Кинли Макгрегор - Пират моей мечты

• Название: Пират моей мечты
• Автор: Кинли Макгрегор
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-038761-Х, 5-9713-4008-5, 5-9762-1633-1

Серенити Джеймс твердо решила сделать то, что не удавалось еще ни одной женщине, — стать настоящей журналисткой и написать репортаж о славных деяниях легендарного пиратского капитана Моргана Дрейка.

Если придется тайно проникнуть на корабль Моргана — что ж, Серенити не страшны опасности!

Однако величайшая опасность подстерегает ее уже в объятиях капитана Дрейка, смелого и бесстрашного мужчины, который внезапно увидел в дерзкой девчонке единственную, с кем намерен связать свою жизнь — желает она того или нет…

---

— Муки? — Его покоробило это слово. Даже учитывая мечтательность и страстность ее натуры, привычку все преувеличивать, она могла бы выбрать выражение помягче. Ведь пока что ему удавалось ограждать ее даже от малейших неудобств. Но если она видит себя мученицей, что ж… Это можно устроить…

Но тут он напомнил себе, что бедняжка привыкла жить в неге и холе и те лишения, которые она испытывает на борту его корабля, ей и впрямь доставляют страдания. А если еще представить себе, что ждет ее в дальнейшем, какой грязью обольют ее почтенные матроны, когда она возвратится под родительский кров…

— Ну, пусть приключения, — миролюбиво согласилась Серенити. — Видите ли, никто, наверное, не взялся бы с точностью предсказать, чем обернется для меня эта история, пока она не завершится, — мукой или приключением. Но сейчас это не имеет значения. — Она водрузила на нос очки и так воинственно нацелила на Моргана острие карандаша, как если бы это было дуло мушкета. — А теперь я хочу наверх.

Я тоже. И чтобы вы очутились внизу, — едва слышно пробормотал Морган.

Серенити захлопала глазами. Его высказывание не ускользнуло от ее слуха. Возможно, лишь частично. Иначе вид у нее был бы не растерянный, как теперь, а глубоко оскорбленный. Надо было срочно исправлять положение.

— Что-что?

Морган с деланным равнодушием пожал плечами:

— Я сказал, что тоже хочу наверх. А то недолго и обезуметь. От вашей болтовни, прошу прощения.

Он с улыбкой следил, как, морща от напряжения лоб, она старалась сопоставить его последние слова с ритмическим рисунком предыдущей фразы. Но вот она сердито нахмурилась, разгадав его хитрость.

Морган покинул каюту в глубокой задумчивости. Серенити следовала за ним по пятам. Он достаточно владел собой, чтобы не выбраниться. Подойдя к лесенке, она спросила:

— Вы ведь сейчас думаете: «Ну почему все это выпало именно мне?» Верно?

Он едва не присвистнул от изумления.

— Как вы догадались?

— Просто у вас, когда вы выходили из каюты, лицо было в точности такое, какое бывает у папы, когда он собирается задать этот вопрос покойной маме.

— И часто он это проделывает по вашей милости?

— Да нет, не то чтобы… Эй! — Она скорчила гримасу, подметив на его лице торжествующую улыбку. — Вы несносны. Наше краткое знакомство не дает вам права на такие серьезные выводы о моем характере. Вы ведь совсем меня не знаете.

— Ну, это дело поправимое.

Серенити, вздохнув, призналась ему, что с превеликим удовольствием толкнула бы его, чтобы он кубарем скатился вниз по лестнице. И едва слышно прибавила:

— Погоди, вот я тебе покажу!

«Сделай милость», — подумал Морган, чей слух оказался не менее острым, чем у нее. Пожалуй, ему сейчас больше всего на свете хотелось, чтобы мисс Серенити Джеймс осуществила угрозу и действительно показала ему все, чем наградила ее природа.

— Не забыли правило номер два? — спросил он, взбегая по лесенке вслед за ней. — Если свалитесь за борт, никто не потрудится бросить вам канат.

— Помнится, вы пообещали, что спасете меня.

— Ничего подобного. Я сказал, что не говорил, что не приду к вам на помощь. Но теперь я это произнес.

— Значит, на этом мы и порешим, — невозмутимо отозвалась Серенити. — А теперь, пока я еще на корабле, а не за бортом, давайте взглянем, много ли бед способно натворить одно мое появление среди ваших людей.

Именно об этом он как раз и подумал. Страшно помыслить, к чему могло привести ее пребывание на корабле, команда которого состояла в основном из бывших пиратов.

Морган осторожно придержал ее за локоть.

— Не забудьте, Серенити, о нашем недавнем разговоре. Матросы — народ грубый. А я, к несчастью, нарушил одну из десяти пиратских заповедей.

— Которую же?

— Никаких женщин на борту. Особа женского пола на корабле — это все равно что рожок с порохом, положенный у самого очага в камбузе.

Серенити задумчиво посмотрела на него, и тут только он сообразил, что невольно проговорился. Но быть может, она не заметила его оплошности?

— Значит, это не выдумки, — полувопросительно произнесла она, — что у пиратов есть свои правила, собственный кодекс чести?

— Нет, это правда, — кивнул он в надежде, что беда миновала.

