Карен Хокинс - Подари мне поцелуй

• Название: Подари мне поцелуй
• Автор: Карен Хокинс
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-037016-4, 5-9713-2342-3, 5-9578-4142-0

Нелепое недоразумение привело к тому, что дерзкий красавец Алек Маклейн, виконт Хантерстон, похитил не свою тайную нареченную, а... ее кузину Джулию Франт, которую в свете считают скучной старой девой.

Кошмар?!

Но венчание уже не остановить!

И обязательный поцелуй в церкви, неожиданно пробудивший в Алеке пламя страстного желания, может стать первым доказательством того, что этот странный брак будет весьма удачным!

---

Алек подозрительно взглянул на свое сломанное кресло.

– Как я теперь понимаю, он не захотел мыться и поэтому счел необходимым сломать мое кресло?

– Он не ломал ваше кресло, но... – Джулия вздохнула и посмотрела на камин. Между серебряным подсвечником и позолоченными часами явно недоставало какого-то предмета. – Он очень сокрушался из-за вашей вазы.

– Не сомневаюсь. – Алек еле сдерживался, хотя он никак не мог припомнить, какое именно сокровище хранила миссис Уинстон на этом месте. Невероятная любовь экономки к бесполезным безделушкам служила источником его постоянного раздражения.

– Мак нечаянно уронил ее на пол. На ней изображалась батальная сцена из истории Древней Греции, – добавила Джулия, как будто этим все объяснялось.

– Древняя Греция погибла до того или после того, как он испортил кресло?

Она пропустила его вопрос мимо ушей.

– Бедный ребенок был слишком напуган тем, что миссис Уинстон станет его ругать за эту провинность, поэтому и решил убежать.

– Опрокинув мое кресло?

– О нет! Он просто побежал. Мы попытались его поймать, но он бегает очень быстро, поэтому мы попросили Джонстона помочь нам.

Алек захотел выпрямиться в кресле, но без подлокотников это было невозможно.

– Значит, это Джонстон разбил кресло, – процедил он сквозь зубы.

– Джонстон растянулся на ковре и ударился о кресло. Мак воспользовался этим и убежал на кухню. – Ее великолепные губы печально изогнулись. – Поверьте, повар был очень недоволен...

Несмотря на то что привычный образ жизни рушился у него на глазах, Алек все же смог сказать довольно вежливо:

– У нас нет повара, дорогая. У нас шеф-повар. Антуан очень бы расстроился, если бы узнал, что вы называете его просто поваром.

Джулия презрительно фыркнула.

– Он уже не услышит, как я его называю. Этот человек был непозволительно груб с Маком и всячески его обзывал. – Она нахмурилась и повертела в пальцах кончик своих волос. – Хорошо еще, что я говорю по-французски.

– Вы имеете в виду то, что Антуан ушел из кухни? – осторожно осведомился Алек, вспомнив, сколько месяцев у него ушло на то, чтобы уговорить весьма темпераментного француза оставить леди Берчли и перейти к нему на службу. Это была большая удача. Леди Берчли – одна из важных светских персон, причем из тех, кто постоянно муссировал слухи о его матери. Переманить у нее известнейшего кулинара – разве этим не стоило гордиться?

– Он не ушел. Я его уволила.

– Что?

От его крика она даже вздрогнула.

– Послушайте, я была вынуждена это сделать!

– Черт возьми, Джулия. Вы не можете увольнять прислугу, не посоветовавшись предварительно со мной!

– Но он совершенно не знает, как обращаться с детьми...

– А разве это так уж важно для шеф-повара? – раздраженно спросил он.

– Это важно для меня. – Она секунду поколебалась, а потом заявила решительным тоном: – Думаю, что мне нужно также сообщить вам о конюшнях.

– Дайте-ка я угадаю, – произнес Алек с сарказмом. – Барроуз сломал двери в конюшню. Или он се поджег?

Не замечая его резкости, так же как и его состояния, Джулия рассмеялась и взмахнула рукой.

– О нет, ничего похожего. Просто Мак привязал к хвосту кошки ложку, а кошка побежала на конюшню, прямо в стойла лошадей, и начала там носиться. Детская забава, не более того. Джонстон говорит, что примерно через месяц слуги все починят. – Прежде чем Алек успел открыть рот, она продолжила: – Мак – очень милый ребенок; просто нужно, чтобы кто-нибудь уделял ему внимание. О нем никто никогда не заботился. Когда дети растут без любви и заботы, они ищут разные способы, чтобы привлечь к себе внимание, в котором так нуждаются.

Глядя на то, с каким пылом Джулия рассказывает о ребенке, Алек мысленно нарисовал его портрет: ангельское личико, мягкие светлые волосы, ямочки на щеках и губки в форме лука Купидона – невинная наружность, под которой скрывается настоящий чертенок.

И конечно же, его мягкосердечная отзывчивая жена бросилась дитяти на помощь. Джулия, не жалея, тратила свое свободное время и заботу на совершенно чужих ей людей. Даже Ник удостоился се похвалы. В Алекс вновь пробудилось тлеющее где-то глубоко недовольство. Джулия уделяла внимание всем, но только не ему.

– Мы устроим ребенка в приют. В Асбери есть очень приличное заведение. – Заметив ее угрожающий взгляд, он безжалостно добавил: – Я внесу достаточную сумму денег, чтобы обеспечить за ним надлежащий уход, но здесь он оставаться не может.

Джулия сжала пальцы рук так сильно, что на них побелели суставы.

– Об этом не может быть и речи!

– Разве вы забыли об условии завещания? Если вы будете совершать такие безрассудные эпатирующие поступки, то восстановите против себя все общество.

Джулия даже покраснела от злости.

– Тот ужасный человек ударил Эдмунда! Вы бы на моем месте поступили точно так же, я это знаю наверняка.

– То, что можно делать мне, – это совершенно другое дело.

Боже, неужели это он, словно какой-нибудь сельский викарий, говорит такие банальности?

Джулия поднялась и гордо выпрямилась.

– Я вынуждена вам напомнить, что наш брак является фиктивным. Я не обязана считаться с вашими прихотями, как, впрочем, и вы не обязаны считаться с моими.

Вскочив с кресла, Алек быстро подошел к ней вплотную.

– Если я могу пренебречь вашими желаниями, тогда сегодня же ночью вы будете в моей постели.

Она онемела от изумления и, инстинктивно сжавшись, ухватилась за воротник своего пеньюара.

– О, вы требуете от меня слишком многого! Вы отказываетесь исполнять супружеские обязанности и в то же время впархиваете ко мне в кабинет, одетая как... – Он указал на ее одежду, но потом сообразил, что фактически пеньюар миссис Уинстон скрывает ее фигуру с головы до ног. – Джулия, вы забываете, что я мужчина.

Она покраснела еще больше и сказала глухо:

– Вы ошибаетесь. Я никогда не забывала об этом.

На какое-то мгновение ему показалось, что он уловил искру страсти в ее глазах, и его сердце чуть не остановилось... но она слишком быстро отвернулась; он увидел только, как на ее щеки упали тени длинных пушистых ресниц.

– Знаю, мне не следовало приходить сюда. Видите ли, я просто хотела рассказать вам, что произошло, и, что бы вы ни говорили, ребенок останется здесь.

– А вдруг душеприказчиков заинтересует этот инцидент? Теперь слухи неизбежны. Я ведь предупреждал вас, чтобы вы не слишком увлекались своими благотворительными проектами!

– Если бы вы только видели этого ребенка...

– Мы заключили договор, сударыня. – Алек взял ее за запястье и повернул к себе так, чтобы видеть ее глаза. – Если вы хотите его пересмотреть, на уступки придется идти не только мне, но и вам.

Джулия стойко выдержала его взгляд. На ее лице играли отблески огня, выгодно подчеркивая то изящные линии шеи, то плавную линию щек.

– Я хочу оставить у нас этого ребенка и заплачу любую цену, которую вы назначите.

Этими словами она снова возвратила его к реальности, напомнив о ходивших о нем слухах по поводу отсутствия у него благородных и чистых помыслов. «А почему бы и нет, – со злостью подумал Алек. – Я и правда не джентльмен и никогда им не был».

– И как вы думаете расплачиваться?

Джулия с опаской посмотрела на него, словно он был бешеным псом.

– Я не знаю, что вы... – Она замолчала, щеки ее порозовели. Медленно, очень осторожно, она положила ладонь ему на грудь.

Там, где она прикоснулась к нему пальцами, его кожа вмиг словно запылала. Алек закрыл глаза, опасаясь сде-лать лишний вдох, лишь бы она продолжала скользить рукой по его груди. Боже мой, что она собирается делать? Дойдя до живота, ее рука замерла, легкая, словно перышко.

Тяжело дыша, он открыл глаза. Джулия в упор смотрела на него. Ее губы были приоткрыты, лицо горело, глаза потемнели.

– Я вас поцелую.

И это все? Впрочем, сейчас он был согласен на все, что бы она ему ни предложила. Воспользоваться хотя бы этим малым, лишь бы избавиться от постоянного чувства отчаяния и немного охладить свою неутолимую страсть, – разве это не благо?

Опасаясь, как бы Джулия не передумала, он заключил ее в объятия и поцеловал так, как целовал се в своих мечтах каждую ночь с тех пор, как они поженились. Он прильнул к ней губами, наслаждаясь так, как наслаждался бы изголодавшийся человек неожиданно щедрой трапезой. Подскладками пеньюара он ощущал восхитительные изгибы ее бедер и все крепче прижимал ее к себе, желая, чтобы она почувствовала всю силу его страсти.

Когда его руки начали ее ласкать, а губы впились в нее, Джулия тихо застонала и ответила на его поцелуй, соединив свою и его страсть в единое целое.

Поцелуй длился до тех пор, пока ее тело под его руками не стало мягким словно воск и она не начала задыхаться. Тогда, теряя остатки самообладания, виконт отпустил ее и, немного пошатываясь, отошел в сторону.