Петти Мессмен - Богатые мужчины, одинокие женщины

• Название: Богатые мужчины, одинокие женщины
• Автор: Петти Мессмен
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-081-6

Вы помните, как бедная Золушка из сказки Ш. Перро мечтала попасть на бал в королевский дворец? С помощью волшебства она попала туда и стала невестой принца.

Но, оказывается, не только в прекрасных волшебных сказках к Золушкам приходит счастье. Прочитав роман, вы с тремя очаровательными Золушками не только окунетесь в чарующий мир Беверли Хиллз, с его шикарными приемами с рок– и кинозвездами, с роскошными ресторанами и богатыми домами, но и убедитесь, что мечты не всегда остаются только мечтами.

---

Пейдж была слишком возбуждена, чтобы что-нибудь ответить.

«Роман взорвался – конец», – думала она безрадостно, когда он спрыгнул с нее.

Не успела она даже повернуться на бок, как он уже практически закончил раздеваться, скинув всю одежду на то же самое роскошное кресло с подголовником, где уже лежал его галстук-бабочка, и цинично улыбался, тщеславно гордый своим чрезвычайно здоровым телом!

– Особенно в наши дни никто не может быть застрахован, – грубо добавил он перед тем, как с многозначительным видом отправиться в ванную комнату.

Для ее прекрасного вечера это уже перебор, думала Пейдж с раздражением. Когда она перестанет мечтать? Она просто очередная подстилка для этого парня. Совершенно такая же, как те два чуда в мини-юбках, с которыми она поменялась местами. А почему он должен был думать как-то иначе? Не подтвердила ли она его впечатление, когда обрезала ножницами половину своего нового платья, а затем преподнесла ему отрезанную часть? Даже хуже – она на десять лет старше той парочки.

Отказываясь становиться в бесконечный ряд его взаимозаменяемых девочек на одну ночь даже с риском никогда больше не увидеть его, Пейдж соскочила с кушетки и вытащила из своей сумочки помаду.

Он думал, что сделает это здесь, самодовольный сукин сын, уже готовый натянуть маленькую защитную изоляцию на свой драгоценный член, готовый трахнуть ее. Отлично, догадайся, кто кого трахнет сегодня вечером?

Он хотел безопасности, пусть получит ее, но что касается сексуального удовлетворения, то это останется его личным делом.

В поисках чего-нибудь, на чем написать, Пейдж схватила его праздничную рубашку и небрежно написала на ее спине вторую за этот вечер записку ему, просто повторив первую: «Чем меньше – тем больше». Если бы он меньше говорил и больше целовался, у него было бы больше шансов ее уложить.

Кипя от ярости, Пейдж собрала остальную его одежду, оставив разложенной на стуле надписанную рубашку, чтобы ему было о чем подумать, его бумажник и карманные деньги. Захватив из стенного шкафа сумку со своими вещами, свою сверкающую вечернюю сумочку от Джудит Лейбер и дорогие туфли на высоком каблуке от Мод Фризон, она покинула номер. К черту Ники Лумиса. И Стена Паркера – тоже. К черту их всех.

Сбегая вниз по ступенькам в подавленном состоянии, в одной туфле и неся другую под мышкой, смущаясь от того, что бросается в глаза охапкой одежды в руках и своим собственным обрезанным платьем от Валентино, она увидела себя в искаженном гротескном виде в зеркальной стене, которая шла вдоль лестницы. Это зрелище было скорее смешным, чем печальным, и Пейдж почувствовала, как гнев ее постепенно стихает. Странно, безумно и забавно. Почему это вызвало у нее такую депрессию?

Сегодня вечером ее цель обрела лицо, имя и характер. Это уже прогресс. И она определенно выделилась. Ники Лумису будет трудно забыть этот маленький сексуальный семестр.

К счастью, она пребывала в растрепанных чувствах, иначе она просто увеличила бы счет своих постельных приключений и испортила бы этим все дело, сущность которого, по случаю, откровенно выложила Ники. Чувствуя себя все более и более уверенно, Пейдж пересмотрела свое положение, заключив, что, в конце концов, сегодняшняя неудача могла обернуться потрясающим успехом.

Ее цель – достаточно заинтриговать его, чтобы он выделил ее из многих других, и заставить хотеть ее. Она думала, что, возможно, решила обе задачи.

С другой стороны, она надеялась, что не перестаралась, просто хотела сбить с него спесь, но не настолько, чтобы он не захотел увидеть ее еще раз. Именно поэтому она утащила его одежду, а вовсе не для того, чтобы раздеть догола, думала она, глядя на груз в своих руках.

Проходя мимо старинной витрины, в которой были выставлены аккуратная стопка теннисок «Шато Мармонт» и стопка пижам в цветочек, она резко вернулась назад, поняв, что ее проблема решена.

Картина, которая появилась у нее в голове – Ники Лумис, сам Мистер Король Спорта, выходит из «Шато Мармонт» в пижаме, – поразила ее до глубины души.

