Барбара Картленд - Танцуя на радуге

• Название: Танцуя на радуге
• Автор: Барбара Картленд
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0287-7

Герцог Мэдрескэрт намерен выдать свою прелестную дочь Лоретту за сына своего друга. Не желая вступать в брак без любви, решительная девушка тайно бежит в Париж, где выдает себя за замужнюю даму. В веселом Париже встречает она маркиза Фабиана, рокового покорителя сердец, которому предстоит открыть для нее целый мир страсти… Но старый развратник коварно похищает Лоретту, и Фабиану предстоит, пройдя сквозь бесчисленные опасности, спасти возлюбленную. Трудным будет путь к счастью…

---

— Да, погощу у подруги. Но я еще не предупредила его светлость, так что, пожалуйста, пока никому об этом не говорите. Вы знаете, это только отвлечет его внимание, а ему надо отдать распоряжения на время его отсутствия. О своей поездке я сказала только вам, Сара, так что никому из слуг об этом не говорите.

Лоретта не сомневалась, что Сара, очень ей преданная, выполнит ее просьбу.

Но она надеялась, что отец не начнет расспрашивать ее о том, чем она думает заняться в его отсутствие.

К счастью, герцог был слишком занят собственными делами.

Лоретта больше не упоминала про маркиза, а потому он не сомневался, что она смирилась с мыслью о замужестве, и был в превосходном расположении духа.

— Побереги себя, пока меня не будет, — сказал он. — Надеюсь, кузина Эмили поправится, иначе тебе придется очень поскучать.

— Мне вас будет ужасно не хватать, папа, как всегда, — ответила Лоретта. — Но скучать я не буду: займусь лошадьми, а когда простуда кузины Эмили пройдет, мы, наверное, отправимся за покупками.

Герцог хотел было спросить дочь, за какими покупками, но тут же понял, на что она намекает, и улыбнулся про себя.

Нет женщины, подумал он, которая могла бы противостоять соблазну заняться своим приданым.

Он не сомневался, что Лоретта скоро забудет о всех возражениях, покупая новые туалеты и заказывая праздничный наряд.

А утром герцог укатил па станцию, торопя кучера, чтобы не опоздать на поезд.

В последний момент он хватился каких-то документов, и слуги забегали по всему дому, выполняя его распоряжения.

Но уехал он все-таки до восьми часов, и в распоряжении Лоретты оказалось вполне достаточно времени.

Она распорядилась заложить в карету самых быстрых лошадей, какие остались в конюшне, и отправилась на поиски отцовского паспорта.

Он лежал в ящике, где хранился всегда, и представлял собой большой лист с многочисленными гербами, подписанный министром иностранных дел.

Герцог пользовался этим паспортом уже много лет и любил похвастать, сколько раз ему доводилось переплывать Ла-Манш.

В паспорте все еще значилось имя ее матери, а так как заполнен он был каллиграфическим почерком, Лоретте оказалось нетрудно вписать и свое имя так искусно, что лишь очень наблюдательный чиновник сумел бы обнаружить подделку.

Тут она вспомнила, что не спросила Мари о ее паспорте.

Однако у нее не было сомнений, что та все свои годы в Англии, конечно, бережно хранила такой важный документ, как паспорт.

Ведь он давал ей право вернуться на родину, когда она захочет.

И Лоретта не ошиблась.

Когда карета остановилась перед коттеджем Мари, та уже ждала на крыльце с небольшим чемоданом у ног.

Тихо, чтобы не расслышали кучер и лакей, Лоретта спросила:

— Ты взяла паспорт, Мари?

— Да, миледи. О такой важной бумаге я не забыла бы.

Мари тщательно заперла дверь коттеджа, положила ключи в ридикюль и села в карету.

Лоретта подумала, что оделась она именно так, как положено горничной знатной дамы: черная мантилья, теплая и практичная на вид, и черная шляпка, завязанная лентами под подбородком.

Единственным красочным штрихом был краешек голубого шарфа, выглядывавший из-под воротника мантильи.

Седые волосы были аккуратно причесаны, глаза блестели от возбуждения.

И вновь Лоретта подумала о том, как удачно, что с ней едет Мари.

Они успели на местный поезд и прибыли на пересадочную станцию за двадцать пять минут до экспресса Лондон—Дувр.

Так что Лоретта не ошиблась, и они спокойно сели на дневной пароход в Кале.

Лоретта, разумеется, знала, что денег ей понадобится много, и без церемоний похитила часть наличности, которую герцог хранил в запертом ящике своего письменного стола на случай непредвиденных расходов.

Слугам платил секретарь, но ее отец никому н доверял, кроме себя, так что сумма была значительной, и Лоретта смогла взять даже больше, чем собиралась.

В то же время она благоразумно оставила столько, чтобы секретарь ничего не заподозрил.

Он был нервным пожилым человеком и выглядел всегда так, словно нес на своих плечах бремя забот всего мира.

