Тим Пауэрс - Лучший парень

• Название: Лучший парень
• Автор: Тим Пауэрс
• Жанр: Научная Фантастика

---

Ну конечно, из кафе Норма на него глазела куча народа, перегнувшись через столы, которые стояли у окна, выходившего на стоянку. Лица выражали, казалось, все известные человеческие эмоции: удивление, беспокойство, веселье, удовольствие, отвращение, страх – все, кроме зависти. Был слышен чей-то похожий на кашель смех, приглушенный оконным стеклом.

Один пенс-беглец валялся в сорняках на клумбе, и он довольно долго медлил, прежде чем схватить его, а потом опять засуетился в одних носках и мешковатых трусах, прекрасно понимая, что почти вся задняя часть трусов содралась об асфальт, когда он упал.

Сукин сын, – подумал он, бессознательно вторя оборванной женщине.

Его автомобиль был заперт, и Вилкинс инстинктивно потянулся за цепью, которая ехала уже где-то по Семнадцатой улице.

– Черт! – выругался он, услышав, что кто-то подходит сзади. Чтобы хотя наполовину скрыться от толпы в кафе, он зашел за машину. Сейчас большинство смеялось. Люди показывали на Вилкинса. В конце концов, с ним все было в порядке. Теперь можно было с чистой совестью смеяться, как обезьяны в зоопарке. Посмотрите, как он бежит! Толстяк в шутовских трусиках! Посмотрите только на эту бочку!

Человек, подошедший к нему сзади, был пожилым. Он стоял с серьезным видом, качая головой.

– Это наезд и бегство, – сказал старик. – Я все видел. Я был вон там, возле окна, и готов идти в суд. Этот ублюдок даже не оглянулся.

Он стоял по другую сторону машины, между Вилкинсом и людьми, глазеющими в окно. Из проезжающего по 16-ой улице автомобиля кто-то улюлюкал. Вилкинс вздрогнул и, упав на четвереньки, стал нащупывать ключ, припрятанный под передним бампером. Он старательно обшарил грязное нутро бампера, но так и не нашел маленькой магнитной коробочки. Может быть, она сзади. Но он отнюдь не собирался всем на посмешище ползти за ней вокруг машины…

Откуда-то сверху, из открытого окна на противоположной стороне 16-ой улицы, раздался разбойничий свист. Он торопливо встал.

– Вы запомнили номер? – спросил старик.

– Что? Нет. – Вилкинс глубоко вздохнул, чтобы успокоится.

Проклятый ключ. Скорей всего, он выпал где-нибудь. Так тебе и надо! Предан даже вещами…

Сердце все еще частило, но уже не колотилось так сильно. Прижав к груди ладонь, он попытался успокоиться. «Спокойно, дружище», – пробормотал он, прикрыв глаза. Стало полегче. Теперь Вилкинс был в состоянии критически оценить ситуацию.

Просто чудо, что он не пострадал. Будь он тощим, силы, возникшие при столкновении, вероятно, разорвали бы его пополам. Сильно оцарапано колено, но эти царапины ничуть не больше десяти миллионов таких же, какие были у него в детстве. Ладони ободраны, кожа ниже спины горит. И все тело ноет.

Он согнул ноги и покрутил руками. Разбойничий свист раздался опять, но Вилкинс не обратил на него никакого внимания.

Просто чудо, что он выбрался из этой переделки почти невредимым. Ничего такого, что нельзя было бы вылечить бутылочкой «Весельчака Бена», может, лишь добавить немного йода на царапины.

Потом Вилкинс сообразил, что все еще держит во рту зубочистку. Он неуверенно ткнул ею в зубы, надеясь, что это поможет вернуть мир в нормальное состояние. Но она была мягкая, размятая, никуда не годилась, и он выплюнул ее в кусты можжевельника.

– Вам следовало бы запомнить номер. Это самое первое дело. Да что я говорю! Я ведь и сам не запомнил. – Переживая за Вилкинса, старик оглянулся, сердито взглянув на толпу, которая уже уменьшилась. – Стадо ослов…

Несколько человек до сих пор стояло и глазело, надеясь лишний раз взглянуть на Вилкинса и подметить еще несколько деталей, чтобы украсить ими свой рассказ, который они будут излагать каждому встречному в течение ближайших шести недель. Шести месяцев, скорей всего. Наверное, этим недоумкам больше не о чем рассказать.

– Ключи от машины увезли, да?

Вилкинс кивнул. Внезапно его затрясло. Руки запрыгали по капоту, и он тяжело опустился на высокий шершавый бордюр клумбы.

– Сейчас, – проговорил старик, явно встревоженный. – Подождите. У меня в машине есть одеяло. Черт возьми, что ж я копаюсь!

Он заторопился к старому, разбитому «Шевроле», открыл багажник и достал спортивное одеяло в прозрачном пластиковом чехле. Старик вытащил одеяло и накинул его на плечи Вилкинса.

Вилкинс сидел на бордюре, свесив голову. Какое-то время он был в полуобморочном состоянии. Сердце, однако, стало успокаиваться. Сейчас ему очень хотелось лечь, но только не здесь, не на стоянке.

– Это шок, – сказал старик. – Так всегда бывает, когда что-то случается. Вы живете где-то поблизости?

