Эд Макбейн - Часовые свободы

• Название: Часовые свободы
• Автор: Эд Макбейн
• Издательство: Центрполиграф
• Жанр: Триллер
• Год: 2000
• ISBN: 5-227-00549-4

Жители городка Охо-Пуэртос оказываются заложниками боевиков ультраправой организации «Американцы за Америку». Но это лишь первыйэтап операции экстремистов по переустройству мира.

---

— Почему бы вам не убраться в свою Москву, раз она так вам нравится? — Джейсон поднял свой плакат и треснул им полицейского по голове.

На мгновение коп остолбенел от неожиданности, а затем среагировал как положено. Он взмахнул дубинкой и ударил ею Джейсона по руке. Джейсон взвыл:

— Ах ты, жирный ирландский фашист, ублюдок проклятый!

И коп ударил его еще раз.

Аннабел схватила Джейсона за руки, пытаясь предотвратить его нападение на полицейского, и тогда остальные участники пикета бросились бежать. Они сбежали, почуяв, что пахнет бунтом против властей, и не желая принимать в этом участия. Полиция арестовала Джейсона за нарушение общественного порядка, а суд снисходительно выпустил его на свободу, так как нарушение общественного порядка — это не преступление, а всего лишь проступок, к тому же это был его первый привод в полицию. Как потом он думал, самое смешное во всем этом было то, что ударивший его полицейский и слушавший дело судья оба были уверены, что он — коммунист. Они допустили, чтобы пьеса с фашистской идеологией шла в театре восемь раз в неделю, и применили свое законное право силы, чтобы подавить любого несогласного с позицией пьесы, и при этом называли его коммунистом! Вот что вызывало горький смех и гнев Джейсона.

* * *

Грузовик приближался к остановке у восточного въезда на шоссе S-811, у въезда, которым они воспользовались всего десять минут назад. Гуди снова повернул, на этот раз в противоположную сторону, съехал с автострады на щебенку обочины и затормозил футах в десяти от автострады. К тому моменту как он подошел к кузову, Джейсон уже подготовил к спуску второй барьер. Они установили его точно так же, как и первый, полностью перегородив ответвление S-811 для движения в обе стороны. Гуди снова залез в машину, и они двинулись к ресторану. Здесь Джейсон вылез из кузова и помахал рукой в сторону окон с опущенными жалюзи, за которыми, он знал, находились Джонни и Мак, на которых было возложено слежение за дорогой.

Ничто не шевельнулось.

С вывеской «Закрыто» на входной двери, с опущенными жалюзи ресторан казался запечатанным намертво, словно склеп.

В ту минуту, когда двое мужчин входили в дом, там заплакал ребенок, производя больше шума, чем мог бы наделать сигнал тревоги в ресторане, вызывая полное страха нервное возбуждение, которое нельзя было снять, просто обрезав провода или переставив их. Этот дом был вторым на берегу, сразу за домом Лестера Пэрча. Лестер услышал плач ребенка и, проснувшись, обнаружил приставленное к его голове дуло винтовки. Он не произнес ни слова, только толкнул локтем в бок Адриану, и та подскочила с хриплым проклятием, готовая угостить его хорошим тумаком, когда поняла, что они не одни в своей спальне.

Вооруженным мужчинам, стоящим в ногах кровати, казалось, было лет по тридцать, но одного из них, видимо, старила борода. Адриана ошеломленно и недоверчиво таращилась на них, как будто они приснились этому несчастному идиоту Лестеру и материализовались вон там, в изножий кровати. Она с яростью посмотрела на мужа, молча требуя объяснения.

Лестер только пожал плечами и сказал:

— Это... а ружья-то зачем, ребята?

Тот, что с бородой, очень вежливо сказал:

— Вы должны будете провести весь день в этом доме, мистер Пэрч. Не будете ли вы с женой так любезны, чтобы одеться?

— Весь день... — начал Пэрч и осекся. Он немного подумал и спросил: — А кто же откроет ресторан?

Человек с бородой улыбнулся и сказал:

— Он уже открыт, мистер Пэрч.

За дверью соседнего дома ребенок снова зашелся плачем.

Пит Чамплин, отец ребенка, повернулся на бок, стянув чуть не всю простыню с жены, и сонно пробормотал:

— Рози, ты не хочешь за ним сходить?

— Нет, — сказала Рози, — сам сходи.

— Забудьте об этом, — произнес незнакомый голос, — я уже принес его.

Пит привык ко всякого рода неожиданностям, так как торговал недвижимостью в Маратоне, и каждый день у себя в конторе сталкивался со всякими ненормальными. Самым чудным из них был Фредерик Кэрни, которому Пит сбыл все эти дома на берегу после того, как один из них приобрел для себя за тридцать тысяч, на целых десять тысяч дешевле, чем были проданы остальные пять домов. Он привык ко всяким необычным и таинственным обстоятельствам, связанным с продажей недвижимости, но чтобы в воскресенье услышать чужой мужской голос прямо в дверях своей спальни да еще... который сейчас час-то? Шесть?!

