Тереза Медейрос - Шипы и розы (Шепот роз)

• Название: Шипы и розы (Шепот роз)
• Автор: Тереза Медейрос
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000

Чтобы положить конец вражде между кланами, мудрый Камерон выдает свою прелестную дочь Сабрину за отважного воина Моргана Макдоннела. Встреченная враждебно обитателями замка, Сабрина вскоре покоряет их сердца и в первую очередь упрямое сердце своего мужа. Но те, кто жаждет войны, стремятся разлучить влюбленных. Заговор следует за заговором, кровь взывает к крови. Но и в разлуке Сабрина и Морган готовы на все ради своей любви.

---

Сабрина подскакивала на подушках сиденья, всем телом устремившись вперед, будто хотела собственным примером побудить лошадей бежать быстрее. Легкий утренний ветерок обдувал разгоряченное лицо и шаловливо теребил темные пряди, вырвавшиеся на свободу из наспех завязанного узла на макушке. Прошедшая гроза чисто вымыла лондонские улицы и напоила воздух свежестью. Сабрина смотрела сегодня на мир новыми глазами, в душе ликовала надежда, все вокруг было окрашено в розовые тона; Сабрина одарила ласковым взглядом даже нищего в потрепанном плаще, стоявшего с протянутой рукой на углу улицы, где жил Морган.

Карета остановилась напротив скромного деревянного дома. Не успел кучер соскочить с козел, чтобы подать руку молодой госпоже, как она уже открыла дверцу, высунулась по пояс и начала отдавать команды:

— Тедди, отвяжи и подай инвалидную коляску. Я здесь сама управлюсь, не беспокойся. Займись коляской.

Кучер отправился выполнять указания, а Сабрина, глядя ему вслед, подумала, что скоро, очень скоро придет день, когда она перестанет нуждаться в коляске. Повеселев от этой мысли, стала, нетерпеливо притопывая ногой, ждать, пока Тедди справится с порученным делом.

В это время в доме напротив распахнулась дверь и на крыльце показались мужчина и женщина, послышались возбужденные голоса и веселый смех. Когда дама вскинула голову, отвечая своему бородатому спутнику, ее вуаль чуть приоткрылась и стали видны густые огненные волосы, уложенные в красивую прическу; заблестели на солнце серебряные пряди.

Сабрина подалась назад в попытке остаться незамеченной в тени кареты; улыбка сбежала с ее лица.

На улицу вышел еще один мужчина, хозяин дома, провожавший гостей. Это был человек огромного роста, напоминавший пирата своими повадками и мужественной красотой, еще не бритый с утра и в чулках без туфель. Бородатый дружески хлопнул его по спине, чуть замешкался на ступеньках крыльца и бросил хозяину дома туго набитый кошелек.

Сабрина проводила глазами своих родителей, легко, будто по воздуху ступавших по плитам тротуара. Морган постоял на крыльце, улыбаясь и подбрасывая в руке тяжелый кошелек, словно прикидывая, сколько в нем денег. Потом повернулся и скрылся в доме.

Тридцать сребреников, плата Иуде за предательство. У Сабрины сжалось сердце и перехватило дыхание. Вспомнилось, с какой страстью говорил Морган, заточенный в темницу замка Камеронов: «Кроме моего клана, у меня никого нет. Для Макдоннеллов я сделаю все. Все, что угодно!» Его тогдашняя страстность не имела никакого отношения к девушке, стоявшей за прутьями решетки.

Теперь казна Макдоннеллов пополнится золотом и серебром — воздаянием за вероломство. Камероны щедро оплачивают услуги вождя в прошлом враждебного клана, обязавшегося взамен окружить любовью дочь Дугала Камерона. Какая низость!

Тут Сабрина припомнила мужчину и женщину, замеченных как-то в толпе; свое странное ощущение, будто кто-то постоянно преследует ее взглядами. Неужели родители были тайными свидетелями всей ее жизни в Лондоне? Каждого ее падения, каждой капризной выходки и каждого припадка злости? Ее обтянутая перчаткой рука метнулась ко рту, заглушив рвавшийся наружу истерический вопль.

Интересно, выдал ли батюшка Моргану всю крупную сумму сразу или платил в отдельности за каждый визит? Прибавлял ли премиальные за каждую улыбку? А за поцелуй? А как насчет минувшей ночи? Судя по всему, эта троица что-то праздновала. Возможно, Морган даже доложил во всех деталях о восстановлении их супружеских отношений. Сабрина прикрыла глаза, невольно вспомнив подробности прошлой ночи.

Не оставалось никаких сомнений, что над ней просто надругались. Оно и понятно, ведь батюшка никогда и ни в чем не мог отказать своей любимой дочурке, а Морган был готов пойти на любые жертвы ради своего клана. Даже подлая Ив наверняка бы горячо одобрила столь хитроумный план. Нужно отдать справедливость участникам этой грязной затеи: их расчет строился на убеждении, что жертва с радостью кинется в расставленные сети.

