Мередит Рич - Грешки

• Название: Грешки
• Автор: Мередит Рич
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01872-6

Они молоды. Они учились в знаменитом Йельском университете.

Они любили друг друга но, к несчастью, их было трое – Алекс и его сокурсницы Джуно и Лидия. Уже тогда Алекс не мог понять, кто же ему нужен – Лидия или Джуно? Они повзрослели. Они достигли успеха. Они всегда приходили друг другу на помощь. Но как же быть с любовью?

---

Лидия указала на восточное крыло виллы, где Стефан просматривал сейчас деловые отчеты.

– Я все понимаю. Но поймите и вы: мне нельзя давать интервью.

– Но ведь это в интересах самого Стефана. Успех фильма принесет ему кучу денег.

– Он и без того богат, – сказал Мишель.

– Все это верно, Бернар, – проговорила Мэриэл, – но, надеюсь, ты не забыл, что, финансируя фильм, он вложил деньги в рискованное предприятие?

– Ты называешь мой фильм рискованным предприятием? – Возмущенный Бернар, схватив бутылку с пивом, ушел в дом.

– Мой братец принимает все слишком близко к сердцу. Не обращай на него внимания.

– Ох, Мишель, я слишком хорошо знаю его и, поверь, понимаю, что он сейчас чувствует! – воскликнула Лидия. – Возможно, я понимаю его лучше, чем он меня.

Мне нравится сниматься и приятно думать, что осуществляется моя заветная мечта и я становлюсь кинозвездой. Но судьба дала мне шанс осуществить другую мечту… и приходится сделать выбор. – Она помолчала. – Это не просто. Однако Бернару еще труднее. У него все поставлено на карту. Я разрываюсь на части, но должна считаться со Стефаном.

Мэриэл обняла Лидию.

– Конечно, дорогая. Даже Бернар понимает это.

Фильм будет иметь успех, ибо он превосходен, а ты талантливо сыграла свою роль. Что ж, оставайся загадкой для всех. Это ведь тоже своего рода реклама.

– Но помни о том, что Стефан пока не видел твоей игры, – сказал Мишель. – Возможно, сегодня он переменит свое решение.

Но Стефан решения не изменил. Увидев на экране сцену с нагой Лидией в ванной комнате, он пришел в ярость, вскочил, схватил жену за руку и вывел из зала.

Бернар нашел его в фойе Дворца фестивалей.

– Зачем ты так поступил, Стефан?

– Как ты посмел показать на экране подобную сцену? – Лицо графа исказил гнев. – Выставить мою жену на всеобщее обозрение в таком виде?

– Когда я снимал эту сцену, она не была твоей женой.

– Эту сцену следует вырезать!

– Что за чушь! Это смысловой центр фильма. Вернись в зал, и ты убедишься в этом.

– Не вернусь.

– Прессу это заинтересует. – Бернар, указал в конец фойе, откуда на них поглядывали репортеры.

– Прошу тебя, Стефан, вернемся в зал! – взмолилась Лидия.

Стефан выбрал меньшее из двух зол. Едва фильм закончился, зрители встали и устроили настоящую овацию. Под громкие восторженные крики Стефан покинул зрительный зал, уведя Лидию из-под самого носа восторженных поклонников.

Отзывы о фильме «Помолвка», появившиеся в утренних газетах, превзошли все ожидания. Бернара сравнивали с молодым Трюффо, а талантливой Лидии предвещали блестящее будущее. На вилле Мэриэл Жюльен отвечала на бесконечные звонки агентов, предлагавших Лидии свои услуги, а также французских и голливудских продюсеров и режиссеров, приглашающих актрису сниматься.

К полудню терпение Стефана иссякло: он зафрахтовал самолет и вылетел с женой в Тур.

В самолете они горячо спорили.

– Ты ведешь себя как ребенок… и со мной обращаешься как с ребенком, – раздраженно сказала Лидия. – Ради тебя я отказалась от карьеры. Мог бы позволить мне порадоваться хотя бы этому единственному фильму!

Ты эгоист. Почему все должны считаться с твоим допотопным чувством чести? Не пора ли и тебе войти в двадцатый век?

– Вот уж не предполагал, что чувство чести может устареть. Если ты так считаешь, нам, пожалуй, незачем оставаться вместе.

– Перестань, Стефан. При любой размолвке ты начинаешь угрожать мне разводом.

– Для человека моего круга позор, если жена выставляет себя в таком виде на всеобщее обозрение. Трудно вообразить, какие пойдут разговоры.

– Никто не сказал бы ни слова, если бы ты сам не придавал этому такого значения. Боже! Тебе даже неизвестно, что сейчас сцены с обнаженной натурой стали повседневным явлением! Конечно, ведь ты не бываешь в кино.

– Если хочешь стать «повседневным явлением», возобнови свою карьеру.

– Что ж, возможно, я так и поступлю. Мне приятно вызывать восхищение.

– В Париже множество борделей, где мужчины восхищались бы твоими физическими достоинствами, если ты это имеешь в виду.

– Фу, Стефан, как грубо! Быть актрисой и проституткой – совсем не одно и то же.

