Джульет МакКенна - Клятва воина

• Название: Клятва воина
• Автор: Джульет МакКенна
• Издательство: ACT
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2001

Это – мир Эйнарина.

Мир, в котором правит магия. Магия, подвластная лишь избранным – живущим вдали от людских забот и надежд. Магия великих мастеров, познающих в уединении загадочного острова Хадрумала тайны стихий и секреты морских обитателей.

Мир, в котором настоящее неразрывно связано с прошлым, а прошлое – с будущим. Но до поры до времени прошлое молчало…

До поры, когда снова подняли голову эльетиммы – маги Ледяных островов и на этот раз Сила их, пришедшая из прошлого, могучая и безжалостная, черной бедою грозит будущему Эйнарина.

И тогда воину Райшеду приказано было сопровождать загадочного чародея в смертельно опасный путь – в путь, в конце коего – магический поединок с колдунами Ледяных островов.

Ибо некогда Райшед поклялся отомстить им за гибель своего друга. И теперь от исполнения этой клятвы зависит судьба не только воина, но и всего Эйнарина.

---

Мастер Туч буркнул какую-то непристойность и протянул Узаре свою рюмку.

– А как твои эксперименты, Зар? Что за чудеса эфирной тайны откопала сегодня твоя унылая коллекция книжных червей?

Узара снова наполнил рюмку. Несмотря на слабый румянец, выступивший на его высоких скулах от слов Отрика, рука молодого мага осталась твердой.

– Рад сообщить, мастер Туч, что теперь у нас есть отработанные заклинания для передачи сообщений через весь этот остров.

Отрик комично вытаращил глаза.

– Да ну? За целых шесть лиг!

– Не думаю, что сарказм здесь уместен, старик, – язвительно заметил Планир и тоже потянулся за бренди. – Если только у тебя не появилась некая конструктивная идейка, а?

Отрик нахмурился, его угловатое лицо приняло угрожающий вид.

– Да, нам нужны люди со знанием эфирного колдовства, чтобы бороться с эльетиммами, когда – заметьте, «когда», а не «если» – они решат, что материк способен предложить больше, чем их продуваемые ветром острова. Я знаю, ты заставляешь своих ученых работать напряженно, Узара, и сознаю – некоторые средства связи на расстоянии для не магов могут оказаться жизненно важными, особенно если дело дойдет до всеобщей войны. Но беда в том, что древние-то колдуны умели делать намного больше: находить дорогу, сбивать со следа погоню, извлекать сведения из вражеских умов…

– Ты учишь хозяек крутить прялки в свое свободное время, а, Отрик? – спросил Планир. – Мы все это знаем.

– Лично я знаю только одно: нам необходимо выяснить, как работает эта магия, какова сама основа ее. Только тогда мы сумеем разгадать, как остановить мерзавцев. – Плечи Узары устало поникли.

– Древние, что плавали к Кель Ар'Айену, знали. Именно так назвали они свою колонию, это я могу вам точно сказать. – Отрик наклонился вперед, глаза его сверкали подобно сапфирам. – Они знали достаточно, чтобы разрушить фундамент эфирной магии столь основательно, что эльетиммы остались прикованы к своим бесплодным скалам на тридцать поколений, если не больше. Древние были ее мастерами. Они использовали эту загадочную силу, дабы через тысячи лиг сшивать воедино Империю в течение двадцати поколений! Вряд ли они бы послали людей пересечь океан без самой лучшей магической поддержки, какую могли найти. Нам нужно узнать то, что знали они, поэтому я предлагаю найти их колонию и посмотреть, не оставили ли они каких-нибудь записей, ключей или какой-нибудь незаменимый том по эфирной магии, начиная с ее изначальных принципов, какими бы они там ни были.

Планир шумно вздохнул и откинулся на высокую спинку кресла, сцепив длинные пальцы перед гладко выбритым подбородком.

– Возможно, твоей идеей стоит заняться, мастер Туч.

– Ты хочешь сказать, теперь мне надо вытягивать что-то еще из увеличивающегося клубка полузабытых снов и видений? – застонал Узара.

– Да что здесь такого трудного? – отмахнулся старик.

– А ты хотел бы разгадывать правила Белого Ворона, не имея ни доски, ни половины фигур? – с жаром возразил молодой маг.

– Кого мы можем выделить для поиска в архивах? – перебил их Планир. – Мы начнем сопоставлять все упоминания об этой пропавшей колонии в существующих летописях. Это должно дать тебе нить, за которую надо тянуть, чтобы размотать весь клубок, Зар.

– Казуел Девуар, – ответил Узара едва ли не прежде, чем Планир договорил. – Мизаен свидетель, у него есть к этому талант, и, если повезет, я надолго избавлюсь от его занудства.

– Вот уж кто настоящий лизоблюд, да? – презрительно фыркнул Отрик. – Однако у малого зоркий глаз на детали, надо отдать ему должное. Так где могут находиться самые лучшие летописи?

– Я собирался отправить мага с визитом к мессиру Д'Олбриоту, – задумчиво произнес Планир. – Девуар – тормалинец, не так ли? Вероятно, он хорошо знает там все танцы, чтобы стать надежным посланником, а заодно проведет осторожный обзор тамошних документов.

– Такая работа требует времени, – покачал головой Узара.

