Нора Робертс - Адвокат мог не знать

• Название: Адвокат мог не знать
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-17873-2

Доктор археологии Колли Данбрук приступила к раскопкам неподалеку от небольшого городка у отрогов Аппалачей и… оказалась в центре криминальных и трагических событий. Эти события изменили не только ее настоящее, но и перевернули прошлое.

А началось все почти тридцать лет назад, когда жители городка были потрясены сообщением о том, что в семье Калленов похищена их крошечная дочь Джессика…

---

Он подошел к ней и, не говоря ни слова, выхватил из кармана составленные Ланой бумаги. Он сунул их ей под нос, чтобы она разглядела их хорошенько, а потом демонстративно разорвал на клочки и бросил на землю.

Это был самый верный способ разжечь в ней бешенство… и вызвать ее уважение.

— Ты мусоришь на месте археологических раскопок, Каллен.

— Скажи спасибо, что я не запихал их тебе в глотку и не поджег.

Джейк выступил вперед.

— А почему бы тебе не собрать клочки, чемпион, и не попробовать?

— Не вмешивайся! — Колли заехала локтем ему в живот, но он не сдвинулся ни на дюйм.

Все вокруг побросали работу, и это напомнило ей о столкновении с Доланом. Возможно, у нее с Дугласом Калленом больше общего, чем они оба готовы признать.

— Это наше с ней дело, — сказал Даг.

— Вот тут ты прав, — поддержала его Колли.

— Когда мы закончим, можем провести раунд, если хочешь, — обратился он к Джейку. — Я готов.

— Если кто-то и проведет раунд, так это мы с тобой. А теперь подбери мусор и топай отсюда. Далеко и прямо, — Колли еле сдерживала гнев.

— Эти бумаги — оскорбление для меня и моей семьи.

— Да ну? — Она воинственно выпятила подбородок, а в ее глазах появился золотистый блеск. — А обвинять меня в том, что я охочусь за деньгами твоей матери, — это оскорбительно для меня.

— Да, верно. — Дуглас взглянул на разбросанные клочки. — Значит, мы квиты.

— О, нет, мы будем квиты, когда я приду к тебе на работу и устрою скандал в присутствии твоих сослуживцев.

— Ладно. Я сейчас работаю в книжном магазине моего деда. «Бесценные страницы» на Главной улице Вудзборо. Мы открыты шесть дней в неделю с десяти до шести.

— Я вставлю этот визит в свое расписание. — Она засунула большие пальцы в передние карманы и приняла самую оскорбительную позу — ноги в стороны, бедра вперед. — А теперь уматывай отсюда, пока цел. У меня большое искушение закопать тебя в кухонном могильнике. В назидание потомкам.

При этом она улыбнулась самой широкой, самой злорадной улыбкой. И на щеках у нее появились ямочки.

— О боже! Господи Иисусе! — Дуглас смотрел на нее, чувствуя, как земля уходит у него из-под ног.

Его лицо так побледнело, что Колли не на шутку испугалась, как бы он не рухнул наземь у ее ног.

— Да что с тобой, черт возьми? Ты небось даже не знаешь, что такое кухонный могильник!

— Ты похожа на мою мать. У тебя лицо моей матери и глаза моего отца. О господи… Что же мне делать?

Столько растерянности и горя было в его голосе, в его лице, что весь ее гнев испарился.

— Я не знаю. Я не знаю, что нам всем… Джейк?

— Почему бы вам не объясниться в трейлере у Диггера? — Он положил руку ей на плечо, провел ладонью вниз и вверх по спине. — Я тут все закончу. Иди, Колли. Ты же не хочешь, чтобы весь шалман глазел на тебя и слушал ваш разговор?

— Это мысль. Пошли.

Джейк наклонился и подобрал клочки разорванного документа. Он заметил, что Диггер и Боб, расположившиеся слева от него, бросили работу и жадно смотрят вслед Колли. Холодный, пристальный взгляд Джейка заставил Боба густо покраснеть, а Диггера широко ухмыльнуться. Оба тут же занялись делом.

Колли забралась в трейлер и, ловко маневрируя среди куч всякого хлама, направилась к мини-холодильнику.

— Господи, ну и помойка! — раздался голос Дага у нее за спиной.

— Диггер дал своим слугам выходной на всю жизнь.

— Диггер — это человек?

— Спорный вопрос. Наука еще не пришла к единому выводу на сей счет. Пиво, шипучка, минералка?

— Пиво.

Она вытащила две бутылки, сорвала крышки и протянула одну из бутылок Дугласу.

Он не взял бутылку. Просто стоял и продолжал смотреть на нее.

— Прости. Я не знаю, что с этим делать.

— Добро пожаловать в члены нашего клуба.

— Я не хочу тебя видеть. Я бы хотел, чтобы тебя вообще не было. Чувствую себя сволочью, но не хочу, чтобы все это опять свалилось на мою семью.

Его абсолютная честность и искренность заставили Колли взглянуть на него по-новому. Эти чувства были ей близки и понятны. При других обстоятельствах, подумала она, он бы ей, наверное, понравился.

— Я сама не в восторге от ситуации. У меня тоже есть семья, и она тоже страдает. Так ты пиво будешь или нет?

Дуглас взял бутылку.

