Шон Мур - Конан идет по следу

• Название: Конан идет по следу
• Автор: Шон Мур
• Жанр: Героическая фантастика

Конан отправляется на поиски наемных убийц, следы которых ведут к служителям древнего темного культа. Слуги зла плетут интриги против королевского рода, даже не подозревая, что Конан идет по следу.

---

Как же так вышло, что у Балберота не получилось?.. Мадезус, жалкий жрец, при всем желании не мог справиться с демоном Древней Ночи, чье могущество приближалось к могуществу младших богов. Потрясенная Азора вновь и вновь задавалась этим вопросом, но ответа по-прежнему не было. Наверное, думалось ей, вмешался Сам Митра: изгнать демона Древней Ночи под силу разве что богу. Но если с Мадезусом в самом деле пребывала воля Митры, это значило, что жрец намного опаснее, чем ей казалось поначалу. Необходимо было срочно его разыскать!..

Азора вернулась в тонкие миры и отправилась на поиски.

Почему-то вместо Мадезуса ее дух набрел на Ламици. Старый осел спал на обочине дороги, петлявшей между скалами в Карпатских горах. Азора не поняла, почему ее вынесло к евнуху, но решила воспользоваться случаем и попробовать еще одно замечательное искусство, детально описанное Скауролом. Она внедрилась в его сновидение и разбудила его.

Когда Ламици с воплем вскочил, она стала его расспрашивать. То, что она от него узнала, и порадовало, и озадачило ее. Итак, жрец мертв!.. Евнух остановил его сердце необоримым ядом. Она сама когда-то пользовалась подобной отравой и знала, что спасения от нее не было; оживить Мадезуса теперь не сможет никто. К тому же – чистое везение! – Ламици завладел его амулетом.

Азора не знала в точности, какую роль играл этот амулет во всех последних событиях. Ей было только известно, что для нее он смертельно опасен. Ибо это последняя реликвия Ксуоквелоса, одного из худших врагов мутари. Азора не сомневалась, что амулет участвовал в разрушении заклятия Смерти, наложенного ею на Эльдрана. А может, он и от Балберота своего обладателя уберег…

Ламици принесет его ей! Она не осмелилась ни прикасаться к амулету, ни даже смотреть на него, но со всей определенностью знала, как истребить его силу. Погрузить его в кровь человека, утратившего душу, – и амулету конец. Это будет последняя служба, которую сослужит ей Ламици. Азора начала отнимать у евнуха душу с тех самых пор, как они повстречались. Теперь оставалось совсем немного, но мутари оттягивала удовольствие. Человек, лишенный души, как известно, ничего не боится, жрица же собиралась сполна насладиться пыткой, когда он станет ей уже вовсе не нужен. И потому Ламици еще сохранял последний клочок души.

Страх приведет его к ней и не позволит даже думать о бегстве. Азору беспокоили только те двое, гнавшиеся за Ламици. Если они поймают: евнуха, то отберут у него амулет и попробуют обратить его против нее. А не получится – разыщут кого-нибудь, кто умеет пробуждать его силу.

Пока Ламици отделяло от преследователей расстояние, Азора была в безопасности. Они были еще слишком далеко, и сама она ничего не могла с ними поделать. Но и это не страшно. Скоро они приблизятся, и тогда она сумеет до них дотянуться…

Оставшись без жреца и без амулета, они мало что смогут ей противопоставить. Убить ее?.. Обыкновенная сталь не сможет причинить ей вреда. Она будет пытать их сколько захочет. А потом скормит паукам, живущим в нижнем чертоге. Пусть полакомятся! Азора решила сделать детей Зата своими домашними питомцами. Всех, кроме Кзима. Она не доверяла ему: слишком умен. Она прихлопнет его, но несколько позже. Сейчас ей было не до него.

Время работало на нее, и она это знала. Даже если Ламици и его преследователи будут мчаться круглые сутки галопом, не делая передышек, они доберутся до Шан-и-Сорха самое раннее через неделю. В действительности, конечно, они прибудут гораздо позже. И все это время она будет упорно трудиться, впитывая магические познания Скаурола. И особенно пристально будет она разыскивать главнейшую из тайн великого мутари: бессмертие. Множество магов, живших в разные времена, пытались раскрыть секрет жизни и смерти, но удалось это лишь Скауролу. Исторические хроники сходились в одном: он был низвергнут прежде, чем успел совершить все ритуалы и обрести бессмертие. Ей, Азоре, не следовало опасаться столь печальной судьбы. Потому что не было больше смертного, способного встать у нее на пути.

Жрица вернулась к костяному столу с возложенной на него книгой-страшилищем. И принялась читать – страстно, запоем. Где-то здесь, внутри этого медного переплета, таился ключ к вечной жизни. Азора начала читать с самой первой страницы. Она не даст себе отдыха, пока не найдет этот ключ.

Кзим в ожидании таился за дверью библиотеки… Его прежний хозяин, Скар, когда-то говорил ему: настанет день, и придет женщина.

