Елена Цыбенко - Болеслав Прус

• Название: Болеслав Прус
• Автор: Елена Цыбенко
• Жанр: Публицистика

---

Показательно, что автор "Куклы" не проявляет особого интереса к внутреннему миру аристократических героев, считая его примитивным, и характеристики его (что свойственно сатирически-обличительной манере писателя) основаны, в сущности, на подчеркивании какой-либо одной черты, отличающей одного персонажа от других (князь - "патриотический" болтун, граф Литинский - "англичанин", барон - просто картежник и т.д.). "Словом, каждый человек сводился к какому-либо достоинству или недостатку... а чаще всего к титулу или богатству; к этому прилагались голова, руки, ноги и более или менее модный костюм".

Прус подчеркнул, что вырождение отдельных представителей аристократии связано с упадком шляхетского сословия в целом. Картина его распада и гниения производит впечатление тем более отталкивающее, что эта безнравственная, но по-своему "благополучная" жизнь протекает в стране, где народ тяжко страдает от национального и социального гнета. "Вот она, страна в миниатюре, - размышляет Вокульский, наблюдая бедные окраины Варшавы, - где все способствует тому, чтобы народ опускался и вырождался. Одни погибают от бедности, другие от разврата".

В этих высказываниях героя романа звучат собственные выводы Пруса. В одной из статей 1883 года он писал: "...дворец нашей цивилизации стоит на болоте, которое называется нищетой, темнотой и безнравственностью общества". В другой статье он заявляет, что в Варшаве, имеющей "две тысячи проституток и такое же количество уличных нищих", "начинается просто-напросто общественное гниение".

Варшава - город аристократических дворцов и купеческих доходных домов, город бедных окраин - стала своеобразной героиней романа, заняла в нем одно из главных мест. Точность описаний у Пруса такова, что варшавяне и теперь безошибочно узнают места, где был старый и новый магазин Вокульского на Краковском Предместье, дом Ленцких на Кручей улице. На доме номер четыре по улице Краковское Предместье варшавянами установлена даже табличка с надписью, что в этом доме в 1878-1879 годах жил Станислав Вокульский.

Разоблачая пороки общества, Прус не находит путей к его переустройству. Он пробует обратиться к социальной утопии, думает о последствиях научного прогресса, вводит в роман образ ученого Гейста, мечтающего об изобретении металла легче воздуха, но все-таки понимает, что подобное открытие не спасет человечества. В одной из статей 1884 года писатель так ставит вопрос: "Разве летательная машина завтрашнего дня будет послушна только честным и умным, а не глупцам и мерзавцам? Кто будет иметь много денег, тот будет летать высоко, как кондор, кто мало - чуть выше воробья и кто совсем без денег будет ходить по земле..." Не случайно Гейст боится, что изобретением завладеют "сильные мира сего", и хочет отдать его неким "справедливым людям".

Есть в романе "Кукла" упоминание о деятельности первых социалистических организаций в Польше. Приказчик Клейн связан с какими-то тайными кружками, читает нелегальные брошюры. Судя по некоторым намекам, с социалистами связаны и студенты, живущие в доме Вокульского. В конце романа сказано, что Клейна и студентов арестовали, и читатель догадывается, что поводом была их социалистическая деятельность.

Дело, конечно, не в том, что писатель не мог из-за цензуры писать о социалистическом движении. Прус, относившийся с симпатией к убежденности и самоотверженности социалистов, смотрел на них как на мечтателей, не увидел в их идеях реальной силы, которая способна овладеть массами и перестроить мир.

Изображение борьбы рабочих с капиталистами не входило в намерения писателя и не нашло в романе своего места. Однако некоторые страницы свидетельствуют о том, что писатель все-таки почувствовал грозную силу пролетариата. В "Кукле" есть замечательное по своему значению и художественной выразительности описание металлургического завода, на котором побывала Изабелла Ленцкая:

"Еще из экипажа, спускавшегося по горной дороге... панна Изабелла увидела внизу пропасть, полную клубов черного дыма и белого пара, и услыхала скрежет, лязг и пыхтение машин. Потом она осматривала печи... изрыгавшие пламя, могучие колеса, вращавшиеся с молниеносной быстротой... потоки раскаленного добела металла и полуголых, похожих на бронзовые изваяния рабочих, бросавших угрюмые взгляды по сторонам. Надо всем этим простиралось кровавое зарево, гудение колес, стоны мехов, грохот молотов и нетерпеливые вздохи котлов, а под ногами дрожала, будто от страха, земля".

