Андрэ Нортон - Стража Колдовского мира

• Название: Стража Колдовского мира
• Автор: Андрэ Нортон
• Издательство: АСТ, Terra Fantastica
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-004142-X, 5-7921-0370-4

Андрэ Нортон — одна из самых популярных писательниц за всю историю мировой фантастики, более того, один из тех редких авторов, таланту которых в равной степени подвластны как жанр научной фантастики, так и жанр фэнтези, первая и пока единственная женщина,удостоенная Американской ассоциацией писателей-фантастов высокого титула Великого Мастера. Однако в ряды классиков фантастической литературы нашего столетия Нортон вошла именно благодаря фэнтези — благодаря своей знаменитой эпической саге о Колдовском мире, мире могучих героев и могущественных волшебников, уникальном, бесконечно оригинальном мире, полюбившемся миллионам читателей...

---

Его одежда, непохожая на одежду преследователей, рдела как только что пролитая кровь, а руны на ней ярко чернели. И казалось, что их не нашили на ткань, а вживили в неё, и от этого руны мерцали и переливались. С шеи свисала цепь из чёрного металла, к ней крепился шар, тёмный и безжизненный, размером с ладонь чародея. Коротко стриженные волосы плотно прижимал к голове обруч из того же чёрного металла, что и цепь. Однако в чертах лица чародея не было ничего чудовищного или устрашающего. Он казался красивым, кроме глаз, прикрытых тяжёлыми веками, и он скакал совсем близко от той группы, где находился юноша.

Как Фирдун чувствовал зло, исходящее от птицы-женщины, так теперь он ощущал дар. Сила скакала совсем рядом, и грифониец немного смутился. Ибо сам он унаследовал Силу, приумножил её долгими и упорными упражнениями, так как родился в Гнезде, а здесь мощное истечение энергии предполагало, что юный всадник не являлся тем противником, которым следовало пренебречь!

К этому времени кавалькада сильно продвинулась вперёд, и Фирдун уже отчётливо различал направление движения — они тоже устремились к Драконову Гребню. Но перед их отрядом начинался подъём, и они сравнялись с ещё одной группой всадников, и те тоже везли пленника, захваченного тем же способом, что и сам Фирдун.

С пленником обошлись грубо, привязав его прямо к хребту собственной неутомимой лошадки. Его голова немного повернулась в сторону Фирдуна, и юноша мельком разглядел залитое кровью лицо.

Хагар! Из всех торговцев, отваживающихся на поездки из Долин или в Пустыню в поисках предметов, оставшихся от Древних Времён, он являлся самым смелым и удачливым. В Гнезде всегда ждали его приездов, ибо он оказался отличным сборщиком новостей и даже слухов, но, как правило, с зерном правды в них.

Все три группы уже поднимались по крутому склону. Взвилась плётка одного из стражников, хлеща не только лошадь Фирдуна, но и обжигая горячей полосой его собственную кожу, разрывая в клочки шаровары, которые представляли собою теперь не более чем утреннюю паутину паука.

Юный же чародей и его сопровождение, должно быть, уже достигли вершины. Но группы с пленниками отстали, потому что лошади просто пятились и взбрыкивали от дикого страха. В конце концов некоторые стражники спешились, достали длинные верёвки и стали тянуть взбесившихся животных, вынуждая их шагом продвигаться вперёд.

Фирдун не испытывал никакого желания показывать, что он только притворяется испуганным и забитым. Он скакал на кайогских скакунах с самого раннего детства и прекрасно отдавал себе отчёт, что один из них, тот, что сейчас вёз его самого, был почти разумным созданием.

Наконец их вынудили остановиться. Двое стражников разрезали верёвки, столь болезненно привязывавшие юношу к седлу, и бросили его на землю, накинув петлю на шею так, что ему пришлось почти бежать за одним из латников, в противном случае его бы просто удушила верёвка. Теперь он не мог видеть Хагара, но надеялся, что торговец выдержит.

Драконий Гребень являлся одним из памятников, оставшихся от времени Великих Ушедших. Может быть, когда-то он представлял собою кумирню какого-нибудь божества. Теперь тут осталась лишь мостовая из чёрных плит, от которой исходило ощущение давно забытой опасности.

Латнику помогали двое стражников. Скрученными верёвками они так хлестнули Фирдуна, что тот, упав, забарахтался на гладкой черноте под полновесными ударами, а потом заскользил вперёд по скользкому камню плит, приложившись к ним щекой.

Потом, когда второй пленник ударился об него, он заскользил дальше. Хагар! Предаст ли его торговец? В это время и в этом месте он не смог бы изменить черты лица с помощью иллюзии.

Уголком глаза он увидел плавное скольжение кроваво-красного плаща. Потом обрушившийся на него с другой стороны тела удар подкованного носка сапога ускорил его скольжение, только уже повёрнутого лицом к небу, где с необычной быстротой начали собираться тучи.

К тому же теперь юноша смотрел прямо в лицо юного чародея. Да, тот был красив, но губы кривились в улыбке, которая могла бы, наверное, очаровывать, если б только никто не видел отблескивающих тусклой сталью серых глаз, казалось, не имеющих ясно видимых зрачков.

