Джон Рэтклиф - Роковой бриллиант дома Романовых

• Название: Роковой бриллиант дома Романовых
• Автор: Джон Рэтклиф
• Издательство: Авизе
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1991

---

Он замялся. А что, если в последний момент ему расставили ловушку? Если все время его только убаюкивали, говоря, что он находится в безопасности?

Но тут две руки схватили его и втащили в темноту. В этом вагоне царила настолько непроницаемая и давящая тьма, что Бренкен содрогнулся.

Его что-то пугало здесь. Без того, чтобы он был в состоянии отдать себе отчет в своем смутном страхе.

Теперь кто-то прошел мимо него и выскочил из вагона. Тот самый, который втянул его. Бренкен узнал силуэт. Это был шофер Шнейдер. Стоя внизу, он повернул к нему свое лицо.

— Здравствуйте, господин офицер! Да хранит вас Бог!

— Это вас я вижу опять? — затаив дыхание, спросил Бренкен.

Ответа не было.

Какую связь все это имело между собой? Как попал сюда этот таинственный немец?

Шнейдер тяжелыми шагами направился к паровозу и исчез в темноте.

Бренкен уселся у открытой двери. Но в следующий момент кто-то с сильным треском захлопнул выдвижную дверь. Бренкен уперся в нее. Изнутри ее нельзя было открыть. Кто-то возился снаружи. Потом подошел еще кто-то, и Бренкен услыхал:

— Готово?

— Так точно, запломбирован!

— Хорошо.

Послышался шум удаляющихся шагов.

«Значит, я пойман, — подумал Бренкен, — но кто же поймал меня?»

Поезд тронулся…

Вольдемар фон Бренкен долго сидел в темноте и мечтал. Вдруг он вспомнил о своем карманном фонарике. Слава Богу, он спасен!

Он достал фонарик из кармана грязного сюртука и нажал пуговку.

Луч света, как ножом, прорезал темноту. Вагон был пустой. Только в одном углу на деревянных нарах стоял какой-то ящик. Нет, это не был ящик. Бренкен осторожно подошел поближе, направив свет на его темные очертания.

Перед ним лежало что-то длинное. И Бренкен сразу узнал, что это был за жуткий багаж. Это был гроб.

Он пожал плечами. Ну что же поделать? Гроб. Во время войны он попадал в худшие переделки, чем сейчас, где его везли вместе с гробом в запломбированном вагоне пленником какой-то неведомой силы.

Он осветил гроб.

Тут он свистнул от величайшего изумления, перешедшего в следующий миг в сильную сердечную боль.

В крышку гроба над изголовьем было вделано стекло. А под стеклом — безжизненное лицо Веры Поляковой. Анархистка, большевичка или социалистка-революционерка, — ах, все это мало интересовало Бренкена в тот момент, когда он снова увидел перед собой милую девушку, которой был обязан жизнью.

Следовательно, она знала, что это дело будет ей стоить жизни. Она знала, что ее тело отправят в Петроград, и она придумала это… свидание.

Усталый и безутешный, Вольдемар фон Бренкен уселся на краю нар, обратив свой взор на женское лицо с плотно закрытыми глазами.

Поезд мчался во тьме ночной.

Гроб со своим жутким содержимым скрипел и покачивался. Бренкен, утомленный сильным душевным потрясением и всеми переживаниями, задремал. Он видел сон:

Он не сводил глаз с мертвой, которую никогда в жизни не сумеет забыть. Вдруг ему захотелось бежать и громко крикнуть, но с его губ не сорвалось ни звука, и его члены настолько отяжелели, как будто налились свинцом. Он не был в состоянии двигаться, но видел, да, он видел… Вера открыла глаза. Умершая медленно открыла глаза и посмотрела на него долгим-долгим загадочным взглядом. Взглядом сфинкса, который с незапамятных времен скрывает в себе все загадки женщины… Но тут Бренкен проснулся.

Была ночь, электрический фонарик валялся на полу, он больше не действовал. Батарейка выгорела.

Умершая по-прежнему спала сном вечности.

— Черт побери, — громко сказал Бренкен, чтобы успокоиться от звука собственного голоса. — Как могли мне присниться такие жуткие вещи? — Он опустился на пол. Его сердце учащенно билось, и спазмы подступали к горлу. Он хотел спать. Он чувствовал себя невероятно усталым. Поезд остановился. Внезапно под ногами Бренкена дрогнул пол вагона. Его охватил ужас. Он отскочил. Как вдруг в сиянии электрической лампы снизу вынырнула голова, вслед за головой показались руки и плечи. Это был шофер Шнейдер. Он влез в вагон, положил карманный фонарик на гроб и подал офицеру руку.

— Мы велели сделать в вагоне раздвижной пол, вагон принадлежит большевикам. Мы разъезжаем здесь совершенно беспрепятственно взад и вперед и доставляем наших сторонников в Петроград.

