Розалинда Лейкер - Розы во льдах

• Название: Розы во льдах
• Автор: Розалинда Лейкер
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-88590-665-3

Элизабет Стюарт, юная красавица-художница, приезжает на родину своих предков, собираясь заняться рисованием пейзажей и заодно навестить родственников. Но совершенно неожиданно девушка оказывается в самом центре загадочных событий, в которых причудливо переплелись любовь, ревность, интриги и вековые предрассудки.

---

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

С этого дня Бет начала поправляться. К ней постепенно возвращались силы, и ее комната стала самым оживленным местом в Нилсгаарде – все, кого она хотела видеть, приходили и подолгу оставались здесь. Пауль читал ей книги, играл в шахматы, а иногда, если работы было много, приносил письма и бумаги в ее комнату и занимался за ее письменным столиком из розового дерева, а она просто смотрела на него, сидя в подушках. Дважды ему приходилось отлучаться в Кристианию, и каждый раз по возвращении он привозил подарки, доставлявшие ей удовольствие: английские романы, флакончик французских духов, носовые платки с тончайшими голландскими кружевами и шелковую шаль, которую они разворачивали вместе с Джулианой. Девочка проводила с Бет каждую свободную минуту. Иногда по просьбе Бет фрекен Ларсен вела уроки в комнате. Сиделка не отлучалась от больной, она была постоянно под наблюдением.

Чтобы не вызвать ревность Анны, Пауль тоже привозил ей подарки, но более дорогие: вместо шали – шелковое платье, вместо платков – кружевную блузку. Бет была благодарна ему за это, не желая, чтобы ее пребывание в доме стало причиной чьих-либо переживаний. Анна не часто навещала ее, хотя иногда, повинуясь чувству долга, приносила вышивание и час-другой сидела у кузины. Однако большую часть времени Анна проводила вне дома, ходила на прогулки, иногда ее не было целый день. Даже когда наступила полоса дождей, она брала зонт и упрямо шла на улицу в ливень.

Однажды фрекен Ларсен удалось выяснить, где бывает Анна.

– Она вовсе не гуляет, – с негодованием воскликнула гувернантка, – а ходит в Дом у Черного Залива! Она установила там мольберт и целыми днями рисует.

Бет не могла скрыть удивления:

– Вот как! Она мечтает, чтобы я уехала, тогда старый дом превратится в студию. Когда-то она говорила об этом, но я не придала значения ее словам.

– Я заметила, как она вошла в дом, и отправилась за ней. Она была недовольна, но я сказала, что пришла по вашей просьбе – посмотреть, в сохранности ли рисунки. Могу заверить, что она ничего не тронула.

В тот день, вернувшись к вечеру, Анна сразу прошла в комнату Бет, не сняв пальто и шаль.

– Вы возражаете против того, чтобы я пользовалась студией в ваше отсутствие? – спросила она довольно недружелюбно.

– Вовсе нет, – спокойно ответила Бет. – Но почему вы ни разу не сказали, что работаете в старом доме?

– Когда я впервые решила заняться там рисованием, вы были слишком больны. Я подумала, что раз вы сами заявили о своем решении уехать из Тордендаля, то не будет ничего особенного, если я начну там работать. Возможно, вы уже не вернетесь в старый дом…

– Логично, – Бет пристально наблюдала за выражением лица Анны. – Но скажите, вам действительно ничто не мешает рисовать там? Ничто не отвлекает от работы?

Анна отвернулась к зеркалу, теперь Бет уже не могла видеть ее лица.

– Я не суеверна, если вы это имеете в виду.

Она повернулась, слегка улыбнувшись, но улыбка получилась невеселой.

– Не верю, что призрак Джины мог вернуться и поселиться там. Я говорила вам об этом в день вашего приезда.

– Это не Джина, – возразила Бет.

Анна сняла пальто, хотела бросить его на спинку кресла, но передумала.

– Не Джина? Тогда кто? Последняя обитательница? Или некто из более древних времен?

Бет невольно вздохнула:

– Может быть, та женщина, которая наложила проклятие на дом…

– Ах, вот оно что! – Она нервно сплела пальцы и подошла к кровати. – Все возвращается к той даме. Вы ее видели?

– Я представляю, как она выглядела, хотя она ни разу мне не являлась. Только в мыслях.

– Пауль никогда не поверит вам, но я верю, хотя сама страха не испытывала, а я провела в старом доме много часов.

– Что вы хотите сказать? – спросила Бет, напрягаясь всем телом.

Анна села в ногах кровати, облокотившись о спинку.

– В детстве я часто пряталась в Доме у Черного Залива. Сестры не знали, что я нашла способ пробираться внутрь. Мне хотелось быть подальше от Холстейнгаарда, я убегала при первой же возможности. Меня это место никогда не пугало. Я ненавидела деда за жесткость и несправедливость и спасалась от нее в старом доме. Единственный раз я испугалась в день похорон старой леди из Нилсгаарда. Родственники пришли к Дому у Черного Залива, хотели посмотреть принадлежавшую ей собственность – и мне пришлось спрятаться. Они думали, что им тоже что-то достанется, не знали, что все будет завещано Паулю. К счастью, дом оказался надежно заперт, никто не пытался войти, иначе моим похождениям был бы положен конец.

