Джоан Смит - Опасный флирт

• Название: Опасный флирт
• Автор: Джоан Смит
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994

---

– Что вы здесь делаете? – властно спросил он.

– Это я должна задать вам подобный вопрос, Сноуд. Джентльмен обычно стучит перед тем, как зайти в комнату, принадлежащую даме.

Замечание прозвучало глупо, Сноуд не был джентльменом.

– Запомню ваш совет на будущее, мисс. $Но открытая дверь – приглашение войти.

– Как вы сказали?

– Дверь была приоткрыта, мисс.

Он закрыл дверь и направился ко мне. Не знаю почему, меня вдруг охватил панический страх.

Глава третья

– Не закрывайте дверь, Сноуд, – приказала я, собрав все самообладание, на которое была способна в эту минуту.

– Пожалуйста, мисс, если вы боитесь, – он издевательски улыбнулся и приоткрыл дверь.

– Вовсе не боюсь, просто здесь душно.

Его нагловатый взгляд задержался на шали, прикрывавшей мои плечи.

– Что вы хотите?

Он прошел прямо к столу. Небрежная улыбка застыла на губах, а когда он заговорил, голос лился елейно, как маслянистая жидкость.

– Ничего. Просто думал помочь вам, мисс. Хотел поискать список компаньонов вашего отца, вы ведь интересовались ими, не так ли?

– Здесь его нет. Я все обыскала.

– Мне нужно посмотреть еще кое-какие записи. Со смертью мистера Хьюма все заботы по голубятне легли на мои плечи. Я должен посмотреть, какой корм он заказал. Запасов у меня осталось не больше, чем на неделю. Вы же не хотите, чтобы ваши ценные птицы погибли?

Ответ был вполне убедительным, хотя я чувствовала, что это была просто отговорка. Сноуд что-то разнюхивал. Я решила, что разрешу ему просмотреть все записи, а потом запру дверь, даже лучше велю поменять замок, на случай, если у него есть ключ. Пусть командует голубятней, а делами заправлять я ему не разрешу.

– Думаю, вы ищите вот это, – сказала я, указывая на гроссбух.

Он стал просматривать тетрадь, очевидно, согласившись, что это то, что ему нужно. Не было сомнений, что он знаком с ней.

– Не знаю, как папа рассчитывался с поставщиками корма, но вы можете заказать все, что считаете нужным, и дать мне счет.

– Благодарю, мисс Хьюм, – сказал он смиренно, но вспышки в темных глазах превращали это смирение в насмешку.

– Что-нибудь еще?

Я перебирала бумаги, чтобы показать, что занята делом. Сноуд уже не листал записи, а просто оглядывал кабинет. Он отрицательно покачал головой.

– Я просто пришел, чтобы вспомнить Вашего отца. Мы с ним проводили здесь много времени, обсуждали планы. Мне его недостает, – в голосе звучала неподдельная печаль. Я обратила внимание, что на этот раз и выражение лица его не противоречило тому, что он говорил. Мне вдруг подумалось, что Сноуд искренне переживает смерть отца, может быть даже его гнетет одиночество. Он редко отлучался из дома, и кроме отца и редких деловых посетителей, ни с кем не общался. Заходили обычно любители-голубеводы из окрестных мест. Даже из Лондона приезжали. Отец много писал о разведении голубей, среди специалистов его имя было известно. Для интересного молодого человека как Сноуд, такое затворничество было не совсем естественно. В доме к нему не относились как члену семьи. У него были приятели среди конюхов и прислуги, но он на них не был похож. Его положение чем-то напоминало положение гувернантки: слишком высокое, чтобы дружить с прислугой, и недостаточно высокое, чтобы быть ровней членам благородного семейства. Как мужчина, он мог свободно разъезжать не только по делам, связанным с дрессировкой птиц. Но я не замечала, чтобы он пользовался этой свободой.

– Много счастливых часов мы провели здесь за бутылкой вина, – сказал Сноуд. – Ваш отец показывал мне награды за состязания, выигранные его питомцами.

Он посмотрел на книжные полки, где красовалось множество обычных ничем не примечательных кубков, кроме одного, отделанного серебром и имевшего форму сидящего голубя.

– Мне его тоже не хватает, – сказала я, решив, что нужно позволить Сноуду побыть в кабинете подольше. За последние два года Сноуд был с отцом ближе, чем члены семьи, включая его сестру, тетю Ловат и меня.

– Я хотела бы, Сноуд, чтобы вы взяли что-нибудь на память об отце.

Сноуд, казалось, очень удивился такому дружескому расположению с моей стороны.

– Очень мило, мисс Хьюм. Мне было бы приятно получить на память любую вещицу, которую вы захотите дать.

– Может быть, какой-то предмет особенно дорог вам? Например, его часы?

Сноуд подумал:

– Наверное, я должен вам сказать, мисс Хьюм, Уильямс мне отдал ботинки вашего папы.