– Не вижу особой разницы, – холодно возразил он. – Хочешь быть графиней де ла Рош – прекрасно, актрисой – ладно, но совместить это невозможно. Запомни: если ты уйдешь от меня, Александра останется со мной.

Это моя страна, и у меня есть связи.

– Но ты совершенно равнодушен к Александре, потому что мечтал о сыне и только ради этого женился на мне!

– Это не единственная причина, однако верно: мне необходимо иметь сына. Тебе, американке, этого не понять. Ты постоянно твердишь о преимуществах двадцатого века, а я ощущаю связь с прошедшими веками.

Предшествующие эпохи гораздо ярче и привлекательнее, чем эта. Все они – часть моего наследия, и мой долг – передать все это своему сыну. Дашь ли ты мне сына?

– Не знаю, Стефан. Я должна подумать. Твои слова задели меня. Да, я американка. И живу в этом веке. Если мы останемся вместе, тебе придется проявить большую гибкость. Не все твои друзья такие, как ты… даже титулованные. Тебе придется отступить от своих жестких принципов.

– Возможно, я слишком строг, – признался Стефан. – Мой отец проявлял полное равнодушие к своему долгу и этим дискредитировал наше имя. В детстве я очень страдал от этого. Боюсь, тебе приходится расплачиваться за его грехи. Я постараюсь проявлять большую терпимость, но актриса не может быть моей женой. Обещай мне…

– Я обещала тебе это раньше… но теперь поняла, что безделье не по мне. Благотворительная деятельность меня не волнует. Я должна заняться тем, что мне интересно, и я найду такое занятие.

Каннский кинофестиваль состоялся в начале мая, а пять недель спустя Лидия и Стефан были в Нью-Йорке.

Именно в это время Джуно окончила Йельский университет. Стефан отбыл на совещание на Уолл-стрит, а Лидия, родители Джуно и Алекс отправились на церемонию вручения дипломов в Нью-Хейвен. В тот вечер граф заказал для всех праздничный ужин в манхэттенском ресторане «Четыре времени года».

Когда они приехали, на столике возле бассейна, в самом центре зала, их уже ждала бутылка шампанского «Луи Редерс Кристал Розе» в серебряном ведерке со льдом. Пока их рассаживали, Стефан незаметно положил возле прибора Джуно коробочку в подарочной упаковке. Официант разлил шампанское, и Лидия предложила первый тост:

– За первую выпускницу Йельского университета из штата Нью-Мексико. Заявления подали многие, отобрали немногих, но еще меньше тех, кто выдержал до конца эту гонку. За Джуно Джонсон – супер-женщину и супер-друга!

– Полностью присоединяюсь, – сказал Алекс.

Они выпили.

– А это откуда? – удивилась Джуно, заметив коробочку.

– Наверное, от какого-нибудь влюбленного официанта, – усмехнулась Лидия.

– Судя по карточке, от каких-то иностранцев, графа и графини. Не могу разобрать имя.

– Ох уж эти мне иностранцы! – Лидия пожала плечами. – Посмотри, что внутри.

Джуно развязала ленточку.

– Боже, никак от Картье?! – воскликнула она.

– Не тяни, мы все умираем от любопытства, – поторопил дочь Холлис.

Джуно вынула из коробочки золотую брошь с изображением маленького бульдога, усыпанного сапфирами и бриллиантами.

– Какая прелесть! – восхитилась Джуно. – Я сохраню ее на всю жизнь.

– Четыре года проучилась в Йеле, – заметил Алекс, – но не усвоила ничего, кроме банальных фраз.

– Заткнись! – Джуно поцеловала Лидию и Стефана. – Спасибо. Она восхитительна.

Граф был в хорошем настроении, ибо только что заключил выгодную сделку с китайцами, сулившую ему миллионную прибыль.

– А как твоя пьеса, Алекс? Критики очень лестно отозвались о ней.

– Да, пьеса понравилась, но увы, это не гарантирует ей коммерческий успех в этом городе. Людей же, готовых рисковать, не так уж много. Поэтому мы закрылись на прошлой неделе.

– Шутишь! Неужели нам так и не удастся ее посмотреть? – огорчилась Лидия.

– Пока по ней не сделают фильм, – улыбнулся Алекс. – Я сейчас работаю над новой вещью, не для постановки на Бродвее, – пояснил он Холлису и Мэри. – Нью-йоркский театр – настоящий византийский лабиринт. В каждом из его направлений едва различимые нюансы.

– Если ты и впрямь сотворишь нечто неслыханное, может, удастся поставить в театре Санта-Фе, – заметил Холлис. – От Джуно мы только и слышим о твоих необычайных талантах.

– А как ты, Лидия? – спросила Мэри. – Собираешься сниматься в следующем фильме? Мы читали восторженные отзывы о твоей игре в статьях о Каннском кинофестивале.

– Помолчи, мама. – Джуно встревоженно взглянула на графа, опустившего глаза в тарелку. – Фильм Бернара снимался до того, как Лидия и Стефан поженились.

Замужним дамам не пристало сниматься.