Владимир Михайлов - Эвтанатор

• Название: Эвтанатор
• Автор: Владимир Михайлов
• Жанр: Научная Фантастика

В этот день у доктора Орлена Кордо из Комитета Добрых Услуг с планеты Середина случился юбилей, и провести его он собирался в одиночестве. Но начальство распорядилось иначе. В срочном порядке доктора Кордо отправили на планету Эван, исполнить свои профессиональные обязанности.

---

– Не слышал ранее, извините. Имя больного – Летин Эро. Если быть точным, это больная.

– То есть… женщина?

– Да. Это имеет значение?

– Никакого.

Так сказал Орлен вслух. Мысленно же: «Господи! Только этого мне не хватало!..»

С женщинами Орлену Кордо (да и Орену Кортону) в жизни не счастливилось.

Нет, не то чтобы совсем их не было. Случались. Но уже после первого угара страсти ему становилось нехорошо. Точнее – стыдно. Не за физику: тут всё было в порядке. Очень стыдно делалось за то, что, кроме этой самой физики, он ничего другого женщине предложить не мог. Не в смысле уровня жизни: краткосрочные мини-союзы возникали всегда в своём кругу, где всем обо всех всё известно – кружок был достаточно тесным. И любая женщина легко узнавала, чего можно от него ждать, а о чём и мечтать не стоит. Любая из тех, конечно, кого это интересовало.

Дело было в другом: они всегда оставались чужими. Непонятными – потому что он никогда и не старался понять их. Не было у него такой потребности. То ли потому, что и без них всегда было более чем достаточно поводов для серьёзных и, главное, срочных размышлений и следовавших за мыслями дел. То ли просто таким он уродился – не с тем знаком, как сам он в те времена нередко думал со странной усмешкой. Если женщину обозначить через минус, то ему самому, как нормальному мужчине, следовало нести плюсовой заряд. Тогда взаимное притяжение было бы обеспечено. Но на деле происходило отталкивание. Одно время он серьёзно переживал, думая, что если он – минусовый, как женщины, то у него должна бы проявиться иная ориентация. Однако сама эта мысль вызывала у него тошноту. В конце концов он решил, что он – не плюс и не минус, а просто-напросто нейтрален. Может столкнуться с любым знаком – и отразить его или отразиться самому, без потерь. Потом он стал понимать, что иногда не отражается от заряженной частицы, но просто разбивает её. Когда он это уразумел, его стыд превратился в стремление изолироваться. Избегать всяких сближений. А уж если так припекло, что хоть на стенку лезь, – обращаться к профессионалкам. При этом ни стыд, ни совесть даже не шевелились. Тут ни с одной стороны не возникало иллюзий.

И такой образ жизни хорошо установился, сделался привычным – но только для того, чтобы в один прекрасный миг рухнуть, рассыпаться, взлететь на воздух, испариться, в общем, подвергнуться всем формам уничтожения.

Он хорошо умел убеждать. И без особого труда убедил самого себя в том, что такой женщины, которая могла бы даже не пробить, но хотя бы зацепить его душу, не существует во всей Галактике. Основания для подобной мысли имелись: ему ещё не было сорока, а он уже успел побывать более чем на половине обитаемых миров. И вовсе не туристом. Наверное, в принципе, такая женщина могла существовать. Но то ли она ещё не родилась, то ли уже умерла. Что в лоб, что по лбу – результат один.

Тогдашний его коллега, с которым он был чуть более близок, чем с остальными, и, кстати, тоже медик по образованию, искренне желая помочь приятелю, однажды посоветовал:

– Слушай, что ты исходишь горечью? Отчего бы тебе не заказать женщину – такую, какой она должна быть, чтобы ты к ней прилип намертво, навсегда? Подумай как следует, набросай схемку, всё желательное и всё недопустимое. И внешне, и внутренне. Разработать в деталях тебе помогут на месте – спецы из «Конструген АО». У них давние связи с «Клоник Лэб», и не скажу, что за неделю, но уж за год они сварганят идеальную партнёршу. Тебе это по карману, ну, с небольшим напрягом, может быть. Ты ведь собираешься на пахоту? На какое поле? Нет, не говори: сам случайно знаю. Топсида, так? Место весьма урожайное. Так что будет и чем заплатить, и наладить новую жизнь – семейную. Вот тебе и решение всех проблем.

– Считай, – ответил тогда Кортон, – что я у тебя в долгу.

И в самом деле, он ведь и сам знал о существовании и профиле этих фирм, изредка даже соприкасался с их продукцией. Но почему-то не приходило в голову воспользоваться их услугами. Хотя он всегда понимал, что для достижения желаемого мало обладать долготерпением и ждать, надо двигаться навстречу, действовать активно, брать игру на себя. Может быть, конечно, из этого ни черта не получится. Но без риска не бывает победы. Так что Орен без промедления составил план, обратился к констругенам и сделал заказ.