Дурнота подступила к Фирдуну, как будто что-то невероятно грязное и гнусное выворачивало его нутро, отдаваясь во всём теле. Потом юный чародей кивнул и отошёл влево. Несмотря на все усилия по самоконтролю, Фирдун следил за чародеем глазами. Теперь волхвы тщательно исследовали Хагара, но торговец сомкнул глаза и застонал.

Раздался насмешливый звук и вокруг разлился зловонный дух. Птица-женщина заняла место волхва и уставилась на Фирдуна, повернув голову набок, как будто могла видеть только с одной стороны.

— Подготовьте их!

Чьи-то руки обхватили запястья юноши и бросили его к ногам мага. Фирдун изо всех сил притворялся ослабевшим, и слугам пришлось волочь его по чёрным плитам туда, где на возвышении уже была собрана металлическая решётка; его подняли и бросили туда, и металлические оковы плотно прижали юношу к прутьям.

Жертвоприношение…

Все происходящее привело грифонийца в чувство и заставило насторожиться. Он снова играл в беспомощного пленника, и играл, может быть, слишком долго, но он должен знать, почему Гарт-Хауэлл пробудился! То, что собравшиеся вызвали магическую бурю — в это он не верил, ибо некоторых волхвов, казалось, охватил страх.

Теперь он мог вызвать Гнездо, но это подвергло бы их опасности. Он знал, что дар его велик, но он никогда не был способен сливаться с другими, даже в битвах. Они решили, наконец, что ему предстоит играть другую роль — по не роль же жертвоприношения Тьме!

Слуги подложили сухой травы и соломы под решётку, на которую его бросили, методически разводя огонь. Фирдун оказался не в состоянии выкрикнуть никакого заклинания.

Тучи собирались все быстрее, наливаясь чернотой, и чёрные птицы Пустыни заметались беспорядочно по небу. Нет, не тучи громоздились в небе — там теснились какие-то серые мешки, набухшие от распирающей их влаги. В уме юноши заструилось заклятие дождя, акцентированное на разрыв облачного покрова.

Он всё ещё слышал возню вокруг него, но из мысли не выходило: облака-вода-облака. Пламя вспыхивало, доставая голову, паля волосы, обжигая глаза. Облака — и крылья, и крылья вдруг превратились в лезвия, разрезавшие тучи, которые обрушили вниз настоящий потоп. Птицы, пронзительно заверещав, взметнулись вверх, но у них уже не было выбора, куда лететь.

Пламя лизнуло его щеку, одежда задымилась.

— РЕЖЬ!

Птицы панически заметались среди облаков — а в небе словно лопнул огромный водяной мешок, освободив своё содержимое. Косые линии влаги невиданной плотности и силы хлынули на решётку. Фирдун слышал крики, но сосредоточился на другом. Металл оков таял под ливнем, пятна ржавчины ползли вверх подобно росткам, которым кто-то приказал расти. Фирдун высвободил всю силу своего дара — и металл лопнул.

Грифониец вскочил на ноги одним из тех быстрых боевых движений, которым научился от Джервона из Гнезда. Латники и слуги повалились наземь, отброшенные от края возвышения. К неистовству ливня присоединилась теперь и ярость ветра. Он уже не видел чародея в красных одеждах. Все виделось смутно в этой буре с небес, но всё-таки Фирдун заметил, что другая связанная фигура лежит совсем рядом. Подталкивая Хагара, он стал вместе с ним перемещаться к краю площадки, вымощенной чёрными плитами — и они покатились по глинистым и скользким склонам Гребня к самому изножью.

Хотя пара тварей, на которых скакали люди из Гарт-Хауэлла, и пронеслась мимо, Фирдун даже не сделал попытки схватить какую-нибудь из них под уздцы. Тут Хагар пошевелился, и так или иначе его спаситель оказался способен поставить торговца на ноги.

Покрытый грязью, которая, казалось, налипала на них скорее, чем её смывал ливень, Фирдун побрёл, шатаясь, в единственно верном, как он полагал, направлении, то есть в сторону, противоположную Драконьему Гребню. Он от души надеялся, что неистовство бури едва ли столкнёт его лицом к лицу с врагом. Нуждаясь хоть в каком-нибудь указателе направления, он просто побрёл за одним из потоков, несущимся со стороны Гребня и полагал, что это убережёт его от движения по кругу.

Явление Силы, разразившейся бурей, отозвалось на нём тяжело, и теперь больше всего на свете он желал просто свалиться в струившуюся под ногами грязь и уснуть. По крайней мере, хоть Хагар выбрался из полубессознательного состояния и встал на ноги без всякой поддержки с его стороны.

Фирдун вздрогнул, когда его спутник, несмотря на продолжающееся неистовство ливня и ветра, испустил переливчатый свист. Юноше почти удалось зажать рот торговца, когда навстречу вдруг заскользили тени, движущиеся сквозь завесу падающей воды, и мгновением позже перед ним возник Сансах, его кайогский жеребец, а вместе с ним, с тихим ржанием, и другой, караковый.