Он закурил папиросу. Вынул из кармана другую и подал ее Бренкену, подав ему огня.

— Значит, все-таки большевики, — сказал Бренкен.

Его глаза остановились на покойной. Легкие с жадностью втягивали табачный дым.

Шнейдер провел рукой по глазам.

— Она надеялась скрыться по совершении акта. Здесь, в этом вагоне, вы должны были встретиться с ней. Но мы обещали ей взять ее с собой живую или мертвую. Она хотела быть похороненной в Петрограде. Мы выкрали ее из покойницкой. Да, господин офицер, так обстоит дело. В Петрограде большевики торжественно встретят ее тело. Она, господин офицер, — Шнейдер сделал продолжительную паузу и никак не мог собраться с духом, — еще просила вам кланяться. Ее смерть была внезапной.

Раздался сигнал к отходу поезда. Поезд дрогнул и рванулся вперед. Шнейдер со своим фонарем погрузился в темноту. Половицы вагона захлопнулись над его головой. Наступила кромешная тьма.

Поезд помчался. В воздухе неожиданно послышался сладкий запах. Странно, — Бренкен больше не был в состоянии противиться сну.

Он немного изумился этой усталости, напавшей на него неожиданно, как враг, а потом больше ничего не помнил.

Утром он проснулся с тяжелой головой. Гроб по-прежнему качался на нарах, и лицо девушки смотрело сквозь стекло в крышке.

На остановке появился Шнейдер. Он принес корзину с пищей и питьем.

— Это запас на четыре дня, — предупредил он. — Возможно, мне не удастся навестить вас. Не забывайте, что вы — сопровождающий тело и ваша фамилия — Шнейдер.

Сказав это, он исчез.

Потом прошло несколько дней. Бренкен не видел лица живого человека. Только голоса людей иногда долетали до его темницы.

Но вот однажды утром, проснувшись, он заметил, что поезд стоит. Снаружи слышались шум и звуки мужских голосов. Вагон открыли.

Несмотря на тусклый ноябрьский день, дневной свет показался Бренкену ярким и ослепительным. Бренкен стоял растерянный перед чужими людьми, пришедшими с носилками. Кругом были железнодорожники. Милиционер указал рукой на Бренкена.

— Вы провожатый Шнейдер? — спросил он, просматривая какую-то бумагу.

— Да, — машинально ответил Бренкен.

— Хорошо, можете идти.

Милиционер исчез. Гроб поставили на носилки. Люди стали расходиться. Никто не интересовался мнимым Шнейдером. Бренкен спустился вниз с железнодорожной насыпи, потому что вагон остановился где-то за городом на запасных путях. Никто не мешал ему. Он еще раз оглянулся. Носильщики тронулись в путь, пошатываясь под тяжестью гроба. В этом гробу покоилась Вера — тайна, ключ которой был потерян, по-видимому, навеки.

IV

Стоя у дверей своей квартиры, Петр Непомнящий подал на прощание руку своему другу Дмитрию Тихорецкому. Они посмотрели друг другу в глаза. Лицо Тихорецкого было мокро от слез.

— Итак, через несколько часов, товарищ Непомнящий, через несколько часов, товарищ, мы либо дадим России свободу, либо умрем.

— Да, так! — торжественно ответил Петр Непомнящий. Мы будем драться бок о бок, так же, как мы вместе, держась за руки, вышли из «Крестов».

— Мы старые друзья, — подтвердил Дмитрий. — Мы друзья с тех пор, как еще мальчиками встретились на большой дороге.

— Друзья с тех пор, как мы вступили в партию, — кивнул в ответ Непомнящий. Они обнялись. Оба с виду казались еще совсем юными. Вера в свое дело и фатализм дали им силу переносить все невзгоды жизни. Они посвятили свою жизнь революции и каждый день готовы были встретить смерть, как праздник.

Кругом тянулись огромные дома, в которых царила таинственная деловитость. На плохо вымощенной улице лежала густая грязь. Из открытой двери напротив доносился отвратительный запах гнили и годами непроветренных потных испарений.

— Э, — отмахнулся Дмитрий Тихорецкий, — теперь несколько часов мне предстоит вдыхать хороший аромат. Э… — он широко расставил руки, расправив свои могучие плечи. — Товарищ… если бы только знал… какие женщины у аристократов, скажу я тебе… — Он звонко расхохотался.

Петр Непомнящий посмотрел вдоль улицы. Длинная полоса грязи, а за ней вдали вздымались стены Петропавловской крепости. Здесь, в этом убогом квартале, была его родина. Он немного знал об этом городе каналов, о блистательном Петрограде с великолепной набережной Невы, воспетой лучшими русскими писателями.

«Ну и счастье же этому Дмитрию, — подумал он. — Женщины посматривают ласково и на меня, но аристократка… Гм… Она, вероятно, не знает, что ее любовник бросил бомбу в губернатора Савицкого? Убил?.. ерунда… Он исполнил произнесенный над ним приговор».