Наталья Воронцова - Маринкина любовь

• Название: Маринкина любовь
• Автор: Наталья Воронцова
• Издательство: АСТ, ООО «Агентство „КРПА Олимп“, Астрель, Харвест
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-033072-3, 5-7390-1640-1, 5-271-12716-8, 985-13-7532-2

Первая любовь, как известно, редко заканчивается счастливым браком. Хотя что может быть чище, светлее и искренние, чем первая любовь?..

Она любит его с детства, но слишком много препятствий ставят люди на пути их счастья. Им не быть вместе — ведь она из бедной семьи, а ему прочат большое будущее. Все круги ада проходит она, совершая, назло ему и себе, одну глупость за другой — выходит замуж за нелюбимого, бросает его, разбивает чужую семью и снова остается ни с чем. Но всю жизнь, несмотря ни на что, они, как магниты, тянутся друг к другу. И — кто знает — может, будет счастливый финал в этой истории о первой любви?..

---

Вдруг Маринка остановилась как вкопанная и задышала часто и тяжело, как раненый зверек. Прямо перед ней шагали в школу вместе Наташка с Димкой. У обоих в руках были шикарные букеты лилово-белых астр. Димка еще больше вытянулся, стал шире в плечах… Господи, а Наташенька! Эти летящие белые кудри до самого пояса, кокетливое пальтишко и — впервые! — невысокий тонкий каблучок. Маринка снова заплакала, провожая парочку взглядом. Наташка точно спиной почувствовала что-то, обернулась, напряженно скользнула по улице глазами. Но Маринка вжалась в стену, а Димка быстро отвлек сестру каким-то разговором. Подождав, пока они скроются за поворотом, Маринка повернула назад и медленно побрела куда глаза глядят. Всюду на пути ей попадались веселые, галдящие дети, которые даже не понимали, какое счастье было у них в этот солнечный сентябрьский день.

Но как она ни уходила в сторону, ноги против желания все равно принесли Маринку прямо к зданию ее школы. Издалека, прячась за кустами, как воришка, девушка посмотрела на праздничное построение учеников и учителей в школьном дворе. Издалека печально прозвенел для нее школьный звонок… Остро чувствуя здесь свое полное одиночество, Маринка не дождалась окончания церемонии и медленно пошла домой. Возврата в прошлое для нее больше не было.

Уже второго сентября все понемногу успокоилось, стало на свои места. В пять утра Маринка собрала свои немудреные вещички, поцеловала спящую Кристинку и погрузилась в первый утренний автобус. Она поехала в Серпухов с твердым намерением начать все заново. Но первый же день на новом месте обернулся для нее горьким разочарованием. После любимой, до каждого уголка знакомой школы все в техникуме казалось ей непривычным, диковатым. С деревенскими преимущественно девочками было неуютно и скучно. Изучаемые предметы показались чересчур простыми, знакомыми, педагоги — сухими и хмурыми. Здание училища подавляло своей мрачностью. Поступая, Маринка думала, что будет жить в общежитии, но когда она увидела мрачную комнату барачного вида на десять коек, с удобствами в конце коридора, грязной кухней и немытыми кастрюлями, то быстро изменила решение. Вечером она вернулась домой.

— Что случилось? — спросила удивленная мать. — Тебя разве не приняли в училище?

— Нет, приняли, все нормально. — Маринка сняла кофту и прошла на кухню. — Мам, можно я дома поживу? Не могу жить в общежитии!

Из комнаты вышел прислушивавшийся к разговору Николай. Он только успел обрадоваться, что Маринка будет наконец жить в другом месте.

— Что это еще за фокусы?

— Мама, пожалуйста! — Маринка разрыдалась. — Я там не могу…

— Ну ладно, ладно. — Лидии Ивановне стало жалко свою непутевую дочь. — Живи, конечно. Чайку согреть?

Маринка, дрожа всем телом, кивнула.

— А как же ты мотаться туда будешь каждый день? По два часа в одну сторону? — поинтересовалась мать, разливая чай.

— Как-нибудь… — Маринка всхлипнула.

— Вот чучело! — Николай в сердцах захлопнул дверь в комнату. Слышно было, как он выругался. Мать села у стола и устало положила голову на руки:

— Почему ты у меня такая странная? Я что, тебя плохо воспитывала? Я разве не все тебе отдала?

— Ну не печалься, мамочка! Ты у меня самая лучшая. Это все ненадолго! Что-нибудь придумаем, — Маринка размазывала слезы по лицу, — я пойду работать, сниму квартиру…

Мать молча кивала.

— Замуж бы тебе выйти, дочь… — Лидия Ивановна грустно посмотрела на исхудавшую, бледную Маринку. — Да кому ж ты нужна-то такая?

