Сергей Кремлев - Кремлевский визит Фюрера

• Название: Кремлевский визит Фюрера
• Автор: Сергей Кремлев
• Издательство: Яуза
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-87849-174-5

Сталин и Гитлер в реальности так и не встретились. А результатом стала та вторая война немцев и русских, которую сегодня — после обнародования новых документов — можно считать самым большим недоразумением в мировой истории.

Зато Сталин и Гитлер встретились на страницах этой книги. Однако она — не «альтернативный» вариант той давней эпохи. Почти вся книга строго документально исследует период перед Пактом Молотова — Риббентропа и сразу после него — 39-й и 40-й годы…

Идея встречи носилась в воздухе, о ней говорил Гитлер своему адъютанту фон Белову весной, а Риббентроп Сталину — осенью 39-го года. О ней шла речь в переписке Риббентропа и посла рейха в Москве Шуленбурга весной 40-го… Поэтому виртуальный конец книги — лишь иллюстрация того, как это могло и должно было быть!.

---

Но это были так — шалости по сравнению с тем, что литвиновская политика могла привести нас к войне из-за чехов с немцами. А то и к войне со всей той Европой, о безопасности которой так беспокоился Литвинов.

Причиной тут могли стать все те же Судеты.

К сентябрю 1938 года Гитлер уже понял, что англо-французские лидеры из-за чехов с ним не то что воевать, а даже ссориться не будут. 15 сентября он начал переговоры с английским премьером Невиллем Чемберленом и вел их до 22 сентября.

И вот на таком политическом фоне Литвинов 21 сентября на пленуме Лиги Наций заявил:

— Когда за несколько дней до моего отъезда в Женеву французское правительство обратилось к нам с запросом о нашей позиции в случае нападения на Чехословакию, я дал от имени своего правительства совершенно четкий и недвусмысленный ответ, а именно: мы намерены выполнить свои обязательства и вместе с Францией оказать помощь Чехословакии доступными нам путями…

Только врожденная историческая трусость чехов спасла нас от войны за интересы кого угодно — США, Англии, Франции, но только не России…

Мюнхенское соглашение было тем временем подписано — без консультаций в стенах Лиги Наций. И без консультаций с СССР. Нас в Мюнхене игнорировали так же, как игнорировали Лигу Наций.

В ЛИГЕ болтали…

А в жизни, говоря словами англосакса Эмери, «державы действовали каждая по своему усмотрению».

Верным в этом суждении было то, что хотя по своему усмотрению действовала и не каждая держава, ни одна держава (кроме такой специфической «державы», как наркомат Литвинова) не действовала и не пыталась действовать в рамках Лиги Наций.

Для СССР в этой ситуации было бы наиболее умным сделать постную мину при плохой игре и промолчать, сдержаться.

Но для Литвинова любая жидкость, им исторгаемая, была божьей росой…

И буквально на следующий день после, в общем-то, заслуженной нами мюнхенской оплеухи Литвинов выступал на сессии Лиги Наций — теперь уже в защиту Китая.

Китаю — в отличие от Эфиопии — мы помогали всерьез. И эта помощь была разумной. Хотя чанкайшистский Китай и был «котлом», где варилось не очень-то приятное для нас «варево», наша помощь, во-первых, обеспечивала нам хотя и непрочные, но все-таки тылы в дальневосточных делах…

Как-никак на наших самолетах и танках китайцы воевали против японцев. И уже этим хотя бы в какой-то мере снижали шансы на японскую агрессию против нас.

Во-вторых, наша помощь Китаю работала на будущее.

Как-никак, а в Китае десятки миллионов людей предпочитали красный цвет не только на китайских фонариках, но и в политике.

Так что само по себе выступление в поддержку Китая было вполне приемлемо…

Но стиль его был очень типичен и с головой выдавал Литвинова как… Ну, как болтуна он его выдавал, уважаемый читатель!

Суди сам…

Впрочем, вначале надо бы кое-что прояснить…

30 сентября 1938 года Совет Лиги рассмотрел доклад Консультативного комитета по делам Дальнего Востока об агрессии Японии против Китая.

То, что Япония нарушает свои обязательства по договору 9 государств от 1922 года и Парижскому пакту от 27 августа 1928 года, доклад не отрицал…

Договор 9 государств был заключен на Вашингтонской конференции (подробно автор рассказывал об этом в своей книге «Дорогой несбывшейся мощи»).

Парижский же пакт 1928 года, называемый еще и по именам формальных его инициаторов министра иностранных дел Франции Бриана и госсекретаря США Келлога, провозглашал отказ от войны как орудия национальной политики…

Был это, конечно, дешевый балаган, но не принять участие в нем было бы еще более глупым, чем присоединяться к нему. Поэтому пакт Бриана—Келлога подписал почти весь мир, включая и СССР.

И почти весь мир на него плевал… И прежде всего — сами Бриан с Келлогом.

Вот на эту, ничего не стоящую в мире военных прибылей, бумажку и ссылался доклад Лиги. Но никаких мер противодействия японской агрессии он не предлагал.

