Георгий Мартынов - Сто одиннадцатый

• Название: Сто одиннадцатый
• Автор: Георгий Мартынов
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1979

Действие повести происходит в двух точках Вселенной: в маленьком районном городе Н…ске и на неизвестной планете, оказавшейся в пределах Солнечной системы. Читатель примет участие в раскрытии тайны, связанной с невероятными событиями, происходящими в городе Н…ске.

---

Кота нигде не было!

Коля кинулся искать его в других комнатах. Немного пришедший в себя старший брат последовал его примеру, хотя и был абсолютно убеждён в бесцельности поисков.

То, что он видел собственными глазами, не могло произойти, но в то же время, вне сомнения, произошло!

Антонине Михайловне стало плохо. Муж помог ей прилечь на кровать, а сам, поминутно чертыхаясь и зовя виновника переполоха, который упорно «не желал» появляться, принялся старательно помогать сыновьям.

Дом был несколько раз осмотрен сверху донизу. Коля не поленился побывать даже на чердаке, куда Белка, между прочим, не мог попасть, так как люк, ведущий туда, всегда был заперт на замок.

Минут через двадцать, когда все трое сошлись посреди гостиной, Саша сказал:

– Ну хорошо, я согласен с тем, что не прав, что правы вы оба. Я готов допустить, что стал жертвой обмана зрения, галлюцинации, бредового видения, чего угодно! Но ведь и мама видела то же самое. Одна и та же галлюцинация, один и тот же сон не могут привидеться двум людям одновременно. Здесь нет выбора! Правы либо вы оба, либо я и мама. Третьего нет! А мы утверждаем, что Белка исчез в момент прыжка, когда находился в воздухе между стулом, с которого прыгнул, и полом, до которого не допрыгнул.

– Глупости!

Но в голосе Александра Степановича уже не было недавней уверенности.

– Хорошо! – все тем же ровным, нарочито спокойным голосом сказал Саша. – Хорошо! Согласен и с этим. Глупости! Но тогда будь так добр и скажи: где же Белка, однако, сейчас находится?

– Надо искать!

– Дом осмотрен. Не думаю, чтобы мы трое пропустили хотя бы один квадратный сантиметр. Да Белка и не иголка. Где же искать дальше? Где?

Ответа Саша не получил.

Обе наружные двери, все окна и форточки закрыты. Мебели очень немного, Антонина Михайловна не любила загромождать комнаты вещами. Если кот находится в доме, он несомненно был бы давно найден.

Александр Степанович и Коля отлично понимали это. Но они не могли забыть и того, что Белка физически не мог покинуть дом.

– Эх! – неожиданно воскликнул Коля. – И почему только меня не было тогда на кухне вместе с вами.

Ему казалось, что если бы он сам был с матерью и старшим братом, то, уж конечно, увидел бы все гораздо лучше, чем они.

И, боясь признаться в этом даже самому себе, о том же подумал и Александр Степанович. Потому что человеку чрезвычайно трудно, почти невозможно, примириться с фактом чуда. А то, что произошло с Белкой, иначе как чудом назвать было нельзя…

– Ты вполне уверен, что форточка на кухне была закрыта? – прекрасно понимая бесцельность этого вопроса, задаваемого им в третий или в четвёртый раз, спросил Александр Степанович.

И в свою очередь не замечая, что в третий или в четвёртый раз слово в слово повторяет одно и то же, Саша ответил:

– К сожалению, сомнений нет! Я совершенно уверен в этом. Ведь я сидел под форточкой. Зима же сейчас. Мы могли забыть, что форточка открыта, только летом. И уж в любом случае не забыли бы, что закрывали её после исчезновения Белки. Кроме того, Белка прыгнул не в сторону окна, а как раз от него.

– Да, ты прав, – с глубоким вздохом сказал Александр Степанович. – Все это логично!

– Будем продолжать поиски?

– Нет! – решительно ответил отец.

Он первым почувствовал угрожающую опасность. Находиться и дальше в состоянии столь острой растерянности было нельзя. Так недалеко и до психического расстройства.

– Кот найдётся сам! – сказал он, стараясь говорить как можно твёрже, с уверенностью, которой у него и в помине не было. – Не может он не найтись. Такого не бывает! А на дежурство ты не опоздаешь, Саша?

– Нет, у меня ещё двадцать минут.

– Ведь ты, кажется, ещё не завтракал?

– Боюсь, что аппетит пропал, – поняв, что заставляет отца менять тему, попытался пошутить Саша, – и не вернётся, пока Белка не явится.

– «Явится», «найдётся», – сказал Коля. – А как он может найтись или, ещё того лучше, «явиться», если его нигде нет?

Он даже боялся, что Белка вдруг и на самом деле найдётся, что это столь таинственное исчезновение вдруг объяснится самым прозаическим образом и ему, Коле, нечего будет рассказать школьным товарищам.

– Нигде он не может найтись! – повторил он. – Ниоткуда не может явиться. Кот разложился на атомы!

