Даниэла Стил - Ранчо

• Название: Ранчо
• Автор: Даниэла Стил
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2001

Мэри Стюарт Уолкер – на первый взгляд счастливая жена и мать, в действительности, мучительно страдающая от одиночества, страстно жаждущая романтики и любви...

Таня Томас – суперзвезда поп-музыки, богатая и знаменитая – казалось бы,ее путь усеян розами, но под маской блеска и успеха скрываются боль и усталость.

Эти две такие разные женщины приезжают отдыхать на роскошное ранчо – туда, где царит атмосфера свободы и легкомыслия, туда, где сбываются мечты...

---

– Заманчиво!.. – великодушно произнесла мать. – Думаю, тебе надо соглашаться.

– Ты не шутишь? Нет, ты серьезно? Правда? – Казалось, она превратилась в маленькую девочку. Мэри Стюарт представила ее себе прыгающей от восторга по своей парижской квартире. – Мамочка, ты – самая лучшая! Я знала, что ты меня поймешь. Только боялась, как бы ты не подумала, что я...

Вот теперь Мэри Стюарт действительно об этом подумала – дочь выдал голос.

– Дело в молодом человеке? – Мать улыбнулась, хотя ей стало грустно.

– Может быть... Но я хочу поехать вовсе не поэтому! Честно, это же чудесное путешествие!

– А ты – чудесная девочка. Я тебя люблю. Помни, осенью с тебя должок – совместное путешествие. Съездим куда-нибудь вместе на несколько дней перед твоим возвращением в Йель. Договорились?

– Честное слово! – Мэри Стюарт знала цену этому слову: старые друзья, волнение и прочее.

Путешествие по Франции и Италии нужно ей самой, но дочери гораздо интереснее податься с компанией в Нидерланды. Мэри Стюарт без колебаний жертвовала собой ради детей.

– Когда отъезд?

– Через два дня. Ничего, я все успею.

Они еще поговорили о том, как она отправит домой вещи, о платежах. Мэри Стюарт предстояло отправить ей денег. Она посоветовала дочери купить дорожные чеки. Потом они долго обсуждали подробности путешествия, под конец мать спросила, собирается ли Алиса в Лондон.

– Вряд ли. Англия в наши планы не входит. И потом, когда я в последний раз говорила с папой, он сказал, что будет страшно занят...

Он избегал не только жену, но и дочь. Утешения в них для него мало.

Повесив трубку, Мэри Стюарт еще долго сидела у окна, глядя на мамаш с детьми на детской площадке: дети носились как угорелые, мамаши сидели на скамеечках и болтали. Она помнила, как сидела так же, как они настолько хорошо, словно эта было только вчера. Дня не проходило, чтобы она не водила детей в парк. Некоторые из подруг вернулись на работу, она же полагала: важнее оставаться дома, и считала большой удачей, что у нее есть эта возможность. С тех пор дети выросли и оставили ее одну: дочь самостоятельно колесит с дружками по Европе, сын и вовсе удалился в вечность, где она надеется в один прекрасный день с ним воссоединиться. Больше ей не на что было уповать.

«Берегите их! – хотелось прошептать мамашам внизу. – Удерживайте рядом с собой, сколько будет сил».

Все быстро кончается, и ничто не длится без конца. То же и с браком: он также может превратиться в ничто. Мэри Стюарт знала это уже несколько месяцев, но отказывалась смотреть правде в глаза. Стоило вспомнить, как он уезжал, ничего ей не сказав, как оставил ее, даже когда она призналась, что по-прежнему его любит, – и ее покидали последние сомнения. Ей даже не было дано утешения в виде догадок о другой женщине. Тут некого винить, кроме них самих, времени, обрушившейся на них трагедии, которую не смогли стойко пережить, кроме самой жизни, в конце концов.

Так или иначе, ее супружеству настал конец. И ничего не оставалось, кроме как привыкать к этому. На привыкание к свободе ей отведено два месяца.

Днем она вышла прогуляться. Медленно бредя по улицам, представляла, как Алиса путешествует с друзьями, как Билл трудится в Лондоне. Мэри Стюарт размышляла над тем, что знала давно, но в чем боялась себе признаться: рано или поздно она останется одна. Но теперь она понимала и то, что жизнь на этом не кончается. Ей предстояло самой во всем разобраться, а главное – наконец примириться с тем, что совершил Тодд. Таня права: нельзя все время прятаться, тем более от себя. Возможно, случившееся произошло и не по ее вине. Хватит думать об этом и казнить себя – нельзя позволить смерти сына превратиться в удавку на ее шее.

Вернувшись домой, она вдруг вспомнила о том, что давно собиралась сделать, но не хватало храбрости. Лучше бы не браться за это в одиночку, но теперь пора.

Она распахнула дверь комнаты Тодда и на какое-то время застыла. Потом раздвинула занавески и подняла жалюзи. Впустив в комнату солнечный свет, она села за его стол и принялась выдвигать ящик за ящиком. Просматривая бумаги сына, она чувствовала себя непрошеной гостьей. Здесь лежали письма, старые дневники и контрольные работы, памятные мелочи из детства, пропуск в принстонскую столовую. Затем, борясь со слезами. Мэри Стюарт вышла в кухню за коробками. Набивая их вещами Тодда, она горько и безутешно заплакала. Дав волю слезам, Мэри Стюарт почувствовала облегчение.

