Андрей Валентинов - Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы

• Название: Око Силы. Вторая трилогия. 1937–1938 годы
• Автор: Андрей Валентинов
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2001
• ISBN: 5-04-008325-4

Незабываемый 1937-й… Смерть, царящая в стране победившего социализма, не щадит никого – ни специалиста по загадочному древнему народу, ни работников НКВД, слишком близко приблизившихся к Тайне. Трудная задача выпала сотрудникам разведгруппы, прибывшей с далекой планеты Тускула, чтобы спасти тех, кого еще можно. А всесильный Некто, правящий растерзанной страной, посылает войска к маленькому китайскому городу Пачанг, начиная Небесную Битву…

Вторая трилогия знаменитого романа Андрея Валентинова впервые выходит в авторской редакции. «Око Силы» – тайная, спрятанная от нас история XX века.

---

– Ладно, перерыв! – решил майор. – Ну вот, товарищ старший лейтенант, вы теперь полноправный сотрудник группы «Вандея». Поздравляю!

Странное название резануло слух. В памяти забродили полузабытые с училищной скамьи имена и названия: Робеспьер, Марат, федераты и почему-то герцог де Шуазель…

– Группа занимается поисками антисоветской террористической организации, действующей как в Столице, так и в ряде районов СССР, – продолжал Айзенберг. – По агентурным данным, эта организация носит название «Вандея» по имени французской провинции… Пояснять не нужно?

– Н-нет, насчет Вандеи я помню, – поспешно подтвердил Сергей.

– Как видите, наши отечественные вредители и террористы решили подражать своим давним коллегам… Ну, группа у нас молодая, существуем недолго, так что вы, товарищ старший лейтенант, не опоздали…

Айзенберг говорил уверенно, твердо и, одновременно, доброжелательно. Его тон понравился Сергею, да и сам майор пришелся по душе. И тут он вспомнил, что руководить группой товарищу Айзенбергу остался лишь месяц. И хорошо, если после этого майора пошлют куда-нибудь «на укрепление», хотя бы в тот же Ташкент…

– После поговорим подробнее, а пока – в самых общих чертах… «Вандея» действует в трех направлениях. Первое – диверсии и террор на оборонных и народнохозяйственных объектах. Второе – распространение за пределами СССР порочащей информации о положении в стране. И третье – агентурная разведка. Работают скрытно, грамотно и очень профессионально. По мнению руководства, «Вандея» сейчас представляет наиболее серьезную опасность из всех подпольных организаций на территории СССР…

Сергей ждал продолжения, но Айзенберг явно не спешил, занявшись чаем и с удовольствием затягиваясь «Казбеком».

– Товарищ майор, а если проглядеть кадры наркомата путей сообщения? Я имею в виду сибирские отделения, а также все командировки туда за последние полгода, – вмешался один из сотрудников, коротко стриженый щекастый лейтенант.

– Почему путей сообщения? – оживился Айзенберг, похоже, забыв о новичке.

– Они же должны как-то добираться до места диверсий! Я бы на их месте действовал через железные дороги.

– Уже, – покачал головой майор. – Этим занимаются, товарищ Каганович создал специальную комиссию. Если что-то будет, нам сообщат. Какие еще соображения?

– Так перерыв же, Аркадий Иосифович! – заметил один из любителей чая.

– Верно, – спохватился майор. – Вот видите, товарищ Пустельга…

Похоже, майор собирался пошутить, но оценить начальственный юмор Сергею не пришлось. Дверь – внутренняя, ведущая, очевидно, в другую комнату – отворилась, и на пороге вырос невысокий чернявый парень с мрачным нахмуренным видом.

– Товарищ майор!.. – крикнул он. – Товарищ…

– Что с вами, Карабаев? – удивился Айзенберг. – Чай стынет!

– Корф в Столице! – выдохнул чернявый Карабаев. – Звонили… Только что…

– Как?

Майор вскочил, вслед за ним – все остальные. Кто-то опрокинул стул, послышалась негромкая ругань. Сергей остался сидеть, ничего, естественно, не понимая.

– Звонил Лихачев… только что… – продолжал чернявый. – Корф собирается уезжать… Мещанская, 8, пятнадцатая квартира… Лихачев говорит, что через час Корф…

– Едем! Сватов, машину!

Майор уже пришел в себя и теперь деловито пристегивал к поясу кобуру. Кто-то, очевидно, упомянутый Сватов, уже снял телефонную трубку и кричал в нее: «Алло, алло? Коростылев, ты?»

В комнате закипел водоворот. Сергей поспешил отступить к стене, чтобы не мешать. Впрочем, все было готово за несколько секунд. Сотрудники проверили оружие, Сватов докричался до Коростылева, потребовав у него не один, а целых два автомобиля, и Айзенберг уверенно бросил: «Пошли!»

Сергей втиснулся во вторую машину. Рядом с ним оказался тот самый невысокий чернявый парень. Сергей поспешил представиться.

– Лейтенант Карабаев, – с достоинством ответил чернявый и, подумав, добавил: – Прохор Иванович…

Сказано это было с нескрываемым самоуважением. Сергей безошибочно определил, что молодой лейтенант явно из деревни, в город попал недавно, вдобавок, судя по выговору, сибиряк.