– Ну, если эльетиммы явятся прежде, чем мы найдем более, тонкий способ остановить их магию, придется отправить их в Иной мир традиционно – огнем и наводнением. – Ухмылка старого мага больше напоминала жуткий оскал.

– Тогда у Калиона определенно нашлось бы полезное занятие, – сухо заметил Планир.

Городская тюрьма, Релшаз, 30-е поствесны

Не могу сказать, что я проснулся, скорее хаос в моей голове улегся настолько, что я снова начал осознавать себя и свое окружение. А когда осознал, то пожалел, что это произошло.

Руки и ноги болели так, словно меня топтала ломовая упряжка, и сердце на миг сжалось от страха, что я не могу пошевелить ни единой конечностью. Холодная паника отступила, когда я заставил правую руку чуть сдвинуться к глазам, но ощущение было такое, словно я тону в патоке, поэтому я отказался от дальнейших усилий, своими глазами увидев пальцы.

И это тоже было сделать нелегко. Кровь, грязь или вместе то и другое толстым слоем покрывали мое лицо, намертво склеивая ресницы. С болью разлепив веки, я поморгал, но это мало помогло. Непрошеная слеза скатилась по носу, и я поморщился: защипало царапину на переносице. По крайней мере нос теперь не казался сломанным, и я ухитрился пробормотать бессвязную хвалу Дастеннину за эту незначительную милость. Если б нос был сломан, я бы, наверное, задохнулся в собственной крови, чтобы никогда больше не проснуться.

Коварные страхи выползли из тайников ума. Как я дошел до такого состояния? Уж не была ли это падучая? Насколько я знаю, в нашем роду ею никто не страдал, но всякое в жизни бывает. Возможно, тот эльетиммский колдун, что продирался через мой ум, причинил какой-то вред, который теперь выходит наружу. Что, если это начало какой-то ужасной болезни, и я потеряю ноги, зрение, рассудок, буду пускать слюни в овсяную размазню, как тот старик, что жил с дочерью в конце нашей улицы, и черви пожирали его мозги? Не схожу ли я с ума?

Постепенно я стал осознавать, что лежу вниз лицом на грязном полу, а грубая солома больно колет голую кожу. Это не предвещало ничего хорошего. Я глубоко вдохнул, готовясь встать на четвереньки, и чуть не задохнулся от гремучей смеси старой мочи, пота, гниющей еды и грязной соломы. Безжалостный кашель сотрясал мое тело, пока я не отрыгнул желчью, но это вызвало такие свирепые колики в животе, что я бы непременно упал, если б уже не валялся носом в крысином дерьме.

Меня зверски избили, это очевидно. Но кто это сделал и, во имя Даста, зачем? Я лежал, беспомощный, мечтая о воде, и ждал, когда утихнет пожар в легких и ослабнет этот железный обруч вокруг груди. И в то же время отчаянно подхлестывал свои вялые мозги, чтобы осмыслить окружающие меня звуки, так как это не требовало никаких усилий, могущих причинить мне лишнюю боль.

Сначала я слышал только шепот голосов, в основном мужских, но было среди них несколько юношеских или женских. Потом откуда-то донесся лай быстрого релшазского, который и вызвал шарканье босых ног по земляному полу. Кто-то злобно засмеялся, свистнула плеть, щелкая по обнаженной коже, и вслед за щелканьем раздался придушенный стон. А палач продолжал весело смеяться, явно упиваясь своей властью. Где-то недалеко вспыхнул спор, слова потерялись в рычании и непристойностях. Кулаки зачмокали по плоти, со всех сторон одобрительно завопили, подстрекая дерущихся, пока не лязгнула металлическая дверь и ноги в сапогах не протопали внутрь, чтобы прекратить драку. Я открыл глаза и сощурился на фигуры, мелькающие в скудном свете, что сочился сквозь решетку, установленную высоко в стене, и следил, как дубинки разнимают дерущихся, без разбора нанося удары по грязным телам.

Я был в тюрьме. Конечно, это лучше, чем сидеть в эльетиммской темнице или угодить в лапы релшазских уличных грабителей, но как, во имя всего святого, я сюда попал? Я пытался собраться с мыслями. По какой-то непонятной причине я потерял сознание, и следующий из этого вывод был так ужасен, что мурашки побежали у меня по спине, будто черные тараканы. Хотя, кто знает, в таком месте это могли быть и настоящие тараканы. Я заставил себя сосредоточиться – задачка не из легких, учитывая мое изнеможение и массу болей, отвлекающих внимание.

«Ты тормалинец, присягнувший; возьми себя в руки, – ругался я. – Лежать в куче грязи, рыдая от жалости, – бесполезное занятие».

Если меня нашли упавшим на улице, то какой-то горожанин мог донести на меня Страже, не так ли? А стража скорее всего решила бы, что я пьян. Из того, что я видел в Релшазе, у меня сложилось впечатление, что пьяных в этом городе оставляют там, где они лежат, но если я загораживал ворота какого-то богача, возможно, Стража бросила меня в камеру протрезветь. Все это выглядело довольно логично, но что я такого сделал, чтобы меня бить, да к тому же ногами? Я прищурился через силу и различил пониже локтя узор сапожных гвоздей. Едва ли я мог стоять, не говоря уж о том, чтобы драться, так зачем избивать меня дальше, бесчувственного?