Татьяна Тронина - Дворец для сероглазого принца

• Название: Дворец для сероглазого принца
• Автор: Татьяна Тронина
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20725-1

У Кати все так хорошо: чудесный сын, отдельная квартира, престижная работа и, самое главное, – любимый человек! Они обязательно поженятся. Вот только дочери Алексея исполнится восемнадцать лет, и он уйдет от жены к Кате. Во всяком случае, так он обещает… И вдруг, неожиданно для себя, Катя открывает старую истину: нельзя строить свое счастье на чужом горе. Она отказывается от Алексея. Но он, что называется, уперся. И счастливая жизнь Кати разбивается вдребезги. Ее сыну угрожает смертельная опасность! Стремясь спрятать его от сумасшедших преследователей, Катя разыскивает… отца мальчика! Каким он стал, Григорий Ганин, с которым она рассталась много лет назад? Все такой же эгоист до мозга костей? Неужели он не изменился и не поможет ей? Или, все-таки, помощи нужно ждать от Алексея – если он, конечно, по-прежнему любит Катю...

---

– Нет, она не знает, – ответил он немного недовольно. – Просто... я не хочу вызывать у нее никаких подозрений раньше времени.

* * *

Начался февраль.

Все было по-старому, без изменений. С одной стороны, это говорило о некоей стабильности, а с другой...

«Это зима во всем виновата, – думала Катя, вертя в руках уже готовую деревянную фигурку. Получилось дивное создание – то ли животное, то ли мечта... От того, что Катя на сей раз не слишком следовала лошадиной анатомии, новая скульптурка напоминала какой-то сказочный персонаж. – Нет ничего скучнее и неприятней московской зимы!»

Она кинула взгляд на календарь, стоявший рядом, и вдруг вспомнила – сегодня у Лаэртова день рождения! Она сто лет об этом не вспоминала, а тут вспомнила...

Катя набрала его номер, моля бога, чтобы трубку взяла не Вера Петровна.

– Слушаю вас... – сонным голосом отозвался бывший муж.

– Толик, привет! Ты что такой скучный? – засмеялась Катя. – Я тебя поздравляю...

– Катюша, как мило! – растрогался тот. – Приходи. У меня, можно сказать, юбилей.

– Да, сорок лет – это не шутка! Но сорокалетие, кажется, не принято отмечать...

– А я и не отмечаю, – вздохнул тот. – Сижу вот, пишу монографию... Приходи.

– Но... но как же Вера Петровна? – осторожно спросила Катя.

– Мама в отъезде. Она сейчас в Петербурге, у своей старой подруги.

Катя вмиг отмякла.

– Хорошо, приду! – обрадовалась она. – Я даже знаю, что тебе подарить...

Она посмотрела на лошадку-мечту, которая стояла перед ней. Лаэртов когда-то давно, когда они еще были вместе, выпрашивал для себя хотя бы один образец ее творчества...

– Сама не знаю, отчего это я сегодня такая добрая! – продолжила она, смеясь. – Ладно, через час буду – только Мику отведу к бабушке...

– Я не хочу! – завопил из другой комнаты Мика, который, оказывается, не пропустил ни одного слова из ее разговора. – Я не маленький, я вполне могу остаться дома один!

– Можешь взять его с собой, – предложил Лаэртов любезно. – Я буду только рад повидаться с Мишенькой...

– Нет, он не даст нам поговорить, – отмахнулась Катя. – В общем, жди меня через полчаса...

Она и в самом деле очень быстро добралась до его дома.

– Катенька... – с распростертыми объятиями встретил ее Лаэртов. – Господи, как я счастлив! Честно говоря, не надеялся, что нам еще когда-нибудь удастся встретиться...

– Ну-ка, дай на тебя посмотреть, – Катя довольно бесцеремонно вертела бывшего мужа в разные стороны. – Кажется, не изменился...

Но она покривила душой – Толик постарел, и залысины надо лбом угрожающе увеличились. Огромные очки в пол-лица, мешковатые брюки, безобразный жилет с вышивкой...

– Мама подарила, – улыбнулся Толик, заметив Катин взгляд. – Она ведь замечательная рукодельница...

– Ну да... – неопределенно хмыкнула Катя. – А вот тебе мой подарок.

Она достала из свертка лошадку.

– Боже мой... – Лаэртов едва успел поймать свалившиеся с носа очки и дрожащими руками водрузил их обратно на нос. – Какая прелесть! Катя... у меня просто нет слов!

Он так искренне, простодушно радовался, что она не выдержала и чмокнула его прямо в лоб.

– Надеюсь, Вера Петровна не выбросит мой подарок.

– Катенька, ну что ты такое говоришь...

– Шучу, Лаэртов, шучу!

– Да, ты помнишь «Песнь о вещем Олеге» – бессмертное творение Пушкина? – вдруг с интересом спросил он.

– Конечно, Толик. Не так давно Мика учил его наизусть – как же мне не помнить! А ты это к чему?

– Дело в том, Катенька, что Пушкин написал свое стихотворение по «Повести временных лет» – древнерусскому литературному памятнику. И есть сведения, что легенда о полководце и его коне восходит к исландским сагам!

Они прошли в комнату.

В этом доме Катя с Микой жили несколько лет, и он был ей почти родным. Почтенная мебель красного дерева, заваленный бумагами письменный стол, тяжелые темные гардины на окнах – Вера Петровна не терпела яркого света... «Моя разлюбезная свекровь, похоже, вампир», – не раз в разговоре с подругами иронично замечала Катя.

