Николай Коляда - Манекен

• Название: Манекен
• Автор: Николай Коляда
• Жанр: Драматургия

Пьеса в двух действиях. Написана в марте 1990 года.

Пётр появился на окраине, в домике, где живут Аля и Варя. Переспал со одной, потом с другой, а потом – ушёл, ушёл и от той и от другой… Так уж нехороши были женщины? Нет. Просто Пётр всю жизнь ищет её, свою суженую-ряженую… Найдёт ли?

---

АЛЯ. Или нет. Ну и иди к тем бабам, которые твои зубы хвалят. А мне зубы заговаривать нечего…

ПЕТР. Те бабы далеко. А вы – близко…

АЛЯ. Не звали, вроде, тебя?

ПЕТР (смеется). Пустите погреться?

АЛЯ. Ага. Сейчас. Для тебя, для зубатого, расстаралась. Ага, как же. Сейчас пустила. (Стоит, не отрываясь смотрит на ПЕТРА. Не двигается с места).

ПЕТР. Погреться, а?

АЛЯ. Жарко, вроде, а?

ПЕТР. Ну, тогда остудиться, а?

АЛЯ. Ишь, разжарило тебя.

Пауза.

ПЕТР.Какие мы нервные.

АЛЯ. Да я спокойна. Я спокойна, как мертвая лошадь. Вот так. И не боюсь никого. Заходи, чего там? У меня скоро муж с работы придет. Заходи, ну?

Пауза. ПЕТР улыбается, стоит на пороге.

Чего ты испугался? Он еще не скоро придет. Часов в двенадцать.

ПЕТР.Не скоро?

АЛЯ.Не скоро, не скоро. Ну? Боишься, что ли?

ПЕТР.Да я не трусливый. Первый этаж к тому же… (Входит в комнату).

АЛЯ. Ну и что – первый этаж?

ПЕТР. Прыгать, в смысле, невысоко.

АЛЯ. А-а. Ну да. Заходи, заходи. Вот.

Стоят друг против друга, в коридорчике.

ПЕТР (осматривается, улыбается). А что это у вас тут… обои сморщились?

АЛЯ. Это от испуга. Тебя испугались. Ну, заходи, заходи… Гостем будешь. Раз уж пришел, чего с тобой сделаешь – садись. Вот так. Сюда, что ли?

Сели за стол друг против друга. АЛЯ спохватилась, быстро унесла со стола за занавеску две тарелки, пустую бутылку. Смела с белой скатерти крошки. Села, смотрит на ПЕТРА. ПЕТР кашлянул. Полез в карман за папиросами.

ПЕТР. Курить можно?

АЛЯ (завороженно). Курить можно… Кури, что же… (Нашла пепельницу, поставила перед ПЕТРОМ, смотрит на него, не отрываясь).

ПЕТР. У тебя мужик не курит, что ли?

АЛЯ. Не курит, что ли… Почему это?

ПЕТР. Пепельница чистая, новая. И запаха в квартире нету.

АЛЯ. И запаха в квартире нету… Что это на тебе куртка такая интересная? Дермантин, что ли?

ПЕТР. Ну да. Кожа натуральная.

АЛЯ.Ну да. Кожа натуральная?

ПЕТР. Конечно. Что ж я, не могу себе позволить, что ли? Тыщу она стоит. Не пять копеек. А?

АЛЯ. Вот эта вот?

ПЕТР. Вот эта вот.

АЛЯ. Две коровы на себя навздевал. И никакого вида нету. Что ж ты ее дома не держишь, а на работу носишь? Вещь ведь. Порвешь, плакать будешь потом, денег жалеть.

ПЕТР (смеется). Плакать я не умею. Плакать я не буду…

АЛЯ (улыбается). Плакать я не умею… Да птьфу твоя куртка и все. Птьфу, не стоит тыщу, обманываешь. Тьфу.

ПЕТР. Не плюйся.

АЛЯ. А чего?

ПЕТР. Чисто кругом.

Улыбаются друг другу.

АЛЯ. Откуда ж деньги у тебя такие?

ПЕТР. Заработал.

АЛЯ. А где жа такие платют?

ПЕТР. В одной шарашкиной конторе так платят.

АЛЯ. В какой именно это? Интересно?

ПЕТР. Ну… В местах не столь отдаленных.