– Ботинки?! – воскликнула я от неожиданности.

– Не как сувенир, – добавил он, немного смутившись. – У нас один размер. Ваш отец как раз только что получил сделанные на заказ хессианские башмаки. Я думал…

Мне стало неловко за него. Сноуд был гордым человеком, и теперь видно, испытывал стыд за то, что выпросил пару башмаков. Захотелось успокоить его.

– Я говорила о другом, Сноуд. Что-нибудь на долгую память, какой-нибудь ценный сувенир, – сказала я мягко.

– Тогда, если вы не возражаете, небольшой золотой брелок для часов в форме голубя, – предложил он.

– Я знаю, о каком брелоке вы говорите. Я позабочусь, чтобы вам его передали.

Его выбор мне был очень лестен. Эту побрякушку я сама заказала ко дню рождения папы. Он не скрывал удовольствия, и я чувствовала, что вознаграждена за щедрость. Сноуд был не из тех, кто может лить слезы, но чувствовалось, что он готов заплакать.

– Вы очень добры, – сказал он, поклонился и быстро ушел.

Я сидела одна, нужно было многое обдумать. Может быть, я ошиблась, судя Сноуда слишком предвзято. Возможно, его наглые манеры объяснялись неумением вести себя с женщинами. В нем была демоническая притягательная сила, которая нравилась женщинам определенного типа. Он, несомненно, имел богатый опыт в этом деле, но это было все не то, в обществе леди он терялся. Теперь я лучше понимала его, и чувствовала к нему даже некоторое расположение. Поэтому ни замок не приказала сменить, ни даже не закрыла двери кабинета. Как это он сказал? «Открытая дверь как приглашение войти». Где-то я слышала эту фразу. – Ах да, Пелетье! Он сказал, что так говорят в Оксфорде. Сноуд, наверное, слышал ее у герцога в Брэнксэмхолле и вставил для форса. Я послала горничную найти и принести брелок от часов отца. Она принесла его вместе с часами. Мне они не подходили – для женщины они были слишком велики. Я бы с радостью подарила Сноуду и то, и другое, соблюдая все формальности, приличествующие данному событию. Хотя меня останавливал страх перед тетушкой Ловат. Она ни за что не одобрит подобной расточительности. Это обстоятельство придавало всему предприятию романтический колорит секретности. Миссис Ловат редко беседовала со Сноудом, вероятность того, что она узнает о подарке, была не велика. Так как мы уезжали в Брайтон, я решила сделать подношение в тот же вечер. Идти в его комнату мне не хотелось, равно как и посылать за ним. Сама не знаю, что меня удерживало. С одной стороны он был на службе в доме, с другой, его нельзя было считать обычным слугой. Он работал только на папу. Я решила подняться на голубятню, надеясь застать его там. Дверь в башенку была полуоткрыта, мягкие туфли не создавали большого шума, я вошла неслышно. До меня сразу донесся запах сигары, еле уловимый на фоне морских запахов, долетавших с океана. Сноуд был на голубятне. Я не знала, что он курит. Меня вообще удивило открытие, что я так мало о нем знала, ведь два года он жил с нами под одной крышей. Отец любил хорошие сигары, возможно, Сноуд, перенял у него эту привычку.

В лунном свете его силуэт отчетливо выделялся на фоне металлических решеток. Он стоял спиной к двери и казался героем, возникшим из волшебной сказки: безупречно сложенный, широкоплечий с гордо посаженной головой. Он что-то ворковал, держа в руках птицу, разговаривал с ней на понятном только им языке. Вот он открыл дверцу клетки и выпустил голубя. Птица расправила крылья и полетела к морю, но потом свернула на север, словно вспомнив о чем-то. Сноуд оглянулся вокруг, видимо почувствовав, что он не один.

Мне пришлось его окликнуть, чтобы он не подумал, что я шпионю. Он обернулся, вздрогнув от неожиданности.

– Это вы, мисс Хьюм? – произнес он.

– Да. Надеюсь, не испугала вас.

– Ничуть. Что-нибудь случилось? – спросил он и поспешил мне навстречу.

– Ничего не случилось. Все в порядке. Извините за беспокойство. Вам не кажется, что время совсем не подходящее для запуска голубей?

– Они должны уметь ориентироваться в любое время и в любую погоду.

Он бросил сигару и загасил ее ногой, раньше, чем я успела его остановить.

– Не нужно было делать этого. Я не против курения. Папа любил эти сигары.

– Да. Он подарил мне коробку.

Я откашлялась, не зная, как приступить к подарку.

– Вы были очень близки с отцом, Сноуд. Он вас высоко ценил. Уверена, что ему было бы приятно, если бы у вас осталась память о нем. Я хотела бы подарить вам вот это, – сказала я, протягивая часы. Наши пальцы на секунду встретились в темноте. Это был необычайно трогательный момент, не лишенный романтики. Я представила себя Леди Баунтифуя, завещающей сокровище рабу.