Мартин Касарьего - Меня не купишь

• Название: Меня не купишь
• Автор: Мартин Касарьего
• Издательство: Махаон
• Жанр: Современная проза
• Год: 2006

Мартин Касарьего Кордоба (1962) — автор романов «Что тебе рассказать» (удостоен премии Тигре Хуан за 1990 г. за первый опубликованный роман), «Некоторые девушки такие же, как все», «И сказать какую-нибудь глупость, например я тебя люблю». Пишет сценарии для кино и телевидения. Считается одним из самых интересных молодых испанских прозаиков.

«Меня не купишь» — пикантная, ироничная и одновременно драматическая история, посвященная вечным темам любви и верности, смерти и предательства. Благодаря мастерству автора, который виртуозно владеет классическим арсеналом средств «черного романа» и при этом обладает потрясающим чувством юмора, эти вечные темы поворачиваются к нам новыми гранями.

---

— Я просто хотел посмотреть, поставили ли тебе знаменитое клеймо на заднице. Я вернусь через час. Эльза плакала. Она повернулась и села. Теперь ей удалось растрогать не только камни, но и меня.

— Ты козел! Ты знаешь, что ты козел?

— А ты солнышко? Знаешь, ты становишься очень красивой, когда называешь меня козлом.

Удовлетворенный, я покинул комнату. Любой мужчина возгордился, если женщина плачет из-за него да вдобавок называет его козлом. А тот, кто скажет, что это не так, просто лжец.

Впрочем, надо признать, что в этот раз я вел себя как законченный козел.

12

Погрузившись в воспоминания, окутанный тонким флером нежной баллады, льющейся из радиоприемника моей чешской жестянки, я рулил в сторону заброшенных пустырей. Прежде чем удалось настроить приемник на лирическую волну, мне пришлось послушать болтовню сборища всезнаек и горькую исповедь страдающего от одиночества безработного слесаря. Мне еще предстояло свести счеты с Эльзой, но прежде я хотел разобраться с Розой. Не думайте, я не был влюблен. Когда-то это со мной случилось, и в награду я чуть было не стал инвалидом. Сейчас я не был влюблен в Эльзу. Она мне всего лишь навcero нравилась. Я пятьдесят раз повторил сам себе: я не влюблен, она мне просто нравится, я не влюблен, она мне нравится, я не влюблен… Я опять видел себя бросающимся открывать дверь, едва заслышав Эльзин голос. Только слепо влюбленный человек может наделать столько глупостей, за которые неизбежно приходится дорого платить звонкой монетой. Профессионал, получающий двести кусков просто за то, что проводит уикенд, почесывая себе яйца и посматривая видик, вроде бы находясь на дежурстве, не имеет права открывать дверь никому, даже девчонке, по которой сходит с ума, как бы он ее ни боготворил, как бы ни свербило у него между ногами при одной мысли о ней, как бы он ни был готов ринуться за нее в огонь, как бы ни клялся и ни божился. А вместо Эльзы появился Гарсиа, которого я считал своим другом Он натянул на голову чулок, но это точно был Гарсиа, пахнущий дешевым одеколоном Даже не потрудившись поздороваться, он всадил мне пулю в колено, обновив таким образом, что называется «на дичи», свое последнее приобретение, «беретту» 92 Ф, которой страшно гордился: вороненой стали, с рукояткой из орехового дерева, никелированным стволом. Он не убил меня именно потому, что это был он, Гарсиа, мой покровитель. Он приставил мне к виску дуло этого самого пистолета, в трудных испытаниях превзошедшего и «смит-и-вессон» 459, и «Вальтер» П88, и «штурм рюгер» П85, и «кольт ССП инокс», в то время как его напарник, однорукий тип, чье лицо тоже скрывал чулок, ворвался в роскошные апартаменты человека, которого я должен был защищать, и это точно был тот самый Однорукий, и я с самого начала знал, что за исчезновением Эльзы и смертью Тони стоял Гарсиа Послышались три тихих хлопка, три выстрела из пистолета с глушителем, и Однорукий вышел, утвердительно кивнув Гарсиа, и тот ударил меня по голове пистолетом, которым так гордился, потому что точно такие были на вооружении у французских жандармов, армии США и, что особенно лестно, у техасских рейнджеров. А дальше — три недели в больнице. Со мной обращались неплохо, но, поскольку я не отношусь к избранной касте элитных спортсменов, врачи не стеснялись халтурить. По крайней мере, мне так показалось. Я заявил полиции, что ничего и никого не таю, а когда вышел из больницы, Эльзы и Гарсиа и след простыл, они будто испарились, растаяли, как сигаретный дымок, как легкий сон бабочки, как слава и успех телеведущего. Я гнил изнутри, все мои внутренности взбунтовались, к тому же я слегка хромал, что придало бы исключительный шарм какому-нибудь барону с моноклем. И закрутился вихрь дискотек, дешевого виски, а через шесть лет ада, в течение которых я медленно, подобно тлеющему углю, сгорал, вновь появляется женщина, по чьей вине я должен был пройти через годы кошмара, и эта самая женщина предоставляет мне чудесную возможность реабилитироваться и спасти ее сестру Розу. В те давние времена Розе было лет пятнадцать — шестнадцать, она была ребенком, и любить ее означало бы вступить в конфликт с законом. Сейчас ей двадцать два, почти столько же, сколько было Эльзе в наши дни, или, вернее, вечера и ночи, в пансионе «Голубка». Обо всем этом я размышлял, стремясь отъехать подальше от города и добраться до пустырей. Я извлек магазин и отделил раму, поскольку собирался закопать «стар» по частям в разных местах и даже прихватил из дома лопатку. Не тут-то было: непонятно откуда взявшийся бездомный пес следовал за мной по пятам. Я отшвырнул его ногой, но он не отставал. Я наклонился, делая вид, что ищу камень, но кобель повторил маневр: отбежал — и тут же вернулся назад.

