Марша Кэнхем - Таинственный всадник

• Название: Таинственный всадник
• Автор: Марша Кэнхем
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018277-5

Этого таинственного разбойника называли Капитан Старлайт, и от его лихих налетов не было спасения. Никто не знал, что под маской бандита скрывается благородный джентльмен Тайрон Харт, всегда готовый прийти на помощь слабому и беззащитному. Однако только ли благородство вынуждает Тайрона спасти от брака с жестоким богачом прелестную Рене д'Антон? А может быть, мужественный аристократ-грабитель, сам того не сознавая, все сильнее запутывается в сетях очаровательной юной француженки?

---

Она с сомнением посмотрела в темноту.

— Однако, Финн, если мы ничего не сделаем и просто снова убежим, я боюсь, что мы проведем так весь остаток жизни, постоянно будем убегать.

— Но… что вы предлагаете, мадемуазель?..

— Что я предлагаю? Мы должны обмануть их в их собственной игре. Вы говорите, у нас нет никакого способа доказать, что они украли драгоценные камни. Но если у нас есть рубины, то есть и доказательство, не так ли? Когда он дал мне в Лондоне камни, он совершил большую ошибку, позволив носить их публично, потому что я знаю, что некоторые французы, такие, как графиня де Трувиль, узнали гарнитур. Если их свидетельств недостаточно для английских властей, то агентов французского правительства это могло бы заинтересовать; их мало заботят английские суды и законы.

— Вы имели бы дело с такими людьми? С теми, кто преследовал ваше семейство и выгнал нас из дома?

— Если это единственный способ заставить заплатить за преступления — да.

— Вы предлагаете опасную игру, мадемуазель, — спокойно сказал Финн.

— Жизнь полна опасностей, Финн, — тихо заметила Рене.

— Кое-что затрудняет наше дальнейшее пребывание здесь, мадемуазель. Свадьба, смею вам напомнить, которая предстоит всего-навсего через три дня.

— Ты увел мою мать от алтаря за час до начала церемонии, — напомнила ему Рене. — Во всяком случае, мы теперь знаем выход из Гарвуд-Хауса.

Слабое шипение привлекло внимание Финна к фонарю. Свеча была не больше окурка, когда старый камердинер зажег ее, а они уже долго сидели на лестнице.

— Почти девять вечера. А ведь меня послали сообщить вам, что вас и вашего брата ожидают к ужину.

Она кивнула и поднялась, Финн тоже вскочил.

— Мистер Харт должен знать, что они уже здесь, — сказал камердинер, подавая ей фонарь. — Будьте особенно осторожны, когда спуститесь вниз. Наверняка там суетятся горничные и слуги. Смотрите не появитесь перед ними прямо из каменной стены.

— Я подержу свечу, пока ты поднимешься.

— Я вполне способен…

— Сломать шею или ногу, а может, и обе в такой темноте, — категорическим тоном заявила Рене, и по голосу было ясно, что она не намерена продолжать спор. — Я буду ждать и светить тебе. Сообщи Капитану все, что он должен знать, а потом отправляйся к Антуану. Проследи, чтобы он был одет во все самое лучшее. Мы должны произвести превосходное впечатление на наших гостей. Мы должны выглядеть хорошо и независимо.

Рене, следуя обещанию, данному Финну, надела светлое платье с низким лифом и длинными присборенными рукавами. Пришла Дженни, чтобы причесать ее так, как требовал того случай. Она уложила волосы высокой золотой короной, и хотя Рене обычно не пользовалась косметикой, на этот раз слегка подрумянила щеки и подкрасила губы, чтобы не казаться слишком бледной.

Было ровно десять часов вечера, когда они с Антуаном спустились по главной лестнице. Рене на секунду заколебалась и остановилась, услышав хриплый мужской хохот, доносящийся через открытые двери из главной гостиной.

Антуан остановился рядом с сестрой.

— Соберись, призови все свое мужество, мой дорогой, — прошептала она.

Я бы предпочел иметь один из пистолетов Капитана.

Пораженная Рене взглянула на него, но он только протянул руку и неуверенно улыбнулся сестре.

Эдгар Винсент стоял возле камина, держа бокал с вином. Он был похож сейчас на большого черного ястреба с белыми боками. Он разговаривал с двумя джентльменами, и они показались Рене знакомыми, хотя их имен она не припомнила, Леди Пенелопа, ее тетя, сидела у другого края камина и беседовала с женщиной такого же накрахмаленного вида, как она сама, а дядя стоял поодаль, и его поза и выражение лица являли лучший образец парламентария. Он был крупный мужчина с уже откровенно выпиравшим животом и короткими тонкими ногами, затянутыми в синий атлас.

Если предположения Тайрона Харта верны — Рене смотрела теперь на своего дядю спокойно и трезво, — он еще объявит себя монархистом, сочувствующим тяжелому положению аристократов из Франции. Кто бы поместил состояние своего семейства в банк, владелец которого не верит в корону?

— Мадемуазель д'Антон! Рада видеть вас снова!

