Кей Хупер - Послание из ада (Одержимая)

• Название: Послание из ада (Одержимая)
• Автор: Кей Хупер
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-03106-5

По улицам города ходит маньяк, который мучает и убивает женщин. Мэгги Барнс, талантливая художница, работает в полиции. Ей дан особый дар – она чувствует чужую боль и видит глазами убитых и замученных женщин. Но даже она не может нарисовать портрет убийцы. Ей помогает Джон Гэррет, брат одной из жертв маньяка. Они чувствуют, что на сей раз столкнулись с необычным злом, с которым не может справиться полиция. И чтобы победить это зло им потребуется не совсем обычная помощь.

---

– Еще полминуточки… – просительно проговорил он, не глядя на Мэгги. Вся его фигура выражала предельную сосредоточенность.

– Не спеши. Мне стало скучно дома одной, вот я и зашла, – ответила Мэгги.

Художник удивленно взглянул на нее. Глаза у него были светло-голубые, внимательные, как у пророка.

– Не похоже на тебя, – проговорил он. – Насколько я тебя знаю, ты редко скучаешь.

Мэгги опустилась на грубую деревянную скамью.

– Не то чтобы скучно… – задумчиво произнесла Мэгги. – Скорее беспокойно. Я никак не могла найти себе места. Завтра мне предстоит встреча с последней жертвой Окулиста.

– Ты волнуешься?

– Конечно, но дело не только в этом. До завтрашнего вечера еще уйма времени, а я ничего не могу сделать. Это очень действует на нервы – сидеть и ждать следующего нападения.

– Я тебя предупреждал, – сказал художник.

– Я помню. Но почему ты не предупредил меня, что Холлис Темплтон сама позовет меня – именно меня? Мне сказали, она откуда-то знает мое имя.

Он перестал рисовать и повернулся к ней.

– Ты хочешь сказать, что ей никто про тебя не рассказывал?

– В этом-то и дело.

– Что ты знаешь об этой Холлис Темплтон?

Мэгги пожала плечами.

– Не много. Говорят, Холлис тоже художница, но я никогда о ней не слышала. В Сиэтл она перебралась совсем недавно. Раньше Холлис работала где-то на Восточном побережье, кажется – в рекламном бизнесе. Ей двадцать восемь, не замужем. Судя по фотографии, которую я видела, до случившегося несчастья она была довольно привлекательна, но теперь – не знаю.

– Он вырвал ей глаза.

– Не вырвал. Удалил. Вырезал очень аккуратно, чуть ли не скальпелем. Так, во всяком случае, утверждают врачи. Судя по всему, он неплохо знал, что делает. Веки, глазница и зрительный нерв оказались почти не травмированы – именно поэтому пересадка оказалась возможной.

– Уникальная операция… – пробормотал он. – Ну и как, пересадка прошла успешно?

– А ты разве не знаешь?

Мужчина с лицом ангела улыбнулся и снова вернулся к работе.

– Терпеть не могу, когда ты так делаешь! – раздраженно сказала Мэгги.

– Как – так? – осведомился он самым невинным тоном.

– Не отвечаешь на вопрос, вот как! Каждый раз, когда ты не отвечаешь на мои вопросы, мне становится страшно.

– Будет ли Холлис Темплтон снова видеть или нет, зависит только от нее, – изрек ангел после некоторого раздумья.

– Хотелось бы знать, что это означает, – вздохнула Мэгги. – Или тебя учили так отвечать в школе ясновидящих?

– Я никогда не учился в школе ясновидящих.

– Значит, в школе предсказателей.

Он усмехнулся:

– Опять мимо.

Когда Мэгги стало ясно, что он больше ничего не скажет, во всяком случае – пока, она смирилась с неизбежностью и раскрыла свой альбом. Несколько мгновений она пристально разглядывала набросок, потом негромко выругалась и снова закрыла альбом.

– Мне это не нравится, Бью, – пожаловалась она. – Очень не нравится.

– Я знаю, – ответил он.

– Но ты не скажешь мне ничего определенного.

– Мне нечего сказать, Мэгги.

– Свобода воли?

Он кивнул и, отойдя от мольберта, принялся мыть кисти.

– Да, свобода воли. Человек сам должен принимать решения и делать выбор.

Мэгги задумчиво смотрела на него.

– Но это не мешает тебе заранее знать, какое будет принято решение, не так ли? Следовательно, моя судьба определена раз и навсегда, моя жизнь спланирована и расписана на много лет вперед. А раз так, то никакой свободной воли не существует.

– Тогда давай назовем это иллюзией свободной воли.

– Иногда ты очень сильно меня раздражаешь, Бью. Тебе это известно?

– Известно. Ты говорила мне это достаточно часто. – Бью исчез в кухне и сразу же вернулся с двумя жестянками.

– Легкий коктейль, – объявил он. – Я где-то читал, что на сегодняшний день это самый вредный и опасный продукт питания, изобретенный человечеством. Просто термоядерная бомба в индивидуальной расфасовке. Тебе, как всегда, водку с лимоном?

Он протянул ей жестянку и, усевшись на табурет, ловко вскрыл свою банку. Мэгги последовала его примеру. Водка с лимоном была в меру холодной, но почти безвкусной. Впрочем, возможно, ей это просто показалось.

