Марша Кэнхем - Таинственный всадник

• Название: Таинственный всадник
• Автор: Марша Кэнхем
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018277-5

Этого таинственного разбойника называли Капитан Старлайт, и от его лихих налетов не было спасения. Никто не знал, что под маской бандита скрывается благородный джентльмен Тайрон Харт, всегда готовый прийти на помощь слабому и беззащитному. Однако только ли благородство вынуждает Тайрона спасти от брака с жестоким богачом прелестную Рене д'Антон? А может быть, мужественный аристократ-грабитель, сам того не сознавая, все сильнее запутывается в сетях очаровательной юной француженки?

---

— Оставьте Бога мне, — усмехнулся Винсент. Он уже склонился, чтобы поцеловать ее своими толстыми, слюнявыми губами, но в этот миг Антуан стал колотить в дверь.

— Мы не должны задерживать гостей, месье. — Рене уже задыхалась. — Моя тетя потратила слишком много сил, чтобы подготовить этот прием.

Она смахнула слезы и поспешила к двери. Лицо Антуа-на было белым как мел, когда он шел рядом ней.

— Мой Бог, — прошептала Рене, — это не человек, а настоящая свинья. Я чувствую, что мне снова надо принять ванну.

Мы скоро будем свободны от него. Скоро. Тогда мы с Финном будем защищать тебя.

Она попыталась улыбнуться:

— Я знаю, что так и будет, сердце мое.

Они направились через главный холл к центральной лестнице, и Рене была вынуждена подождать Винсента наверху. Его взгляд оставался тяжелым и холодным, когда он протянул ей руку, а Рене старалась казаться спокойной, спускаясь по лестнице рядом с ним, но ее тошнило от одного его вида, и кожа готова была слезть там, где он прикасался к ней. Из главной гостиной доносились шум и смех, какая-то пара наслаждалась пуншем и негромкой беседой. Рене захотелось увидеть хоть одно приятное, дружественное лицо, чье угодно, и она увидела капрала Чейза Мальборо. Рене улыбнулась ему, надеясь, что юный офицер поймет ее улыбку как приглашение подойти поближе.

Он так и поступил — и проделал это с таким восторженным рвением, что Рене почувствовала острый укол вины за муку, на которую она обрекла его в прошедшие несколько дней. Поскольку именно его и его драгунов приставили охранять Гарвуд-Хаус, она обращалась с ним чрезмерно холодно, не одарив ни единым словом за все время. Конечно, мысли Рене были заняты собственными многочисленными неприятностями, и ей не было дела до какого-то томящегося от любви солдата. На сей раз Рене воспользовалась тем, что он подошел поближе; она выдернула свою руку из руки Эдгара Винсента и протянула капралу, дружески приветствуя его.

— Мисс д'Антон! Могу ли я сказать… могу я решиться и сказать, позволить себе выразить словами… как чрезвычайно, невероятно восхитительно вы сегодня выглядите?

— Конечно, можете, — проговорила Рене, демонстративно засмеявшись. — Я счастлива, что вы присутствуете на вечере как неофициальное лицо.

Юный капрал Мальборо покраснел до самых корней волос; он сжал ее пальцы, и было совершено ясно, что он хотел бы приложить их к губам и простоять так всю ночь напролет. К сожалению, ему пришлось оставить Рене; на первом этаже началась суета, а это говорило об одном: прибыл полковник Бертран Рос. Он был в парадном мундире с золотыми шнурами на плечах и на широких отворотах. Его завитые волосы пламенели и были зачесаны наперед, чтобы скрыть или по крайней мере уменьшить уродливый шрам на щеке. Он грыз ногти и откусывал заусенцы, поэтому зрелище было крайне неприятным.

— А вот и вы. — Винсент нахмурился. — Я уже начал было волноваться, собираетесь ли вы вообще появиться и составить нам компанию.

— Простите мое опоздание. — Рос вежливо и церемонно поклонился Рене, его желтовато-карие глаза блестели, восхищенно взирая на мерцающий белый шелк ее платья. — Мы взяли сегодня утром человека и весь день допрашивали его.

— Пытались задать вопросы? — хмыкнул Эдгар Винсент, и его красные, налитые кровью глаза уставились на Роса с явным интересом.

Рос кивнул Винсенту.

— Он был серьезно ранен, когда мои люди принесли его, и вопросы можно было задавать лишь тогда, когда он приходил в себя.

— И?

— И, — гневно выдохнул Рос, — еще одна ложная тревога. Все его преступление заключается в том, что он носит плащ и треуголку. Но у него был тот же рост и то же сложение, но тем не менее он оказался шотландцем и направлялся домой, в Глазго, и он такой слепой, что мог рассмотреть свечу, только когда ее поднесли прямо к носу.

— Слепой шотландец из Глазго, говорите? — Вопрос, заданный на высокой ноте, прозвучал из уст другого гостя, небрежно прислонившегося к перилам у них за спиной. — И вы полагали, что это замаскировавшийся жулик Старлайт?