«У нее будут такие же глаза, как у меня, – наставлял Скар. – Покажи ей тайный проход и предупреди о старушках. Поднимись с нею на самый верх, но в Тайный Чертог не входи! Спрячься в нише над дверью и ожидай моего возвращения. Засим наделяю тебя даром речи, дабы, когда придет женщина, ты мог стать ей проводником…»

Сказав это, Скар прикоснулся к телу Кзима длинным пальцем с черным загнутым ногтем. От этого прикосновения тело и разум паучка волшебным образом изменились, и он обрел дар речи.

А потом настал день, когда к воротам крепости приблизился странный седовласый муж и окликнул хозяина по имени. У человека была с собой длинная серебристая пика. Кзим помнил слова, которые произнес Скар, когда открывал двери и выходил навстречу незнакомцу.

«Этот глупец думает, будто меня можно убить, – пробормотал хозяин. – Откуда ему знать, в какую глубину ушли мои корни! Даже если ему удастся задуманное, полностью он меня не уничтожит. Через несколько коротких столетий, когда его тело обратится в прах, а гробница будет забыта, я вернусь в мир живых. И не дам покоя этому миру…»

Скар поручил Кзиму оставаться в нижнем чертоге, пока не придет женщина. Больше он не сказал ему ничего. Просто вышел за ворота и отправился в пустыню на поединок с седоволосым.

Кзим не испытывал никаких чувств, следя сквозь распахнутые ворота за их короткой, но страшной борьбой. Кончилась схватка тем, что седоволосый пронзил Скара своим серебряным копьем. Когда это произошло, тело хозяина крепости попросту обратилось в пыль, и никогда не утихающий ветер пустыни унес ее вдаль. Подхватив пыль, ветер начал усиливаться, пока не превратился в настоящую бурю. Летящий песок заставил незнакомца отступить от стен крепости. Буря захлопнула тяжелую дверь, в щель которой подглядывал Кзим. И еще много месяцев бушевал над цитаделью самум, отгоняя искателей сокровищ и любопытных исследователей. Когда же ветер наконец улегся, башня была полностью засыпана. На поверхности пустыни не осталось ни малейшего следа.

Потянулись века… Нестареющий Кзим прилежно нес бессонную стражу, ожидая предсказанного хозяином появления женщины. Медленно перемещались желтоватые дюны, и наконец крепость сбросила песчаный саван, так долго укрывавший ее от мира. К тому времени уже никто не памятовал о ее существовании. Отрывочные упоминания сохранились лишь в нескольких пыльных свитках да в книгах, которые годами не открывала ни одна живая душа…

Но вот настал час, предопределенный много столетий назад.

И пока Азора лихорадочно углублялась в рукопись Скаурола, а Кзим ждал неизвестно чего, притаившись в нише над дверью, пески за стенами крепости пришли в движение. Только на сей раз не ветер гонял их туда и сюда. Мириады песчинок перетекали и шевелились сами собой, точно рои крохотных насекомых. Причем не все, а лишь некоторые. Избранные. Остальные если на какое-то время и поднимались над землей – тут же падали обратно.

Так проходили часы. Солнце пересекло безоблачное небо над Шан-и-Сорхом и ушло за западный горизонт. С течением времени шевелящегося песка становилось все больше, пока наконец перед воротами крепости не завертелся небольшой пыльный вихрь. Он разрастался крупица за крупицей и становился плотнее. К наступлению темноты он достигал уже семи футов в высоту. Покачиваясь и вращаясь, вихрь двинулся к каменной двери, словно ведомый неким невидимым разумом…

Возле самой двери он остановился и начал изменять облик. В нем постепенно возникало мужское обнаженное тело. Оно проявлялось начиная со ступней ног, как если бы некто вливал плоть в незримую форму. Песчинка за песчинкой присоединялись к нему, и крутящийся вихрь мало-помалу иссяк. Вместо него перед дверью стоял могущественнейший мутари земной истории. Стоял возрожденным.

Низкий, раскатистый смех Скаурола разнесся над бесплодной равниной… Протянув руку, он толкнул тяжелую дверь, и она отошла легко, точно невесомая шелковая занавеска.

Босые ноги бесшумно ступали по каменным плитам. Скаурол пересек входной покой несколькими широкими, размашистыми шагами. Гладкое светлокожее тело играло завидными мускулами, идеальные пропорции казались слишком совершенными. Нигде не было ни малейшего изъяна; лишь очень внимательный взгляд заметил бы на груди и посередине спины тонкие округлые шрамы – след серебряного копья, пронзившего его много лет назад. Зубы и ногти Скаурола были черными, как и у Азоры, а губы – белыми. На голове и теле не росли волосы, не было даже ресниц и бровей. Глаза, черные, непроницаемые, казались двумя полированными угольными шарами. Он направился к иллюзорной стене, скрывавшей лестницу наверх, и завесы паутины раздвинулись перед ним. Скаурол с удовольствием отметил про себя, что «старушки» по-прежнему стерегли ложные двери, сидя все так же, как он их посадил. Он миновал стену и вступил в коридор. Высоко над ним, в башне, Азора откинулась в кресле, глядя на лежавший перед нею том. Она была совершенно без сил. Несколько дней усердных занятий вымотали ее похуже, чем даже Перемещение. Она летела по страницам, как в трансе, не замечая усталости. А теперь готова была свалиться от изнеможения. Зато какая власть ей отныне принадлежала! Какие страшные тайны!..