Сергей Костин - Повелители Тьмы

• Название: Повелители Тьмы
• Автор: Сергей Костин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2002

Он – тот, чьё предназначение было предопределено ещё в час рождения. Тот, кому назначен жребий – великий и тяжкий. Тот, кто приходит из нашего мира человеком и возвращается в мир иной – снова и снова. И – магом! Величайшим из магов. Тем, коему назначено совершить немыслимое. Свершить мечом и волшебством, кинжалом – и песней. Ибо только так будет разрушена неодолимая граница, силою Тьмы и Зла разделившая два мира…

---

Сознание обрело свободу, и теперь само, подчиняясь каким-то неведомым мне законам, начало освобождать накопившуюся в нём энергию знаний и мудрости.

Прежде всего было тело.

Боль постепенно отступала, тело расслаблялось и впитывало в себя соки жизни. Кровь заструилась с бешеной скоростью, обгорелая кожа спадала, вытесняемая новыми здоровыми клетками. Тело горело, вышвыривая вон. последствия другого огня.

Даже сквозь долгий сон я чувствовал, как заживают раны, как сначала розовеет молодая кожица, как становится твёрдой и упругой. В какой-то момент я почувствовал себя садом.

Маленькие волоски и волосы заколосились редкими всходами, чтобы через какой-то промежуток времени набрать новую силу.

Кровь все медленней и медленней разносила по телу спасение. Когда был дан сигнал – я проснулся.

Открывать глаза не хотелось. Ещё слишком свежо было воспоминание о перенесённой боли.

Я пошевелил пальцами рук. Вроде всё нормально. Следующими на очереди были ноги. Непривычное ощущение совершенно свежей кожи.

Словно только что вылез из бани.

Пересилив себя, я открыл глаза.

Как и следовало ожидать, я находился все в том же помещении, где пришёл в сознание в первый раз. Серые мрачные своды, не менее мрачные стены, и уж совсем неприглядный пол.

Скорее всего, это темница. Значит, я арестован.

Не видно ни сиделки, ни стражи.

Ощущая некоторую непривычность, я свесил ноги с деревянного топчана и с блаженством ощутил прохладу каменного пола. На мне ничего не было. Половина моей одежды плавала где-то в озере, часть болталась в лесу на сучьях, всё остальное сожрал огонь.

Огонь. Я провёл по голове рукой, ожидая, что кроме лысины ничего не обнаружу. Волосы были, правда, не слишком длинные, но это ничего. Всё остальное – я осмотрел себя – всё остальное было на месте. Разве что на ладонях отсутствовали кирпичные мозоли. Это тоже придёт, всё это неважно. Важно, что я жив и мог открыть заслонки.

Я снова лёг, закрыл глаза и посмотрел в самого себя. То, что искал, скрывалось за крепкой бетонной стеной. Я был уверен, что эти знания мне никогда не понадобятся, и предусмотрительно избавился от них таким образом. А теперь требовалось открыть эту дверцу.

Я сконцентрировал силы и навалился на бетонную дверь. Стена даже не затрещала. Но ничего, что построено человеком – всегда можно сломать, только для этого нужно время.

Напрягаясь всем своим существом, я взламывал песчинку за песчинкой, отковыривал вслед за маленьким кусочком другой кусочек.

Преграда подалась, и в узкую щель стали проскальзывать в меня крупицы чужих жизней.

Краем уха я услышал, как отворилась дверь в камеру, раздался изумлённый крик, и дверь снова захлопнулась. Теперь нельзя было терять ни секунды.

Расшвыривая по сторонам куски, мешающие мне стать самим собой, я постепенно увеличил тоненький ручеёк. И больше не нужно было моей помощи для этого потока. Он сам рвался наружу, сминая все на своём пути и неся мне наслаждение болью. Это было именно наслаждением, потому что я получал самое ценное, что у меня было. Знание и мощь.

Некоторое время меня дёргало и бросало в стороны, сотрясало, но всё это было мелочью по сравнению с той болью, которую я перенёс на костре.

В последний раз меня тряхнуло так, что я слетел с кровати. Я упал на каменный пол, но уже не чувствовал его холода. Тело налилось той необычайной силой, о которой говорят, что она волшебная.

Я снова стал варрканом. Спасибо тебе, Господи, если ты есть!

Новое тело, новые мысли привели к тому, что я и мыслить стал немного по-другому. Память вернула меня к самому важному моменту, касающемуся моего пребывания в этом мире.

Разговор женщины, которую называли госпожой, и мужчины, который так называл женщину. Значит, именно эти ребята спасли меня и запихали в эту комнатушку. И я нужен им живой. По крайней мере, женщине.

В коридоре за дверью послышались шаги бегущих людей, и я предусмотрительно занял своё место на деревянном топчане. Было вполне естественно, что я продолжал наблюдать за всем происходящим из-под прикрытых век.

