Филлис Уитни - Бирюзовая маска

• Название: Бирюзовая маска
• Автор: Филлис Уитни
• Издательство: Библиополис
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87671-045-8

«Действовать — значило вступить в область совершенно неизвестную и встретиться с тем, против чего меня предостерегали, а не действовать — значило опять жить в одиночестве и испытывать мучения оттого, что я никогда не узнаю правду», — перед таким выбором стоит героиня романа «Бирюзовая маска».

---

Когда я спустилась вниз, кухарка еще была на кухне, хотя за столом уже никого не осталось. Она меня обслужила довольно дружелюбно. Я выпила горячего кофе, во мне пробудился аппетит, и я почувствовала себя лучше.

В ярком свете дня я могла забыть на время о ночном кошмаре и подумать о настоящем, которое хотя и не очень меня привлекало, во всяком случае было реальным и с ним можно было совладать, в отличие от сна. Я постараюсь скорее встретиться с Хуаном Кордова и объясниться с ним. Я скажу ему, что не позволю использовать себя для какой-нибудь цели, которая может быть несправедливой по отношению к другим членам семьи, и уговорю его рассказать мне подробно о смерти моей матери.

Меня все еще беспокоила загадка крота-фетиша, оставленного в моей комнате, но я решила, что со временем и это прояснится. Здесь были люди, не желавшие моего присутствия в их доме, но я не ребенок и не дам себя запугать. Слово «зло», пришедшее мне на ум прошлой ночью, теперь, при свете дня, вызвало у меня только улыбку. Я была достаточно храброй и не боялась столкнуться с тем, что мне предстояло. Я приехала сюда, чтобы выяснить, кто я, и не уеду, пока не узнаю.

Позавтракав, я пошла в гостиную и хотела подняться в комнату деда. На балкончике стояла Кларита.

— Я хотела бы увидеть дедушку, — сказала я ей.

Она возвышалась надо мной, фигура в черном, скрестив худые руки на груди, и ее лицо со следами прожитых лет смотрело на меня с неодобрением.

— Сегодня утром это невозможно. Твой вчерашний визит слишком сильно взволновал его. Ему теперь нехорошо, и он никого не принимает.

Казалось, она на самом деле заботится об отце, и тем не менее, она была стражем-драконом, как он ее назвал. Хотя он дал мне инструкции относительно того, что я должна ей сказать, я не собиралась передавать ей его приказание. Она имела право говорить мне, что мне можно делать в этом доме, и я не собиралась с ней ссориться. Я увижу его позже, потому что он меня позовет. Я подожду.

Я пошла к себе в комнату, испытывая беспокойство, не зная, чем заняться, и достала блокнот для набросков и карандаш. Это всегда помогало мне, когда мне нужно было освободиться от напряжения. Я вышла через заднюю дверь на патио, воздух был невероятно чистым и свежим, утреннее небо сияло бирюзой. За домом находился на удивление просторный сад, он тянулся вниз по впадине. Однако это не был сад в моем понимании этого слова. Там были большие площадки, покрытые голубыми камешками, где ничего не росло, и травы было мало. Так как здесь дожди выпадали очень редко и нужно было постоянно поливать землю, чтобы на ней что-нибудь росло, цветочные клумбы не были разбиты. Там росли кусты чольи и других кактусов и местные серо-зеленые гамизо, которые можно было встретить всюду. Пух устилал землю вокруг тополя, а вниз по холму вилась тропинка, идущая к маленькому домику на нижней площадке владений. За ним виднелись ворота, которые, должно быть, открывались в сторону холма. Вокруг поднималась саманная стена, заключавшая в себе Кордова, отрезавшая их от всего мира. У них и в самом деле были тайны, которые они хотели упрятать за своими стенами.

Маленький домик внизу составлял контраст с его окружением. Хотя стены у него тоже были из самана, для крыши использовали красное дерево, и она круто поднималась вверх, как крыша церкви, так что я подумала, не часовня ли это. Сооружение было современным и грациозным, оно привлекало внимание, и мне захотелось посмотреть на него с более близкого расстояния.

Типичная резная деревянная дверь была закрыта, а окна занавешены плотными шторами, совсем не похоже на окна часовни. Я уселась на большой плоский камень неподалеку и открыла блокнот.

Несколькими быстрыми линиями я обозначила очертания домика, включая тополь рядом с ним и куст чольи у передней двери. Я сделала пометки о красках, которые можно использовать, и даже позволила себе набросать склон горы над саманной стеной, хотя отсюда его не было видно. Для меня интерес и удовлетворение от живописи заключались не в точном копировании пейзажа, но в передаче своего впечатления от того, что видела, в определении своих пропорций, выборе и отборе, поиске развернутого ракурса, так, чтобы результат мне нравился, был моим собственным.

Я не заметила двери в боковой стене и не слышала, как она открылась, как вдруг меня окликнула Сильвия Стюарт:

— Доброе утро, Аманда.