Лицо Анны стало суровым, черты заострились.

– В день, когда дед готовился навсегда отправить меня из Холстейнгаарда, я тоже пряталась в старом доме, но к тому времени Джина начала подозревать, что я хожу туда, и выдала меня.

– Может быть, поэтому Джина скрывалась там в последний час своей жизни, – заметила Бет. – Вспомнила, что, если бы не она, никто бы вас там не нашел.

Анна пожала плечами, не желая говорить о Джине.

– Не могу передать, что я пережила, когда Пауль отпер дом для вас. Сначала показалось, что я больше не смогу оставаться там наедине с собой. Но потом все вымыли и выскребли, и я снова почувствовала себя дома.

– Как вы думаете, почему мне там всегда было неуютно и неспокойно, а вы ничего этого не ощущали?

Анна поднялась с постели:

– Наверное потому, что я оказалась единственным человеком, который любил этот дом после того, как умерла самая первая его владелица, жившая в средние века…

Она направилась к двери.

– Анна, скажите, как вы проникали в дом?

Анна остановилась:

– Очень просто. Это можно сделать и сейчас. Однажды мы с Зигрид залезли в подвал. На потолке я заметила неплотно прибитые доски. Потом пришла одна и проверила. Отодвинула, а над ними оказались другие, изъеденные жуком. Они легко ломались. Из них был сделан пол стенного шкафа. Я их оторвала. Потом оставалось выдвинуть ящик под кроватью и через это отверстие залезть в дом. Уходя, я задвигала ящик на место.

Пальцы Бет непроизвольно впились в край простыни:

– Вы уверены, что Зигрид неизвестно, как вы пробирались в дом?

– Почему вы спрашиваете?

– Просто хочу знать.

– Зависит от того, рассказала ли ей Джина. Моя добрейшая старшая сестренка шпионила за мной, иначе как бы она узнала, где я прячусь?

Анна вышла; появилась сиделка с подносом в руках. Бет покорно съела то, что было приготовлено специально для нее, и задумалась над тем, не могло ли все странное и загадочное, что творилось в стенном шкафу, быть делом рук Зигрид с целью запугать ее. Поток холодного воздуха всегда шел снизу. Но все равно Бет было трудно поверить в это, и она не могла понять, чем было вызвано появление призрака женщины из далеких времен.

Как-то в один из дней, когда Бет уже разрешили вставать, они с Паулем сидели в гостиной друг против друга. Бет снова заговорила о желании уехать из Тордендаля. Голос ее дрожал, было тяжело принять такое решение. Это означало расставание с Паулем, единственным мужчиной, которого она могла любить до конца своих дней и без которого жизнь теряла смысл.

Он слушал и не спорил. Когда же она сказала, что через три недели будет в состоянии отправиться домой, он откинулся на спинку кресла, помолчал, попыхивая сигарой, и огорошил ее словами:

– Значит, я зря сжег свой домик, который вы собирались снять…

Бет не могла опомниться:

– Так это вы?!

– Когда я узнал, что вы едете в Тордендаль, то сразу по приезде купил этот дом. После беседы с вами на корабле я понял, что только вы можете бросить вызов предрассудкам и поселиться в Доме у Черного Залива. Для этого нужно было лишить вас выбора. Так что в этом преступлении Гарольд Дженсен не виноват. Я не возражал, когда вы обвиняли его, – это было в моих интересах.

– Вы обманули меня! – гневно воскликнула Бет.

– Для пользы дела, скажем так. Ради Тордендаля. Я и сейчас верю, что в вас достаточно силы духа, молодости, жизнелюбия, чтобы снять с Тордендаля давнее проклятие.

– Так вы верите, что проклятие существует?

– Я знаю, что так считают жители Тордендаля, в этом смысле в его существование нельзя не верить, но главным образом предрассудок держится на преданиях и с детства воспитанном ужасе перед Домом у Черного Залива. Невежество питает эти верования, отсюда и вражда между семьями, междоусобицы. От суеверий надо избавляться, они превратили долину в сущий ад. Вот что сделала легенда о проклятии. Помните ужин в честь Благодарения? Половина семей отсутствовала просто потому, что ненависть и вражда не позволяли им сидеть рядом с недругами. Я хотел построить школу, но натолкнулся на отчаянное сопротивление, никто не взялся за лопату. Когда я снял сюртук и начал работу сам, сказав, что найму рабочих на стороне, все заперли детей в домах и неделю не выпускали на улицу, словно демонстрируя, что случится, если школа будет построена. Нужно, чтобы кто-то доказал, что суеверия лживы и абсурдны. Если этого не сделать, страх разрушит будущее долины, как разрушил прошлое.