Синтия Хэррод-Иглз - Князек

• Название: Князек
• Автор: Синтия Хэррод-Иглз
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00080-2

«Династия Морлэндов» – это серия романов об истории семьи Морлэндов. Действие происходит в Англии начиная с XV века. Переходя от жизнеописания одного действующего лица к другому, писательница повествует о судьбе многочисленного семейства на протяжении нескольких поколений. Стремительный, захватывающий сюжет, увлекательная интрига, известные и не очень известные события и лица описаны ярко и живо.

Третья книга серии «Князек» повествует о том, как во время подъема протестантства в период правления Елизаветы Морлэндам пришлось искать новые сферы влияния, чтобы упрочить пошатнувшееся благосостояние семьи. Наследник поместья «Морлэнд» Джон отправляется на север Англии искать покровительства лорда Перси и влюбляется в его прелестную дочь Мэри, прозванную «князьком» за то, что одеждой и поведением она напоминает знатного юного воина. Много сил и стараний пришлось приложить Джону, прежде чем он сумел завоевать сердце гордой Мэри.

---

Дело не двигалось, и Джэн был в отчаянии.

– Да, я знаю, мама... Погляди, снова выглянуло солнышко. Не пойти ли нам в сад поискать на грядках позднюю клубнику? Джон отвез бы корзинку домой кузине Елизавете. Женщины в ее положении любят лакомства.

Он предложил Нанетте руку, и они вышли, сопровождаемые борзой Нанетты по имени Зак. За ними устремилась и собака Джэна, Фэнд – мать Китры, величественно оставлявшая без внимания намерения сына напрочь отгрызть ей ухо. Джон предложил руку Мэри, и они направились вслед за Джэном и Нанеттой. Дойдя до дверей, Джэн обернулся – и успел увидеть озаренное улыбкой лицо Мэри, запрокинутое вверх – рядом с Джоном она казалась и вовсе малюткой. Спускаясь по лестнице, Джэн прикрикнул на разрезвившихся собак чересчур сердито...

Когда Джон возвратился домой к ужину, он тотчас же понял – произошло нечто из ряда вон выходящее. Даже слуги были крайне возбуждены. Его встретила мать и знаком пригласила пройти в зимние покои. Вид у нее был крайне смущенный.

– Что, мама? Что у нас произошло? – спросил он. Она повернулась к нему, все еще очень грациозная в просторном платье, несмотря на округляющуюся талию.

– Хвала небу, ты здесь, Джон! Джейн... У Джона сжалось сердце.

– Боже всемилостивый, что с ней стряслось?

– Нет-нет, с ней все в порядке. Иезекия час тому назад привез ее домой. Он... Иезекия... он, кажется...

Она смешалась, взволнованно глядя на своего высокого сына. А Джон, вспомнив хорошенько, как он расстался нынче с Иезекией и сестрой, начинал уже смутно понимать, к чему клонит мать.

– Он все еще здесь? – спросил Джон.

– Они разговаривают с твоим отцом в комнате управляющего.

– А Джейн?

– С сестрой наверху. Джон...

– Мне кажется, я понял, мама. Иезекия попросил руки моей сестры?

– Так ты знал? Не очень-то хорошо с твоей стороны было молчать, сынок. А что ты об этом думаешь?

– А Джейн уже ответила ему? Она примет его предложение?

Елизавета развела руками:

– Да они, кажется, уже все между собой уладили там, в парке, в Шоузе!

В воображении Джона живо нарисовалась эта сцена. Тихоню Джейн так легко было представить себе в тенистом парке, в обществе силача Иезекии...

– Я ничего об этом не знал, мама, но сейчас, когда ты сообщила мне эту новость, меня поразило, как это мы прежде не догадывались. Ведь он всегда обожал ее – с тех самых пор, как впервые взял на руки. Лучшей жены для него я не могу и представить – а если она согласится, то будет совершенно счастлива: ведь у Джейн здравого смысла, словно у тридцатилетней! Но что скажет отец?

– Думаю, он даст согласие – ведь Леттис при пюре. Ему по душе придется идея присоединить Шоуз к нашим землям. Я думаю, сейчас они уже улаживают мелкие детали.

Джон кивнул, подошел к Елизавете и коснулся ямочки в основании шеи – там, где отчетливо видно было биение пульса.

– Что с тобой, мама? Тебе это не по душе?

– Она так молода... А он так редко бывает дома... – ответила она – и вдруг взорвалась: – Мне страшно представить ее, такую юную, замужней и... и беременной!

Джон в ужасе глядел на мать – жилка у нее на шее бешено пульсировала, а в глазах было полнейшее отчаяние. Он осторожно усадил ее на скамеечку.

– Тебе нехорошо? – спросил он. – Голова болит?

Она кивнула и прикрыла глаза. Из-под опущенных век неудержимо заструились слезы. Джон положил ладони ей на лоб и принялся поглаживать его по направлению к вискам, чтобы снять боль – и вскоре почувствовал, как она расслабляется и успокаивается. Потом она открыла глаза и улыбнулась дрожащими губами:

– Теперь мне куда лучше. Боль утихла. Джон, все будет хорошо?

Он взглянул на нее, пытаясь понять, что именно ее беспокоит.

– Я в этом уверен, – ответил он. «Все будет хорошо, мама, и неважно, о чем ты спрашиваешь», – мысленно добавил он. В эту минуту двери распахнулись и вошел Пол – внезапно, как и всегда, чтобы сразу оценить обстановку в комнате.

