Евгений Рысс - Остров Колдун

• Название: Остров Колдун
• Автор: Евгений Рысс
• Издательство: Детгиз
• Жанр: Детские приключения
• Год: 1962

Состарившемуся капитану отказали в промысловых рейсах, предложив командовать ботом 'Книжник' – плавучей лавочкой, развозящей для рыбаков книги. Однажды, взяв с собой нескольких ребят, он отправился в первое, казалось бы, безопасное плавание. Но начался шторм, и бот выбросило на голую скалу...

---

Мне предстояло два часа шагать взад-вперед и обводить горизонт глазами. Так думал я и посмотрел на гладкую морскую даль, потом повернулся направо, потом повернулся назад, потом повернулся налево – и остолбенел. Черная точка двигалась по голубому морю. Нет, не точка – крошечный кораблик, крошечный потому, что он был ещё далеко, шел прямо к острову. А может быть, мимо острова? У меня даже сердце упало от неожиданности. Я растерялся. Я помнил, что, если увидишь корабль, надо что-то делать. Только я забыл что.

– Идёт, идёт! – заорал я диким голосом. – Скорей, скорей!

Я боялся отвести глаза от маленького темного силуэтика. Мне казалось, что я отведу глаза, потом посмотрю опять, а его уже нет.

– Скорей, скорей! – продолжал я кричать. – Идет, идет!

Удивительно, как быстро взбежали все наверх, Я узнал об этом прежде всего по отчаянному Валькиному визгу. Уж если был повод повизжать, Валька никогда его не упускала.

– Флагом размахивай, – сказал над самым моим ухом капитан. – Чего зеваешь?

Но уже Фома выхватил флагшток и размахивал флагом с удивительной энергией. А потом я услышал за своей спиной тяжелое дыхание. Тут я наконец решился оторвать на минуту взгляд от идущего судна. Я обернулся. Жгутов стоял за моей спиной, глядел на судно и тяжело, с хрипом дышал.

Долго мы все стояли и не отрываясь смотрели на суденышко. Оно приближалось медленно-медленно, но все-таки приближалось. Оно увеличивалось. Когда я впервые его увидел, оно было почти на самом горизонте, а сейчас за ним уже лежала широкая полоса воды.

– Бот, – сказал Фома Тимофеевич.

– Прямо на остров держит, – сказал Жгутов.

И, помолчав, с ненавистью сказала Глафира;

– Вот, Жгутов, и кончена твоя игра.

И опять мы стояли и молча смотрели, как увеличивается, как приближается бот. Уже было видно всем, что это обыкновенный рыбацкий бот, вроде нашего «Книжника», даже легкий дымок, маленькими облачками вырывавшийся из узенькой трубы, был нам виден. На корме бота был флаг. Три фигурки стояли на палубе. Три маленькие фигурки. Они двигались, что-то делали, потом одна из фигурок спустилась вниз, и на палубе осталось только две.

Бот приближался. Щурясь, смотрел на него Фома Тимофеевич и вдруг сказал:

– Не наше судно. Иностранное. – И продолжал, щурясь, смотреть на бот.

Фома застыл, глядя на деда. Полотнище нашего флага коснулось скалы. Фома Тимофеевич смотрел на бот и молчал.

– Махать флагом или не надо? – спросил Фома.

Фома Тимофеевич не отвечал. Он все смотрел, щурился и ничего не говорил.

Потом он сказал: – Не надо.

И снова молчал, смотрел, щурился и потом сказал, будто про себя:

– Норвежское судно. Норвежцы хорошие бывают, а бывают такие разбойники! Всякие бывают норвежцы,

И тогда за моей спиной тихо и очень отчетливо проговорил Жгутов:

– Может, ещё и не кончена моя игра, Глаша.

Глава девятнадцатая. ГОСТИ ИЗДАЛЕКА

Бот остановился на рейде. Так говорится, когда судно не подходит к берегу, а останавливается невдалеке от него. С бота спустили шлюпку, и три человека сели в неё. Четвёртый, наверное механик, проводил их и остался на боте. Мы к этому времени сошли вниз и стояли на песчаном берегу бухты. Два матроса гребли, а пожилой человек, видно капитан или хозяин судна, сидел на руле. Шлюпка врезалась в песок, и все трое вышли на берег. Матросы помогли сойти пожилому человеку – капитану или хозяину – и пропустили его вперед. Фома Тимофеевич стоял подобравшийся и торжественный. Сразу было видно, что он капитан. Он сделал шаг вперед и сказал:

– Здравствуйте. Я капитан советского бота «Книжник», Коновалов.

Пожилой человек сделал шаг вперед и протянул руку:

– Здравствуйте, господин капитан, – сказал он. – Я владелец и капитан приписанного в порту Вардэ рыболовного бота «Фру Нильсен». Мы были задержаны в море штормом, у нас кончилось горючее, и мы вынуждены были идти к ближайшему острову. Это, кажется, остров Колдун?

– Да, – сказал Фома Тимофеевич, – это остров Колдун. Вы хорошо говорите по-русски, господин капитан. Простите, как ваша фамилия?

– Генрих Нильсен, – сказал норвежский капитан. – По-русски я говорю почти так же, как по-норвежски. Я долгое время имел маленький промысел на мурманском берегу.

– Верно, до революции? – спросил Фома Тимофеевич.

– Разумеется, – кивнул головой капитан Нильсен. – Остров Колдун – это, кажется, советский остров?

– Мне тоже кажется, что остров Колдун – это советский остров, – усмехнувшись, сказал Фома Тимофеевич.

– В таком случае, – капитан Нильсен выпрямился и принял торжественную позу, – прошу прибежища у вас, как у хозяина.

– Рад буду помочь, – коротко сказал наш капитан. – Жаль, что не смогу вас угостить как следует. Сами, как видите, потерпели кораблекрушение.

– Доброе расположение, – сказал Генрих Нильсен, – тоже доброе угощение.

Фома Тимофеевич поклонился.

– Прошу к костру, господин капитан, – сказал он, – прошу к костру, господа матросы.

Неторопливо мы все пошли вверх по скале, к пещере, возле которой ещё догорал наш костёр. Глафира достала консервы и, пока мы все рассаживались, начала было их открывать, но один из матросов вскочил, молча взял банку и очень быстро открыл её большим карманным ножом. Фрма нарезал хлеб и дал каждому из гостей по большому куску. Вынули ножи второй матрос и капитан. Неторопливо, солидно начали они есть, насаживая на кончики ножей куски консервированного мяса. Мне кажется, что они были сыты, угощение носило скорее характер официального обряда. Вот, мол, мы, советские граждане, принимаем на советской земле вас, норвежских моряков. Вот, мол, мы, норвежские моряки, с удовольствием принимаем ваше радушное угощение. Я слышал и читал иногда о дипломатических приемах. И вот, хотя и на голом черном граните, хотя без сервизов и без лакеев, но я увидел собственными глазами настоящий дипломатический прием.

– Удачный был промысел? – спросил Фома Тимофеевич.

– Благодарю вас, – кивнул головой капитан Генрих Нильсен, – трески промыслили хорошо. Этот год треска на яруса много берет. Другая беда. В Вардэ стоит низкая цена на рыбу. А как у вас цены в этом году?

– У нас, – сказал Фома Тимофеевич, – цена всегда одинаковая.

– О да, да, – кивнул головой Нильсен, – слышал, слышал. Это очень хорошо для промышленников.

– Вы, господин капитан, – сказал Фома Тимофеевич, – говорите, до революции имели промысел на мурманском берегу?

– Имел маленький промысел, – подтвердил Нильсен.

– «Курт Нильсен и сын»? – спросил Фома Тимофеевич. – Посолзавод в Иоканге, парусные боты и продажа наживки?

– Верно, – сказал Нильсен. – Только я сын, Генрих Нильсен. Мой отец, Курт Нильсен, глава фирмы, умер. Откуда вы знаете нас, господин капитан?

– Я работал у вас матросом, господин капитан, – сказал Коновалов.

– Приятно встретиться со старым товарищем. – Нильсен протянул руку, и капитаны обменялись торжественным рукопожатьем.

– Как же так? – спросил Фома Тимофеевич. – Вы, господин Нильсен, сами ходите капитаном?

– Ну, – пожал плечами Нильсен, – мы потеряли кое-что в России, Фирма пошатнулась, но выдержала. А потом война. Мои суда подрывались на минах. Когда вы освободили Норвегию, я был уже разорен, У меня остался один бот, и, как видите, я должен сам ходить на нем. Зато вы, господин Коновалов, из простого матроса стали капитаном. Вас можно поздравить! У вас счастливо сложилась жизнь.

– Спасибо, – кивнул головой Фома Тимофеевич. Лотом повернулся к Глафире и сказал: – Чаю гостям, Глафира.

Чай был уже разлит по кружкам. Глафира подала кружку сперва капитану, а потом двум матросам. Все трое вежливо поклонились.

– Благодарю, – сказал капитан Нильсен и отхлебнул чай. – Что явилось причиной кораблекрушения?

– Сдал мотор, – сказал капитан Коновалов, – пришлось выбрасываться на ближайший берег.

– Горючее, значит, у вас не израсходовано? – спросил капитан Нильсен.

– Сколько у нас горючего, Жгутов? – спросил капитан Коновалов.

– Литров триста, – сказал Жгутов.

– О-о! – кивнул головой норвежский капитан. – Триста литров – это много. Имея триста литров, можно дойти до Вардэ.

– Имея триста литров, – согласился Фома Тимофеевич, – можно.

Норвежцы неторопливо прихлебывали чай, Фома, Валька и я с интересом смотрели на гостей. Что-то в них было особенное, резко отличное от всех тех людей, которых мы до сих пор встречали. Я, например, первый раз в жизни видел иностранцев. И удивлялся тому, насколько они другие. Капитан Нильсен посмотрел на нас и ласково, отечески усмехнулся.

– Какие славные дети! – сказал он ласково. – В таком возрасте они уже пережили шторм и кораблекрушение. Из них вырастут настоящие моряки. – Улыбнувшись, он кивнул нам и потом спросил Фому Тимофеевича каким-то особенным, другим тоном: – Вы ждете помощи, капитан?