— Я хочу, чтобы мама ошиблась. Она и раньше не раз ошибалась. Надеялась, накручивала себя, а потом падала, как подстреленная. Но, глядя на тебя, я не могу сказать, что она ошибается и на этот раз.

«Мы оба идем по минному полю», — подумала Колли. Она вдруг обнаружила, что у нее есть брат. Ему свалилась на голову сестра.

— Вряд ли она ошибается. Нам придется сдать анализы для подтверждения, но вероятность очень велика.

— Ты моя сестра.

Ему больно было произносить эти слова. Он глотнул пива. И опять Колли посочувствовала ему. Ей тоже было больно.

— Есть вероятность того, что я была твоей сестрой.

— Не могли бы мы присесть?

— Рискуем подхватить инфекцию, но сесть, конечно, можем.

Колли бесцеремонно сбросила книги, порножурналы, образцы скальных пород, пустые пивные бутылки и два превосходных наброска рабочей площадки раскопок с узкой встроенной койки.

— Я просто… не хочу, чтобы ты причинила ей боль. Вот и все.

— С какой стати мне причинять ей боль?

— Ты не понимаешь.

— Ладно, я не понимаю. Ну так объясни.

— Она так и не оправилась от удара. Думаю, ей было бы легче, если бы ты умерла.

— Мне было бы не легче, но я понимаю, что ты имеешь в виду.

— Вечная неопределенность, непреклонная вера в то, что она найдет тебя, и ежедневное отчаяние, потому что все ее попытки заканчивались крахом надежды. Она стала совсем другой. Все изменилось. Я пережил с ней весь этот кошмар.

Ему было три года, припомнила Колли. Он прожил с этим всю свою жизнь.

— А я нет.

— А ты нет. Это разрушило брак моих родителей. В каком-то смысле это разрушило их самих. Мама построила себе новую жизнь, но построила ее на обломках прежней. Я не хочу, чтобы ее жизнь снова рухнула.

Колли горестно кивала головой. И все-таки это была не ее боль, не ее муки.

— Я не хочу причинять ей боль. Я не могу питать к ней те же чувства, что и ты, но и делать ей больно тоже не хочу. Она хочет вернуть свою дочь, но это невозможно ни при каких условиях. Я могу лишь подтвердить, что я жива и здорова, могу лишь надеяться, что это ее утешит. Мне выпала хорошая жизнь с хорошими людьми.

— Которые украли тебя у нас.

Ее руки сами собой стиснулись в кулаки.

— Ничего подобного. Они ничего не знали. Они порядочные, совестливые люди. Правда стала для них страшным ударом.

— Ты их знаешь. Я — нет.

— Вот именно, — кивнула Колли.

Дуглас понял, что она имеет в виду. Они не были знакомы семьями. Они не были знакомы друг с другом. Но они подошли к такому рубежу, когда — хотели они того или нет — им предстояло узнать друг друга.

— Как насчет тебя? Что ты обо всем об этом думаешь?

— Я… мне страшно, — призналась Колли. — Мои отношения с родителями уже изменились. Мы стали осторожничать друг с другом. Раньше этого не было. Не знаю, сколько нужно времени, чтобы вернуть себе хоть какой-то покой, но точно знаю, что наши отношения уже никогда не будут прежними. Меня это убивает. И мне жаль твою мать, — добавила она после минутного молчания, — ведь она ни в чем не виновата. Она этого не заслужила. И твой отец. И ты.

— И ты. — Дуглас вынужден был признать, что, злясь на нее, он пытался похоронить свое собственное чувство вины. — Я помню, как мы стояли с мамой в очереди в торговом центре Хагерстауна, чтобы посмотреть на Санта-Клауса. Помню музыку, голоса, большого толстого снеговика… он был довольно страшный. Ты спала в коляске. — Он отхлебнул еще пива. — На тебе было красное платьице… бархатное. Я тогда не знал, что такое бархат. А вот здесь, — Даг провел рукой по своей груди, — были белые кружева. Мама сняла с тебя чепчик: там было жарко, и ты капризничала. Волосики у тебя были как утиный пух. Такие мягонькие, светленькие. Вообще-то, честно говоря, ты была лысая.

Колли наконец ощутила какую-то связь с тем маленьким мальчиком и улыбнулась ему, проведя рукой по своей спутанной гриве.

— Ну, это я восполнила.

— Да уж. — Он улыбнулся ей в ответ. — Мне ужасно хотелось увидеть Санту. Ни за что на свете я не ушел бы из этой очереди, хотя мне до смерти надо было в туалет. А потом мне стало страшно. Такие жуткие гномы выглядывали со всех сторон.

— И почему взрослые не понимают, что гномы пугают детей?

— Тут подошла моя очередь, и мама велела мне сесть к Санте на колени. У нее глаза были на мокром месте. Я тогда не понимал, что она расчувствовалась. Я подумал, случилось что-то плохое. Я окаменел. Этот Санта в торговом центре… Он был не похож на картинку в книжке. Он был слишком большой. Когда он взял меня на руки, я психанул. Заорал, начал брыкаться, упал и расшиб нос. Кровь пошла. Мама взяла меня на руки, стала укачивать, и я понял, что все будет хорошо. Мама не даст меня в обиду. И тут она закричала, я посмотрел вниз — на коляску. Тебя там не было. Ты исчезла. — Он отхлебнул большой глоток из бутылки. — У меня все стоит перед глазами, как будто это было вчера.