Симона Вилар - Исповедь соперницы

• Название: Исповедь соперницы
• Автор: Симона Вилар
• Издательство: Фактор
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: ISBN 966-312-026-6, 966-312-025-8

«Исповедь Соперницы» — приключенческий любовный роман, события которого происходят в Англии XII столетия.

Главных героинь две: внебрачная дочь короля и беглая монахиня. Обе незаурядны, красивы, решительны. Обе страстно влюблены в прекрасного крестоносца Эдгара и готовы бороться за свою любовь.

---

Особый восторг алая роза вызвала у молоденькой Клары Данвиль. Я даже дала ей пощечину — и поделом. Одно из главных достоинств фрейлины — умение чувствовать состояние госпожи.

Клара приняла наказание безропотно, не посмев заплакать. Дочь нищего нормандского рыцаря, она была бесприданницей, обузой в многодетной семье, которая рада была сбыть ее с рук в надежде, что при дворе Клара сможет найти мужа. Но эта девка была добра и глупа, никому не могла отказать, и мужчинам не составляло труда обвести ее вокруг пальца. С кем она только не спала, начиная от моего брага Роберта Глочестера, заканчивая последними конюхами. Видимо Клара была бесплодна, так как ни разу не обращалась за помощью к повитухам. Меня же хоть и раздражало ее распутство, но я научилась использовать его себе на корысть. У Клары был просто дар выспрашивать у любовников их секреты и все свои новости она непременно доносила мне. Поэтому я и держала эту распутницу при себе, даже несмотря на то, что Клара была хорошенькой — кудрявая брюнеточка с завлекательными для мужчин родинками на щеке и у рта. А ведь обычно я не держала в своем окружении красоток, дабы только дурнушки оттеняли мою красоту.

Вот именно Кларе я приказала, отправиться к комтурии тамплиеров, связаться с кем угодно, но раздобыть для меня сведения об Эдгаре Армстронге. Сама же я не собиралась сидеть и тосковать о нем и отправилась опробовать свою Молнию.

В Руане было полно гостей сехавшихся на празднества. Среди них только и разговоров было о турнире, какой король Генрих собирался провести в день Святого Иллариона. И хоть церковь всячески выступала против столь жестоких и кровавых зрелищ, но мой отец всегда умел ставить церковников на место, и турнир ожидался великолепный. Повсюду разъезжали герольды и ко двору в Руан съехалось немало рыцарей и баронов. Их палатки и шатры образовали целый городок вокруг ристалища, оборудованного за стенами города.

Когда я подъехала туда. меня сразу окружили молодые воины, выражая свое восхищение и стремление сразиться во славу моей красоты. Я даже позабыла о досаде, вызванной пренебрежением крестоносца-сакса. Но все испортил этот щенок Вермандуа. Увязался за мной, принялся болтать о своих отменных пластинчатых доспехах, о крепости своего коня, а под конец заявил, что если я не стану поласковее с ним, то он будет сражаться за Элионору Блуаскую. Ибо хоть сиськи у меня что надо, но я уже старая дева.

Ух, как же я разозлилась на него! Повернувшись в седле, я наискосок огрела этого горе-вояку своих тяжелым хлыстом. Раз, другой. А потом, пока он не опомнился, пришпорила Молнию и поскакала к лесу. И смеялась, зная что хоть он и погонял своего толстоногого жеребчика, ему ни за что не угнаться за моей рыжей арабкой. Но что жениха я потеряла в его лице — это уж бесспорно.

В тот день я заехала достаточно далеко. И неожиданно заметила в низине двоих всадников. К моему удивлению это оказались мой брат Роберт Глочестер и кузен Стэфан. Надо же, лютые враги, а вот беседовали как самые закадычные приятели. И кони их стояли бок о бок, так что колени всадников почти соприкасались.

У меня кровь забурлила — тут пахло серьезной интригой. Я спрыгнула наземлю, и ведя Молнию на поводу, стала подкрадываться, таясь за кустами, в надежде хоть что-нибудь услышать. Я уже вполне ясно различала их голоса, но тут моя красавица-кобыла тихонько заржала и оба их жеребца ответили призывным ржанием. И конечно же, мне не оставалось ничего другого, как выйти из кустов. Но у меня хватило хитрости сделать вид, якобы я рядом уже давно и в курсе их дел.

— Так, так, — улыбнулась я. — Кто бы мог подумать!..

Роберт и Стэфан были явно смущены. Потом Глочестер подъехал ко мне.

— Садись в седло, Бэрт!

Всю обратную дорогу я ломала голову, как бы выведать у Роберта суть их разговора. Но он отмалчивался и был мрачен.

— Ты понимаешь, Бэрт, Стэфан хоть, и дурак и всегда прежде действует чем думает, но он нам нужен. И тебе, и мне, и Матильде.

Я ничегошеньки не поняла. Сказала лишь, что как Понтий Пилат умываю руки. Роберт глянул на меня сердито.

— Нельзя сказать, что это очень активная позиция, а, Бэрт? А ведь я рассчитывал, что ты меня поддержишь.