Дверь распахнулась, и в камеру осторожно вошли несколько мужчин. Все хорошо вооружены. Один из них, видимо, старший, одет слишком богато, чтобы не догадаться о его высоком положении. И все они удивлены.

Изумление так и лезло из них.

– Всевышний, он действительно изменился.

Богато одетый человек прервал всех повелительным жестом.

– Довольно болтать. Я хочу, чтоб в эту келью никто не заходил и никто, естественно, не выходил. Никто!

– А наша госпожа? – поинтересовался один из воинов.

Богатый сощурил глаза и пошёл на воина.

– Разве наша госпожа есть никто? Или ты хочешь попробовать моей плётки, если не понимаешь таких вещей?

Ну и порядочки у них. Не было у меня в этом мире хороших компаний, и не будет. Но всё-таки, где я мог видеть этого парня?

Личность богато одетого человека была мне определённо знакома, но в мозгах ещё был большой бардак, и ответа я не получил.

Дверь за солдатам закрылась, послышался стук запираемого замка. Трое остались за дверью. Было слышно, как они переговариваются. А тот, что был знаком мне, и ещё один солдат удалились по коридору.

Мне требовалось ещё по крайней мере два часа, чтобы полностью привести себя в норму.

Я не знал, есть ли у меня эти два часа, поэтому сразу принялся за дело с тщательностью часового мастера.

Я бы не сказал, что это слишком интересное и захватывающее занятие для действующего человека. Внутри происходит непрерывная борьба живущих во мне сознаний совершенно разных людей. И каждого нужно поставить на место, чтобы не лез со своими советами и правилами в самое неподходящее время. Это как стихи: они должны возникать в голове только тогда, когда нужны. Нелёгкое дело, но обязательное. Я не хотел, чтобы в момент, когда мне нужно заклинание огня, в голову лезла всякая чепуха, вроде того, как приготовить приворотное снадобье.

Существовала масса совершенно не нужных знаний, применение которых ожидалось едва ли не в ближайшее светопреставление. Но и они могли понадобиться, поэтому тоже занимали своё место в моём мозгу.

Самое почетное и, несомненно, самое привилегированное положение было у тех навыков и познаний, которые были давно испытаны на деле. В своей жизни варркана у меня было десятка два коронных приёмов, которыми я пользовался. И, главное, мне этого хватало. Поэтому я и оставил их на своих позициях, надеясь, что они и впредь будут служить мне верой и правдой.

Требовалось немало сил, чтобы рассортировать все личности, живые и давно угасшие. Я был кладом, в котором скопилось всё, что было известно или давно забыто. Иногда я сравнивал себя с гигантской библиотекой, столько всего во мне было.

Мне повезло, что жизнь предоставила мне эти два часа. Я успел сделать всё, что хотел.

Когда я закончил, то чувствовал себя богом. Но чувство всемогущества, соизмеримого с мощью богов, никогда не подымало меня слишком высоко над землёй. Я прекрасно помнил, кто я и зачем пришёл в этот мир.

В конечном итоге я был всего лишь обыкновенным варрканом, странствующим убийцей нечистой силы, эдаким Робин Гудом и американским шерифом одновременно. Я чтил кодекс варрканов, но не считал его догмой. Я носил на своём теле цеховой знак варрканов, но прекрасно мог обойтись без него.

После праведных трудов требовалось отдохнуть и набить желудок. Я всегда говорил, что голодный варркан – это половинка трупа. Считая, что кормёжка пленных – дело тюремщиков, я подошёл к двери и забарабанил в неё своими дубовыми кулаками.

– Что надо? – послышался голос из-за дверей. Не требовалось даже сканировать мысли говорившего, чтобы понять, что меня боятся. Ну что же, надо поддержать общественное мнение.

– Жрать давай!

За дверью послышалось приглушённое шептание. Парни явно не знали, что им делать. Я решил им немного помочь.

– Ну что? Сходит кто-нибудь за едой? Или мне помереть с голоду и жажды?

Немного поспорив о том, кому идти, ребята бросились выполнять мой заказ. Я, правда, хотел не этого, но терпеливо ждал, когда заказ будет подан.

Первым пришёл тот, кто пошёл за водой.

Дверь приоткрылась, показался сначала нос, а потом уже меч. У ребят отвратительные учителя.

Обычно сначала рискуют расстаться с оружием, а уж потом с носом. Увидев, что я преспокойно валяюсь, раздетый и безоружный, солдат поставил кувшин на пол и собрался было уходить.

В это мгновение я застонал. Лучшие актёры мира не отличили бы мой стон от стона умирающего. А парень был не из семьи профессиональных артистов. Он поверил сразу. Держа меч перед собой, он осторожно подобрался к мне и наклонился, чтобы заглянуть в моё лицо.

Не стоило ему этого делать. "Осторожность превыше всего", – думал я, торопливо заталкивая его в дальний тёмный угол. По коридору кто-то шёл, очевидно, мой второй охранник. У самых дверей он остановился, смущённый открытой дверью. Мне пришлось снова застонать.