Александр Карапанчев - В эпоху унимо

• Название: В эпоху унимо
• Автор: Александр Карапанчев
• Издательство: Свят
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 1990

Унимо! Это звучное сокращение вот уже век олицетворяло надежду человечества на невиданные возможности. Ему были посвящены тысячи томов, сотни тысяч судеб научных сотрудников и дерзких дилетантов, миллионы надежд, ставших семейными преданиями, социальные мифы, бойкие анекдоты и фантастические сюжеты. Многочисленные неуспешные попытки создания Унимо канули в Лету, и вот наконец, на пороге двадцать второго столетия, заговорили о том, что его появление – вопрос месяцев. Вся планета лихорадочно ожидала небывалого чуда…

---

Вдруг его осенила парадоксальная идея:

– Хочу стать Гомером! Раскрыть существующие около его имени загадки, приобщиться к гармонии древней Эллады!

– Унимо прекрасно понимает вас, – сразу же отреагировали в недрах Гималаев, – но все еще не может менять внешность человека. Пожелайте что-нибудь другое!

– Фу, мошенник, не сдержался Джордан. Что же ты тогда можешь?

Он решил, что пора удовлетворить жажду экспериментаторства – приступ лихорадочного возбуждения уже миновал – и вновь вернулся к вопросу о будильниках.

Что-то его все-таки не устраивало – смутное раздражение не проходило. Испробовав будильников двадцать (последний был со звуком древней пишущей машинки), Хенек заорал прямо в дверцу:

– А ну-ка, предложи что-нибудь ты! Ты же коллективный гений всех времен! А мне, Джордану Хенеку, не можешь угодить? Похоже, я тебе не по зубам! – и тут ему пришла в голову другая мысль: – Я ложусь, а ты меня разбудишь. Запомни, никаких идиотских будильников пусть сам великий Унимо подумает конкретно обо мне, о'кей?

– Сначала прослушайте сообщение, – настойчиво заявил аппарат. – В ближайшее время Унимо сможет видоизменять внешность клиентов, придавая им облик выдающихся личностей. Прошу заменить заявки подобного рода другими, исполняя которые Унимо накопит необходимую мощность для удовлетворения первоначальных требований.

Затем аппарат торжественно провозгласил:

– Джордан Хенек, проснись! Джордан Хенек, проснись!

– Вот это другое дело, – вскочил он, улыбаясь. – Чувствуется размах. Приятно услышать свое имя по этой штуковине! Авторитетно и уважительно! Интересно, мое имя прозвучало по всему миру?

– Материализация желаний строго индивидуальна. Ваше имя слышали только вы.

– Ладно, ладно, – отмахнулся Хенек, – не будем мелочны. Я не страдаю манией величия.

Его по-прежнему снедала жажда первооткрывательства. «Вчера мне не пришло в голову «придумать» пижаму поинтересней, – осенило его. – Этой я пользуюсь уже несколько месяцев, она пронизана моими многочисленными сомнениями и неудачами!».

Воображение подсказало мягкую как пух, убаюкивающе-синюю пижаму, удобную, как халат дзюдоиста в категории Десять данов. Но мысль о том, что существует множество самых разных пижам, не давала ему покоя. Он примерял одну за Другой, самых невероятных цветовых сочетаний, на мгновение застывал у зеркала с выражением дегустатора, испытывающего сомнения, а затем срывал их с тела и швырял обратно в дверцу.

Приближалось время обеда. Джордан вспомнил о своей семье. Ну, Пентелея. наверное, уже давно на ногах; с присущей ей уравновешенностью заказала себе завтрак, скромное платье и какую-нибудь неизвестную древнегреческую рукопись, чтобы прилежно исследовать ее загадки. Она не любила экспериментов вне литературы, ей было чуждо горение Хенека, да и так ли важно, как именно общается Пента с Унимо, это ее личное дело. Жюль, наверное, по-прежнему изощряется в библиофильстве, они с матерью одного поля ягода. Вот к Хорхе он вновь заглянул бы с удовольствием, но жажда творчества связала его по рукам и ногам, проекты роились в голове, неудержимо выплескиваясь наружу!

Похоже, супруга и сыновья были слишком заняты – до сих пор никто не заглянул к нему, хоть на минутку. Странно все же – серьезные люди на пороге XXII века в ожидании Унимо доходили почти до взаимного отчуждения. Ну ладно, хватит возиться с пижамами, пора и умыться. Ведь даже попадая в туманность Андромеды, человек не должен забывать о нормальном ритме жизни, не так ли?

Он взглянул на себя в зеркало. Мешки под глазами во всей красе. Неважно, что они придают сходство с Оскаром Уайльдом.

– Отвратительная история! Давай, спи в жалкой пижаме, вскакивай от крика петуха – как тут не взяться мешкам! Нужно заказать какую-нибудь чистую воду издалека, например, из водопада Виктория, какое-нибудь особенно приятное мыло, которое уничтожило бы следы усталости на лице.

Он умылся; мешки под глазами слегка порозовели. Однако они стали как будто еще больше. Джордан разозлился.

