Лаура Риз - Сверху и снизу

• Название: Сверху и снизу
• Автор: Лаура Риз
• Издательство: АСТ
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006448-9

Убита прелестная молодая девушка.

Полиция считает, что это дело рук маньяка-садиста, сестра же убитой уверена в другом — и готова доказать свою правоту ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ.

Даже если ради установления истины ей придется стать любовницей человека, которого она подозревает в причастности к преступлению. Человека, скрывающего под маской изысканного интеллектуала свое истинное лицо — лицо обольстительного, порочного демона. Однако демон — не всегда убийца…

---

На комнату опускается молчание — как бархатный покров на гроб. Я думаю о детях, которых у меня никогда не будет; о внуках, которые никогда не скрасят мою старость; никто ни когда не продолжит линию Тиббсов. Неужели я заслужила такое наказание? Впервые я могу твердо сказать: нет. Из моих губ вырывается долгий, протяжный вздох, вздох облегчения. Да, я испытываю облегчение, хотя сама не знаю почему. Ничего не изменилось, кроме моей оценки происшедшего. Впрочем, может быть, этого и достаточно.

Я снова ложусь в постель. Обняв меня, М. ничего не говорит, только нежно ласкает мои спину и плечи. Некоторое время мы молчим. Я снова чувствую сонливость и протягиваю руку за кофе.

— Почему бы тебе не переехать ко мне? — наконец раздается его голос.

Я мгновенно просыпаюсь.

— Переехать?

Встав, он начинает одеваться.

— Подумай хорошенько. Ты знаешь, как я к тебе отношусь, да к тому же и так находишься здесь почти все время. — Закончив одеваться, М. наклоняется, чтобы меня поцеловать. — Если я не наделаю ошибок, то скоро ты тоже меня полюбишь. — Прежде чем я успеваю ответить, он продолжает: — Перед первой парой у меня деловой завтрак, и если я сейчас не уйду, то опоздаю. Мы поговорим об этом позже.

Он выходит из комнаты, оставив меня в полном смятении..

Я долго лежу в постели и размышляю над только что про звучавшим предложением, над его абсурдностью. Это правда, что мое отношение к нему действительно меняется. Я говорю ему то, о чем никому не рассказывала, а сексуальные игры, в которые мы играем — он командует, я подчиняюсь, — меня захватывают. М. умный, интеллигентный, пусть даже немного опасный — такое сочетание сводит меня с ума. Но… все-таки это чересчур резкий скачок — от подозреваемого в убийстве до сожителя. Я так не могу.

Я стараюсь больше об этом не думать. У меня есть более важное дело: сегодня утром я встречаюсь с человеком, который, как считается, убил Черил Мэнсфилд.

Марк Кирн отбывает пожизненное заключение в Сан-Квентине. Когда я получила разрешение на свидание с ним, тюремные власти прислали мне руководство, в котором сказано, как посетителю следует одеваться. Я не должна надевать ничего голубого или темно-зеленого, не допускается никаких спортивных брюк, джинсовых костюмов, мини-юбок, никаких декольте, никаких платьев с голыми плечами или спиной. Поэтому я одета вполне консервативно: простая белая юбка до колен и персикового цвета блузка с короткими рукавами.

По платному мосту я въезжаю в Сан-Рафаэль и сворачиваю на дорогу, ведущую к тюрьме: она идет вдоль залива Сан-Пабло, и вскоре я начинаю гадать, не заблудилась ли. По обеим сторонам дороги стоят приятные викторианского типа домики, все старые и очень маленькие, некоторые в незавидном состоянии; между домами попадаются типичные для побережья кустарники, полевые цветы, там и сям встречаются крошечные садики. Дорога спускается вниз, начинается каменистый участок, и на другой стороне залива я вижу на фоне неба очертания Сан-Франциско. Вид очень живописный, хоть сейчас на открытку, а вот для тюрьмы он кажется не вполне подходящим.

Я продолжаю ехать вперед. За поворотом дороги видно большое желтоватое здание, сложенное из камня, старое, обнесенное высокой бетонной стеной, — это и есть Сан-Квентин.

Следуя присланным мне инструкциям, я подъезжаю к входу для посетителей. Внутри меня оглушают крики плачущих младенцев. Помещение довольно мрачное, с бетонными полами и деревянными скамьями, поставленными вдоль некрашеных стен, и все заполнено народом: мужчин немного, в основном это женщины и дети. Я встаю в конец длинной очереди и жду. Передо мной стоит коренастая блондинка, взвалившая на плечо, словно мешок, сверток с болезненного вида ребенком. Ребенок хнычет, озираясь по сторонам, из носа у него постоянно течет. Подняв руку, он вытирает нос, затем сует себе в рот большой пухлый палец и внимательно смотрит на меня своими карими глазенками.

