Марша Кэнхем - Меч и роза

• Название: Меч и роза
• Автор: Марша Кэнхем
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-9713-2578-7

Могла ли гордая англичанка Кэтрин Эшбрук с детства привыкшая страшиться и ненавидеть «диких шотландцев», поверить, что однажды именно шотландец станет ее судьбой?

Мог ли суровый горец Александер Камерон, видевший в англичанах лишь безжалостных угнетателей, подумать, что очень скоро будет рисковать своей жизнью во имя англичанки?..

Когда-то они были врагами – но влекомые силой страсти, полюбили друг друга. Полюбили pas и навсегда. И ни люди, ни сами Небо не властно над их великой любовью!

---

– А он... здоров, милорд?

– Алуин? Здоровее, чем прежде. Отсутствие вкусной еды и мягких постелей пошло ему на пользу.

Дейрдре прикусила губу.

– А его плечо...

– Давно зажило, клянусь вам. Этот негодяй ухитрился даже победить меня и выиграть десять фунтов!

Служанка застенчиво улыбнулась, быстро присела и удалилась, оставив Алекса и Кэтрин вдвоем. Когда за ней закрылась дверь, Алекс усмехнулся и поцеловал Кэтрин в макушку.

– Подумать только, что вы с нами сделали, английские плутовки! Впрочем, за Алуина я только рад. Впредь не будет насмехаться надо мной. .

– Значит, ты ни о чем не жалеешь?

– Один мудрый старый воин как-то сказал мне, что жалеть следует лишь о том, чего мы не успели.

Глаза Кэтрин блеснули.

– Это был твой дед, сэр Юэн?

– Да, а как ты догадалась?

– Леди Мора рассказывала мне, что Юэн Камерон был известен хитростью и умом. Она говорила, что он бросал вызов судьбе, бессовестно пользуясь слабостями мужчин, женщин и детей. И это еще не все: поговаривали, что он служит черным божествам.

– Ах да, друиды! – Алекс заговорщицки подмигнул. – Если верить местной легенде, однажды сэр Юэн ушел в горы – в то время ему было лет пятнадцать. Из-за внезапно разразившейся бури ему пришлось заночевать в пещере, а когда он вернулся домой, выяснилось, что он отсутствовал не один день, а целый месяц. Его одежда была изодрана и перепачкана кровью, но на теле не оказалось ни единой царапины. А принесенный им меч выковали пять веков назад, когда-то он принадлежал нашему давнему предку, горцу по прозвищу Черный Камерон. Сэр Юэн понятия не имел, откуда у него в руках взялся древний меч, но легенда гласит, что он выкован из той же стали, из которой друиды изготовили Экскалибур. Считалось, что обладатель этого меча никогда не будет ранен в бою – и действительно, хитрый старый лис всегда возвращался в Ахнакарри победителем.

– Где же этот меч сейчас?

– Я положил его в могилу сэра Юэна пятнадцать лет назад, после того как убил им Энгуса и Дугалла Кэмпбеллов.

От этого известия по коже Кэтрин побежали мурашки. Алекс впервые упомянул о жутких событиях давнего вечера. Если бы не леди Мора, Кэтрин никогда не узнала бы о смерти Энни Максорли и не поняла бы, как страдает Алекс. К несчастью, с тех пор Кэтрин мучилась сама, не зная, как бороться с воспоминаниями о женщине, которую Алекс любил неистово и страстно, как умеют любить только горцы. Кэтрин была готова вступить в схватку с Лорен Камерон, но как победить бесплотный дух?

Разгадав ее мысли по отчужденному взгляду, Александер заглянул ей в глаза.

– Моя любовь к Энни была особенной, – объяснил он, – такими бывают лишь молодость, наивность и первый поцелуй. А к тебе я испытываю любовь зрелого мужчины, Кэтрин. Ты – часть меня, нас не разлучит никто – ни человек, ни король, ни война, ни призрак.

Кэтрин обняла его, крепко прижалась к горячему телу, трепеща от прикосновения его губ и ладоней, от биения сердца.

«Ты прав, любимый, – думала она в отчаянии. – Ни человеку, ни королю, ни призраку не хватит сил, чтобы разлучить нас, но это без труда сделают твоя гордость, честь и страсть».

Лохиэл не бросит Чарльза Стюарта потому, что дал клятву. Арчибальд Камерон останется рядом с ним потому, что он Камерон и гордится своим именем и кланом больше, чем собственной жизнью. Мотивы Александера столь же чисты и опасны для него самого. Он будет преданно сопровождать братьев, сражаться бок о бок с другими членами клана, а если и погибнет, то за Шотландию, за свою любовь к обдуваемым всеми ветрами торфяникам и скалистым утесам, которые он не видел много лет и стремился вновь назвать родиной. Его страсть – его сила и вместе с тем величайшая слабость.

Волки ходили кругами, остерегаясь мощи царственных зверей, которые осмелились бросить вызов самому монарху, и до сих пор львы оставались неуязвимыми. Но стоит им на миг потерять бдительность или выказать благородство – и тогда вся честь, гордость и страсть мира не только не помогут им, но станут причиной их гибели.

Глава 7

Вскоре выяснилось, что Дейрдре пренебрегла приказом Кэтрин уединиться и прочесть письма Алуина Маккейла. В дверь спальни вновь постучали, Алекс опять скрылся в гардеробной, а Кэтрин впустила в комнату трех дюжих слуг. Один из них нес тяжелый поднос, нагруженный сыром, мясом и свежими бисквитами, двое других – ведра с горячей водой. Наполнив ванну и стараясь не слишком открыто глазеть на растрепанную молодую хозяйку и ее развороченную постель, слуги удалились. Кэтрин еще поворачивала ключ в замке, когда Алекс вышел из гардеробной и устремился к подносу. Пока он ел, Кэтрин успела привести себя в порядок и даже расчесать спутанные волосы. А когда Алекс блаженно вытянулся в ванне, его жена решила выяснить, сколько домочадцев уже покинули дом.

Экипаж сэра Альфреда ровно в полдень скрылся за поворотом аллеи, оставив за собой шлейф пыли. Из тридцати служанок и слуг в доме осталось не более десяти. Одним из таких смельчаков оказался Уолтер Браун, тощий винодел с носом и глазами почти такого же оттенка, как и красные вина, которые он любовно изготавливал и дегустировал круглые сутки. Он заявил, что будет охранять зарытые в землю бочки и запертый погреб – если понадобится, до последней капли крови. Его поддержал старший конюх Джон Симмондс, убежденный, что даже самый старый мерин умнее любого из людей. Конюх и винодел вскочили, увидев вошедшую в кухню Кэтрин, но она быстрым жестом разрешила им сесть и вышла, прихватив бутылку бургундского.

В комнатах нижнего этажа было безлюдно, в тишине лишь раздавались шаги Кэтрин. Почти все ценные картины и украшения сэр Альфред распорядился снять со стен и спрятать. Окна заперли, шторы задернули, словно рассчитывая, что это помешает мятежникам вторгнуться в дом.

В коридорах и комнатах верхнего этажа тоже царила тишина, гости уехали вместе с сэром Альфредом. Вспомнив об одном из гостей, Кэтрин поставила бутылку на столик в коридоре и решила нанести краткий визит леди Кэролайн. На стук откликнулась одна из двух горничных, которые разбирали вещи леди Эшбрук и укладывали их в несколько огромных кожаных саквояжей.

Заметив, как изумлена ее дочь, стоящая на пороге, леди Кэролайн взмахом руки выслала горничных из комнаты, а затем предложила Кэтрин сесть на обитый парчой диван, хотя сама осталась стоять у окна.

– Отец сообщил мне, что ты отказалась покинуть дом, – начала леди Кэролайн, нервно теребя кружевной платок. – Тебе следовало бы передумать.

Кэтрин обвела взглядом груды шелка и атласа.

– Видимо, ты передумала.

На ее холодный сарказм мать ответила слабой улыбкой.

– Я не говорила Альфреду, что останусь в Роузвуд-Холле. Я только объяснила, что никуда не поеду с ним.

– Ясно. А капитан Ловат-Спенс?

– Джон уехал в Спенс-Хаус за экипажем. Альфреду понадобились все наши кареты, чтобы вывезти сокровища.

– Значит, ты уезжаешь вместе с капитаном?

– Да, я покидаю Роузвуд-Холл. И твоего отца, Кэтрин. Давно пора.

Кэтрин удивленно уставилась на мать. Тайный роман – одно дело, а разрыв с мужем и бегство с молодым мужчиной – совсем другое. Очевидно, Кэролайн Пенрит Эшбрук совсем потеряла голову, если решилась погубить свою репутацию.

– Надеюсь, ты все как следует обдумала, – с расстановкой произнесла Кэтрин, и ее мать приподняла тонкую бровь.

– Разумеется! Для этого мне понадобилось двадцать пять лет. Жаль, что лишь недавно до меня дошло: на бесплодные поиски у меня уже не осталось времени.

Кэтрин вздрогнула, и леди Кэролайн повернулась к ней. Она сохранила следы былой красоты, ее кожа была упругой, без единой морщинки, фигура гибкой и тонкой, как у юной девушки. Только по глазам можно было определить, как долго она терпела равнодушие мужа и принужденно смеялась, тосковала и страдала от одиночества. Эта глубокая печаль потрясла Кэтрин.

«Через двадцать лет внешне я буду похожа на нее, – думала Кэтрин. – Но в отличие от нее мне не придется терпеть брак по расчету. Я не стану искать утешения на стороне, никогда не оттолкну своих детей, не поручу их заботам равнодушных нянек и слуг. Я сама научу их любить и быть счастливыми, им не придется гадать, нужны ли они родителям, были ли они желанными или появились на свет благодаря досадному стечению обстоятельств...»

Кэтрин вдруг заметила, как нежные фиалково-серые глаза матери затуманились, на губах появилась печальная улыбка.

– С годами мы так и не сблизились – верно, Кэтрин? – тихо спросила леди Кэролайн, и этот вопрос заставил ее дочь покраснеть. Прошло немало времени, прежде чем леди Кэролайн нашла в себе силы продолжить: – Да, отрицать это невозможно. Можешь мне не верить, Кэтрин, но я мечтала, что все будет по-другому. Ты же моя дочь, моя плоть и кровь, мне хотелось любить тебя. Да, любить всем сердцем.

«Так почему же ты меня не любила? – подмывало спросить Кэтрин. – Мне тоже было одиноко. Ты даже не представляешь, как мне было тоскливо, горько и страшно. Я страдала, зная, что не нужна тебе, но не понимала, почему ты меня так возненавидела! Ты жалеешь, что мы так и не сблизились? А я жалею о том, что не могу просто взять тебя за руку!»