Александр Любищев - «Такая добровольная каторга»

• Название: «Такая добровольная каторга»
• Автор: Александр Любищев
• Издательство: АН СССР
• Жанр: Философия
• Год: 1976

Это – фрагменты неопубликованной рукописи одного из интереснейших отечественных испытателей природы – биолога, профессора Александра Александровича Любищева (1890-1972). Коллеги Любищева знали его печатные работы, которые впоследствии оказались как бы надводной частью огромного айсберга. В колоссальном его архиве, переданном теперь Академии наук, было обнаружено более трехсот ненапечатанных статей по общей биологии и по прикладной энтомологии, по математической статистике и по теории эволюции, по философии, по истории и литературе объемом свыше 10 тысяч страниц, а сверх этого 56 томов конспектов и критических заметок и, наконец, около 4,5 тысяч писем. В одной из статей памяти Любищева справедливо сказано, что его переписка «когда-нибудь окажется бесценной для истории науки XX века». С Любищевым переписывались знаменитые биологи Л.С. Берг, Н.И. Вавилов, И.И. Шмальгаузен, Б.Л. Астауров, В.А. Энгельгардт, физики И.Е. Тамм и Я.И. Френкель, математики А.А. Ляпунов, А.Д. Александров, Ю.В. Линник.

Что привлекало множество столь несходных по своим научным и жизненным интересам людей к «провинциальному профессору», как шутливо называл себя он сам? (Последние 20 лет жизни Александр Александрович жил на пенсии в Ульяновске.) Что заставило романиста Даниила Гранина вдруг написать неожиданную для его манеры документальную повесть о Любищеве «Эта странная жизнь»?

Конечно, не те конкретные исследования Любнщева, прочтя которые можно сказать, что их автор установил такие-то и такие-то факты и закономерности в морфологии и систематике насекомых. Притягивала его личность. Оригинальность мысли. Принципы его подхода к оценке конкретной работы, и целого направления науки, и к самом философии естествознания.

Любищев, посмеиваясь, часто говорил о «гене дискутизма», в нем сидевшем. И работы, и замыслы его были спорны. Чуть ли не со студенчества, еще в предреволюционные годы, он мечтал найти для всего многообразия живых изменяющихся форм систему, аналогичную периодической системе Менделеева, благодаря которой по немногим параметрам можно было бы вывести свойства всех «элементов» живого мира и «поверить алгеброй» гармонию природы. Заметим при этом, что его не удовлетворяло дарвинистское представление о том, что эволюцию определяют слепые силы естественного отбора, эта великая «игра случая», и ему хотелось отыскать внутреннюю гармонию эволюции.

В другой голове такая идея легко бы сделалась безумной без кавычек. У Любищева она обрела тот отличный творческий смысл, какой ощущают в крылатом изречении о таких идеях истинные ученые, потому что он не видел для себя иной опоры, чем знание и творчество исследователя. И в своем поиске аргументов для спора Любищев шел через обогащение себя новыми и новыми знаниями физики, математики, философии. Он не создал задуманной «периодической системы», но он оказался поистине гениальным научным критиком – в высоком изначальном смысле слова «критика», что подразумевает не хулу, а вдумчивое проникновение в истоки позитивных взглядов, в истоки неизбежных недомолвок и даже заблуждений, которые неизбежны в эволюционной теории, как и во всякой другой непрерывно развивающейся области знания. И поэтому многие его работы, будучи критическими, подсказывают исследователям эволюционного процесса новые линии поисков.

Но в его творчестве была еще одна очень важная сторона, которая привлекла к себе внимание тех, кто знал Александра Александровича. Это – сама система работы, ее планирование и ее организация, позволившие ученому достичь колоссальной, всех изумлявшей продуктивности, – система, испытанная в течение 56 лет напряженной творческой жизни.

Этой системе А.А. Любищев посвятил работу «Руководство по организации и обработке наблюдений по зоологии», из которой и взяты предлагаемые фрагменты (она написана в конце 40-х годов). То, о чем он в ней писал, по-видимому, важно не только для биологов, но и для любых исследователей, для молодых в первую очередь. Слепо копировать ее, конечно, бесполезно. Зато полезно усвоить ее принципы и найти им применение по особенностям своей натуры и жизненного уклада.

Кандидат биологических наук М. Д. Голубовский

---

Таким образом, языки я почти целиком изучал на железных дорогах, в трамваях, н очередях, в ожидании приема у врача и т.д. Начал заниматься я, например, английским языком с 1907 г. и за 30 лет очень пополнил запас слов, ознакомился с французской, немецкой и английской литературой и сейчас могу читать любое произведение. Несмотря на мой дефект в произношении, я в Ленинграде в 1934-36 гг. был переводчиком приезжающих иностранных ученых-биологов. Я справлялся хорошо с переводом потому, что у меня был большой запас слов, и потому, что у меня не было ложного самолюбия (что является крупным дефектом). Один мой приятель, который часто бывал за границей, терялся, когда его сразу не понимали. Я же, если меня не понимали, повторял два-три раза, и в конце концов меня понимали. Надо более спокойно относиться к временным неудачам, не следует иметь ложного самолюбия.

Каждому научному работнику необходимо делать большой упор на изучение иностранных языков. Сейчас изучению иностранных языков придается большое значение; открываются факультеты иностранных языков и проводятся другие мероприятия. В «Вестнике высшей школы» я недавно прочел о неутверждении в звании кандидата наук одного диссертанта, и в числе причин неутверждения было указано неиспользование иностранной литературы. Сейчас правильно указывается, что борьба с низкопоклонством перед заграницей не означает игнорирование изучения иностранной литературы.

Итак, необходимо «отбросы времени» использовать в максимальной степени для изучения иностранных языков[1].