— Пошел вон! Я тебе!

Все без толку. А убить его как собаку казалось мне скотством Я выкопал небольшую ямку и бросил в нее магазин. Пошел к машине, но на полпути обернулся, чтобы убедиться, что все в порядке. Пес старательно обнюхал то место, где я только что закончил упражнять свои мышцы, и принялся быстро-быстро копать землю передними лапами.

— Черт побери! Пошел вон, проклятый кобель! Убирайся!

Я швырнул в него камнем. Собака отскочила и тут же опять принялась за работу. Я направился к нему — он убежал. Магазин лежал на виду.

Я поднял его и огляделся. Вокруг не было ни души, но сукин сын, повиливая хвостом, крутился поблизости, сохраняя разумную дистанцию. В конце концов, подумал я, может, мне и в самом деле стоит сохранить оба пистолета? Обтер платком магазин и несколькими движениями зарядил его, собрал пистолет и, помахивая лопаткой, вернулся к машине.

13

Когда я возвратился в свой барак, то заметил, что на земле валялись уже три, а не два окурка. Уберу как-нибудь потом. Я сжал в руке «стар». Медленно открыл дверь и зажег свет. Фляжки на столе не было. Со множеством предосторожностей я вошел в спальню. Эльзы не было. На ее месте лежала записка. Она напоминала, что мы встречаемся завтра в полдень в бутике Альмиранте, и объясняла, что пошла взять деньги и провести остаток ночи с Розой, с которой она говорила по телефону и нашла совершенно расстроенной. Вместо подписи — след от накрашенных губ. Это и была ее фирменная подпись. Вряд ли ее научили этому монашки в религиозном колледже, который она, по ее же рассказам, посещала до четырнадцати лет. Был еще post scriptum(в Эльзиной версии — p. d.): «Конфискую у тебя твою серебряную подружку вплоть до новых распоряжений, мой дорогой. Ты знаешь, мне не нравится видеть тебя в дурной компании. Постарайся вести себя не слишком плохо, но и не слишком хорошо. Целую». Я поставил будильник на одиннадцать утра и зашел в ванную по нужде. Потрогал полотенце. Перед уходом Эльза приняла душ. Не снимая безукоризненно сложенного полотенца с вешалки, я зарылся в него лицом, пытаясь уловить хоть след ее запаха, но почувствовал только мокрый холод.

14

Будильник застал меня врасплох. Мы с Эльзой плескались и ныряли в бирюзовой воде в окружении разноцветных рыбешек. Видно, эти дребезжащие консервные банки изобрели именно для того, чтобы прерывать самые счастливые сны. Я прихлопнул его и не одеваясь, в трусах и майке — тех самых, что так вдохновили Эльзу, — пошел на кухню приготовить себе апельсиновый сок. Нужно пользоваться теми немногими радостями, которые дарит зима: например, апельсины, а несколько лет тому назад — снег. Но в этом проклятом городе снег выпадает разве что после дождичка в четверг. По дороге на кухню я до конца открыл горячую воду в душе. Когда пар стал проникать через дверь и забираться во все уголки дома, я одним глотком выпил апельсиновый сок и вошел в ванную. Еще одно удовольствие, которым следует насладиться зимой: горячая вода. Если она есть. Я закрылся на задвижку и положил на табурет, на расстоянии вытянутой руки, «астру» вороненой стали, матово-черную, вес незаряженного оружия 985 граммов, заряженного — 1165. Многих голубков смерть настигла в ванной, и я не хотел стать одним из них. Мне вспомнилось, что Гарсиа всегда мочился в душе. У меня это вызывало отвращение. Он шутил и называл меня монашкой и ломакой. Расслабься, сынок, смеялся он. Не терзай свой мочевой пузырь хотя бы в ванной. Жить так жить, пусть и пару дней! По-моему, это не имело никакого отношения к умению наслаждаться жизнью. Обычное свинство.

15

Я пришел ровно в двенадцать, свежий, только из-под душа, но с трехдневной щетиной. Хотелось бы после стольких лет разлуки появиться перед Розой в более презентабельном виде, но у меня не было времени. Какой стала Роза? Сохранила ли она ту давнюю непорочную чистоту, или жизнь оставила на ней свой ржавый след? Не воспринимайте слишком буквально мои слова о чистоте и непорочности: я не дурак, и, насколько я понимаю, Годо не из тех, кто удовлетворится прощальным поцелуем в темном подъезде. Да и двадцать два — два утенка — это возраст. Конечно, не пойман — не вор, но я не ребенок.