– Могу я вам помочь? – спросил ее портье, печально глядя из-за газеты.

Ощутив знакомый трепет возбуждения, потому что состязание с Ники Лумисом еще не окончилось, Пейдж согласилась на его предложение и вручила ему пару купюp, посылая выполнить еще одну часть своего все еще развивающегося плана. Она проинструктировала его постучать в дверь пентхауса и, если никто не ответит, проскользнуть вовнутрь, положить набор – пижаму с тенниской – на голубое кресло с подголовником, а затем выскользнуть обратно. Подумав, она вручила портье туфли и носки Ники.

«Один раунд за мной», – подумала она, забираясь в «астон-мартин лагонду», и вырулила на дорогу, чувствуя прилив радостного возбуждения и самоуважения.

ГЛАВА 17

Все случилось так быстро. Но затем Тори предположила, что такова была вся жизнь Ричарда Беннеттона, и глядя на то, как развиваются события, ей лучше было поскорее привыкнуть к этому.

Быстро, с такой же ужасающей скоростью, с которой «Гольфстрим» (частный самолет Ричарда) летел сейчас, вспарывая небеса высоко над долиной Амазонки, приближаясь к границе Боливии, после остановки для заправки в Панаме, по пути в Аргентину.

За одну ночь жизнь Тори изменилась. Это было восхитительно. Она наслаждалась скоростью, с которой самолет, презирая притяжение земли, набирал высоту. Тори была воздушным змеем, и Ричард направлял ее курс все выше и выше, пока она наконец не освободилась от хронической тяги к Тревису, и ее упорная до дрожи джорджийская любовь не превратилась в простое ностальгическое пятнышко на красном горизонте прежней жизни. Это было так же прекрасно, как и невероятно.

Работа вовсе не была работой. В противоположность тому, как она вкалывала в Атланте по двенадцать часов в день, чтобы уложиться в предельные сроки проекта, отвечая за целое подразделение, здесь еще была значительная прибавка в оплате, и работа Тори пока что состояла в том, чтобы развлекать старшего вице-президента «Беннеттон Девелопмент», Ричарда Беннеттона. Это, возможно, звучало скучно, тривиально, бестолково или недостойно по сравнению с высоким положением, к которому она привыкла, но в настоящий момент это было просто откровенное развлечение.

Кроме того, скука – это когда делают одно и то же изо дня в день, а жизнь с Ричардом не содержала даже намека на что-нибудь подобное.

В настоящий момент все его знаки внимания расточались Тори, и она упивалась ими, хотя подозревала, что это ненадолго, несмотря на его заверения, что это будет продолжаться всегда. Он утверждал, что его чувства к ней были совершенно другими; она была другой. Он совершенно сходил с ума по своему маленькому Джорджийскому Персику. Ему нравился ее акцент, ее взгляд на мир, ее прямота и то, как пахла ее кожа после занятий любовью, ему тоже нравилось. Ему нравилась та новизна, которую для нее содержал его мир, и ее разумная оценка этого мира. Она не приходила в восторг от всего без разбора, и все же не была ни в малейшей степени пресыщенной. Вместо этого она относилась ко всему с любопытством, как к чему-то, что надо испытать, попробовать на вкус, определить, нравится или не нравится, полагаясь только на собственные ощущения. Тори беспокоилась, что надоест ему, как надоело все остальное, едва лишь он встретит что-то новое и интересное, полагая, что он отнесется к ней, как к завоеванному рубежу, когда перед ним появится новая вершина. Его же подобные опасения не затрагивали, и он настаивал, что хочет встречать новые испытания вместе с ней. Впервые за долгое время он был счастлив, как будто находился с человеком из своей команды, человеком, достойным восхищения и уважения, которого он мог бы без смущения пригласить на обед в дом своего отца.

Вот тогда-то он и привлек внимание Тори, и она позволила себе начать ему верить Эллиотт Беннеттон, старший Беннеттон, чей вид наводил страх на легионы сотрудников, причем Ричард не был исключением, находился в плаванье у берегов Индии на «Ройал Викинге» вместе с мачехой Ричарда. У Тори еще не было возможности встретиться с живой легендой лицом к лицу.

Пытаясь представить себе, на что будет похоже ее латиноамериканское приключение, она расслабилась, глубоко погрузившись в мягкое, роскошное, замшевое сиденье частного самолета, разглядывая через иллюминатор безоблачное небо и пытаясь различить ожидавший ее внизу совершенно чужой континент. Готовясь к путешествию, она уже прочитала возбуждающую книгу Изабель Алленды «Дом призраков», посмотрела «Официальную историю» и взяла напрокат видеокассету со старой аргентинской классикой «Камила». Задав пищу своему воображению, она чувствовала себя подготовленной и испытывала нетерпение, уже представляя себе огромную животноводческую ферму, на которой они будут жить как особые гости одного из лучших аргентинских коневодов Алехандро Карбалло.