АЛЯ (помолчала). В местах не столь отдаленных… Сидел?

ПЕТР. Почему это?

АЛЯ. Да что же это я, не вижу, что ли, слепая, что ли?

ПЕТР. Да, вроде, наколок у меня не видно?

АЛЯ. А причем тут наколки? Кто еще в кочегарке в нашей работать станет? Тут только алкаши и алкашки работали и работают всю жизнь. Либо – кто из тюрьмы. Такое место гнилое.

ПЕТР. Место, как место. Работать надо где-то. Кто-то должен ведь и в кочегарке работать. А мне нравится. Тихо, никто не командует.

АЛЯ. А ты свободу любишь? Чтоб тобой не командовали?

ПЕТР. А я свободу люблю. Век свободы не видать! (Тихо смеется).

АЛЯ. Гнилое тут место, гнилое…

ПЕТР. Место, как место.

АЛЯ (улыбается). А где живешь?

ПЕТР.А тут пока и живу.

АЛЯ. А где будешь жить?

ПЕТР. В двенадцать он у тебя приходит?

АЛЯ. В двенадцать. Где будешь, говорю?

ПЕТР. Да найду какую-нибудь девчонку, пристроюсь. Мужик я здоровый, крепкий… Найду какую-нибудь скучающую особу, притулюсь под бок. Что ж, думаешь, не выкручусь? Вы-ыкручусь! Не в таких переделках бывали. Вы-ы-ыживу! Может, у тебя есть на примете какая бабенка свободная? Подскажи тогда…

АЛЯ. Что ж у тебя рубашка-то, как у деда какого – в горошек?

ПЕТР. А какую надо?

АЛЯ. Эта – не модная.

ПЕТР. Мода для урода. (Поет, стучит пальцами по столу). "Постой, паровоз, не стучите колеса!… Пока еще не поздно нам сделать остановку! Кондуктор нажми на тормоза! Ча-ча-ца!!!…"

АЛЯ. Чего ты меня дразнишь?

ПЕТР.Я тебя не дразню.

АЛЯ. Я ж кондуктором работаю.

ПЕТР.Вот оно что! В точку попал. "Кондуктор нажми на тормоза…"

АЛЯ. Песня зэковская. Как зэк – так обязательно такую песню поет. А я думала только в кино. В "Джентельменах удачи"… Видел?

ПЕТР.Видел, видел…

АЛЯ. А что это ты в сапогах ходишь? На дворе лето, а ты – в сапогах. Денег нету, что ли, чтобы ботинки купить? Почему в сапогах?

ПЕТР. А-а… Нам татарам – все равно, что повидло, что…

АЛЯ.Ты – татарин?!

ПЕТР. А что – похож?

АЛЯ. Да не похож. А говоришь: "Нам татарам…"

ПЕТР. Присказка такая.

АЛЯ (смеется). А-а. Ты не вздумай при ней, при Еве Браун, такое сказать, не вздумай…

ПЕТР. А это кто такая?

АЛЯ. Вон та… (Показала пальцем на потолок). При Варьке-то, не скажи так, смотри…

ПЕТР. Почему Ева Браун?

АЛЯ. Сама себя она так называет. (Смеется). При ней, при ней не скажи, что вам, татарам, все равно… Загрызет сразу. Татар ненавидит до смерти! Смотри! (Вдруг дико закричала, схватилась рукой за сердце).

ПЕТР. Ты чего?

АЛЯ. Да кошка эта ходит, пугает. Ходит меж ног и ходит… Голодная она, что ли…

ПЕТР негромко смеется. Смотрят друг на друга. Идет поезд, грохочут на стыках рельс колеса.

АЛЯ. У тебя там… котлы не взорвутся?

ПЕТР.А?

АЛЯ. Котлы в кочегарке не лопнут?

ПЕТР. С чего вдруг?

АЛЯ. Так просто. Без присмотра. Возьмут и взорвутся. Тебя возьмут и снова посадят.

Пауза.

За что сидел-то?

ПЕТР. За убийство.

АЛЯ.За убийство? За убийство расстреливают. Обманываешь меня, поди. Украл кошелек, ага? Украл?

ПЕТР (улыбается). За убийство говорю.

АЛЯ. А кого же ты убил?

ПЕТР. А кого же мне убивать, как не свою жену? Жену и убил. У попа была собака, он ее любил. А потом убил. И похоронил. И на камне написал…

АЛЯ. За что же ты ее убил?