– Что? Что?…

– Разложился на атомы! Очень просто! Как это случилось, не знаю, но уверен, ничего таинственного, сверхъестественного здесь нет.

– Чем говорить глупости, – рассердился Александр Степанович, – иди-ка ты мыться и одеваться! А то в школу опоздаешь из-за кота. И не советую говорить всю эту чушь в присутствии преподавателей. Белка найдётся самым естественным образом. Обязательно! Не может он не найтись!

Больше, чем сыновей, ему хотелось убедить в этом самого себя.

В матовой глубине чёрного неба мерцают бесчисленные точки звёзд, образуя узоры чужих созвездий. Неподвижно сияет в незримой дали бледно-жёлтый диск чужого солнца.

Нет от него ни света, ни живительного тепла, по которым так истосковались сердца уже трех поколений. И неизвестно, будут ли! Может быть, только расстояние спасает от губительного излучения этого солнца.

Так думают учёные.

Давно уже тепло и свет дают всему живому на планете густые заросли растений с очень длинными узкими листьями, бесконечным ковром покрывшие каждый свободный от построек и посевов участок почвы на всех континентах и даже островах. Без них быстро угасла бы вся жизнь, в том числе и их собственная. Только давая жизнь другим, они живут сами!

Но энергия, излучаемая растениями, – это искусственно вызванная энергия недр, только суррогат, только подобие естественной звёздной энергии. Она создана в поисках спасения могучим разумом, его наукой и техникой.

Энергия спасающая, но спасающая временно!

Если не будет найдено новое солнце, через определённое, давно рассчитанное время эта энергия перестанет поддерживать жизнь и в пространстве останется лишь мёртвая планета, сама обречённая на уничтожение. Потому что только живой разум, техника способны удержать планету, лишённую системы и её центра, от рокового падения на ближайшую звезду.

Надежда на спасение Человечества одна – найти солнце, дающее свет и тепло.

Только на это надежда!

Вот почему появилось и стало традиционным обмениваться при встречах и прощаниях словами «Во имя жизни!», полными для обитателей планеты глубочайшего смысла.

Вечная ночь! Для трех поколений подряд не сменяющаяся не только днём, но даже и сумерками, с небом, усеянным звёздами, созвездиями, узор которых изменялся уже сто десять раз. И сейчас опять новый. Вечное звёздное небо над головой, которое не может скрыть от глаз свет, излучаемый растениями. Этот свет разгоняет мглу только у самой поверхности планеты.

Никогда не потухающий и не разгорающийся, всегда один и тот же зеленоватый свет, равномерно переходящий то в синий, то в жёлтый:

И здания освещены только этим светом, и подлинного их цвета нельзя определить, так как для этого нужен белый свет – сумма всех остальных цветов видимого спектра.

И так всегда!

* * *

По сферическим экранам не пробегает ни единой полоски, ни единой светящейся точки, не мелькнёт ни одна искорка. Матово-серая поверхность каждого экрана замерла. И неподвижны тридцать шесть решётчатых чаш антенн там, наверху…

Проходит тысяча двести, тысяча триста секади…

В прозрачной стене позади пульта, за которой можно видеть ещё более громадное помещение, кажущееся совершенно пустым, не возникает никакого прохода, не отворяется и не сдвигается в сторону ничто, что можно было бы назвать дверью. Просто по эту сторону стены, в помещении пульта, внезапно появляется тот, кого дежурный в разговоре по маленькому экрану назвал странным именем «Норит сто одиннадцать».

Откуда он взялся? По соседнему помещению никто не проходил…

У пульта воздух сух и тёпел. Темно-синее влажное тело Норит сто одиннадцать быстро сохнет. Его неторопливые уверенные шаги замирают возле пульта у кресла, на котором никого нет.

Норит сто одиннадцать ждёт не шевелясь…

Всплёскивается разорванная снизу бирюзовая поверхность воды. Ступая по дорожке из вишнёво-красного дерева, наклонно уходящей под воду, из бассейна выходит тот, кто недавно скрылся в нем. Серебристое тело быстро обсыхает. Он снова устраивается на своём кресле.

– Во имя жизни, Норит сто одиннадцать!

– Во имя жизни, Вензот!

– Ты готов, Норит сто одиннадцать?

– Я давно готов! С тех пор, как меня избрала планета, я всегда готов! Уже наступило время?

– Иначе я не позвал бы тебя. Да, уже время! Существование разумной жизни доказано.

– Доказано сгоревшим аппаратом?

– Да. Техника – порождение мыслящего разума. Мы не знаем, в какую форму облечён этот разум, каково излучение этой бледно-жёлтой звезды. Ты скажешь нам это. Степень развития оценена в шестнадцать или в пятнадцать. Я думаю, что много ниже – двадцать. Но мне сказали, что я ошибаюсь. Возможно, конечно! Точно скажешь нам ты! Шансов мало. Это моё мнение.