Очевидно, это была дверь на патио Стюартов, и обе семьи пользовались ею, когда навещали соседей.

На Сильвии были желтовато-коричневые слаксы и янтарного цвета свитер, а ее подкрашенные каштановые волосы были зачесаны со лба назад. Я обнаружила, что смотрю на нее сквозь призму того, что недавно узнала. Не потому ли она отнеслась ко мне с настороженностью, что я дочь Доротеи, виновной в смерти ее сводного брата. Все время, пока мы вчера были вместе, она знала, в чем обвиняли мою мать, а я — нет. Но, казалось, сегодня в ней чувство неловкости исчезло.

— Можно мне посмотреть, что ты рисуешь? — спросила она и подошла, чтобы взглянуть мне через плечо.

Я уже рисовала на следующей странице тополь, но перелистнула страницу назад и показала ей рисунок домика-»часовни».

— Хуану это понравится, — сказала она. — Хотя тебе следовало бы включить сюда его гордость — эти вьющиеся кастильские розы на стене. Это единственные цветы, за которыми Кордова ухаживают. Ты знаешь, что это за домик?

— Похож на часовню.

— В каком-то смысле так и есть. Для Хуана это святыня. Здесь он хранит свою коллекцию сокровищ искусства. Большинство из них — картины из старой Испании. Ходят слухи, что одна из них — картина Веласкеса. Но есть и другие вещи. Иногда я думаю, что не все из них появились здесь легальным путем.

Она сухо рассмеялась, а я промолчала. Это было одно из ее типичных колючих замечаний.

— Наверное, вы видели коллекцию? — спросила я.

— Конечно — ведь меня считают членом семьи. Но он показывает ее немногим, это его страсть, и он не делится ею ни с кем. Не пытайся туда зайти. Там везде сигнализация. Нужно знать правильную комбинацию цифр, иначе поднимется тревога.

— А та голова доколумбовой эпохи исчезла отсюда?

— Не совсем. Она должна была находиться здесь, но насколько я понимаю, Хуан разрешил в качестве исключения выставить ее в магазине. Оттуда ее и украли. Если это правда, что виноват Гэвин, то он просто взял ее из магазина.

— Но зачем ему это делать?

— Я не думаю, что он это сделал. Полагаю, ты уже встретилась со всеми членами нашей семьи? Как они тебе понравились?

— У меня было слишком мало времени, чтобы с ними познакомиться ближе, — сказала я.

Закрыв блокнот, я встала с камня, и Сильвия сразу же пригласила меня, махнув рукой на дверь в саманной стене.

— Пожалуйста, пойдем, поговори с Полом. Он ждет тебя, хочет с тобой побеседовать, и ты могла бы сразу разрешить эту проблему.

Я вопросительно посмотрела на нее.

— Тебе уже, наверное, рассказали кое-что о книге, над которой он работает? О чем она, я имею в виду.

Я ответила осторожно.

— Если вы имеете в виду, рассказал ли дедушка о смерти моей матери, — то да, но он изложил мне голые факты. Я знаю, что, как все считают, произошло, и то, что погиб ваш сводный брат. Боюсь, что я не могу принять общепринятую точку зрения.

— Не можешь принять? — Сильвия явно испугалась.

Я попробовала объяснить.

— Я не могу принять — эмоционально. Кэти написала довольно странное письмо моему отцу перед смертью, в котором она говорила, что он предвзято отнесся к моей матери. Как вы думаете, что она имела в виду?

Сильвия отошла на несколько шагов, повернувшись ко мне спиной. Мои слова ее, очевидно, смутили.

— Перед смертью тетя Кэти мне кое-что для тебя оставила, — сказала она. — Она сказала мне, что если ты когда-нибудь сюда приедешь, я должна передать это тебе.

Я встрепенулась, медлительность Сильвии меня раздражала.

— Но почему же вы не сказали мне? Почему вы не отдали мне это вчера? Может быть, она передала мне что-то такое, что прольет свет на ее слова в письме.

Сильвия медленно подошла ко мне с выражением легкой жалости на лице. То же выражение я заметила в глазах Гэвина, когда мы сидели вечером за столом, и я решила не поддаваться, ожидая ответов на мои вопросы.

— У меня был с собой этот… пакет, когда я тебя встретила, — сказала Сильвия. — Но ты ничего не знала о смерти матери, а мне не хотелось сразу все тебе выкладывать. Я решила, что лучше немного подождать. Теперь ты идешь по пути, который приведет тебя в тупик, Аманда. Не обманывай себя фантазиями. То, что случилось, случилось. Мне никогда не нравилась твоя мать, но все это не имеет к тебе никакого отношения. Я стараюсь быть справедливой и не позволяю вмешивать сюда старые эмоции из-за того, что погиб мой сводный брат. Наверное, они сказали тебе, что Кларита все видела?

Я кивнула, ожидая, что будет дальше.