Чтобы предвосхитить его сомнения, она перед отъездом предупредила дворецкого:

— Передайте мистеру Миллеру, когда он приедет, что его светлость дал мне денег из особого ящика, я их возмещу, когда вернусь.

— Слушаюсь, миледи, — ответил дворецкий. «Надеюсь, я все предусмотрела», — подумала Лоретта, когда карета покатила к воротам.

Наконец пароход отчалил, и она сказала себе неизъяснимым волнением, что победа осталась за ней.

Она уехала без помех, а теперь увидит маркиза, составит о нем мнение, вернется домой, и никто не узнает, что она побывала во Франции.

Располагая деньгами, Лоретта взяла каюту и для спокойствия Мари тут же распорядилась, чтобы стюард принес им кофе и сухарики.

— Думаю, что с едой нам лучше подождать до поезда, — сказала Лоретта. — Боюсь, если на море будет волнение, у меня может случиться морская болезнь.

— Я не боюсь mal de mer[6], миледи. Когда я плыла из Франции много лет назад, пароход был маленький, пассажирам было очень плохо. Но не мне. Я хорошо переношу море. Так все говорят.

— Надеюсь, так будет и со мной, — ответила Лоретта. — Я ведь плыву по морю в первый раз в жизни.

И подумала, что, если она выйдет за маркиза, ей придется пересекать Ла-Манш всякий раз, когда у нее будет желание побывать в Англии. Вот как поступает его отец.

Странно, что маркиз всегда оставался во Франции, хотя дюк, его отец, редко пропускал важнейшие английские скачки.

Как и ее отец — французские.

В Кале они пришли через два часа, так как дул попутный ветер. У пристани стоял поезд на Париж.

Лоретта предоставила Мари устроить их как можно удобнее, и той удалось взять целое купе. Поскольку вагон был с коридором — такие появились всего за девять лет до этого, кондукторы только и думали, как бы им угодить, и выполняли все их заказы.

После того как они поели (собственно говоря, это был легкий ранний обед), Лоретта, которая в прошлую ночь почти не сомкнула глаз, перебирая в уме подробности своего плана, мучаясь тревогой, что в последнюю минуту возникнет какая-нибудь помеха и она не сумеет уехать, теперь уснула крепким сном.

Когда она проснулась, за окном царила темнота, и до Парижа оставалось полчаса.

— Вы мне не сказали, миледи, — заметила Мари, — поедем ли мы с вокзала прямо в дом маркиза Голстонского или сначала в отель?

Об этом Лоретта на подумала, но немного поразмыслив, ответила:

— Пожалуй, поедем к маркизу. Если окажется, что все уже легли, мы поедем в отель, а туда вернемся утром.

Но Мари засмеялась:

— В Париже никто рано не ложится! Лоретта спрятала улыбку. Конечно, Мари так считает, но она не была во Франции много лет, и все могло измениться.

А может быть, маркиза и Ингрид в обществе не принимают, и они ведут тихую жизнь в уединении.

К перрону парижского вокзала поезд подошел почти в полночь.

Носильщик нашел им фиакр, и они направились на Елисейские поля.

— Если в доме окна окажутся темными, — сказала Лоретта больше себе, чем Мари, — мы поедем в отель «Морис». Когда папа приезжает в Париж, он, я знаю, всегда останавливается там.

Мари промолчала, но Лоретта не сомневалась, что думает она о том, как неприлично девушке, пусть и в сопровождении горничной, останавливаться в отеле.

Фиакр выехал на Елисейские поля и остановился перед особняком, огороженным красивой чугунной решеткой с позолоченными остриями.

Лоретта увидела вереницу карет с кучерами и лакеями в ливреях. Факельщики светили тем, кого требовали их господа.

Лоретта не сомневалась, что извозчик привез их не туда.

— Вы уверены, что это нужный нам дом? — спросила она по-французски с великолепным парижским выговором. — Особняк маркиза Голстонского?

— Oui, oui, madame, c'est vrai[7], — заявил извозчик.

— Подождите, миледи, — вмешалась Мари. — Я сейчас узнаю.

Она вышла из фиакра, подошла к парадной двери и заговорила с лакеем в великолепной ливрее с золотыми галунами.

Он и Мари оживленно жестикулировали, и Лоретта вспомнила, что французы словно не способны разговаривать без жестов.

Потом Мари вернулась, сияя улыбками.

— Все правильно, миледи. Это дом monsieur le Marquess[8], и у него гости.

Лоретта вдруг смутилась.

— Может быть… — начала она, но тут лакей, который последовал за Мари, открыл дверцу, и она волей-неволей покинула фиакр.

— Может быть, Мари, — начала она снова по-французски, — попросить извозчика подождать? На случай, если мы не вовремя.

Но было уже поздно. Мари распорядилась, чтобы лакей взял чемоданы, и теперь расплачивалась с извозчиком франками, на которые они разменяли английские фунты на пароходе, как подозревала Лоретта, по очень невыгодному курсу.

Затем ей пришлось последовать за лакеем в дом, в огромный вестибюль, украшенный многочисленными вазами с экзотическими цветами.