла тебе весть о том, что Сигурд, наш брат, едет к нам в гости, а Халльдор сын Свейна возвращается обратно.

Забыв о торжественности, она с горячностью воскликнула:

— Сигурд уже огибает мыс!

И крикнула во весь голос:

— Он уже подходит к берегу!

Турир покачал головой, с трудом сохраняя серьезность.

— Во-первых, ты бы лучше занялась чем-нибудь полезным, чем просто валяться на траве и бегать по склону, — сказал он, — а во-вторых, я уже говорил, что сегодня тебе не следует ходить на берег.

Но Сигрид и бровью не повела.

Драккар, на котором Сигурд входил в гавань, был очень красив, с изящными линиями и великолепной резной головой дракона на носу. Халльдор на тяжелой отцовской посудине остался далеко позади.

Гребцы Сигурда работали ритмично и красиво; с мыса дул встречный ветер, и несколько человек принялись сворачивать парус. Потом убрали весла и втащили корабль на берег. Все это было сделано без всякой проволочки и без понукания — они могли бы проделать все это во сне, если бы потребовалось.

Сигурд спрыгнул на землю с поразительной для его мощного сложения легкостью и ловкостью. Он был с непокрытой головой, под длинным коричневым плащом виднелась зеленая туника; кожаные штаны, обычно надеваемые в морских походах, плотно облегали бедра. Сыновья Турира не подражали в одежде чужеземцам, как это делали некоторые хёвдинги на юге. Они считали их помешанными на тряпках и насмехались над ними, одетыми в шелк и бархат. Единственное, что позволял себе Сигурд, так это золотую цепочку, закрепляющую на плечах плащ. Цепочка эта, выкованная искусным мастером, сверкала на солнце.

Сигрид всегда немного побаивалась этого брата. Он часто говорил с ней таким тоном, словно делал ей большое одолжение. И она втайне надеялась, что наступит день, когда он поймет, что она кое-что из себя представляет.

На этот раз он ее и вовсе не заметил, сразу заговорив с Туриром. Турир покачал головой, давая всем своим видом понять, что хочет сказать что-то еще, но не решается.

Тем временем торговый корабль был разгружен, и один из купцов крикнул работнику Турира:

— Твой хозяин говорит, что у него есть парень, который должен отправиться с нами…

— Да вот он, — ответил работник.

Сигрид знала, о ком идет речь, но даже не повернулась в ту сторону.

— Что? — проворчал Сигурд. — У него в руках молот Тора! Похоже, он желает сразиться со своим хозяином?

— Это Эрик Торгримссон, — ответил Турир. У него не было особого желания вдаваться в подробности домашних передряг в присутствии своих работников и людей Сигурда, а также тех, кто прибыл на торговом корабле. Но Сигурд был другого мнения: одним прыжком он очутился возле Эрика. Все повернулись в их сторону, в том числе и Сигрид. Он схватил Эрика за плечи и затряс его, Эрик скорчился в тисках его рук.

— Пес поганый! Я покажу тебе, как волочиться за моей сестрой!

Турир подошел к ним.

— Не трудно заметить, что я уже приложил руку к этому парню, — сказал он.

— Я бы утопил этого мерзавца, чтобы духу его не было в Бьяркее! — рявкнул старший брат.

Одним ударом кулака он свалил Эрика с ног, рука его привычным движением потянулась к мечу. Но Турир остановил брата.

— Это свободнорожденный, он должен заплатить виру.

— Мне было бы гораздо приятнее видеть эту селедку корчащейся в предсмертных муках! — голос Сигурда был грубым, но уже более спокойным, он дал выход гневу.

— Он уже получил по заслугам, Сигурд, — пытался успокоить его Турир. — Он отпущен на все четыре стороны, пусть плывет, куда хочет. Я дал ему слово и миром отпустил его из Бьяркея.

На этот раз гнев Сигурда перекинулся на брата.

— Да, ты всегда был мокрой курицей!

Челюсти Турира сжались, взгляды братьев скрестились. Наконец Сигурд повернулся к бледному, как смерть, Эрику, начинавшему уже приходить в себя.

— Ну, что скажешь, скотина? Ты понял, что нужно держать свои лапы подальше от дочери хёвдинга?

Эрик попытался встать, но не смог.

— Понял? — крикнул Сигурд.

— Понял, — сквозь зубы процедил Эрик.

Но Сигурду уже не было до него дела, он не слышал его ответа. Он уже собирался уйти, когда его остановил Турир.

— Я не верю, что ты сказал это всерьез, насчет мокрой курицы…

— Нет… — ответил Сигурд, озабоченно взглянув на брата, — вовсе нет…

И он направился к своим людям, а Турир в это время приказал двоим работникам, чтобы те помогли Эрику сесть на корабль. Но Эрик встал сам, сказав, что не нуждается в помощи.

Красивым его, едва державшегося на ногах, избитого, с опухшим лицом, расквашенным носом и струйками крови в уголках рта, назвать было нельзя.

Сигрид отвернулась.

Она не впервые видела подобную расправу, и это был не самый худший случай. Она вспомнила, как впервые увидела, как двое дружинников идут друг на друга с топорами.

Братья направились к дому, Сигрид шла между ними. Они разговаривали, не обращая на нее внимания; сначала о всяких пустяках, потом о поездке Турира в Англию. Сигрид тошнило, но она терпела, крепко сжав зубы и стараясь держать спину как можно прямее.

Но как только она осталась одна, ее тут же вырвало.

***

— Да, — на ходу произнес Сигурд Турирссон, — я слышал об Эльвире Грьетгардссоне из Эгга. Он прославился как мореход и как воин, принимавший участие в сражении с Олавом Трюггвассоном под Сволдром, на борту корабля ярла Эрика. Но чем он занимался после Сволдра? О нем ничего не слышно с тех самых пор, когда он, две-три зимы назад, удалился на покой к себе в Трондхейм.

— Он служил у одного хёвдинга в какой-то южной стране. Он называл его калифом. И я слышал, что он не нажил там ни славы, ни богатства.

— Да, этот человек не знает ни отдыха, ни покоя. В битве он свиреп, как рысь, и столь же коварен. Но об этом ты знаешь не хуже меня, после того как вы вместе сражались летом в Англии.

— Да, — ответил Турир. — Но теперь речь идет не только об этом. Эльвир не женат, и теперь ему самое время обзавестись в Эгга сыновьями. Он спрашивал, нет ли у меня незамужних сестер, и я сказал, что есть одна, но она еще слишком молода. Он ответил, что подождет, если надо, и в конце концов я пообещал сообщить ему, когда она будет готова к замужеству.

Турир говорил все это безразличным тоном, но его полуприкрытые глаза неотступно следили за братом. И слова его возымели немедленное действие: Сигурд, сидящий до этого за столом и играющий чашей для вина, так вздрогнул, что мед выплеснулся на стол.

— Если тебе удастся выдать за Эльвира Грьетгардссона эту сумасбродную девку, я возьму назад свои слова о том, что по твоему недосмотру она бросилась в объятия первого попавшегося парня, состроившего ей глазки. Но мне кажется, сделать это будет не так-то легко, если ты не уломаешь ее до того, как она встретится с ним!