– Ах, вот ты где, Джон. Мать уже наверняка рассказала тебе о визите Иезекии? Я ответил ему, что даю согласие на их помолвку – если Джейн вправду хочет этого. Она доверяет тебе, Джон. Не пойти ли тебе к ней? Спроси, что она думает обо всем этом. Она чересчур молода, чтобы выдавать ее замуж против воли. Опасаюсь, что мне она скажет то, что я хочу услышать, а вовсе не то, что у нее на сердце...

– Да, разумеется, сэр, я тотчас же пойду к ней. – Джон охотно отправился исполнять поручение. Джейн сидела в верхних покоях в обществе сестры Мэри и служанки Зиллы, ожидая приговора, и шила. Ничто не обнаруживало ее волнения – кроме разве что на удивление крупных и неловких стежков. Джон отвел ее в сторонку и заслонил от любопытных взоров сестры и служанки.

– Ну что, Джейн? – мягко спросил он. Она подняла на него лицо – на нем было написано такое искреннее счастье, что можно было больше ни о чем и не спрашивать.

– Мы прогуливались в парке, – начала она. – На лавандовом лужке мы остановились, он взял мою руку и спросил, не смогу ли я полюбить его, когда стану чуточку постарше. А я ответила, что уже всем сердцем люблю его и стану его женой, как только он захочет.

– Не думаешь ли ты, милая, что разумнее было бы немного повременить – ну, может быть, хотя бы год – а вдруг твои чувства переменятся?

– О, нет! – ответила она тихо, но так уверенно, что Джон сразу же поверил ее словам. – Мои чувства останутся неизменными. Я люблю его – и знаю, что он любит меня. Когда я сказала, что стану его женой, у него на глазах появились слезы. Знаешь, – прибавила она вдруг неожиданно – думаю, с этого дня запах лаванды будет для меня любимым до конца моих дней.

Джон нежно улыбнулся и положил ей руку на плечо:

– Тогда я сам поговорю с отцом. Я желаю тебе только счастья – и теперь уверен, что так оно и будет. Он получит замечательную жену. Спускайся вниз, моя маленькая монашенка, – а я пойду и приведу твоего возлюбленного.

Мэри, навострив ушки, уловила последнее слово и хотела о чем-то спросить, но смущенная Джейн пробежала мимо нее, прошуршав юбками. Мэри хотела заговорить с Джоном, но тот последовал за сестрой, и Мэри уставилась в его могучую спину, заслонившую весь дверной проем. И раздосадованная девочка продолжала строить предположения, изредка поглядывая на довольное, круглое как луна, лицо Зиллы – пока их не позвали ужинать. Иезекия и Джейн сидели рядышком, словно голубки – и теперь разве что слепой или полоумный не понял бы, что произошло.

В октябре королева тяжело заболела – это была оспа. Все были уверены, что она умрет. Многих молодых фрейлин отослали домой – отчасти из-за инфекции, а отчасти опасаясь государственного переворота: ведь королева была незамужней и бездетной и могла умереть, не оставив прямого наследника. Борьба за корону между несколькими возможными соперниками обещала быть кровавой и ожесточенной.

Леттис возвратилась в родной дом, сопровождаемая своей служанкой Кэт – и тут же рассказала домашним все то немногое, что знала.

– Королева очень плоха, – сообщила она. – Предполагают, что она не выживет. Говорят, что королеве уже дали понять, что она умирает – но она наотрез отказывается назвать имя наследника. Вот тут нас всех и отослали по домам...

– А моя мать? – со страдальческим выражением лица спросил Джэн. – А Мэри Сеймур?

– Твоя мать неотлучно находится при королеве, – равнодушно ответила Леттис, – а Мэри не покидает ее. В королевской опочивальне находятся лишь тетя Нэн и Кэт Эшли, няня государыни, – и больше никого.

Все замолчали, понимая, что страна на пороге великих катаклизмов. Наконец, Пол заговорил:

– На трон взойдет королева Шотландии – в этом нет ни малейших сомнений.

– Но ведь король Генрих, да и король Эдуард оба называли наследницами дочерей Грэев! – возразил Иезекия.

– Воля покойных королей не имеет силы закона! Трон должен перейти к законному наследнику! – отрезал Пол.

– Но кто же он, законный наследник? – спросил Иезекия.

– Королева Шотландии ведет свой род от старшей сестры короля Генриха, а девушки Грэй – от младшей, – объяснил Пол, но тут неожиданно вмешалась Елизавета.

– Ну и что из того? Она папистка и католичка, и к тому же у нее полно родни во Франции.

– А наследников-протестантов чересчур много, – подхватил Джэн. – Быть смуте...

– Наиболее вероятная наследница – леди Кэтрин Грей... – начал было Джон, но Пол возмущенно фыркнул:

– Проклятое семейство! К тому же девушка – полнейшее ничтожество: ею будет манипулировать любой, кто овладеет ее телом! Да она пешка...

– Необходим наследник мужского пола, – заявил Иезекия. – У Маргарет Дуглас двое сыновей, а ведь она тоже происходит от старшей сестры короля Генриха. Ее старший... как его имя? – Дарнли – ты встречала его при дворе, Леттис?

– О да, я видела его не раз, – отвечала Леттис. – Весьма красивый молодой человек. Королева держит его при себе, словно пленника.