* * *

Привычка использования отбросов времени дает возможность использовать его все более квалифицированно: начать надо с чтения беллетристики, исторических и других произведений. Постепенно начинаешь, даже в пределах «отбросов времени», делать все более и более квалифицированную работу… Когда я работал в ВИЗРе, мне приходилось часто бывать в командировках. Обычно в поезд я забирал определенное количество книг, если командировка предполагалась быть длительной, то я посылал в определенный пункт посылку с книгами. Количество книг, бравшихся с собой, исчислялось исходя из прошлого опыта.

Как распределялось чтение книг в течение дня? С утра, когда голова свежая, я беру серьезную литературу (по философии, по математике). Когда я проработаю полтора-два часа, я перехожу к более легкому чтению – историческому или биологическому тексту. Когда голова устает, то берешь беллетристику.

Какие преимущества дает чтение в дороге? Во-первых, не чувствуешь неудобства в дороге, легко с ним миришься; во-вторых, нервная система находится в лучшем состоянии, чем в других условиях.

Для трамваев у меня тоже не одна книжка, а две или три. Если едешь с какого-либо конечного пункта (напр., в Ленинграде), то можно сидеть, следовательно, можно не только читать, но и писать. Когда же едешь в переполненном трамвае, а иногда и висишь, то тут нужна небольшая книжечка и более легкая для чтения. Сейчас в Ленинграде много народу читает в трамваях.

Вот как можно использовать много времени из того, которое обычно пропадает.

На заседаниях я занимался зачастую решением задач, причем без ущерба для моей деятельности как члена заседания. Сначала мое поведение вызывало протест, а потом, видя мою активность как члена заседания (реплики, выступления), перестали протестовать.

Использование «отбросов времени» важно потому, что времени не хватает, а тем самым вы можете поддерживать разносторонность ваших интересов. В провинции нет таких больших библиотек, как в Москве и Ленинграде, но когда у вас разнообразные интересы, то вы всегда, даже в небольшой районной библиотеке, найдете для себя много интересного. Если человек является узким специалистом, то для него необходимо существование в больших городах, но пребывание в большом городе, хотя к этому очень многие стремятся, вовсе не является обязательным условием для умственного развития, тем более, что жители больших городов зачастую все возможности большого города не используют.

В качестве «отбросов времени» можно считать пешее хождение… Я считаю, что на расстояние 2-3 километра нерентабельно ехать на трамвае. При поездке на трамвае на такое расстояние вы много времени не сэкономите. Максимум, что вы можете сэкономить, 5-7 минут, учитывая ожидание трамвая, но зато вы рискуете потерей здоровья при этом ожидании, а кроме того, не используете времени для упражнения ваших ног…

* * *

…Теперь относительно разнообразия своей работы. Разнообразие работы также является важным гигиеническим приемом.

Я был знаком с одним профессором механики в Баку, который в качестве отдыха изучал языки. Очевидно, эти два раздела науки как-то разобщены в нашем мозгу. Мой приятель знал много европейских языков, а за 8 лет изучил 5 языков: тюркский, грузинский (составил словарь), армянский, арабский и персидский. И все это в порядке отдыха. А это не был крупный ученый. Он был просто человек очень высокой культуры, который использовал все свое свободное время на изучение языков.

Гаусс в порядке отдыха изучил русский язык и читал Лобачевского на русском языке.

Занятия систематикой также можно рекомендовать молодым биологам… Этой работой не обязательно заниматься как основной работой. Эти занятия имеют огромное значение как форма культурного отдыха, и очень многие крупные специалисты-систематики не являлись профессиональными учеными. Специалист по хищникам был нотариус в Австрии, систематикой занимались инженеры, офицеры, аббаты. У меня есть знакомый судья, который, приходя домой, ежедневно занимается божьими коровками; он написал большую монографию, у него масса рисунков, и он сам говорит, что для него эта форма деятельности является великолепнейшей формой отдыха. Есть люди, которые собирают для отдыха марки, спичечные коробки. Ничего плохого в этом нет, но этим они никакого вклада в науку не делают, а когда вы занимаетесь насекомыми или другими объектами природы, то вы можете внести вклад в науку, от изучения местной фауны до участия, например, в издании АН СССР «Фауна СССР». Почему прозевали во Франции появление колорадского жука? Очевидно, потому, что энтомологи были на фронте. Поэтому наличие большого количества любителей-систематиков является очень важным государственным делом.

Я сам занимаюсь систематикой глубже, чем обычные систематики, и для меня эти занятия очень полезны, они действуют очень благотворно на мою нервную систему.

* * *

Моя система способствует повышению продуктивности работы и вместе с тем является прекрасным эквивалентом санатория…

Я уже указывал вам, что путем постоянной тренировки вы значительно увеличите свою работоспособность и потому я рекомендую попытаться применить эту систему в порядке опыта.

Каковы достоинства этой системы?

1. Повышение эффективности. Это иллюстрация к словам поэта: «Ты сам свой высший суд». Она приучает к точному учету всего того, что проделано, и к самоконтролю.

2. Полезно отражается на здоровье, избавляет от скуки, от возможности говорить, что «делать нечего».

3. Самокритика, самопонимание увеличивается тогда, когда вы видите, насколько вы правильно используете любое время.

Правда, дефектом моей работы является то, что от учета времени несколько страдают окружающие, гак как они чувствуют, что каждое отвлечение от занятий учитывается. Но постепенно и к этому все привыкают.

Я для себя этой тяжести не ощущаю, напротив, когда я не впишу данные о проделанном, то я не удовлетворен…

1

Ср. рекомендацию из «Писем к сыну» лорда Честерфилда – V.V.