Виктория Холт - Мелисандра

• Название: Мелисандра
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Центрполиграф, Книжный клуб «XXI век»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00103-0, 5-8237-0007-5

Сэр Чарльз Тревеннинг предлагает пятнадцатилетней сироте покинуть монастырь и стать компаньонкой его дочери, чья свадьба отложена из-за смерти матери. Девушка соглашается, не зная, что заботливый опекун ее отец. Будущее видится ей светлым и радостным, но впереди тяжкие испытания, ибо любящие и любимые ею мужчины – отец и Фермор Холланд – не способны сделать ее счастливой, связанные светскими условностями.

---

Этим утром Каролина любила весь мир.

Мелисанда продолжала молча шить.

«Завидует мне, – решила Каролина. – Бедняжка не сомневалась, что Фермор ее любит. Она его совсем не знает. Фермор всегда приударял за девушками, и Мелисанда значит для него не больше, чем горничная, с которой он целовался в пятнадцать лет. Когда я стану его женой, придется обуздать ревность, напоминая себе, что подобные интрижки ничего для него не значат. Некоторые мужчины пьют больше, чем следует, и, вероятно, Фермор не исключение. Другие питают пристрастие к азартным играм, и он, без всякого сомнения, игрок. И к женщинам неравнодушен. Нужно смотреть сквозь пальцы на его пороки, ведь они придают столько обаяния».

Мелисанда была рада возможности уйти из комнаты для шитья, от веселой болтовни Каролины. Она укрылась в своей комнате. Пег принесла ей поднос с едой.

– Да что же это такое! – воскликнула служанка. – У вас совсем нет аппетита.

– Я сегодня не голодна – вот и все, – пояснила Мелисанда.

Вскоре она отправилась к маленькому домику, в котором жили мисс Пеннифилд с сестрой. Это была прилепившаяся к скалам хибарка, с глинобитными стенами и крохотными оконцами. Энергичная мисс Пеннифилд разбила на склоне живописный сад с желтофиолями, махровыми розами и лавандой. В окрестностях было много таких домиков. Единственный этаж разделяли перегородки, немного не достающие до потолка, чтобы дом лучше проветривался. На окнах висели изысканные канифасовые занавески, пол покрывали циновки из кокосового волокна, очень чистые и местами заштопанные. От бабушек и дедушек им осталась кое-какая изящная мебель. Посудная полка, прикрепленная высоко на стене, сквозь стеклянные дверцы которой виднелся дорогой фарфор. Два стула и стол, за которым они работа ли. Возле крохотного очага, на каминной полке, стояли бронзовые подсвечники – остатки былой семейной роскоши, две фарфоровые собачки и кое-какие бронзовые безделушки. Дом был для его обитательниц отрадой и источником волнений; они все время боялись, что нужда заставит расстаться с пожитками. В трудные времена они уже продали пару своих сокровищ. Сестер мучил один и тот же кошмар: когда-нибудь они совсем состарятся, не смогут больше работать и постепенно потеря ют этот дом, которым так дорожат. Но сегодня речи об этом не шло. Мадемуазель пришла, чтобы предложить им работу.

Мелисанда села за стол, прислушиваясь к их ожив ленной трескотне.

– Да, да, нужны платья, и, конечно же, юбки, и все, что положено к свадьбе. А времени осталось всего ничего. Каких-то шесть недель! Шесть недель!

Мисс Джанет Пеннифилд, не такая искусная швея, как ее сестрица, лишь помогала ей от случая к случаю, а также брала на дом стирку, чтобы пополнить семейный бюджет. Позади дома, на камнях и ветвях кустарника, почти всегда сушилась одежда.

Сейчас Джанет размахивала парой итальянских утюгов, которые называла Быстрые Джинни, – ими Джанет разглаживала оборки на дамских чепцах и тому подобных вещах.

– Ну, конечно же, я справлюсь с этой работой, – сказала мисс Пеннифилд, – а ты мне поможешь, Джанет. Да, ну и дела, свадьба сразу после похорон! Но если сэр Чарльз разрешил, значит, все в порядке.

Мелисанда понимала, что за их веселой болтовней стоит чувство облегчения. Впереди у них шесть недель тяжелой работы, но зато и шесть недель, обеспеченных заказами.

– Мне так страшно браться за подвенечное платье, – призналась вдруг мисс Пеннифилд.

– У тебя получится, – успокоила ее Джанет. – Ты ведь лучшая швея по эту сторону Теймара. Мисс Пеннифилд повернулась к Мелисанде:

– Выпейте с нами стаканчик настойки из самбука, Джанет отлично ее делает.

– Вы очень любезны, но у меня много дел по дому.

– Да, но самбуковая настойка Джанет… самая лучшая.

Мелисанда знала, что обидит хозяек дома своим отказом, она знала, что нужно похвалить Джанет, сказать, что ничего вкуснее не пробовала, и попросить, чтобы они не рассказывали об этом Джейн Пенгелли, потому что у Джейн ей тоже не раз подносили стаканчик самбуковой, и столько же раз она уверяла Джейн, что ее на стойка – лучшая в мире.

– Вот! – сказала мисс Пеннифилд. – Попробуйте-ка. И мне тоже, сестрица, налей один наперсточек, за компанию.

Тут мисс Пеннифилд вдруг пристально посмотрела на Мелисанду, стакан в ее руке задрожал, и немного драгоценной жидкости расплескалось.