– Что за нелепость – вода из водопада, когда Виктория давно покрыта бог знает какой маской, как говаривали древние! А может, сейчас Унимо синтезировал эту воду из камней, пыли, пижам и асфальта? Что ему стоит: он может преобразить все во все. Вся загвоздка в мыле!

И Хенек занялся мылом.

– Ананасовое! Из орхидей! Из пионов и моркови! Из листьев ореха! Нет, из тыквы! Из персиков! Мне нужно мыло, в котором сочетался бы аромат салата-латука, ягнятины, крем-брюле и пива, которое пил Гашек!

Примерно к пятидесятому сорту наш герой почувствовал полное истощение. Напрасно он надеялся освежиться таким образом. В итоге – лишь дал дополнительную пищу своим подглазным мешкам, они напились, покраснели – самодовольные, типично джордановские.

После опытов с мылом он ограничился несколькими полотенцами, вернул их вместе с радужной горкой щелока и сел завтракать, хотя уже подходило к концу обеденное время.

– Наша статистика свидетельствует о том, что лишь 114 333 человека из всего населения Земли не воспользовались услугами Унимо, – пророкотал аппарат. – Мы решили присуждать премии наиболее терпеливым и изобретательным клиентам. Первой премии удостоена Эльвира Смедна из башни № 487, примерившая и добросовестно вернувшая ровно 100 пар колготок. В ее комнате уже смонтирован второй канал Унимо. Поздравляем Вас, Эльвира Смедна!

– Люди не теряют времени зря! – прищелкнул пальцами литературовед и приступил к завтраку.

В первую очередь – чайный сервиз по вкусу. Прошествовали чашки из металла, стекла, фарфора. Ему не нравились то форма, то звон ложечки в чашке, то рисунок, то размеры. Предметы летели в открытую дверцу, раскалывались, распадались, чтобы тут же вернуться преображенными. Затем последовали муки творчества над сортами чая, булочками, вареньем.

– Что же я делаю! – вскипел Хенек. – Скоро вечер, а я ем какие-то жалкие булочки, ну и ну! Неужели мне недостает воображения? Хочу бифштекс из кабаньего мяса, нет, черепаху на углях, нет, форель, нет, кальмара в сухарях! Дай мне кресс-салат, спаржу, цыпленка, тушенного в меде, копченые почки, соловьиные языки!…

На блюдах вырастали горки яств всех времен и народов, такие как: дрозды, фаршированные трюфелями, или конфеты с начинкой из икры! Джордан Хенек пробовал и отбрасывал прочь; откусывал, вдыхал аромат, рассматривал – и возвращал обратно.

– Внимание! Вторую премию получает профессор Хенек из башни № 15 225 за изобретение 54 сортов мыла. Поздравляем Вас, профессор Хенек! Делитесь вашими заветными желаниями с великим Унимо! В процессе удовлетворения ваших все возрастающих потребностей Унимо будет непрестанно совершенствоваться. Скоро вы смело сможете прошептать ему ваши сокровенные мечты!

В противоположной стенке приоткрылась вторая пластмассовая дверца, рог джорданового изобилия удвоился.

Радостная новость придала ему смелости и гордого дерзновения. Еще какое-то время он предавался изощренному гурманству, чуть откусывая от каждого из яств, захлебываясь в вихре разнообразных мелькающих вкусовых ощущений, пока, наконец, не пришло закономерное чувство сытости. Эта сытость была почти эфемерной, как будто он ел сахарную вату, в мгновение ока тающую во рту, оставляя легкую призрачную сладость. Но Хенек твердо знал, что он наелся. Собрал посуду, разбросанные объедки и, поколебавшись мгновенье, сунул их в новый канал. «А сейчас – что?», – вздрогнул он, обеспокоенный смутными предчувствиями.

– Поступили сведения, что некоторые наши клиенты, – несколько упавшим голосом провозгласил аппарат, – невзирая на регламент, не возвращают нам полученные товары. Им мы адресуем наш вопрос: «Почему, дорогие мои? Почему вы не возвращаете Унимо полученное от него? Унимо предоставил вам великолепные необходимые предметы ширпотреба. Вы смогли насладиться ими, потрогать, даже откусить – почувствовать их в полном смысле этого слова. Ну, и зачем они вам? Почему вы не возвращаете их на склад, где исходный материал перемодифицируют в иные товары?! Почему вы замораживаете эти богатства? Ведь уже сегодня или завтра вам понадобятся новая одежда, сервизы, мебель, цветы и прочие? Ваш дом, ваш ум, ваша нервная система испытают перегрузку, если вы продолжите накопление. По-нашему мнению, лучший вариант – это голая комната с дверцей Унимо. Любое ваше желание исполняется незамедлительно, вы пользуетесь вещами и сразу же возвращаете их – таким образом сырья хватит и для других клиентов, и для всех заказов. Давайте бороться за экономию, дорогие коллеги, боритесь за экономию! Пусть каждый напоминает себе и своему ближнему о необходимости немедленного возврата всех вещей, полученных от Унимо с тем, чтобы получить еще больше!!!»

Может быть, ты и совершенствуешься непрестанно, дружок, мешки под глазами Хенека живописно сморщились в улыбке, но болтун ты редкостный. И если я правильно воспринимаю происходящее, каких только чудаков нет на белом свете!