Представитель Китая, выслушав его, заявил:

— Этот доклад совершенно не удовлетворяет мое правительство. Я сожалею, что Совет не смог организовать согласованные действия членов Лиги в соответствии с пунктом шестнадцатым устава Лиги.

Потом выступали англичанин, француз, бельгиец… Суть их речей можно было передать даже не парой слов, а жестом — вежливо разведенными руками…

Но вот к микрофону подошел Максим Максимович и сразу «взял быка за рога»:

— Я хочу заверить представителя Китая в нашем сочувствии и понимании его неудовлетворенности представленным нам докладом. Такими докладами агрессию не удержать и агрессоров не остановить. Тот факт, что нам приходится ограничиваться такими докладами, еще более достоин сожаления в настоящий момент, когда столько делается вне Лиги для того, чтобы поощрить агрессию и обеспечить успех агрессорам…

Литвинов победно блеснул очками и закончил:

— Мое правительство было бы готово участвовать в координации коллективных мероприятий, но, так как другие правительства не находят это возможным для себя, приходится голосовать за этот доклад.

И такое переливание из пустого в порожнее Меер — Максим Баллах — Литвинов выдавал за активную внешнюю политику… Китай он даже в этой речи не защитил, зато сразу всех куснул.

Англию, Францию и Италию — хотя и не назвав их — обвинил в поощрении агрессии, а Германию — в агрессии. Он уже и по поводу аншлюса немцев агрессорами честил, а теперь вот и после Мюнхена уколоть не забыл.

Даром, что в Мюнхене всего лишь восторжествовало право наций на самоопределение — что втихую признавал еще до Мюнхена сам же Литвинов. И как признавал — в беседе с германским послом Шуленбургом в августе 1938 года!

Конечно же, ни о какой линии на сглаживание недоразумений и конфликтов между СССР и Германией, между СССР и Японией при таком наркоме не могло быть и речи…

Долгие годы Литвинов прощал англофранцузам все не прощаемое любой уважающей себя державой. Зато любую германскую «соринку» в своем глазу выдавал за тяжеленное бревно…

И наши отношения с Германией к концу 38-го года были как раз такими, какими их хотели бы видеть в Лондоне, в Париже, в Варшаве и, конечно же, в Вашингтоне…

То есть — скверными и враждебными…

И не в одной разнице идеологий тут было дело… Вражда России и Германии нужна была тем, кому была нужна новая мировая война.

Да и вообще им — пребывающим и по ту строну океана в безопасности, и по эту, но всегда имеющими возможность отбыть туда, в безопасность — нужна была в Европе вражда…

Недаром посол нацистской Германии в буржуазной Британии фон Дирксен в своем очередном политическом донесении в Министерство иностранных дел писал: «Личность Чемберлена служит определенной гарантией того, что политика Англии не будет передана в руки бессовестных авантюристов»…

А бессовестных авантюристов-атлантистов, видящих свою «историческую родину» в Штатах и пренебрегающих интересами Англии, на Британском острове хватало. Достаточно упомянуть известного всем Уинстона Черчилля. Я о нем скажу еще не раз…

Английский премьер Невилл Чемберлен вряд ли может быть отнесен к выдающимся государственным умам. Но у него было то несомненное достоинство, что, в конечном счете, он любил Англию как минимум не меньше, чем доходы от своих военных предприятий. Он мог поступить недальновидно, но вот авантюристично, пренебрегая интересами Англии, вряд ли…

И именно поэтому политику Англии весьма влиятельные в ней (но отнюдь не патриотические) силы готовились передать в руки как раз тех бессовестных авантюристов, первым из которых был сэр Уинстон — то лучезарно улыбающийся, то — картинно хмурящийся…

ДАЖЕ после Мюнхена Литвинов пытался «взбодрить» чехов — окончательно деморализованных (если можно было говорить о морали чешской правящей элиты). Но чешский генерал Гусарек без обиняков и без тени стыда лишний раз признал, что чехи — принципиальные, убежденные трусы.

— Вы будете сопротивляться? — прямо спросил его наш полпред в Праге Александровский 1 октября 1938 года.

Ответ Гусарека достоин того, чтобы цитировать его во всех еще ненаписанных честных учебниках истории:

— Если Чехословакия сегодня будет сопротивляться и из-за этого начнется война, то она сразу превратится в войну СССР со всей Европой. Возможно, что СССР и победит, но Чехословакия так или иначе будет сметена и будет вычеркнута с карты Европы…

Читатель! Чехи создали на границе с Германией могучие укрепления. Заняв их без боя, немцы пришли в ужас… Если бы им пришлось их штурмовать, то еще вопрос, чем бы все закончилось.

СССР, запутанный Литвиновым, презрев свои интересы, был готов поддержать чехов военной силой. Это — плюс к тому, что чехи имели сами.

И вот при таком раскладе сил, явно в свою пользу, они струсили!

Имея возможность воевать с немцами вместе с нами, они капитулировали не то что без боя, но даже без возмущения. Выслушали то, что им грубо, издевательски приказали те англо-французские «европы», которым чехи лизали пятки, только чуть менее преданно, чем они лизали пятки янки…