Вилкинс кивнул:

– На Френч-стрит. Несколько кварталов.

– Я подвезу вас. Ваша машина никуда не денется. Вполне можно оставить ее здесь. Вы возьмете другой ключ и вернетесь за ней. Кошелек тоже увезли?

Кошелек пропал! Ну конечно же, кошелек увезли. Вилкинс об этом и не подумал. Что же было там? Не меньше тридцати долларов, его банковская карточка, карточка на газ и кредитная карточка – пропало целое состояние.

Старик покачал головой:

– Ох уж эти панки! Мы живем в самом настоящем Вавилоне, если такое может случиться с человеком.

Вилкинс опять кивнул и позволил старику отвести себя к «Шевроле».

Он забрался на место пассажира, старик сел и запустил двигатель. Он ужасно медленно выезжал задним ходом как раз мимо окна, где несколько человек все еще глазело на них. Один из зевак показывал на Вилкинса пальцем и глупо улыбался. Разворачиваясь под окном, старик высунулся и обеими руками энергично погрозил этому субъекту.

– Подлая свинья! – крикнул он и поехал по аллее к 16-ой улице, мрачно покачав головой, когда одно колесо вдруг соскочило с бордюра при повороте на проезд, идущий от 16-ой улицы к Френч-стрит.

– Боб Додж, – произнес старик, решив что пора представиться.

Вилкинс был готов заплакать. «Этот человек искупает все наши грехи», – говорил он себе, глядя на доброго самаритянина за рулем.

– Бернард Вилкинс, – ответил он, пожав руку старика. – Думаю, мне повезло. Ничего страшного. Могло быть хуже. – Теперь он чувствовал себя лучше. Как раз настолько, чтобы с чьей-нибудь помощью уехать отсюда. Его перестало трясти.

– Черта с два повезло. Хотя на вашем месте я не принимал бы все это близко к сердцу. Порой вытворяешь что-то не то и понимаешь это только потом. Это работа из-под палки действует таким образом.

Что-то не то. Вилкинс отбросил эту мысль.

– Я чувствую себя… достаточно неповрежденным. Потерли немного наждачной шкуркой, вот и все. Если бы он сбил меня… – Вилкинс глубоко вздохнул; казалось, что ему не хватает воздуха. – Поверните здесь направо. Вот он – голубой дом, крытый дранкой.

Автомобиль свернул в проезд, Вилкинс повернулся к старику и опять протянул руку.

– Спасибо, – сказал он. – Зайдите на минуту – я верну вам одеяло. Может, выпьем по рюмочке?

– Нет. Мне нужно ехать. Я оставил приятеля в кафе. Не хочу, чтобы он разорился. На днях я заеду к Норму. Просто оставьте одеяло у него.

– Хорошо.

Вилкинс открыл дверцу, вышел и остановился, поняв вдруг, что на одеяле, накинутом на его плечи, была эмблема «Калифорнийских Ангелов», большая буква А в круге. Он смотрел, как уезжает Боб Додж. Болельщик «Ангелов»! Он мог бы пораньше узнать эту метку. Интересно, был Боб Додж на стадионе, когда Даунинг разбил большое табло? Вилкинс надеялся, что был. Такие мелкие повреждения, как разбитое табло или гладкие пластиковые спинки скамеек, которые несколько лет назад по традиции энергичном прыжке разбивались баскетболистами, не имели значения. Для этого существовали ремонтники, и за неделю они зарабатывали, пожалуй, больше, чем Вилкинс получал от Службы социальной защиты за год. Он подумал о своих брюках, бьющихся об асфальт со скоростью сорок миль в час. Где они теперь? Распылитесь на атомы? Лежат в кювете?

Проклятье.

Он вошел через парадную дверь, а там Молли пила кофе, читая газету. Ее нежный взгляд тут же стал тревожным и непонимающим.

– Что… – начала она.

– Потерял брюки у Норма, – как можно веселее ответил Вилкинс. Он улыбнулся Молли. Это было именно то, что она предрекала. И вот свершилось. – Приятель подвез меня. Ничего страшного! – Он торопливо прошел мимо, улыбаясь и кивая, плотнее кутаясь в одеяло, чтобы Молли не заметила исцарапанное колено. Вилкинс не хотел никакой суеты. – Я расскажу тебе потом, – бросил он через плечо, предупреждая ее тревожные вопросы. – Позже! Мне нужно…а, черт… – он покрылся потом, и сердце опять исступленно забилось. – Оставь меня! Просто дай мне немного побыть одному, хорошо?

Должно было остаться что-то, что можно еще спасти. В выходных, но уже не совсем новых брюках он тяжелой походкой прошел мимо стиральной машины и сушильного шкафа и вышел на заднее крыльцо.

Задний двор был очень длинный, почти сто футов от внутреннего дворика до забора, старые доски которого были почти не видны за зарослями помидоров. Иногда он переживал, что посадил помидоры слишком далеко. Ближе к дому было бы безопаснее. Но там был хороший, толстый слой пахотной почвы. Листья авокадо опадали круглый год и, сгнивая, превращались в темную сопревшую массу. Когда Вилкинс вскапывал землю в первый раз, то обнаружил там шестидюймовый слой лиственного перегноя, так что помидоры, посаженные на такой плодородной почве, могли бы вырасти почти такими же большими, как грейпфрукт.