Робин Сисман - Особые отношения

• Название: Особые отношения
• Автор: Робин Сисман
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-87322-301-7

Том нашел поблекшую фотографию молодых людей, которые, без сомнения, любили друг друга. Он с изумлением узнал на фотографии свою мать, рядом с ней был неизвестный человек, который удивительно походил на самого Тома и… на главного кандидата в президенты.

---

— Почему ты так думаешь?

— Разве он не ее друг?

— Да, но… — Анни замолчала. Это было так давно. А может, Эдвард и прав, подумала она. Ей и в голову не приходило, что Роза от всего этого может иметь какую-то выгоду.

Касси элегантно поднялась с пола.

— Если этот спектакль окончился, я пойду спать.

— И я тоже, — сказала Эмма.

Анни махнула им рукой, желая доброй ночи, но ее глаза были прикованы к экрану. Джордан победил еще в двух штатах. Появилась таблица, показывающая, какие штаты за кого проголосовали. Том допил кофе и тоже решил, что пора заваливаться спать. Он собирался утром отправиться в Оксфорд. Эдвард подумал, что и ему самое время отправляться в спальню. Но, когда Анни поднялась вслед за ним, сказал:

— Если хочешь, досмотри. Я пока приму душ на сон грядущий.

— Я не задержусь. Ты без меня не отправишься в кровать?

Эдвард взял ее руку и осторожно погладил ее.

— Если мне нужно будет, я приду сюда и унесу тебя наверх.

Он был уже у дверей, когда одно воспоминание вспыхнуло в ее памяти.

— Эдвард… это ты послал мне шампанское в «Алгонкуин»?

— А кто же еще? — Дверь захлопнулась за ним. Когда Анни повернулась к экрану, показывали маленький американский городок, в котором увешанные флагами улицы были заполнены народом. Камера показала небольшие каменные и деревянные домики с длинными стеклянными верандами. Еще до того, как репортер произнес слова «Индиан Блаффс», Анни поняла, что это — родной город Джордана. Она наклонилась вперед. Именно таким, каким он и описывал, было здание школы, с колоколом наверху. Рядом стояла белая баптистская церквушка, бакалейный магазин в тени клена, а вот — дом, в котором Джордан провел свое детство. Он был маленьким и неброским, но из него открывался такой вид на Миссисипи, что захватывало дух. Река Червилл в сравнении с ней выглядела бы скромным ручейком.

На экране появился другой репортер. За его спиной шумела толпа. Это был отрывок из репортажа о посещении Джорданом Джефферсон-Сити. Сегодня утром Джордан остановился в особняке губернатора этого города. Мажоретки в высоких белых сапожках с жезлами и барабанами. Мужчины в ковбойских шляпах, с плакатами «Хоуп». На футболках у женщин было написано: «Я люблю Хоупа». Внезапно показали его самого — в джинсах и кожаной безрукавке, улыбающегося, как будто ему присудили «Оскара». Анни прижала к губам кончики пальцев, не сводя глаз с его лица. Джордан пожимал протянутые ему руки. Когда Джордан отошел, Анни увидела его жену. Пересев ближе, Анни пристально вгляделась в ее лицо, стараясь определить, какой характер у этой подтянутой, улыбающейся женщины, которая выглядела более маленькой и хрупкой, чем она ожидала.

Зазвонил телефон, Анни неторопливо схватила трубку аппарата, стоявшего у софы. Но нет, это в ее кабинете, с другим номером, по которому ей звонят с работы. Не иначе Себастьян. Она подняла трубку и услышала шум, похожий на шум вечеринки, разговоры и отдельные восклицания.

— Себастьян? — спросила она, поскольку в трубке молчали.

Шум стих, как если бы кто-нибудь закрыл дверь.

— Ты одна? — спросил голос.

— Джордан! — воскликнула Анни, недоверчиво хохотнув. — Я только что видела тебя по телевизору. Ты сходил с самолета. Я видела твой дом, и городок, и реку. — Она поняла, что говорит не о том… — Какая-нибудь неприятность?

— Никаких неприятностей. Я звоню тебе только для того, чтобы тебя поблагодарить.

— За что?

— За то, что ты сообщила мне про Тома, — произнес он, понизив голос. — Для меня это было своего рода поворотной точкой. На прошлой неделе я уже начал терять веру в себя. Стал чувствовать себя заводной куклой, у которой ничего нет внутри. За какие такие достоинства людям голосовать за меня? Я даже начал писать речь на случай своего поражения. Ты изменила все. Ты не можешь себе и представить, что это такое — увидеть тебя снова, вспомнить прошлое и узнать, что у меня есть сын.

— Мы не знаем это наверняка, — мягко поправила его Анни. — И никогда не узнаем. Она услышала вздох Джордана.

— Может, с биологической точки зрения, это и так, но я говорю с точки зрения духовной. Это придает смысл всему, что я делал в Оксфорде. Это компенсирует мне то, что у меня нет детей от Джинни. Когда я увидел фотографию Тома, я внезапно почувствовал, что у меня есть персональная ответственность перед следующим поколением. И я не должен допустить, чтобы победил другой. Думаю, тот факт, что я знаю о Томе, сделает меня лучшим президентом.

— Ты будешь прекрасным президентом, — сказала Анни. На ее глаза навернулись горячие слезы.

— Это значит, что то, что мы чувствовали все эти годы по отношению друг к другу, существовало в действительности. То, что я сказал тогда, в номере отеля в Чикаго, было неправдой. Это был не только секс, верно?

— Верно, — прошептала она.

— По крайней мере, не голый, — поддразнил он, пытаясь ее рассмешить. — Кстати, а кто такой Себастьян?

— Один из моих любовников конечно же, — беспечно сказала Анни. И вдруг ее поразила мысль, что она никогда не увидит Джордана снова. Должно быть, они сейчас разговаривают в последний раз. Она изо всех сил старалась не разреветься.

— Анни, я хотел бы… — Но она так и не узнала, что он хотел. В трубке раздался шум ликования, и женский голос на том конце провода крикнул: «Иди сюда!»

— Мне нужно идти, — поспешно произнес Джордан. — Извини. Спасибо за все. Я никогда не забуду…

— Желаю удачи! — выкрикнула Анни. В трубке послышались короткие гудки. Услышал ли он ее последние слова?

Некоторое время она неподвижно стояла у окна, глядя в сад. Затем достала из ящика стола носовой платок, высморкалась, выключила телевизор и отправилась в гостиную. Она уже знала все, что хотела. Джордан победил. Том ему в этом не помешал. Похоже, что наоборот — даже помог. И она рада, что не стала женой, которой приходится прятаться в тень. Она была собой, Анни Гамильтон. И ее ждала новая карьера, а наверху Эдвард, такой родной и теплый.

Огонь в камине продолжал ярко гореть. Анни наклонилась, чтобы выгрести золу, и почувствовала в кармане что-то твердое. Это оказался конверт, который дал ей Том. Она совсем забыла о нем. Когда она открыла конверт, ее сердце забилось — это была фотография, на которой она была вместе с Джорданом на следующий день после выпускного бала. Их тогда сняла Роза. Она опустилась на колени и внимательно вгляделась в фотографию, освещаемую огнем камина. Она не видела эту фотографию уже много лет. Тоска по прошлому остро шевельнулась в душе. Анни не смогла сдержать улыбку… Джордан… молодой и беззаботный, в расстегнутой рубашке, с глазами, прищуренными от яркого солнца. Она нежно тронула пальцами его лицо и вздохнула. Потом перевернула фотографию. Сердце замерло, когда она узнала знакомый размашистый почерк. «Люби меня дважды, девочка». О, я любила, подумала она. Любила.

Она глянула на фотографию еще раз — на его руку, обнимающую ее, на то, как она склонилась к нему. Том оказался зорким мальчиком. И как он угадал. Она почувствовала изумление и благодарность. То, что Том отдал фотографию ей, свидетельствовало о деликатности и благородстве, так присущих Эдварду. Однако с этой старой фотографии на нее смотрели глаза, точно такие же, как у ее сына…

Анни поднялась. Эта фотография причинила уже достаточно неприятностей. Она бросила последний взгляд на румяное лицо и сбившиеся волосы той девушки, которой она была когда-то, и решительным жестом отправила фотографию в огонь. Карточка тут же вспыхнула, согнулась и почернела. Она смотрела на фотографию до тех пор, пока не догорел последний уголок.

ЭПИЛОГ

Роза сидела перед компьютером в своем кабинете с задернутыми занавесками. На ней было то же малиновое платье, которое вызвало такой ажиотаж при появлении Розы на приеме, устроенном по поводу выборов. Было уже четыре часа утра, но спать ей совершенно не хотелось. Она вызвала файл, который озаглавила «Особые отношения», и нажала клавишу, которая стирает файлы. На экране появилась строка: «Уничтожить файл? Да/Нет?» Роза подняла руку. Сейчас она опустит ее, и все это исчезнет.

Она обещала себе, что уничтожит этот файл, если Джордан станет президентом. Ее желание сбылось, он стал президентом. Ни к чему, чтобы эта скандальная история с незаконным сыном получила огласку. Но сейчас в последний момент она стала колебаться.

Роза поднялась из-за стола, прошла по комнате, подняла жалюзи и глянула вниз на город, который ей удалось завоевать. После вчерашнего приема у нее в этом не осталось сомнений. Такую вечеринку мог воплотить в жизнь только изобретательный английский ум. Весь нью-йоркский бомонд собрался в Сохо — сенаторы, ведущие телепрограмм, миллионеры, рок-звезды, дамы в платьях от «Версачи» и в бриллиантах. Фотографы и журналисты, ведущие колонки светских новостей, были на седьмом небе. В одном углу известная супермодель беседовала с производителем одежды, который был в рубашке с торговой маркой его собственной фирмы. В другом углу известная супермодель перед известным же писателем, в другом — обладательница «Оскара» улыбается белозубой улыбкой молодому Кеннеди. Неподалеку от них прогуливался известный художник и английский писатель, освещавший вечер для «Харперс».