Когда Роберт гневался, он был страшен. Его многие боялись, но и впрямь в нем было нечто ужасающее. И хотя я часто слышала, что мы с Глочестером похожи — упаси меня Пречистая Дева от подобного сходства. Похожи у нас были только глаза — глубокие, темные, с вишневым отливом. В остальном же… С лава Богу, что у меня не такой ноздреватый нос, а главное не такая выступающая челюсть. Роберт всегда очень коротко стригся и от этого, его огромный выдающийся подбородок казался еще более массивным. Я вдруг подумала, что если бы он на манер крестоносцев отпустил длинные волосы, это хоть немного скрыло бы его недостаток. И сразу подумала об Эдгаре.

— А этот храмовник… сакс. Что вы думаете о нем?

Я не ожидала, что мои слова так разозлят Роберта.

— Чтоб больше я не слышал от тебя о нем! Клянусь брюхом Папы, что это значит Бэрт! Ты готова предать меня, только потому, что тебе приглянулся этот полувоин-полумонах?

— Но ведь он собирается снять плащ с крестом, — робко начала я.

— Да, но это не так и хорошо. Известно ли тебе, куда его пророчит Стэфан? Наш милый кузен намекает королю, что в Восточной Англии слишком неспокойно из-за усилившейся власти церковников, а также из-за того, что тамошние саксы никак не позабудут старые вольности. Вот Стэфан прожужжал нашему отцу все уши, что в Норфолке должен править человек, который бы зависел как от короны, так и имел влияние на саксов и церковников. И прочит на должность шерифа этого самого Эдгара Армстронга, будь он неладен. Согласен, при других обстоятельствах лучшей кандидатуры не найти. Но Эдгар — человек Стэфана, и разрази меня гром, если я это допущу!

Но я то этого уже хотела и начала издалека:

— Однако, если вы со Стэфаном договорились…

— Если мы договоримся, это будет стоить огромной власти. Но я говорю — Стэфан дурак. И он сперва делает, а уж потом соображает.

Ах, как мне хотелось узнать в чем тут дело! Но я понимала — если брат узнает, что я ничего не слышала, то он вряд ли посвятит меня в суть дела. И все потому, что я женщина. И какого черта я родилась для юбки!

— Но ведь наш отец даже не спешит дать Эдгару соизволение на постройку замка, — робко начала я, но только обозлила Роберта.

— А ты уже никак готова ему помочь, не так ли, Бэрт? Уж эти мне женщины! Стоило взглянуть на плащ крестоносца и смазливое лицо — и она уже забыла, что перед ней всего-навсего саксонская свинья.

— Э, потише, братец. Не забывай, что наш отец благоволит к англичанам-саксам и даже многих из них возвеличил. А его первой королевой была чистокровная саксонка.

— Тогда может и ты попросишься замуж за сакса? — зло прищурился Роберт.

Стоп! Здесь мне лучше пока промолчать. И не ответив брату, я пришпорила лошадь.

* * *

До турнира оставалось четыре дня и все это время я не имела никаких вестей об Эдгаре. Клара тоже где-то пропадала и я злилась на эту дуру из-за ее нерасторопности. Наконец, за день до турнира, она появилась. Грязная, в измятом платье. И где ее только валяли?

— Я больше не могу там появляться, — виновато сказала Клара. — Из желания услужить вам, госпожа, я даже сделала невозможное: переоделась монахом и пробралась на территорию комтурии, хотя вход туда женщинам строжайше воспрещен.

— И что ты узнала?

Клара улыбнулась.

— Для начала я отыскала человека сэра Эдгара по имени Симон. Он мастер каменщик и нанят в Париже. Сакс вознамерился строить замок, а этого самого Симона ему рекомендовал сам Сугерий. Симон недавно состоит в свите крестоносца Эдгара, но кое-что ему известно. В частности, что у Эдгара есть сын.

— Сын?

— Да, мадам. Я даже видела его. Коричневый, словно финик, малыш. Он прижит от сарацинки, с которой тамплиер сошелся в иерусалиме. И хотя ребенок рожден вне брака, сэр Эдгар окрестил его и нарек Адамом.

«Хорошо, что ребенок внебрачный, — подумала я. — Ибо, если я стану женой Эдгара, то желательно, чтобы мои дети все унаследовали».

Я впервые подумала о детях, как о чем-то обязательном в моей жизни. Признаюсь, детей я не выносила. Сама мысль, что однажды и мне придется произвести на свет нечто подобное, раздражала меня неимоверно. Однако то, что я так спокойно подумала об этом, когда речь касалась Эдгара, говорило о моих серьезных намерениях.

— Что еще?

Клара хитро улыбнулась.

— Еще я узнала, что этот красавчик-тамплиер очень богат. Он привез из святой земли целый обоз, в котором несколько возов с пряностями.

Ого! Пряности! Навьюченный пряностями мул делает человека богачом, а воз прянностей — это поистине княжеский размах!

— Но ведь тамплиеры так просто не упустят богатство из своих лап, — засомневалась я.