Вера Кауи - Любить и помнить [Демоны прошлого]

• Название: Любить и помнить [Демоны прошлого]
• Автор: Вера Кауи
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-04-000010-3

Она встретила его, храброго американского летчика, и полюбила на всю жизнь. Но судьба оказалась безжалостной. Долг перед мужем, вернувшимся домой калекой, заставил ее на долгие годы отказаться от любимого. И все же ни разлука, ни боль, ни обиды не властны над истинной любовью.

---

Сара знала, что ей придется ответить на этот вопрос. Джайлз будет донимать ее до тех пор, пока не добьется своего. Ему нужно дознаться до каждой малости. Он купит себе кроху спокойствия ценой ее боли.

Тем не менее она ответила терпеливо и мягко:

– Он понимал меня. С самого начала. Мужчины, которые так понимают женщин, – большая редкость. Это особый дар. Он знал, что я чувствую, как чувствую, и сам чувствовал точно так же. Он понимал мои сомнения, мои страхи, надежды, мечты. Словом, он знал и понимал меня. И это обезоружило меня. Я пыталась сопротивляться. Я уже тебе говорила об этом. Я полюбила Эда не потому, что нашла в нем то, чего тебе не хватало. Я полюбила его потому, что он обнаружил нечто во мне самой, о чем я даже не подозревала. А он это нашел и вытащил на свет Божий.

Сара задумчиво улыбнулась.

– Даже если бы ты был здесь, ничего не изменилось бы, – продолжила она. – Я все равно полюбила бы Эда. Может, это происходило бы по-другому, но я все равно влюбилась бы. С этим ничего не поделаешь. Такова жизнь, Джайлз. Хотим мы того или нет.

– Да, точно так же я ничего не могу поделать со своей ненавистью, Сара. Я импотент не только телом, но и духом. Я знаю, что ты не перестанешь заботиться обо мне и отдавать мне все силы, но не этого я хочу. Я хочу того, что получает он, хочу того, что я видел сегодня.

– В любви есть кое-что поважнее секса, Джайлз. Я уже двадцать лет не спала с Эдом, но по-прежнему люблю его.

– Какое бесстыдство, Сара! Ты не стесняешься сказать прямо в глаза мужу о том, что двадцать лет не можешь забыть о ласках любовника!

– Я любила его и до того, как он пальцем до меня дотронулся!

– Еще бы! Ты уже объяснила – он же понимает женщин! Ему нужна была ты, Сара, вся целиком, а не легкая интрижка.

– Для Эда секс – не самое главное, – резко отозвалась Сара.

– И тем не менее это первое, на что реагируют женщины! Я сегодня глаз с тебя не спускал и очень многое понял, Сара. В том числе то, что он умеет производить впечатление на женщин.

– Значит, и я из их числа! Чувства не так просто призвать к порядку. Люби того, уважай этого. А вон того – ни-ни. Не знаю, почему все сошлось на Эде. Так уж случилось. И с этим ничего не поделаешь.

Джайлз чувствовал, как ее слова, точно острьй нож, срезают с него кусок за куском, подбираясь к самому сердцу, и этот твердый, как камень, и горячий кусочек вот-вот даст сбой. Он расчетливо пригласил Эда на обед, чтобы внимательно и не спеша разглядеть, с кем ему придется иметь дело. Он всегда считал, что надо как следует знать своего врага, и особенно разобраться в его слабостях. Джайлз обнаружил, что слабостью Эда была Сара.

Он вздохнул, вздох получился похожим на стон, и он тут же почувствовал на себе руку Сары.

– Поступай как знаешь, – безучастно сказал он. – Я ничего не могу с этим поделать. Я устал, Сара. Устал от своего тела, от этой жизни, устал желать того, что не могу получить и не могу дать, устал принимать помощь и не иметь возможности отблагодарить. Устал быть на вторых ролях. Мне наконец захотелось быть первым. Для разнообразия. Я хочу быть способным любить тебя, Сара, и хочу, чтобы ты, Сара, могла любить меня.

– Я люблю тебя, Джайлз. Иначе я не осталась бы с тобой.

– Знаю. Только это не та любовь, которая мне нужна. Жизнь все ставит на свои места. Теперь уже ничего не поправишь. Он – шакал, который явился, чуя смерть, которая уже смердит.

– Что за бредни! – пылко возразила Сара. – Надо же придумать такое! Эд нисколько не жесток. И он вообще ничего не знает о тебе.

– Что у него – глаз нет?

– У тебя тоже есть глаза, только ты используешь их не по назначению.

Она повернулась, чтобы уйти, но он цепко схватил ее за руку.

– Прости, на меня хандра напала. Просто 1не очень больно, мне страшно, меня мучает ревность. Не сердись, Сара. Попробуй понять... еще разок. Я инвалид, но у меня еще не все чувства атрофировались. Все это слишком тяжело, Сара.

В ее глазах блеснули слезы.

– Прости и ты, Джайлз.

– Только не надо меня жалеть. Жалость мне не поможет. Мне, впрочем, ничто уже не поможет. Да и тебе тоже. Все мы попали в капкан, Сара. Все эти годы я пытался представить себе, каков он, твой любовник. Теперь вот узнал. И мне стало еще больнее. – Он криво усмехнулся. – Вот что значит иметь честную жену, – сказал он горько. – Даже если честность обнаружилась потом – как в твоем случае. Уж лучше бы ты солгала мне, Сара. Ложь я, наверно, легче бы снес. А правда слишком сильно ранит.