— Ты что-то сказала? — спросил он жену.

— Нет, — ответила Рози.

Возможно, на этом он успокоился бы и снова заснул, тем более что ребенок замолчал, но тот же голос сказал, на этот раз очень громко и явственно:

— У вашего малыша мокрые штанишки, мистер Чамплин, и он намочил мне рубашку. Вы не хотите встать и заняться им?

Пит тут же подскочил и увидел в дверях незнакомого мужчину с перекинутым через плечо Питом-младшим и с винтовкой в другой руке. Рядом с ним стоял еще один мужчина, тоже вооруженный, и смотрел чрезвычайно серьезно.

— Вот что, — сказал второй, — думаю, никому не повредит, если мы все немного расслабимся.

— Кто это, дорогой? — пробормотала Рози за спиной мужа.

* * *

Мужчины ворвались в высокие застекленные двери, ведущие с веранды на задней стороне дома в спальню, оба в синих холщовых штанах и голубых рубашках, оба с винтовками, оба по меньшей мере на три дюйма ниже и фунтов на двадцать легче, чем Рик Стерн. Их предупредили, что хозяин этого дома был ростом в шесть футов и четыре дюйма и весил двести двадцать фунтов, хотя и выглядел худощавым. Их также предупредили, чтобы они не рисковали с ним, потому что во время Второй мировой войны он служил в морской пехоте. О нем было известно, что однажды он в одиночку, вооруженный только штыком и двумя ручными гранатами, напал на японский дзот. Он взорвал шестерых вражеских солдат, уничтожил два пулемета и заодно, для ровного счета, мортиру, установленную рядом с дзотом. Людям Джейсона было приказано стрелять без промедления, если Рик Стерн шевельнет холь пальцем. Поэтому они высадили одно из стекол французских дверей, дотянулись до круглой ручки, распахнули их и тут же нацелились на Рика, резко севшего на постели, и на девушку, с распахнутой на груди ночной рубашкой, открывшей было рот, чтобы испустить испуганный крик.

— Я держу девушку, Уилли, — сказал тот, что стоял слева, и навел на нее винтовку.

— А я — парня, Флэк, — ответил Уилли.

Оба застыли на месте без движения, пока девица соображала, нужно ли кричать.

— Давайте, леди, кричите, — сказал Флэк. — Вас никто не услышит.

После чего девушка закрыла рот и натянула простыню на обнаженную грудь.

В этот момент Рик Стерн прыснул от смеха.

Он не смог бы объяснить, почему именно в эту секунду его разобрал такой смех. Разумеется, в такой ситуации, когда два сопляка врываются в вашу спальню, в то время как вы развлекаетесь с леди, не было ничего смешного. Еще меньше комичного было в двух винтовках «спрингфилд», дуло одной из которых оказалось нацеленным на вашу подружку с обнаженной грудью — точнее, она была обнажена секунду назад, — а другой — смотрит в точку, дюйма на три выше вашего собственного пупка. И конечно, ничего забавного не было в затруднительном положении Люси, дочери Уолтера Нельсона, дьякона в церкви на Биг-Пайн-Ки, которому случилось этой ночью оказаться в Майами и который, разумеется, не понял бы, как это его невинный ангел, его прелестная дочурка попала в постель известного на Нижних островах повесы и распутника, даже если этот повеса — герой Второй мировой войны. О нет, конечно, в положении Люси не было ничего забавного. Возможно, тогда причиной внезапного приступа хохота Рика в этот напряженный момент была внешность одного из ворвавшихся, которого его напарник звал Уилли.

Уилли было лет девятнадцать, у него были тощие светлые усики и безумные карие глаза. Он скривил губы в гримасе, которая, по его мнению, очевидно, выражала угрозу, но выглядела просто обиженной. Уже одно это было достаточно смешно само по себе, но выражение его лица, когда он ворвался сюда с веранды, было достойно особого восхищения. Люси подскочила в постели с распахнутой на груди ночной рубашкой, и Уилли так и застыл в дверях, вытаращив глаза и раскрыв рот.

У Люси заняло секунд тридцать на раздумья, кричать или не кричать, во время которых она замерла, сидя на постели с обнаженной грудью, торчащей прямо перед лицом Уилли с отпавшей челюстью. Еще тридцать секунд ушло на речь Флэка насчет ее крика, которого никто не услышит, в течение которых тело Уилли все больше и больше клонилось вперед по направлению к Люси, хотя ногами он словно прирос к полу в дверях. Затем прошло еще, как минимум, десять секунд, пока Люси передумала поднимать визг и прикрыла обнаженную грудь простыней.

Вот тогда Рик и расхохотался, потому что Уилли продолжал таращиться на Люси, как будто желал, чтобы она опустила простыню, а его партнер Флэк, изо всех сил старающийся казаться жестоким и безжалостным, повел на Рика винтовкой и заявил: