Том Шервуд - Мастер Альба

• Название: Мастер Альба
• Автор: Том Шервуд
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2002
• ISBN: 5-89644-071-5, 5-89644-074-Х

Книга о непреклонном стремлении к жизни и о победах над собой. Повествование о неотвратимом возмездии за совершённое злодеяние.

Дальний родственник владельца замка «Груф» задумал стать хозяином поместья. Он нанимает разбойников, чтобы те убили владельца замка и инсценировали смерть наследника – маленького Альбы. Но наёмники, решив в последствии шантажировать заказчика, похищают Альбу и держат его на острове на болотах. Там он выносит тяжёлые мучения и выходит победителем из смертельного поединка. Полуживого, его находит семья монастырских крестьян и даёт ему приют. Однажды, в отсутствии главы семьи, к ним на хутор приходят грабители. Альба спасает всех. Он покидает приютившую его семью и отправляется в «большой мир», решив посвятить себя борьбе со злодеями. Во время своих странствий он встречает Бэнсона, близкого друга Тома. Вдвоём они посещают «Адор», где происходит драматическое сражение.

---

Затем он подозвал к себе четверых обитателей дома-псарни. Они, заметно дрожа, подошли. Альба вытянул Кобру – и немедленно их успокоил:

– Нет, я вас не убью. Только метку поставлю. Мне нужно на висках у вас, сбоку, вырезать памятный знак. Вы останетесь жить. Но если я или кто-то из тех, кто меня знает, застанет вас за каким-либо гнусным делом – пусть это будет хоть мелкая кража – вот тогда вас убьют. А сейчас подойдите. Метку я всё равно вам поставлю – или вытерпите, согласившись, или – на теле бесчувственном. Это понятно?

Первым, согласно и быстро кивая, приблизился странно довольный привратник. Склонил голову, зажмурил глаза. Монах тремя быстрыми взмахами рассёк височную кожу – два кровавых штриха легли обращённым вверх клином, как крыша над домиком, а третий – внутри них, снизу-слева – вверх и наискосок. Привратник выпрямился, зажал ладонью этот похожий на греческую букву “А” дарующий жизнь знак, отошёл. Ещё двое приняли грозную метку, покорно и молча. А вот Пёсий папа неожиданно озадачил. Он завыл, захрипел – пал на землю и пополз вдоль стены. Альба, быстро склонившись, схватил его за ногу, дёрнул назад. Посадил, прижав плечами к стене. Тот попытался его укусить, рванулся, отчаянно, дико визжа.

– Всё это напрасно, – сказал непреклонно – и как-то устало – монах. – Это моё правило для всех негодяев. Есть возможность не убивать – живите, но с вечной меткой. Так что ты потерпи.

Он сдавил горло “папы”, отчего тот, захлебнувшись, умолк, сдёрнул с него атласный, малиновый, домашний колпак, отвёл с виска волосы… И вдруг вскрикнул:

– Ах ты!!..

Бэнсон, не понимая, в чём дело, подошёл, посмотрел. На левом виске Пёсьего папы синели чёрточки трёх тонких, затянутых шрамов, сложенных в виде греческой буковки “А”.

Альба отпустил замолчавшего “папу”, отступил. Спросил тихо:

– Когда?

Белый, как полотно, оцепеневший “папа” с усилием вымолвил:

– Двадцать пять лет назад…

– Где это было?

– Здесь… В Плимуте…

– За что?

– Мы убили прохожего… Деньги его поделили…

– Вас было трое?

– Д… Да… Ты нас случайно увидел… Двоих ты… Это было ночью… А меня…

– Да. Я помню. Ты лично не убивал. Просто был в их компании и взял свою долю из денег убитого. Да, ты был предупреждён. Двадцать пять лет назад.

“Папа” всхлипнул. Прошептал, подняв руки:

– Не на-а-до…

– Ты правило знаешь, – устало произнёс Альба. – Если я оставлю тебя – я должен буду оставить других.

Он отступил ещё на шаг, отвернулся. Спросил, бросив через плечо:

– Сколько людей ты здесь закопал? Из тех, на которых натаскивал псов?

– М… Много… Четыре десятка почти… Они всё равно были смертниками… П… приговорёнными…

– Одно могу обещать тебе точно. Этот день ты ещё будешь жить.

Альба, морщась от едкого чада горящего мяса, сделал знак, и все слуги “папы”, и он сам, друг за другом, пошли сквозь проём поднятой дверцы. Альба и Бэнсон привели их в подвальную галерею, к той самой ловушке, и заперли за решёткой.

СЕРЫЕ БРАТЬЯ

Доберись до погребов с провиантом, – сказал Бэнсону Альба, – плотно поешь, выпей вина. Потом постарайся уснуть. Я возьму лошадь и проскачу на кладбище. Серых братьев нужно позвать. Если я задержусь, то тот, кто приедет – не знакомый тебе, – должен будет назвать моё имя. Но, полагаю, я скоро вернусь.

Он вывел лошадь, взнуздал её, набросил седло – и стремительно ускакал.

Бэнсон стоял и смотрел ему вслед. Наконец, когда пыль, поднятая им, улеглась, он, тяжело опираясь на свой липкий от крови топор, пошёл по незнакомым пустым коридорам. Найдя кладовую, он немного поел и, действительно, выпил вина. Потом развёл огонь в очаге, поставил греть воду. Нога мучила его обжигающей болью, но он всё шагал, вызывая в себе какое-то странное удовольствие, возникающее от понимания того, что боль эту он способен превозмогать.