– Ох, милая, я ведь понимаю, почему вы сегодня такая тихонькая!

Мелисанда чуть заметно покраснела. Неужели она чем-то выдала свою жалость к этим женщинам, с их скудной обстановкой и отчаянным стремлением обеспечить завтрашний день?

– Я… я… – начала она, но мисс Пеннифилд перебила:

– Что вы станете делать… когда мисс Каролина выйдет замуж? Я хочу сказать – есть ли у вас на примете новое место? О Господи, до чего же я легкомысленная! Мне даже в голову не пришло… Сидим тут, посмеиваемся, пьем самбуковую, а ведь вы…

– У меня все будет хорошо, благодарю вас – сказала Мелисанда. – Я очень тронута вашей заботой.

– Я думаю, вы подыщете себе прекрасное место, – не унималась мисс Пеннифилд. – Многие с удовольствием вас пригласят – ни минуты в этом не сомневаюсь. А мисс Каролина тоже ведь… не мед с сахаром, верно?

– Да, – признала Мелисанда, улыбаясь, – совсем не мед.

– Но благодаря вам она стала лучше. Сэр Чарльз – хороший, добрый джентльмен. Он не выставит вас за дверь, пока вы не будете готовы уйти. Жаль, что у леди Говер все места заняты. А может быть, мисс Данесборо нужна компаньонка? В доме Ли сейчас служит мисс Робинсон. А ведь вы, наверное, с удовольствием учили бы мисс Аманду… если бы мисс Робинсон ушла от них.

– Очень любезно с вашей стороны, что вы подыскиваете мне место. Давайте выпьем. Очень вкусная настойка.

Мисс Пеннифилд настояла на том, чтобы еще раз наполнить ее рюмку. Джанет сочувственно кивала. Обеим женщинам было неловко – удача, которую они праздновали, вполне могла обернуться несчастьем для маленькой мамзель.

Наконец Мелисанда сказала, что ей пора, и сестры не стали ее останавливать. Она радостно поспешила наружу, в сырость ноябрьского дня.

Какое-то время она в нерешительности постояла на вершине скалы, глядя вниз, на песчаную бухту, ограниченную с одной стороны нагромождением валунов, а с другой – коротким каменным молом.

Море, безмолвное в туманном свете, походило на унылое серое покрывало из шелка. Не задумываясь, куда она направляется, Мелисанда стала спускаться по склону скалы.

Тропинка была узкая, очень крутая и каменистая. Мелисанда то и дело останавливалась, хватаясь за куст, спрашивая себя – зачем отправилась вниз таким трудным путем. И вдруг тропинка оборвалась, затерявшись в густых зарослях. Девушка поскользнулась и, вцепившись в колючий кустарник, негромко вскрикнула от боли. Осмотрев пораненную руку, она оглянулась – узкая тропка, убегающаяся кверху, теперь казалась на много круче. И Мелисанда решила продолжить спуск. Настало время отлива, она пройдет вдоль побережья, мимо Плейди-Бич к Милендрифу. Правда, придется сделать большой крюк, но это к лучшему – ей сейчас хотелось побыть одной.

Мелисанда окинула взглядом море. Чайки то камнем падали вниз, то парили в воздухе, заунывно крича, и девушке казалось, что они прощаются с ней.

Визит к Пеннифилдам поверг ее в уныние. У нее не будет никакого предлога остаться. Ей придется переехать в другой дом – в качестве гувернантки или компаньонки. Там все пойдет по-другому. Она с грустью вспомнила появление сэра Чарльза в монастыре, счастливые дни в Париже. Но сэр Чарльз в Тревеннинге отличался от того человека, каким она знала его в первую неделю их знакомства. По мере того как они приближались к Тревеннингу, он казался все более отчужденным.

Наверное, она могла бы спросить у мисс Каролины или у сэра Чарльза, что станет с ней, когда Каролина выйдет замуж. Стоя здесь, на скалах, она чувствовала, как гнев закипает в ней. Почему кто-то всегда решает за нее? Почему она не может быть сама себе хозяйкой? Мелисанда мало что знала о людях, одиноких в этом мире. Она помнила бедняков, виденных в Париже и Лондоне, помнила человека, которого пороли, ведя по улицам Лискеарда, и сколько будет жива, не забудет умалишенную женщину, прикованную цепями в доме.

«Что станет с тобой?» – настойчиво вопрошал Фермор и предлагал ей один выход.

В ушах Мелисанды зазвучал его голос:

Весь день тебя буду с ума сводить, забавлять, целовать ночью долгой, но сможешь ли ты дом родной забыть и меня без оглядки любить там, в стороне далекой?

«Там, в стороне далекой». Ну и где же это? Куда он поведет ее, если она вложит свою руку в его ладонь и отправится вслед за ним?

Она боялась… боялась собственной гордыни, желания самой распоряжаться своей судьбой. Обе мисс Пеннифилд, удрученно покачивая головой, уже рисовали себе картину, как она изо всех сил старается угодить новым хозяевам, и, без всякого сомнения, жалели ее. Сестры Пеннифилд знали, что к чему, а она еще была несмышленышем. Мелисанда находилась на жизненном этапе, для них уже пройденном, но она получила образование, и, возможно, поэтому ей было труднее смириться со своей участью. Ей приходилось видеть компаньонку леди Говер – печальную старушку с безжизненным, равнодушным к мирским радостям лицом. Такой же тусклый, недовольный взгляд Мелисанда замечала и у гувернантки в доме Ли.