Из тяжкой задумчивости Сабрину вывело появление раскрасневшегося и запыхавшегося Тедди, которому ценой немалых усилий удалось-таки снять инвалидную коляску. Он катил ее перед собой с гордым видом, а Сабрина смотрела на жуткое сооружение из дерева и металла в ужасе. Она возненавидела коляску и все с ней связанное, потому что теперь точно знала — все оплачено из тугого кошелька Дугала Камерона.

— Убери это немедленно! — потребовала Сабрина.

— Но, мисс, вы же сами сказали… — растерянно пролепетал кучер.

— Не имеет значения, что я сказала раньше. Убери это. Не желаю больше видеть это страшилище.

Сабрина со стуком захлопнула дверцу кареты. Тедди, убрав коляску, подошел к оконцу. Вид у кучера был такой несчастный, что Сабрине стало немного жаль его.

— Куда теперь прикажете?

— Домой, — сказала Сабрина, глядя перед собой пустыми глазами. — Я отправляюсь домой.

30

Спустя час Дугал и Элизабет Камерон прибыли в дом Бельмонтов, и по их сияющим лицам можно было сразу догадаться, что родителей Сабрины буквально распирает от счастья, которым они пока не готовы поделиться. Притихшая Беатриса, старательно отводившая взгляд в сторону, провела гостей в комнату, где за хрупким письменным столом тетушки Оноры сидела Сабрина. Родители торопливо бросились к ней через всю комнату, даже матушкина плавная поступь превратилась в шаловливое подпрыгивание.

— Дорогая моя!

— Моя маленькая принцесса! Как мы по тебе соскучились!

Сабрина холодно подставила щеку для последовавших поцелуев, как если бы не виделась с родителями всего пару часов, а не несколько недель. Матушка и батюшка обменялись понимающими взглядами, убежденные, что сдержанность дочери — это лишь притворство.

После обмена любезностями и короткой серии вопросов и ответов о здоровье Брайана и Алекса, а также весенней страде во владениях Камеронов, Дугал звучно откашлялся, придал себе суровый вид и достал из кармана свернутый документ.

— Надеюсь, не нужно напоминать, зачем мы здесь, детка. Я наконец-то получил официальные бумаги об объявлении твоего брака недействительным. Осталось только поставить твою подпись.

— Скажи, пожалуйста, — небрежно поинтересовалась Сабрина, — неужели эта процедура всегда занимает так много времени?

Родители снова обменялись виноватыми взглядами, бормоча что-то насчет «определенных ограничений» и «особых обстоятельств».

— Но все хорошо, что хорошо кончается, — радостно заключил Дугал и широким жестом развернул документ. — Теперь тебе надо всего лишь подписаться вот здесь, над печатью судьи, и ты навсегда избавишься от этого ненавистного малого, Моргана Макдоннелла.

Он помахал бумагой перед носом дочери, явно ожидая, что та откажется подписывать документ.

Сабрина выхватила бумагу из рук отца и расправила ее на столе. Матушка от удивления раскрыла рот, а батюшка издал странный звук, и Сабрине показалось, что с минуты на минуту ему откажет выдержка и он во всем сознается. Не удосужившись даже ознакомиться с текстом, Сабрина обмакнула гусиное перо в чернильницу и расписалась над личной печатью судьи, на этот раз не снабдив свою подпись привычными завитушками. Так же молча присыпала чернила песком из песочницы, помахала бумагой в воздухе и вручила отцу.

— Ну вот, дело сделано. Теперь мы можем ехать?

— Ехать? — тупо повторил Дугал. Он так крепко сжал бумагу в кулаке, словно хотел скомкать и отшвырнуть как можно дальше. — Куда ехать?

Элизабет судорожно мяла в руках носовой платок, вид у нее был очень печальный.

— Домой, — разъяснила Сабрина. — В наш замок. Я давно упаковала свои вещи, и сундуки стоят в коридоре.

— Да, да, конечно, детка, как скажешь, — подавленно проговорил Дугал. — Сейчас же и отправимся в путь, если ты того желаешь. — Он отвернулся, как бы боясь встретиться взглядом с дочерью, и направился к двери; он ступал так тяжело, будто состарился лет на десять.

— Папа, куда же ты? — окликнула его Сабрина. — Ты что, забыл? Я же не могу ходить. Тебе придется взять меня на руки.

Ровно в два часа пополудни Морган поднимался по ступенькам городского особняка Бельмонтов, еле выглядывая поверх огромного букета оранжерейных роз на длинных стеблях. Он порывался явиться гораздо раньше, и ему стоило немалых усилий сдержаться и дотерпеть до обычного времени своего визита. Однако на этот раз предводитель Макдоннеллов хотел придать своему посещению элемент торжественности.

Дверь открыл не дворецкий, как обычно, а усыпанная веснушками горничная с заплаканными покрасневшими глазами. Она была так занята своими мыслями, что ничего не сказала по поводу роскошного букета.

— Сейчас доложу о вашем прибытии его светлости, сэр. — По дороге в холл служанка беспрестанно шмыгала носом и вытирала глаза кончиком передника. — Простите, сэр, что у меня такой вид. Было время, когда я сделала бы все, только бы от нее избавиться. Но теперь, когда она уехала… — Девушка залилась слезами.