Она провела в комнате сына не один час. Все это время телефон молчал – Билл так и не позвонил. Он должен был приземлиться в два часа ночи и где-то в половине четвертого прибыть в гостиницу...

Комната опустела. Мэри Стюарт убрала всю одежду сына, оставив немногое, вроде его старой бойскаутской формы, любимой кожаной куртки, свитера, который сама связала. Остальное решила раздать, а бумаги С книгами переправить в подвал. Все его школьные и спортивные призы она разместила на одной полке, надеясь со временем найти для них место. Забрав из комнаты фотографии, она разнесла их по всей квартире, будто специально оставленные Тоддом в память о себе. У себя в комнате она поставила самую лучшую семейную фотографию, еще одну отнесла в спальню Алисы.

Мэри Стюарт закончила только к двум ночи, затем ушла в свою белую кухню и застыла там, глядя в темноту за окном, чувствуя сына рядом, видя его лицо, глаза, отчетливо слыша его голос. Иногда ей начинало казаться, что она его забывает, но она знала, что этого никогда не случится. Тодд был для нее несравненно большим, чем оставшиеся вещи. То, что не имело значения, ушло, но самое главное осталось с ней.

Она вернулась в комнату сына, сняла с кровати темно-зеленое покрывало и убрала в шкаф с мыслью сдать в чистку, потом подумала о том, что надо бы сменить шторы, – раньше не замечала, как они выгорели. Находиться здесь ей было невыносимо: комната теперь выглядела пустой и тоскливой, хотя и заставлена коробками. Можно подумать, что сын куда-то переезжает. На самом деле он уже съехал... С уборкой его вещей она опоздала на целый год.

Медленно бредя в спальню, она вспоминала все случившееся за этот год. Как далеко они зашли и как им всем теперь одиноко! Алиса в Европе – правда, с друзьями, Тодда нет, Билл в Лондоне. Она долго смотрела на фотографию сына. Какие у него были большие, ясные, сверкающие глаза, как он смеялся, когда она его фотографировала... Будто все еще слышит его смех: «Давай же, мама, скорее!» Он дрожал, замерзнув в мокрых плавках на Кейп-Код. Сначала делал вид, что душит сестру, потом кинулся от нее через пляж с лифчиком от ее купальника. Алиса устремилась за ним, прижимая к груди полотенце и визжа. Казалось, с тех пор минуло тысячелетие.

Мэри Стюарт легла спать лишь спустя несколько часов. Ей снилась семья: Алиса, доказывавшая что-то и качавшая головой; Тодд, благодаривший ее за то, что она собрала его вещи; где-то далеко – Билл, плетущийся прочь. Она позвала его, но он не оглянулся...

Глава 6

Возвращаясь в Лос-Анджелес, Таня не знала, что ее там ждет. Тони говорил, что уедет, но он мог и передумать. Едва войдя в дом, она заглянула в его шкафы и нашла их пустыми. Ее встретила Джин: секретарше не терпелось познакомить ее с последними новостями и со свежими сплетнями. Таня снова красовалась на первых страницах журналов. Статьи об охраннике, подавшем на нее в суд, были, как водится, кошмарны. Кто-то наболтал, что Тони снял себе квартиру, правда, временно; здесь же были свежие фотографии его и артисточки, с которой он удрал, – на сей раз за ужином.

– Подумаешь! – устало вздохнула Таня. – Знаю, видела. – Она купила газету в аэропорту. – Съезжу-ка я на пару дней в Санта-Барбару. – Необходимо было убраться отсюда – от фотографов, бесстыжих глаз и пустых шкафов. У нее нет времени о нем горевать. Все ее мысли теперь посвящены одному – как защититься от прессы.

– Это невозможно, – деловито сказала Джин, подавая ей график на четырех страницах. – Завтра вечером у вас благотворительное выступление, потом на протяжении двух дней – репетиции. В конце недели необходимо обсудить с Беннетом ход судебного разбирательства.

– Скажите ему, что я не могу! – взмолилась Таня. – Мне нужно два дня, чтобы прийти в себя. – Она никогда еще не манкировала выступлениями и репетициями. Но провести уикэнд с Беннетом Пирсоном, корпя над планами выступлений в суде, превыше ее сил.

– Боюсь, расписание жесткое. Дата ваших показаний по делу Лео Тернера уже назначена. К тому же Бен нет сказал, что утром ему звонил адвокат Тони.

– Так быстро?! – Таня упала в глубокое мягкое кресло с розовой атласной обивкой у себя в спальне. – Он не теряет времени. – Получается, всего за одну ночь пошли прахом целых три года. Что ж, настало время заняться бизнесом. Иногда ей казалось, что бизнес – единственное, что есть серьезного, все остальное – чепуха.

Деньги, жадность, бизнес. Агенты, юристы, продавцы грязных сплетен, мерзавцы, требующие за свое молчание отступного, кучи людей, воображающих, что она должна расплачиваться именно с ними за свой успех, потому что ей повезло, а им – нет...