Каждая деталь этого описания создает впечатление силы и угрозы, ожидания готовой вот-вот разразиться бури. Прус заставляет пережить это предчувствие даже аристократку Изабеллу. После посещения завода "ей почудилось, что с вершины счастливого Олимпа она спустилась в мрачную пропасть Вулкана, где циклопы куют молнии, способные сокрушить самый Олимп. Ей вспомнились легенды о взбунтовавшихся великанах, о гибели прекрасного мира, в котором она существовала".

Именно такого рода реалистические описания у Пруса силой своей художественной выразительности приводят читателя к глубоким и острым выводам.

Богатство типических образов, углубленность социальных характеристик, реалистические, впечатляющие картины жизни Варшавы - все это дает право считать роман "Кукла" вершиной художественного мастерства Пруса и одним из лучших достижений польской реалистической литературы конца XIX века.

* * *

Последнее десятилетие XIX и первое XX века были временем перехода капитализма в Польше в империалистическую стадию. Этот процесс связан с крайним обострением и обнажением всех общественных противоречий, с усилением борьбы рабочего класса, создавшего боевую революционную партию Социал-Демократию Королевства Польского и Литвы. В 1901 году начинается новый подъем рабочего и крестьянского движения в России и в Королевстве Польском, приведший к революции 1905 года. С другой стороны, сопротивляющаяся натиску трудовых классов буржуазия прибегает ко все более открытым мерам насилия для удержания своего господства, еще теснее связываясь с правящими классами государств, поработивших Польшу. Буржуазные идеологи отбрасывают маску мнимого демократизма и переходят к проповеди культа "сверхчеловека" и презрения к народу либо пессимистического и мистического декаданса.

Прус не смог в эти годы стать на уровень наиболее передовых социальных идей эпохи, а в известной мере поддался воздействию упадочных течений буржуазной мысли и литературы. Наряду с богатыми общественным содержанием и реалистическими произведениями, такими, как "Фараон", "Перемены", - он пишет произведения слабые и в идейном и в художественном отношении (некоторые рассказы и особенно роман "Дети"). Противоречивость мировоззрения Пруса на заключительном этапе творчества еще более увеличилась.

Однако и в этот период он остается в основном демократом и реалистом. Он подвергает резкой критике реакционную, идеалистическую философию Ницше, воспринятую как высшая мудрость многими польскими декадентами. В статьях 90-х годов, споря с поборниками "чистого искусства", Прус требует, чтобы писатели и художники привлекали внимание всего общества к насущным потребностям трудового народа. "Мы восхищаемся тем художником, - пишет Прус, - который развивает наше восприятие оттенков цвета, тем музыкантом, который делает нас впечатлительными к тонам и мелодиям. Но почему же мы хотя бы терпимо не относимся к таким произведениям, которые возбуждают сочувствие к нищете крестьян и батраков, к труду человеческих рук, восхищение успехами промышленного гения? Почему, например, описания строительства железной дороги или труда земледельца, шахтера, ремесленника не заслуживают того, чтобы их читали?"

Выступая против польских глашатаев модернизма - И.Матушевского и других, утверждавших, что "искусство не имеет никакой цели, оно представляет цель само по себе", Прус ссылается на высказывания Л.Н.Толстого: "По мысли Толстого. - пишет Прус, - который создал больше замечательных произведений, чем все "модернисты", искусство, когда оно служит "возбуждению общественных стремлений", нисколько не унижает себя. Наоборот, только таким образом оно выполняет надлежащую ему роль".

Прус понимал, чьим интересам служит "чистое" искусство. "Когда автор хвалит привилегированные классы и их взгляды, - пишет он, - это называют чистым искусством, а когда он защищает бедняков, это называют тенденцией".

Критически отнесся писатель и к натуралистическим тенденциям, проявившимся в польском искусстве к концу XIX века. "Пороком натурализма, отмечал Прус, - является копание в мелочах и quasi-объективизм, не соответствующий психологической правде".

Лучшие произведения Пруса последнего периода продолжали линию развития критического реализма в литературе.

В 1892-1893 годах Прус пишет четырехтомный роман "Эмансипированные женщины" (отдельным изданием вышел в 1894 году). И в этом романе ценной стороной является критика буржуазного общества, проявившаяся особенно отчетливо в первых двух томах.