– Прохор Иванович… – Пустельга не удержался, чтобы не назвать парня по имени-отчеству, даже скопировав его интонацию. – А кто этот… Корф?

– Ну… в розыске он, – нахмурившись, пояснил лейтенант. – Во всесоюзном… В общем, вражина.

Он помолчал, давая Пустельге время оценить, какой вражиной является этот самый Корф.

– Есть мнение, – еще более веско добавил он, – Корф в «Вандее» – первый человек. Мы по его связям прошли. Лихачев вот позвонил – сосед его бывший… Проявил сознательность…

Кое-что прояснилось. Итак, группа собирается задержать предполагаемого руководителя террористической организации «Вандея» Корфа, которого, как уточнил Карабаев, звали Владимиром Михайловичем.

Автомобили мчались, не обращая внимание на светофоры. Постовые на перекрестках спешили пропустить авто с приметными номерами. И вот наконец за окнами замелькали оживленные тротуары большой, наполненной людьми улицы.

– Туточки он, – неодобрительно заметил Карабаев. – И название какое – Мещанская! Чистый капитализм!..

Сергей уважительно поглядел на молодого лейтенанта. Сам он в значительной мере уже утратил подобную непосредственность.

Первая машина пристала к обочине, следом за ней затормозила вторая. Сотрудники уже выскакивали наружу, на ходу доставая оружие.

– Этот подъезд?

– Нет, этот!..

Нужный подъезд был найден быстро. Квартира номер 15 оказалась на четвертом этаже.

– Карабаев, на пятый! Никого не пропускать! Но только тихо, тихо… – распорядился майор. Лейтенант откозырял и пропал в темноте подъезда. Айзенберг оглянулся:

– Пустельга! Останетесь у подъезда. Никого не пускать! Будет стрельба – оставайтесь на месте. Ясно?

– Есть!

Кажется, Сергея принимали здесь за желторотого стажера. Но не спорить же в подобной ситуации! Тем временем майор собрал у входа четверых оставшихся сотрудников.

– В дверь звонить не будем. Сразу же выбиваем и врываемся. Берем всех – живыми! Алексеенко, готов?

Алексеенко – румяный здоровяк метра два ростом повел могучими плечами и кивнул. Очевидно, вышибание дверей входило в его обязанности.

– Повторяю: всех – живыми! Поняли? Ну, вперед!

Группа исчезла в подъезде. Пустельга вздохнул и на всякий случай проверил револьвер. Он не обижался на майора. В конце концов, кто-то должен стоять у подъезда, и вполне логично поручить это сотруднику, который числится в группе меньше часа. Но все равно, такое начало было не по душе старшему лейтенанту. Ему, лично пробравшемуся в Яркенд, завербовавшему самого атамана Юровского, создателю агентурной сети в китайской Кашгарии, стоять «на стреме» и вежливо просить бабушек не входить в подъезд, объясняя, что идут газосварочные работы!… Что ни говори, положение не из завидных. Правда, Сергею нечего было и думать, чтобы высадить дверь, подобно розовощекому Алексеенко. Но как врываться под выстрелами в квартиры и брать ополоумевших врагов живьем, Пустельга знал и умел не хуже прочих.

Минуту-другую наверху было тихо. Затем послышался грохот и треск – вероятно, товарищ Алексеенко приступил к выполнению своих прямых обязанностей. Сергей поморщился. Будь он на месте майора, то предпочел бы обойтись без излишнего шума. Дверь следовало открыть тихо и аккуратно, а еще лучше – обойтись без вторжения и проследить за квартирой, пока таинственный Корф пожелает выйти. Пустельга проводил бы Корфа до вокзала, подождал пока тот сядет в поезд, и даже тут не спешил бы арестовывать…

Грохот наверху усилился. Сергей машинально отметил, что дверь, вероятно, попалась с характером. Он с тревогой ожидал выстрелов, но кроме грохота и треска ничего пока было не слыхать. Пустельга отошел на пару шагов, попытавшись определить, какие из окон – те, нужные. Он заметил пожарную лестницу, прикинув, что надо проследить, дабы Корф не попытался уйти подобным романтическим, но порой достаточно эффективным способом. В практике Сергея такие случаи бывали. Однажды самому пришлось удирать – правда, не по лестнице, а по старой, распадающейся под руками веревке. И уходил он не из окна четвертого этажа, а с верхней площадки старинной, сложенной из серого камня, башни…

…Удар пришелся по глазам. Сергей зажмурился – и тут же ударило по ушам, беспощадно, страшно. Пустельга, едва устояв на ногах, поспешил разлепить веки. Из окон проклятого дома медленно-медленно, словно в неудачной киносъемке, выпадали стекла, а там, где был четвертый этаж, не спеша вздувался огромный черно-оранжевый волдырь, разбрасывая во все стороны бесформенные ошметки и клочья. Из подъезда ударил зловонный дым, земля дрогнула, откуда-то раздался первый, еще неуверенный крик…

Пустельга прислонился к стене и несколько секунд просто ждал, пока отзвенят выбитые окна, перестанет трястись тротуар, пока не станет ясно главное: устоял ли дом и не поглотит ли его потревоженная земная твердь.