После этого три недели он не ходил, а прямо-таки порхал на крыльях. Вернее, душа порхала, тело же было погружено в подготовку к годичной командировке на Топсиду – весёлый и хитрый мир. А в первый день четвёртой недели он явился на фирму и аннулировал заказ. Между прочим, неустойку пришлось платить серьёзную, такие деньги на улице не валяются. И всё же он отдал их с чувством великого облегчения.

Это, безусловно, не могло случиться без причины. Причина возникла совершенно неожиданно. Она называлась – Катя Гай, коллега. Со Стрелы-Второй. Прибыла на время – в порядке обмена. Для некоторой дополнительной подготовки. Кате тоже предстояла пахота. Ей дали инструктора.

Орена Кортона – наверняка решили вы. И ошиблись. Инструктором был назначен Паол Фест – тот самый коллега, что дал Кортону ценный совет.

Фест проработал с Катериной день. А вечером поймал приятеля на выходе. И сказал:

– Слушай внимательно, потому что моими устами сейчас будет говорить Творец.

Кортон не без удивления кивнул.

– Завтра с раннего утра… нет, прямо сейчас вернись в отдел и подай рапорт. Содержание: ты настоятельно просишь освободить меня, Паола Феста, от обязанностей инструктора прикомандированной Катерины Гай и назначить тебя. Мотивировку придумаешь. Можешь использовать мою: профиль её подготовки во многом не совпадает с моими специальными познаниями, зато идеально совпадает с твоими. – Фест извлёк из сумки пластинку и протянул Кортону. – Вот мой рапорт на ту же тему. Оба – и твой, и мой – сразу же переправь в утреннюю почту шефа. С утра пораньше получи его «добро», обожди её у моего кабинета и приступай.

– У меня совершенно другие планы, – ответил Кортон хладнокровно.

– Забудь. Помнишь, что ты мой должник? И обязан выполнить моё требование. Ты его услышал. Выполняй.

– Откровенно говоря, – промолвил Кортон, – я ни черта не понимаю.

– Естественно, – ответил Фест. – Ты ведь её не видел.

– Тем более. Я её даже не опознаю. И вообще – зачем? Хочешь просто спихнуть мне?

– Вот именно. Хочу тебе спихнуть. Ты её увидишь – и сразу всё поймешь.

Долги надо отдавать. Недоумевая, Орен выполнил требуемое. Наутро увидел её. И засмеялся. Потому что понял: она уже родилась. И ещё не умерла, прожив свои двадцать с чем-то лет.

Он всё ещё смеялся, когда она подошла к нему и прижалась головой к его груди. Наверное, и ей сразу всё стало ясно.

К чертям всякие идиотские заказы!

С этого мгновения они не расставались ни днём, ни ночью. Были вместе на занятиях, тренировках и на отдыхе. И даже потом, когда пришла пора полевой работы, он без возражений был назначен её выпускающим, берегущим, а когда она вернётся с поля, он станет её принимающим. Это как бы само собой разумелось.

Так бы и случилось – если бы она вернулась. Но произошло то, что произошло. Неизвестно что. Он потерял её. Потом нашёл. На несколько часов. И снова потерял. Больше она не возникала. Не поступало ни бита информации. Кроме того, что попало на аудио-, видео– и граммо-… Но это, вероятнее всего, было дезой. Чтобы увести ищущих её с верного пути.

Её искали. Всё Бюро, в котором оба они работали. Но упорнее всего – он сам. Ничего удивительного: для других Катя была коллегой, для него же – всем.

Началась пора скитаний – в поисках хотя бы малейших следов. Прошло полгода, а их всё не было. Единственным, что у него ещё оставалось, была надежда. А она питалась лишь уверенностью в одном: если бы Катерины уже не было в живых, то умер бы и он. Без всякой видимой причины. Приключилась бы внезапная остановка сердца или ещё что-нибудь подобное. Но его сердце билось – значит, и её тоже. И то, что сегодня ещё нет никаких результатов, вовсе не значило, что и завтра…

Хотя нельзя сказать, будто результатов до сих пор не было. Один, как минимум, появился очень скоро. Его можно назвать ненавистью. К женщинам. Ко всем. Знакомым и незнакомым. Старым и молодым. Прекрасным и уродливым. Хорошим и плохим. Ко всем живым.

Причина такого чувства была ясна: какое имели они право быть, если её не было?

Нет, Орен Кортон не делал им ничего плохого. Но как бы перестал воспринимать их как реальность. В упор не видел. Никак не общался. Обходил стороной. Стремился забыть, что они вообще существуют на свете. Если же кому-то из них, ещё не знакомых, удавалось обратиться к нему по какому угодно поводу, он, глядя в сторону, лишь пожимал плечами и поворачивался спиной. И уходил.

Вот таким он стал.

И внезапно оказался в положении, когда уже невозможно избежать контакта с женщиной. Когда придётся общаться с ней. Обследовать. Разговаривать. Стараться облегчить её страдания. И если её положение оставит лишь один выход – бережно подвести к этому выходу, открыть перед нею последнюю дверь. И поддерживая до последнего мгновения, помочь переступить порог.