Тускло светил торшер с абажуром из желтого шелка.

– Настоящая профессорская квартира... – пробормотала Катя. – Чем будешь угощать, Лаэртов?..

– Минуточку... – тот поставил на журнальный столик бутылку кагора и блюдце с докторской колбасой. – Я, знаешь ли, ничего особого не успел приготовить...

– И правильно! – серьезно произнесла Катя. – Ни к чему нам объедаться.

– Ну да, – сконфузился Толик. – Мало ли что...

Катя, поджав ноги, сидела на мягком кожаном диване. Толик подал ей стакан с кагором, и они чокнулись.

– Все, как в старые времена... – вздохнул он, деликатно присев на свободный краешек. – Я, знаешь ли, до сих пор тебя вспоминаю. Тебя и Мишеньку. Зря ты его не привезла...

– Послушай, Лаэртов, ты ведь мог бы своих детей давно завести! – рассердилась Катя. – Почему ты не женишься?

– Да все как-то некогда...

– У меня гениальная мысль! Помнишь Зою? Ну, Зою Личутину... Она как раз развелась и теперь совершенно одна.

Но Толик не проявил никакого энтузиазма.

– А ты-то почему одна? – тихо спросил он. – Ты же... ты такая красивая, такая яркая... Ты – как солнце!

– О, Лаэртов, ты мне льстишь... – растроганно сказала Катя. – Но я вовсе не одна. У меня есть... есть человек, которого я очень люблю.

Толик быстро-быстро заморгал.

– Кто же он? – спросил еще тише.

– Он? Он тоже как солнце... Для меня, во всяком случае.

– Я желаю тебе счастья, – неожиданно заявил Лаэртов и пожал ей руку. – Значит, скоро свадьба?

– При чем тут свадьба? – недовольно произнесла Катя. – Господи, я и забыла, какой ты старомодный... Хотя да, свадьба будет – но еще очень не скоро.

– Надо проверить свои чувства?

– Нет, в своих чувствах мы не сомневаемся, – уверенно произнесла Катя. – Тут дело в другом. Алексей... его, кстати, зовут Алексей... так вот, он женат.

– Женат? – растерянно повторил Лаэртов.

– Да – и это препятствие. У него есть дочь... Ох, я уже устала всем повторять эту историю! Но ладно, тебе тоже расскажу... Так вот, Алексей собирается уйти из семьи, когда дочери исполнится восемнадцать. И тогда мы с ним...

– Катя! – с ужасом перебил ее бывший муж. – Опомнись!

– Что? – испугалась Катя. – Ты о чем? Послушай, я не понимаю...

– Катя, милая, я не могу поверить... Неужели ты способна на такое?!

– Лаэртов! – мгновенно завелась она, едва не пролив кагор. Толик поспешно взял у нее стакан из рук, чтобы не пострадал кожаный диван (Вера Петровна не пережила бы этого). – Ты что, на Луне живешь? Ты не слышал о таких вещах? Я уверена, в твоих исландских сагах тоже упоминаются эти... как их... адюльтеры.

Катя специально постаралась подобрать книжное слово – кажется, Лаэртову так будет проще понять ее.

– Что? – переспросил он. – А, ну да... Кстати, авторов исландских саг не интересовали переживания, обусловленные сексуальными отношениями, то есть романтические переживания... – Толик вдруг смущенно улыбнулся и поправил на носу очки. Когда дело касалось его работы, он мгновенно отвлекался от всего. – По-видимому, они не вызывали того сентиментального сочувствия, на которое рассчитывает автор всякого романа. И вообще – вокруг них не было никакого романтического ореола! Возьмем, например, известную «Сагу о Ньяле»: Гуннар был влюблен в Халльгерд, но его брак с ней древний автор назвал – «безрассудный брак по страсти», или, если более точно перевести источник, – брак «из похоти».

– Разве плохо быть влюбленным? – недоуменно спросила Катя.

Лаэртов засмеялся.

– Это как сказать! Вообще, Катенька, людям того времени брак по любви казался страшным безрассудством и глупостью.

– Дикие люди! – тоже засмеялась она.

– Э, нет... «Любовью» они называли те отношения, которые устанавливались между супругами спустя некоторое, иногда очень долгое время.

– А как они относились к изменам? – снова спросила Катя.

– Если это любовная связь мужчины с чужой женой, то обычно говорилось, что мужчина «одурачил», «обманул» женщину.

– А если...

– А если же речь шла о любовной связи женатого мужчины с одинокой женщиной, то о ней говорилось как о «побочной» жене. Дети их тоже считались «побочными».

– Вечная дискриминация! – сердито произнесла Катя.

Лаэртов поцеловал ей руку.

– Милая моя... В те времена люди так же влюблялись, испытывали страсть, ревновали... Я повторяю – другой была оценка этих переживаний: не было их романтизации и идеализации. Но сейчас все иначе, – прошептал Толик, нахмурившись. – Катя, так нельзя... Нет, я, конечно, не знаю твоей истории в целом, да и вообще – не мое дело судить, но... Нельзя строить свое счастье на чужом горе!

«Моя душа умерла...» – мгновенно вспомнила Катя, и прежние сомнения вновь всплыли на поверхность.

– Может... Может, и не будет никакого горя, – пробормотала она. – Лаэртов, это же самая обычная жизненная ситуация...