ПЕТР. Не нравилась она мне… (Смеется). С самого начала не нравилась. Понимаешь?

АЛЯ (как эхо). Понимаешь…

ПЕТР. А ей не нравилось, как я смеюсь… А я смеяться очень люблю. Я веселый. Начну смеяться, а она визжит… (Смеется). Ненормальная была, видно, как ты считаешь?

АЛЯ. Как ты считаешь…

Все смотрит и смотрит, как завороженная, на ПЕТРА. Тот затушил папиросу, пересел на стул поближе к АЛЕ.

ПЕТР(приобнял АЛЮ, шепотом). Слушай, слушай, девица красная-распрекрасная… Слушай… Слушай, что я тебе скажу, слушай…

АЛЯ (сжалась, испуганно). Не подсаживайся! А ну, отодвинься, давай, от меня! Чего ты?! Ну?! Отстань, сказала! Придет сейчас!

ПЕТР. Да не съем, не съем тебя… Нужна ты… Слушай, будь другом, а?

АЛЯ. Чего, чего, чего? Киса, киса, киса, взять его! Фас, фас, взять его! (Пятится к двери). Чего смотришь так, чего надо, ну?! Я вот сейчас крикну, закричу, заору, людей позову, тут все быстро выбегут, поддадут тебе, ну-ка, ну-ка, давай отсюда…

ПЕТР (шепотом). Да тихо, тихо ты… Слушай, подруга. Ты вот балабонишь без конца не по делу, а про главное мы с тобой и ни слова…

АЛЯ. Да про какое главное, какое, чего, чего тебе надо?!

ПЕТР. Вот взяла бы ты да и накормила бы меня, а?

Пауза. АЛЯ смотрит на ПЕТРА.

АЛЯ. Чего? Чего? Чего?

ПЕТР (шепотом). У тебя тут так домашним пахнет, а я жрать хочу, помираю… Сто лет домашней пищи не ел, а? Ну, что тебе, жалко, что ли? Что молчишь? Я говорю: дайте попить, а то так жрать охота, что даже ночевать негде..

Молчание. АЛЯ, не отрываясь, смотрит на ПЕТРА. Быстро побежала по комнате, открыла холодильник. Загремела кастрюлями, сковородками. Ставит что-то на стол.

АЛЯ. Что ж ты раньше не сказал? Голодный год, что ли? Жалко, что ли? Ешь, сколько хочешь… Попросил бы да и все… Мне ведь не жалко, ты что? Ешь, ешь, давай, ешь, ну? На, на, на…

ПЕТР быстро ест. АЛЯ с ужасом почему-то смотрит на него. Села. Оперлась рукой на стол.

(Шепчет, чуть не плача). Ешь, Эдик, ешь..

ПЕТР. Какой Эдик?

АЛЯ. Ты, ты – Эдик…

ПЕТР. Мужика твоего Эдиком зовут, что ли. (Ест). Спутала?

АЛЯ. Тебя Эдиком зовут… Зашпионился совсем.

ПЕТР. Всю жизнь Петей звали.

АЛЯ. Петей?

ПЕТР.Петей.

АЛЯ.А Любка мне сказала… Ну, что ходила к тебе – что тебя, сказала – Эдиком зовут. Наврала она, что ли?

ПЕТР. Кто ходил ко мне?

АЛЯ (улыбается). Любка. Толсторожая такая. Во-он в том доме живет. Говорит, мыться ходила в кочегарку, к Эдику, в душ ходила…

ПЕТР. Ко мне? Любка? Эдиком назвала? Меня? (Ест, кашляет, раскачиваясь на стуле. Хохочет, в руке у него вилка. Машет вилкой в воздухе, хохочет). Да не-е-ет… Да не-е-ет… Да не-е-ет…

АЛЯ (попятилась к двери). Не смейся…

ПЕТР (хохочет во всю глотку). Нет, нет!

АЛЯ. Не смейся… Не смейся… Не смейся…

ПЕТР (кадык у него на горле шевелится, белые зубы ПЕТР показывает, хохочет). А чего? Чего случилось? Что такое, а? Что такое?

АЛЯ (встала у порога, испуганным шепотом). Не надо… Не надо… Не надо… Не смейся!!! Не смейся!!! Страшно!!! Страшно!!!