Тёплая нега вина обратила его в состояние сострадательной доброты, и он спустился к ловушке и принёс четырём меченым пленникам того же вина и огромный окорок с хлебом. Потом, миновав ряды клеток с безобидными далматинами, вышел в собачий прогулочный двор. Стараясь дышать редко и неглубоко, подбросил в огненную чадящую кучу нового дерева. Вернулся, принёс к воротам скамью, сел и стал ждать.

Он не успел очистить топор свой от подсыхающей крови, когда там, за воротами, послышался топот копыт. Выглянув в окошко привратника, он увидел двух всадников, а когда они въехали в распахнутые им ворота, он понял, что прибывших – трое: за спиной старого Альбы покачивался ещё один, невысокого роста седок.

Альба, спрыгнув с коня, протянул зажатый в руке пучок трав, сказал радостно:

– Нашёл по дороге! Сейчас буду твою рану лечить.

Два Серых брата, одетые в балахоны пилигримов, повели лошадей на конюшню.

– Я воду нагрел, – сказал Бэнсон. – Много. Можно помыться.

– Прекрасно. После такой вот работы вымыться следует непременно. Ведь ты понимаешь, что при этом очищается не только тело? Ты поел?

– Да, я поел. И этим, за решётку, отнёс.

– Тоже правильно.

Все вошли в дом. Через час они сидели на мягких диванах в роскошно отделанном кабинете, негромко переговаривались. Бэнсон, однако, из разговора мало что понимал. Он полулежал, ещё мокрый после купания, вытянув притихшую, со свежей повязкой, неподвижную ногу.

– Харон будет в Плимуте через неделю, – говорил Альбе приехавший с ним незнакомец. – Очень удачно. Вполне успеем всех четверых перевезти в Плимутский порт. Первого возьму с собой уже сегодня. Остальных – обычной эстафетой – через день.

Бэнсон стал засыпать. Сквозь дрёму он слышал, как привели снизу, из-за решётки, троих слуг Пёсьего папы и как Альба негромко, размеренно им говорил: “Очевидно, что об убийстве людей Пёсьим папой вы знали. Очевидно и то, что были ему в этом помощниками. Не зря ведь во всём огромном имении нет ни женщин, ни обычной прислуги. Лишних глаз опасались. По закону этого мира – убийца должен быть убит. Но вы не умрёте. Потому что Серые братья отвергают этот закон. Вас отвезут на далёкий необитаемый остров, своего рода тюрьму, где вы проведёте остаток жизни в одиночестве, в каменных кельях. Вас будут кормить и позволят общаться с природой. С птицами, с лесом. Туда тайно собирают со всего света зверей вроде вас. Уже много веков. Так заведено, и не мне этот порядок менять. До порта вас довезут усыплёнными, под видом пьяных. Так что бежать невозможно. Смиритесь”.

Затем в кабинет привели и усадили в углу бледного, потерянного хозяина дома. Бэнсон едва разлепил веки, взглянул – и снова откинулся в сладкую дрёму. Он ещё слышал, не вслушиваясь, как говорили о том, что “папу” тоже отправят на остров – и он будет жить. Что завтра приедет нотариус, и “папа” продаст дом, имение, псарню. Что разводить далматинов будет другой человек. Что сейчас “папа” должен отдать все свои счета, реестры, накопленные деньги, адреса и обязательства перед заказчиками. И что нотариусу он должен сказать, что уезжает купить плантацию на юге, в Америке. Носорог уже почти спал, как вдруг внятное, короткое слово подбросило его, уколов раскалённой иглой. Альба спрашивал:

– Куда из Девяти звёзд отправляли собак? В Адор ? Не слыхал. Что это за город?

– Какой Адор?! – глухо вскрикнул проснувшийся Бэнсон. – На Мадагаскаре?!

– Д-да, – отвечал испуганный “папа”. – Это город пиратов. Но на картах он не обозначен.

– Ты слыхал про него? – спросил быстро Альба.

– Да ведь письмо! – воскликнул Бэнсон, дрожа от волнения. – Помнишь, я говорил тебе, что Том написал письмо из Багдада? Там была строчка, что первого Малыша они спасли в пиратском Адоре! Восточный берег Мадагаскара!

Альба долго молчал, смотрел задумчиво. Качал головой. И вдруг светло улыбнулся:

– Как нас судьба друг с другом связала! Оборотни, что, от меня убегая, столкнулись с тобой, бросились прятаться там, на южных плантациях, куда отправили в своё время псов – охотников на людей. Письмо патера Люпуса я перехватил. Только не знал, где именно находятся эти плантации. Так что ещё долго, Бэн, наш путь будет совместным…

И Бэнсон не смог больше спать. Он хотел отправиться тотчас на побережье и сесть на первый же уходящий к югу корабль. Но монах его остановил.

– Рана должна хоть немного затянуться, – сказал рассудительно Альба. – Мне нужен здоровый помощник. Сам видишь, путь наш – не поле в ромашках. И даже завтра ты не пойдёшь сам, и даже не сядешь на лошадь. Ты поедешь в повозке, на которой повезут кого-то из меченых. Под видом пьяного. Снова станешь придурковатым юродивым. Отличная маска. И, Бэн, запомни. Самый короткий путь – не всегда самый быстрый.

ГЛАВА 4. ВОЛК И ВОЛЧОНОК

Потянулась томительная, бесконечная ночь. Бэнсон лежал в темноте, не закрывая глаз, искал призрачным взглядом далёкий таинственный город Адор. Наконец не выдержал, встал. Доковылял до “папиного” кабинета, где при свечах сидел за столом, заваленным деловыми бумагами, старый монах. Он поднял голову, приветливо улыбнулся. Бэнсон прошёл, сел в широкое низкое кресло. И попросил: