Нагиб Махфуз - Вор и собаки

• Название: Вор и собаки
• Автор: Нагиб Махфуз
• Издательство: Панорама
• Жанр: Классическая проза
• Год: 1992

В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.

---

– А ты не будешь молиться?

Он нe ответил – от усталости даже язык перестал ему повиноваться. Уже засыпая, сквозь затуманенное сознание он увидел, как шейх начал молиться. Ему снилось, что он в тюрьме и его, несмотря на примерное поведение, стегают плетью. И он кричит, униженно и жалко. Потом его начали поить молоком. Потом он увидел малышку Сану. Она под лестницей хлестала кнутом Рауфа Альвана. Потом он услышал, как читают Коран, и понял, что кто-то умер. Потом он увидел себя в машине. За ним гнались, но в моторе что-то испортилось, и ему пришлось отстреливаться во все стороны. Но вдруг из радиоприемника в машине выскочил Рауф Альван и, прежде чем он успел выстрелить, схватил его за руку и вырвал пистолет. И тогда Саид Махран во сне закричал: «Если хочешь, убей меня, но дочь моя ни в чем не виновата! Это не она хлестала тебя кнутом под лестницей, а ее мать, Набавия, которую подговорил Илеш Сидра!» Потом он увидел себя в кругу молящихся у шейха Али Гунеди. Он пришел сюда, чтобы скрыться от погони, и шейх осуждающе спросил его:

«Кто ты такой и как ты среди нас оказался?» И он сказал: «Я Саид Махран, сын твоего верного мюрида[3]» – и напомнил шейху про пальму во дворе, и про плод домы, и про счастливые былые дни. Но шейх вдруг потребовал у него пропуск. Саид удивился и сказал, что мюриду пропуск ни к чему и что в религии и праведники, и грешники равны, но шейх сказал, что он не любит праведников. И тогда Саид показал ему свой револьвер и сказал, что каждая недостающая пуля – убитый человек, но шейх упорно требовал пропуск, говоря, что правительство дало очень суровые установки на этот счет. И Саид снова удивился: с какой стати правительство вдруг стало встревать в дела религии? И тогда шейх сказал, что это сделано по предложению уважаемого господина Рауфа Альвана, кандидата на высшую духовную должность. И Саид в третий раз удивился и сказал, что Рауф – самый обыкновенный предатель и преступник, но шейх ответил, что именно поэтому его и прочат на эту высокую должность. Ведь это он обещал дать Корану новое толкование, согласно которому для каждого откроются возможности, соответствующие его покупательной способности. А доходы от изданий Корана поступят в фонд строительства клубов – клуба фехтования, клуба охотников, клуба самоубийц. И тогда Саид сказал, что он готов быть казначеем в департаменте по новому толкованию Корана, а Рауф Альван поручится за него как за самого способного из своих учеников. И тут шейх прочел суру Победы, на пальме зажглись фонари, и один из молящихся пропел: «О жители Египта, счастливы вы, приютив у себя Хусейна[4]…»

Он открыл глаза. Все вокруг было в каком-то нелепом красном тумане. Потом он увидел шейха. Тот сидел скрестив ноги, спокойный, неподвижный, ослепительно белый борода, рубаха, шапочка… Услышав, что Саид завозился, шейх все так же спокойно поглядел в его сторону. Саид смутился и поспешно сел. Ярким светом вспыхнули воспоминания о событиях минувшей ночи.

– Скоро уже вечер,– сказал шейх, – а ты ничего не ел…

Саид посмотрел на окошко, снова перевел взгляд на шейха и растерянно повторил:

– Скоро вечер…

– Да. Я сказал себе: «Не буду его будить, Всевышний посылает нам свои дары, когда пожелает…»

Он встревожился: а что, если кто-нибудь видел, как он проспал тут целый день?

– Во сне я слышал, что сюда заходили люди…

– Ничего ты не слышал. Но тут были люди. Один принес поесть, другой подметал, полил кактус и пальму и побрызгал двор водой к приходу молящихся. Он насторожился.

– А когда они придут, владыка?

– К заходу солнца. А ты когда пришел?

– На заре… Наступило короткое молчание. Шейх провел рукой по бороде:

– Ты очень несчастен, сын мой!

– Почему? – тревожно спросил он.

– Ты спал долго, но и во сне ты не был спокоен. Ты словно ребенок, без присмотра брошенный на солнцепеке. Ему жарко, хочется в тень, а он идет по жаре. Неужели ты еще не научился правильно ходить? Саид потер покрасневшие веки.

– Как-то не по себе становится, когда подумаешь, что тебя видели спящим…

– Кто не видит, что происходит вокруг, для того происходящее не существует, – невозмутимо произнес шейх.

Саид осторожно потрогал в кармане револьвер. А что, если вдруг взять да и прицелиться в шейха, что он сделает? Какая сила на свете способна поколебать его спокойствие?

– Ты голоден? – снова спросил шейх.

– Нет. Ему показалось, что шейх слабо улыбнулся.

– Если верно, что Всевышний делает нас нищими, верно и то, что он дарует нам богатство.

– Вот именно «если»! – И насмешливо добавил: – Что бы ты сделал, владыка, если бы имел несчастье быть женатым на такой женщине, как моя жена, и если бы родная дочь оттолкнула тебя?