Рене не верила своим ушам, но, оглянувшись на говорящего, она увидела… Тайрона Харта собственной персоной, и это не был обман слуха или зрения: он шел, легко и непринужденно, прямо к ним. Он был необычайно элегантен в коже и зеленом полосатом атласе. Воротник его жакета был приподнят, на шее повязан платок. Он с трудом наклонил голову, отвешивая поклон, и, широко, глупо улыбаясь, глядел на полковника Роса.

— Я вот снова хочу спросить про слепого шотландца из Глазго. Они что, на самом деле ожидали, что он вор? И думали, что же он крадет? Масло для ламп?

Рос выдавил вежливую улыбку.

— Мои люди действуют согласно строгим указаниям: арестовывать любого, у кого нет важной причины находиться на дороге поздно вечером или ночью.

— А-а… ну, разрази меня гром, не могу понять, какая разница для слепого, день или ночь? Ну какая ему-то на самом деле разница, если хочется куда-то поехать? Он ведь слеп. — Серые холодноватые глаза искали взгляда Рене. — Очень большое удовольствие видеть вас снова, мисс д'Антон, — сказал он ей. — Должен признаться, — он деловито наклонился к ее руке, потом поднес к губам, — я нахожу, что вынужден согласиться с капралом. Клянусь, что просто теряю аппетит, глядя на столь блестящее, ослепительное зрелище.

Она не должна была удивляться, что он здесь. Ничто касающееся Тайрона Харта не должно ее удивлять, и уж менее всего то, что он появился в доме, язвительно, колко разговаривает с человеком, который в него стрелял и ранил, и открыто восхищается драгоценными камнями, которые ему предстояло украсть. Рене отступила на шаг и убрала свою руку более резко, чем следовало. Золотая цепочка на экстравагантном шнурке его манжеты зацепилась за рубиновый браслет, и в этой ситуации Тайрон смог поймать ее руку и задержать в своей, стиснув покрепче.

— Позвольте мне, — сказал Тайрон, поднимая ее руку к свету, чтобы разъединить драгоценности.

Винсент сердито выступил вперед, а Рос нахмурился. Он наблюдал за Тайроном, его глаза сузились, когда этот хлыщ в парике и пудре повернул браслет и стал рассматривать рубины уже после того, как наконец освободил свою цепочку.

— Несомненно, да, очень изящный, моя дорогая, — заявил он безапелляционным тоном. — Но даже красота драгоценных камней бледнеет перед вами.

Самодовольная улыбка искривила губы Роса, когда он встретил взгляд Винсента, но Рене только на минуту смешалась, а потом выдернула руку и, не произнеся ни слова, посмотрела на Харта.

Она весь день провела в тревоге за этого человека, то и дело спрашивая себя, сумел ли он благополучно добраться до Ковентри, не болит ли рана, не перевернулась ли его лодка и не утонул ли он… Слава Богу, ничего подобного с ним не произошло. Рене смотрела на Тайрона, но видела перед собой великолепного обнаженного любовника, с которым, как она полагала, провела прощальную ночь.

— Если вы, господа, извините меня, — пробормотала Рене, — я вас покину, ведь мои тетя и дядя еще не видели меня.

Рене исчезла прежде, чем окружавшие ее мужчины успели возразить. На негнущихся ногах девушка шла через холл, едва различая путь; виски ее сдавило, словно железными обручами. У входа в гостиную Рене поняла, что сейчас ей меньше всего хочется увидеть своих родственников, и она прошла мимо их двери. Она шла, опустив руки, и не знала, куда идет, пока не оказалась в музыкальном салоне. Она прижалась спиной к стене и закрыла глаза, дав волю чувствам, переполнявшим ее. К счастью, в комнате никого не было. Стулья стояли полукругом перед фортепьяно, все было готово к вечернему приему, скоро сюда придут гости.

Рене стояла в тени, пытаясь отдышаться и успокоиться и не предполагая, что рядом кто-то есть, пока не услышала, как защелкнулась дверь.

— Вы сошли с ума! — Рене задыхалась. — Что вы здесь делаете?

— Мы с вами, я думаю, уже установили, сколь хрупка и подвижна сама природа моего здравомыслия, — проговорил Тайрон Харт, появляясь перед Рене, — Вышло так, что меня сюда пригласили — на праздник. Приглашение ожидало меня дома, и когда я добрался туда и прочел его, я просто не мог отказать тем, кто выражал удовольствие увидеть меня на приеме по случаю предстоящего бракосочетания племянницы лорда и леди Пакстон с лондонским торговцем рыбой. Конечно, рыботорговцем он там не назван. Я несколько приукрасил Эдгара Винсента, пускай это останется на моей совести.

— Тайрон…

— Ах, вы запомнили мое имя!

— Ваша рана…

— Моя рана дает о себе знать, только когда я смеюсь, но сегодня у Меня нет для этого повода. Напротив, я злился, кричал на Робби и слуг, пинал мебель…

— А если кто-то войдет?

— Если так кто-то и поступит, то мы будем стоять здесь в благоговейном трепете и восхищении. — Он посмотрел наверх и указал на картину, изображающую женщину с лютней. — Вот. Это требует комментария, не правда ли? Вы не согласны? Художник, должно быть, нарисовал эту картину, приняв яд и страдая от судорог.