– Ты уверен, что не знаешь насильника и не можешь мне его назвать?

Бью нахмурился.

– Я его не чувствую и не могу разглядеть лица. Так, просто бесформенная тень. Поверь, Мэгги, если бы я мог, я бы тебе сказал. Кодекс чести волшебников не распространяется на чудовищ.

– Он действительно чудовище, Бью. Нечеловек.

– Я знаю.

– И я должна его остановить.

– Ты хочешь сказать, ты должна попытаться.

– Да, разумеется. Разумеется, именно это я и хотела сказать.

– Ты очень им помогаешь, Мэгги.

– Помогаю? У меня до сих пор нет даже наброска его лица!

– Я имел в виду не полицию, а всех этих женщин. Если они смогут вернуться к более или менее нормальной жизни, то только благодаря тебе.

– Тогда почему мне по-прежнему плохо?

– Потому, – негромко ответил Бью, – что ты позволила себе слишком тесный контакт. Если ты не установишь между вами хоть какую-то дистанцию, очень скоро ты не сможешь продолжать делать… то, что ты делаешь. Постарайся перестать чувствовать то, что чувствуют они.

– Скажи, как мне это сделать, и я даю честное слово, что попробую. – Мэгги невесело рассмеялась. – У нас осталось слишком мало времени, Бью, я это чувствую. С каждым днем ситуация становится хуже, и ты тоже это знаешь.

– Даже если так, ты не должна взваливать на себя всю ответственность за происходящее. Я уже говорил – одной тебе не справиться. Ты должна довериться кому-то, кто мог бы тебе помочь.

– Кому-то, но не тебе.

– Я другой. Моя работа – давать загадочные ответы. Как пифия.

– Я знаю.

Бью улыбнулся, но его улыбка была скорее сочувственной, чем веселой.

– Хотел бы я чем-то помочь!

– Так помоги.

– Кодекс чести, Мег. Непреложные законы, через которые я не могу, не имею права переступить. Нам всем приходится играть строго по правилам, тысячи раз пробовать почву, прежде чем сделать шаг, внимательно следить за тревожными симптомами. Не семь раз отмерь, один отрежь, а сто семь, тысячу сто семь! Мы настолько осторожны, что когда мы наконец решаемся отрезать, это зачастую способно только ухудшить ситуацию. Да что я тебе говорю, Мег, ты и сама поступаешь так же – в противном случае ты бы уже давно рассказала своим друзьям всю правду.

– И как бы я, интересно, это сделала? Они бы мне просто не поверили!

– К тому же ты и сама еще не очень-то веришь, я угадал? – спросил он, внимательно глядя ей в лицо.

– В такое непросто поверить, не говоря уже о том, чтобы с этим жить.

– Угу.

– Кстати, насчет дистанции… Ты не допускаешь, что можешь ошибаться?

– Мне бы очень хотелось ошибиться, Мэгги, – сказал Бью от всего сердца. – Честное слово, хотелось бы! Ради тебя…

Несколько мгновений он молча разглядывал ее, потом неожиданно спросил:

– Гэррет все еще в городе?

– Да. Вчера он приходил в участок, чтобы поговорить со мной насчет Кристины.

– Ты ему сказала?

– Нет, конечно. Пришлось солгать… – Она зябко повела плечами. – Вот не думала, что я способна смотреть человеку в глаза и хладнокровно врать, будто я ничего не знаю о смерти его сестры.

– Почему же ты не сказала правду?

– Сама не знаю. Если Гэррет будет знать правду, от этого он не будет меньше страдать. Скорее наоборот – он станет винить себя в том, что он не успел или не сумел что-то сделать. Да и Кристина, мне кажется, не хотела бы, чтобы он узнал. К тому же Гэррет мне все равно не поверит. – Мэгги сделала большой глоток из своей позабытой банки. – А может быть, все дело в том, что я – трусиха.

– Не думаю, что дело в этом.

– Не думаешь? А зря. Я действительно боюсь, Бью, очень боюсь…

– Чего? Будущего?

– Настоящего. Что, если я недостаточно сильна? Или недостаточно сообразительна и быстра? Уже бывало так, что я опаздывала…

– Не волнуйся, на этот раз ты все сделаешь как надо.

– Это говорит ясновидящий? Или ты сам?

– Я сам.

Мэгги вздохнула:

– Почему-то я так и подумала. Свобода воли, будь она трижды неладна! – Несколько мгновений она сосредоточенно молчала, потом внезапно подняла голову: – Кстати, насчет Гэррета. Ты ошибся насчет него.

– Вот как?

– Да.

– Ну что ж, – вежливо сказал Бью. – Бывало, что и я ошибался. Правда, это случалось не часто, но все-таки случалось. Время покажет, не так ли?

– Да, – кивнула она. – Время покажет.

Энди Бреннер работал в полиции уже пятнадцать лет. Он любил свою работу, хотя она и стоила ему семьи. Впрочем, для полицейских это было обычным делом. Половина копов в управлении были либо разведены, либо прилагали отчаянные усилия, стараясь сохранить трещащий по всем швам второй брак. Как ни странно, те же проблемы были и у полицейских-женщин.