В чистых глазах шейха мелькнуло сострадание.

– Пути Всевышнего неисповедимы… Прикуси язык, он тебя предаст и все выболтает. Тебе хочется во всем сознаться. А старику, наверное, это вовсе ни к чему… Он и так, должно быть, обо всем догадывается. Он все видит, все знает.

Под окном раздался крик газетчика. Саид быстро выбежал, подозвал его, протянул деньги и, взяв газету «Сфинкс», вернулся. Шейх был забыт. Глаза впились в жирный черный заголовок через всю страницу: «Зверское убийство в районе крепости». Он пробежал заметку и ничего не понял. Может, это какое– то другое убийство? Нет, вот его портрет, а рядом портреты Набавии и Илеша Сидры. Так кто же в таком случае убит? Подробно изложена вся его история – позор, разнесенный по свету, как пыль, когда дует ветер хамсин. Человек вышел из тюрьмы и обнаружил, что жена его стала женой другого – его сообщника… Но все-таки кто же убитый? Ничего не понимаю. Надо прочесть все сначала. Надо понять, кто тобой убит, кого настигла твоя пуля. Что такое? Убитый совершенно незнакомый тебе человек, ты впервые видишь его на портрете. Читай еще раз. Стало быть, Набавия и Илеш Сидра съехали с квартиры в тот самый день, когда ты побывал там в присутствии легавого и прихвостней Илеша, а на их место вселилась другая семья. Наверно, перекупили у Илеша контракт с хозяином дома. Значит, голос, который ты слышал, принадлежал не Илешу. И кричала вовсе не Набавия. И убит человек по имени Шаабан Хусейн, рабочий из лавки скобяных изделий на улице Мухаммеда Али. Саид Махран пришел, чтобы убить свою жену и старого приятеля, а вместо этого убил нового постояльца Шаабана Хусейна. Один из соседей заявляет, что, услышав выстрелы и увидев, как Саид Махран выходит из дома, он стал звать полицию, по голос его потерялся в общем шуме. Какая чудовищная несправедливость, какое бессмысленное злодейство! Тебе угрожает виселица, а Илеш Сидра цел и невредим. Вот она, истина, страшная, как пустота обворованной могилы. Он с трудом оторвался от газеты. Шейх Али Гунеди смотрел сквозь окошко на небо и чему-то улыбался. Саиду вдруг стало страшно и на мгновение захотелось проследить за взглядом шейха. Может, и он увидит на небесах нечто такое, что вызывает улыбку? Нy и ладно! Пусть. Пусть его улыбается, пусть видит то, что недоступно взорам других. Да, но скоро придут мюриды и тебя могут узнать – ведь многие видели твой портрет в газете. Тысячи людей сейчас рассматривают твое лицо, иные с удивлением, иные со страхом, иные с тайным звериным удовольствием. А ты ни за что убил человека и теперь скрываешься от погони и будешь скрываться до конца дней своих. Одинокий, вынужденный бояться даже собственного отражения в зеркале. Живой труп. Ты будешь перебегать из норы в нору, как мышь, которой угрожает яд, и кошки, и палки. А враги твои будут злорадствовать. Шейх повернулся в его сторону и ласково сказал:

– Устал ты… Встань, умойся. Он скомкал газету.

– Я сейчас уйду и избавлю тебя от своего присутствия. – Здесь твой приют,– мягко сказал шейх.

– Верно, но, может, у меня есть и другой приют, кроме этого…

Шейх опустил голову.

– Если бы это было так, ты не пришел бы ко мне. Уйди в горы и жди, пока не настанет ночь. Не выходи до темноты. Избегай света и радуйся ночному мраку. Какая усталость, а все ради чего? Ради того, чтобы убить Шаабана Хусейна. Кто ты, Шаабан? Я тебя не знаю, и ты меня никогда не встречал. Есть ли у тебя дети? Думал ли ты когда-нибудь, что будешь убит человеком, который тебе незнаком и который сам тебя в глаза не видел? Убит ни за что. Убит, потому что Набавия Слиман вышла замуж за Илеша Сидру. Убит по ошибке пулей, которая предназначалась другому. Я убийца, но я ничего не понимаю. И даже сам шейх Али Гунеди не способен здесь ничего понять. Я бы рад хоть что– нибудь понять, но эта задача мне не по силам.

– Как ты устал, – снова повторил шейх.

– Жизнь утомительна.

– Да, иногда мы так говорим,– согласился шейх. Саид встал и пошел к двери. – Прощай, владыка!

– Бессмысленные слова, – возразил шейх, – скажи: «До свидания!»

IX

Как темно. Впору превратиться в летучую мышь. И этот запах подгоревшего масла, несущийся из дверей. Когда же наконец вернется Hyp? И одна ли она вернется? Сколько времени нужно, чтобы забыть обо всем? Смогу ли я у нее так долго находиться? Наверное, ты думаешь, Рауф, что избавился от меня навеки? Как бы не так! С этим револьвером и способен на многое, вот только не изменила бы удача. Он поможет мне разбудить тех, в ком уснула совесть. Это они во всем виноваты. Они создали Набавию, Илеша, Рауфа и им подобных.