– Я никогда не лгала тебе, Джайлз.

– Об этом и речь. Ты живешь с чистой совестью, но меня ты лишила покоя.

– Ты принял меня, хорошо зная обо всем.

– Да, я об этом знал. Чего не знал – дополнял с помощью воображения. Реальность оказалась куда хуже фантазии.

– Если для тебя невозможна больше наша совместная жизнь, скажи только слово.

– Чтобы освободить тебя и собственными руками отдать этому американскому молодчику? Нет уж, Сара.

– Что же ты хочешь, Джайлз?

– Я хочу тебя – тебя всю без остатка, какой тебя имел Эд Хардин. Не только твое тело, но и твои мысли, Сара, твое сердце и твою любовь. Я ревнив, Сара. Господи, – взмолился он, – зачем же ты сделал так, что самое главное, что я любил в этой женщине – ее честность, – заставило меня ее возненавидеть!

Он видел, как Сара побледнела. Подбородок у нее безвольно опустился, и лицо сделалось усталым и каким-то безнадежным. Он никогда не видел ее такой измученной. Еще недавно вся она лучилась радостью – теперь от этой радости не осталось и следа. Теперь перед ним стояла изможденная, обессиленная немолодая женщина. Такой она казалась в последние месяцы. Никогда еще не любил он ее так сильно; никогда еще не ненавидел так глубоко.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе. Она прижалась лицом к его щеке. Джайлз почувствовал, как из ее глаз потекли горячие слезы. Его пронзило острое, как кинжал, раскаяние. Он хотел успокоить ее, но не знал как. Он только молча гладил ее по волосам, повторяя про себя слова нежности. И в эти минуты он понимал, что причина ее слез – Эд Хардин.

3

Они встретились жарким летним полднем в августе 1943 года. Она работала в отряде добровольческой вспомогательной службы и накануне ночью дежурила в военном госпитале в Грейт-Хеддингтоне. Воскресенье – что нечасто случалось – на этот раз оказалось у нее выходным днем, и, вернувшись домой к ленчу, она нашла письмо от Джайлза. Сара решила, что возьмет с собой письмо, плитку шоколада и пойдет читать на свое любимое место.

Джайлз служил летчиком-истребителем в Северной Африке. Они поженились как раз перед его отправкой на фронт и не виделись с июня 1942-го. Ее семья жила в Нортумберленде, а дом Джайлза был в Латрел-Парке, так что Сара осталась там вместе с его отцом, сэром Джорджем Латрелом, и работала в госпитале.

После ленча с сэром Джорджем она переоделась в ситцевое платье, чтобы беззаботно отправиться к любимому месту на озере, не торопясь прочитать письмо Джайлза и немножко соснуть.

Этим любимым местом в парке у нее был греческий павильон на берегу озера. Там было тихо, спокойно, на воде плавали утки и лебеди, а могучие ветви каштана давали густую тень.

Но, придя к павильону, она увидела, что не только ей приглянулось это местечко. В тени большого каштана растянулся на траве мужчина в оливковой форме офицера американских военно-воздушных сил. Он снял китель и положил под голову вместо подушки, лицо прикрыл фуражкой. Видны были только густые черные кудри. Руки он заложил под голову. Грудь его равномерно вздымалась – он спал.

Она огорчилась, хотя повод был пустячным. И все-таки нечасто случалось, чтобы офицеры, которым разрешили использовать поместье в качестве клуба, забирались в такие укромные уголки. Они предпочитали либо спать, либо искать более веселое времяпрепровождение, обычно в дамском обществе. Поначалу они пытались ухаживать и за Сарой, но сэр Джордж поговорил с полковником Миллером, и эти попытки были пресечены раз и навсегда.

«Черт бы его побрал», – подумала она. Хотя черт, скорее всего, решил отыграться на ней – ей так хотелось побыть здесь в одиночестве, и вот, на тебе, придется устроиться по другую сторону каштана. Слава Богу, он довольно большой.

Ее шаги по густой траве не разбудили офицера. Она уселась, привалившись спиной к стволу, и развернула шоколадку. Прежде чем надорвать конверт, предвкушала ожидающую ее радость с наслаждением. Письмо было отправлено три недели назад и написано на целых четырех страницах. Новостей в нем почти никаких не было; Джайлз сообщал, что он жив-здоров, безумно скучает по ней и спрашивал, какие новости у нее, отца и вообще дома.

Дом очень много для него значил. Джайлз был единственным сыном, и со временем ему предстояло стать девятым баронетом. Он очень серьезно воспринимал эту ответственность, и его письма обычно изобиловали всяческими советами и напоминаниями по поводу ведения хозяйства. Ему хотелось знать все, что происходит в Латрел-Парке. О своей жизни в пустыне он писал крайне скудно. Будто находился в какой-то скучной и надоевшей до чертиков командировке и никак не мог дождаться ее окончания. Единственное, что его заботило, – Латрел-Парк и его жизнь там с Сарой да еще их будущие сыновья, которые обеспечат продолжение рода.