— Но откуда вам это известно?

Ах, проклятие! Ее не проведешь. Слишком уж умна. И наблюдательна. Но Морган не собирался посвящать ее в свое прошлое.

— Я много чего знаю о морских традициях. Почти вся моя жизнь прошла на кораблях.

— Но сами-то вы не пират. — Она окинула его испытующим взглядом. — Или я ошибаюсь?

Морган не стал кривить душой.

— Это как посмотреть…

И, не желая продолжать разговор на столь щекотливую тему, он перешел на корму, чтобы приветствовать Джейка.

— Прекрасно, — прошептала Серенити. — Делайте что хотите, капитан Дрейк, пускайтесь на любые хитрости, но уж я вызнаю все ваши секреты. Все до единого, можете не сомневаться.

Она обвела глазами палубу, матросов, которые были заняты повседневными делами. Те украдкой поглядывали на нее и тотчас же возвращались к работе. Никто из них не был расположен к разговору.

«Итак, сначала определим, кто из членов экипажа наиболее перспективен», — сказала себе Серенити.

Она перешла на середину палубы. Белоснежные паруса надувал свежий ветер. Бриз немилосердно трепал ей волосы и игриво вскидывал подол платья, так что ей приходилось его придерживать.

Проследив взглядом за одним из молодых матросов, взбиравшимся на мачту с веревкой, обвязанной вокруг пояса, она отчего-то решила, что он с охотой вступил бы с ней в беседу, поведал бы ей о себе. Но… Не могла же она пуститься за ним вдогонку.

«Ладно, это отложим на потом».

Слева от нее трое дюжих молодцов сворачивали полотнища парусов, еще один усердно драил палубу. А справа высокий мускулистый негр проделывал что-то непонятное с толстым канатом и металлическим инструментом, который походил на гигантскую швейную иглу.

Вот на него-то, несмотря на зловещее выражение черного лица, она и решила сделать ставку. У этого великана наверняка найдется, что ей рассказать.

Сделав несколько шагов, она остановилась как раз напротив табурета, на котором он сидел, и изобразила на лице любезнейшую из улыбок.

— Доброе утро.

Он смерил ее недовольным взглядом и пробурчал:

— Я отправил на тот свет больше сотни человек. Половину из них — только за то, что они пожелали мне доброго утра.

Сердце ее упало.

«Беги, Серенити! Спасайся!»

«Нет», — приказала она себе. Настоящий писатель не испугается словесных угроз. Ради интересного материала он еще и не на такое пойдет.

Вдобавок, несмотря на внешнее недружелюбие чернокожего матроса и его свирепую речь, огромные глаза лучились добротой. Серенити даже показалось, она уловила в них юмор. И это придало ей бодрости.

Не осмелится же он напасть на нее при стольких свидетелях!

Сделав глубокий вдох, она со всей невозмутимостью, на какую была способна, спросила его:

— Вы так приветствуете всякого, кто подходит к вам здороваться?

Негр задумчиво оглядел ее с ног до головы и после некоторой паузы важно произнес:

— Вы маджана. А может, вас следует величать еще и ушакии. — Он добродушно усмехнулся.

У Серенити отлегло от сердца.

— А что такое «маджана»?

— На моем родном языке это означает «прекрасное дитя».

— А-а-а, ясно. — Она что-то быстро записала в блокноте. — Что это за язык?

— Кисуахили.

Серенити опустилась на колени у его табурета.

— Можете произнести по буквам?

Он исполнил ее просьбу. Сделав еще одну запись в блокноте, она протянула чернокожему ладонь:

— Меня зовут Серенити Джеймс.

Он легонько сжал ее пальцы огромной ручищей:

— А меня называйте Ушакии, что означает «смелый».

— Рада с вами познакомиться, мистер Ушакии.

— Пожалуйста, маджана, зовите меня просто Ушакии. — Теперь в голосе его звучали неподдельное расположение и симпатия.

Серенити несколько мгновений наблюдала за тем, как он с помощью странного инструмента делит веревку на волокна.

— Что это вы делаете?

— Я ее сначала должен расплести, а потом снова заплету, тогда она станет крепче.

— Вы только этим занимаетесь на корабле? Негр незлобиво усмехнулся:

— Нет, дел у меня здесь хватает. Но только это нынче самое что ни на есть важное. Того и гляди, грянет шторм и веревок понадобится немало. — Он с любопытством воззрился на ее блокнот, в котором она что-то торопливо записывала, и, в свою очередь, не удержался от вопроса: — А вы что делаете, маджана?

— А я собираю материал, чтобы написать повесть о капитане Дрейке и его команде.

Во взгляде его мелькнуло недоверие. С некоторым оттенком мужского превосходства.

— Это для газеты, которую издает мой отец, — поспешила добавить Серенити, чувствуя себя довольно неуютно.

Разумеется, в том, что она работала в газете отца, не было ничего зазорного. То же самое делал и ее брат Джонатан. И все же она то и дело, говоря с кем-либо о собственных литературных опытах, ловила себя на том, что словно бы в оправдание упоминает о злосчастной газете и своей должности редактора. Будто внутренне соглашается со многими, кто полагает, что женщине не пристало быть писательницей.