Громкое приветствие, произнесенное в нос, раздалось слева, где стояли две моложавые женщины, которых Рене поначалу не заметила. Она узнала голос и говорившую по складкам кожи на затылке и по длинному крючковатому носу — это была Рут Энтвистл, известная под недобрым прозвищем мисс Носарь.

Вспомнив имя и даже прозвище, Рене почувствовала себя увереннее и припомнила имя еще одного присутствующего — сэра Джона Энтвистла, одного из господ, беседующих с Эдгаром Винсентом. Именно леди Джудит Энтвистл, мать мисс Носарь, подталкивала леди Пакстон рукой и что-то шептала.

Заметив прохладную реакцию тети, Рене улыбнулась и присела в вежливом реверансе перед мисс Носарь.

— Как приятно снова вас видеть, мисс Энтвистл, и как замечательно, что вы и ваша семья посетили этот дом. Я полагаю, дороги были не слишком размыты?

— О, моя дорогая, они невероятно ужасны. Я только что говорила моей дорогой сестре Феби, что я так часто не подпрыгивала на папиных коленях, будучи еще младенцем. Но даже из-за таких кошмаров природы мы не могли пропустить праздника, пускай бы на нас излились сразу все дожди мира. — Маленькие дикие глазки вспыхнули и устремились на Антуана. — Прелестный! Я забыла, какой красивый и представительный у вас брат. — Она утопила взгляд в водопаде бургундского шелка. — Ваша милость, вы, конечно, помните Феби?

Рене почувствовала, как напряглось тело Антуана, стоявшего рядом, а мисс Носарь уже толкнула вперед сестру, чтобы ее заметили. Мальчику, конечно, всего тринадцать, но он герцог, а в их семействе все восемь детей — девочки.

— Я боюсь, вам придется извинить нас, мисс Энтвистл, поскольку мы не видели еще наших тетю и дядю после их приезда в Ковентри.

— Конечно. — Когда она улыбнулась, кончик носа коснулся передних зубов. — Но мы будем с нетерпением ожидать вас. Вы ужинаете с нами, мы вас монополизируем.

— Рене. — Голос лорда Пакстона звучал холодно и сухо, густая синь его глаз стала чуть мягче, он небрежно поклонился. — Я полагаю, вам было хорошо здесь в прошедшие недели?

— Благодарю вас, да. — Не в силах заставить себя вежливо опустить глаза, Рене неотрывно смотрела на шрам на мочке уха, спрятанного под тщательно уложенной волной волос. — Полковник Рос сказал мне, что ваша подагра доставила вам некоторые неприятности, — пробормотала Рене, по-прежнему глядя на него. — Или он ошибся?

Пакстон проследил за ее пристальным взглядом: Рене пыталась обнаружить повязки на ногах или трость.

— Боже, как я устал, — поморщился он. — Это блеяние и рев в палате вывели меня из себя. Вопли днем и ночью. И все потому, что Наполеон рассеивает австрийскую армию, словно кегли, и стирает господина Питта в порошок. Хотят, чтобы мы послали отряды в Италию. Хотят, чтобы мы отправили Нельсона и целый флот в Средиземноморье только для того, чтобы схватить за руку какого-то вислозадого командующего артиллерией, который воображает себя завоевателем. Вполне достаточно, чтобы от всех этих воплей и речей случился приступ подагры. Я был рад, что у меня есть веский предлог для немедленного отъезда.

Сэр Джон и Эдгар Винсент подошли поближе. Изучив все, что можно было рассмотреть в низком вырезе платья, жених обнял Рене за талию.

— Я могу посочувствовать вам, Пакстон. Эти последние три дня тянутся так долго, как вечность.

— Вы будете слишком заняты, чтобы замечать время, — пообещала леди Пенелопа и с улыбкой, столь же претенциозной, как ее вздернутая бровь, обратилась к Рене: — Завтра мы устроим здесь маленький прием — для весьма узкого круга.

Антуан стоял за спиной Рене, прячась за ней, как за щитом, но леди Пенелопа не могла позволить подобного.

— Выходи-ка, племянник, поздоровайся с гостями как полагается, — проскрипела она.

Антуан выступил вперед. Он посмотрел на леди Энт-вистл и вежливо поклонился, потом сделал то же самое, повернувшись к тете.

Произнося каждое слово преувеличенно заботливо, она спросила:

— Ты не можешь сказать даже «привет»?

Губы Антуана задвигались, он ответил без слов по-французски, и Рене опустила ресницы, чтобы никто не увидел выражения ее глаз.

— Что он сказал? — требовательно спросила леди Пенелопа.

— Он сказал: вы отвратительная корова. Я надеюсь, что вы задохнетесь, когда ваш рот набьют вашим собственным дерьмом. Вот и все, мадам, большое удовольствие видеть вас снова.

Глава 21

Вечер тянулся три бесконечных часа. В глубине пяти карет оказались корзины с едой и вином; гости ели жареных птичек — зуйков, свежую форель и жареного ягненка, на столах стояли глубокие тарелки с овощными салатами, заправленными маслом и пикантными соусами, — деликатесами, которых ни повар, ни домоправительница никогда не готовили для Рене и ее брата.