Очередь медленно продвигается вперед: на другом конце помещения время от времени открывается дверь, в которую разрешают проходить по одному. Большинство женщин держат в руках прозрачные пластиковые пакеты, наполненные разрешенными для тюрьмы предметами: никаких продуктов, никакой бумаги и карандашей или ручек, никаких записывающих устройств.

В конце концов, где-то через час, наступает моя очередь пройти в заветную дверь. Войдя, я вижу за стойкой охранника — это пожилой человек, далеко за пятьдесят, с седыми волосами и тусклым взглядом; на нем темно-зеленая форма с заплатками на рукавах. На правом нагрудном кармане вышита его фамилия: Е. Куллен. Я выкладываю на стойку свое удостоверение личности, ключи от машины и двадцать долларов. У Куплена скучающий вид, он смотрит на меня вежливо, но без особого интереса, молча осматривает мою одежду, сверяет удостоверение со списком посетителей и подает мне желтый пропуск. Забрав свое имущество, я прохожу через металлический детектор.

Выйдя из здания, я ступаю на тюремную землю. В тюрьму ведет очень длинная дорожка, монументальная и столь древняя, что кажется, будто она пожелтела от времени. Сан-Квентин был построен в 1852 году, он похож на средневековый замок или крепость, с вздымающимися башнями, зубчатыми крышами и узкими бойницами. В стороне стоит башня, сделанная в форме обелиска, на ней дежурят вооруженные охранники, а дальше виднеется сияющий залив, ослепительно красивый в это время дня.

Дорожка, кажется, не имеет конца, что меня вполне устраивает, поскольку я перехожу из одною мира в другой — из мира свободных людей в преисподнюю, где живут осужденные. Несколько менее опасных заключенных, одетых в голубое, пропалывают траву на заросшем склоне.

В конце концов я достигаю еще одних ворот, рядом с которыми стоит будка охранника. Снова формальности — еще один металлоискатель, еще один скучающий охранник в зеленом. Я показываю ему свой пропуск посетителя, и он штампует мне тыльную сторону руки. Это расплывчатый желтовато-зеленый штамп вроде того, что я получала, когда ходила на танцы в клуб, настолько расплывчатый, что прочесть ничего нельзя. Повернув налево, я иду вдоль тюремной стены. На внутреннем дворе заключенные занимаются спортом, и издалека их выкрики похожи на крики солдат, приветствующих своего командира, — они звучат так же в унисон. Я дохожу до нескольких дверей без табличек и без дверных ручек. Я встаю перед третьей дверью, которая управляется с помощью электроники. Она сделана из очень толстого стекла и сильно исцарапана, так что я едва вижу, что за ней. Когда охранник замечает меня, дверь распахивается. Я прохожу в небольшой вестибюль, показываю ему свое удостоверение, пропуск и попадаю в металлическую клетку. Стеклянная дверь захлопывается за мной. Клетка по размерам походит на небольшой лифт, и за ее толстыми железными прутьями я на миг ощущаю себя узницей. Слышен щелчок — это посылает импульс электронное устройство, — и я попадаю наконец в комнату для свиданий.

Передо мной совсем не то, что я ожидала. Комната больше похожа на студенческий клуб в колледже с многорасовым обучением — здесь стоят торговые автоматы, в которых продаются конфеты, бутерброды, цыплята, кофе, прохладительные напитки, а также микроволновая печь; посередине рядами расставлены столы и стулья. В комнате сейчас находятся человек семьдесят-восемьдесят, все они издают ужасный шум — плачут младенцы, хнычут маленькие дети, взрослые стараются разговаривать как можно громче, чтобы перекричать друг друга.

Застекленное помещение для охранников находится справа от меня, занимая почти всю стену. Стойка здесь высокая, и мне приходится чуть ли не вставать на цыпочки, когда я подаю в окошко свои удостоверение и пропуск. Охранник, коротко стриженный мужчина с тонкими чертами лица, также одетый в темно-зеленую форму, предлагает мне сесть. Стулья сделаны из синего винила с металлической окантовкой, и все связаны между собой, образуя прямую линию.

Найдя в углу два свободных стула, я опускаюсь на один из них и оглядываюсь по сторонам. Все заключенные одеты в голубые рубашки и голубые джинсы. Мое внимание привлекают стены, расписанные разноцветными фресками. Я сижу рядом с полной девушкой испанского происхождения, которая, толкая меня локтем, поясняет:

— Это все сделали заключенные. Здорово, правда? — У девушки звучный молодой голос, говорит она без всякого акцента.

Одна из фресок изображает природу, очевидно, Йосемитскую долину: большой гранитный купол и рядом, водопад. Другая написана на мифологический сюжет: грудастая, одетая в тогу женщина сидит рядом с крылатым конем — очевидно, Пегасом, символом поэтического вдохновения. Интересно, знал ли нарисовавший это заключенный, что впоследствии Пегас был пойман Зевсом, который использовал его как вьючное животное для перевозки своих молний? Вероятно, нет. Пожалуй, его больше интересовала грудастая дама. Природа и мифология — это соседство кажется неуместным.