И начались для Маринки однообразные, изматывающие дни. С раннего утра — первый трясущийся на ухабах автобус, там попытки досмотреть прерванные будильником сны, учеба, когда получалось — подработка с детьми репетитором, в другие дни — самодеятельность, потом снова — переполненный автобус, в нем — домашние задания, иногда — дремота. Дома холодный ужин впопыхах на темной кухне и провал в сон на несколько часов. В выходные — поиск учеников или любой другой работы, чтобы заработать хоть пять рублей на еду. Зато никаких посторонних мыслей, никакой душевной боли. Полная амнезия, отсутствие чувств и воспоминаний.

Недели через три такой жизни, в первое выдавшееся свободное воскресенье Маринка сидела с матерью на кухне и помогала ей перешивать для Кристинки свое старое детское платье. За лето сестра выросла из всех своих вещей, и теперь мать собирала по соседям где одежку, где обувку, чтобы девчонке было в чем ходить в сад.

— Ой, я совсем тебе рассказать забыла! — вдруг нарушила молчание мать. — К тебе же тут столько народу приходило!

— Да? Кто? — встрепенулась Маринка и подняла от шитья голову.

— Сначала классная твоя, Ирина Николаевна. Пришла такая вся смущенная. — Мать скорчила гримасу и изобразила учительницу. — Дескать, не заболела ли Мариночка, что-то ее в школе нет.

— А ты? — дрогнув, спросила девушка.

— А что — я? Я ей ответила, что ты вообще-то из школы еще в июне ушла и ей, как классному руководителю, стоило бы лучше других знать об этом. Она аж затряслась вся, не поверила. Начала руки заламывать, почему да как. А я сказала: значит, были у моей дочери серьезные причины. Она и ушла. Очень просила тебя позвонить ей.

— А еще кто приходил?

— Да одноклассник твой, Борька Смелов. Оказывается, классная ваша им в школе так ничего и не сказала почему-то. Спрашивает у меня: где Маринка? Что с Маринкой? Извинялся, волновался очень. Такой хороший мальчик! Я ему и объяснила все… Он был очень расстроен.

— Да, Борька хороший. Помнит, значит! — задумчиво протянула Маринка. — А еще?..

— Да приходил он, приходил, хахаль твой бесстыжий! — Лидия Ивановна в сердцах бросила шитье. — Но я его и на порог не пустила. Чует материнское сердце, что все из-за него! Еще наглости хватает приходить и выспрашивать! Всю жизнь тебе сломал, а ведь тебе еще замуж выходить!

Маринка покраснела, опустила голову, снова попыталась заняться шитьем. Сердце колотилось и подпрыгивало. Неожиданный привет из прошлой жизни, под которой она так решительно подвела черту, внес в ее мысли полный переполох. Встречаться ни с кем она еще не могла и не хотела, боясь, что не выдержит, что потянет ее обратно любимая привычная жизнь. А вот классной после некоторых колебаний решила позвонить.

— Здравствуйте, Ирина Николаевна! Это Марина Смирнова, — как можно суше сказала она в трубку.

— Господи, это ты, Мариночка! — Классная на том конце явно растерялась и обомлела. — Как ты, девочка? Что с тобой?

— У меня все хорошо, учусь в Серпухове, в педагогическом училище. Подрабатываю.

— Мариночка, — быстро и суетливо, немного фальшиво залепетала классная, — ты только не волнуйся, все будет хорошо. Уже прошло время, можно восстановиться в школе. Я приложу все усилия…

— Не стоит, Ирина Николаевна! Я не вернусь…

— Но ты не горячись, Мариночка, я все понимаю, юношеский максимализм, ты импульсивная девочка, приняла неправильное решение, но нельзя же оставаться без образования! С твоими способностями… Можно перевестись и во втором полугодии… Позанимаешься, досдашь что нужно.

Маринка слушала ее бормотание с каким-то сожалением.

Зачем она так суетится? Все же давно понятно… Удивительно, но страшного рывка назад, которого Смирнова так опасалась, не случилось. Она решительно прервала классную:

— Спасибо, Ирина Николаевна. Я все для себя уже решила.

— Марина, но почему? — В голосе учительницы послышалось отчаяние.

— Вы же сами все знаете. Это невозможно. До свидания. — И Маринка решительно положила трубку. Удивительно, но когда она выходила из телефона-автомата, ей стало легче.

До Нового года Маринка из всех бывших одноклассников пообщалась только с Борькой Смеловым, который так настойчиво добивался встречи с ней. Да и то взяла с него слово не говорить никому в школе об этой встрече. Несколько раз в выходные она видела, как приходили в ее двор другие бывшие одноклассники, сидели на скамейке, разговаривали, глядя на окна ее квартиры. Но она ни разу не вышла к ним, хотя сердце и рвалось и рыдало. Видно, не пришло еще время. Однажды в выходные забежала Наташка Соловьева. Сначала расплакалась, бросилась на шею. Потом отстранилась и, сдвинув бровки, начала Маринке по-взрослому выговаривать:

— Ты что, предупредить не могла? Я тебе, получается, совсем чужая? Вот так вот: уехала — и пропала, а я тут думай, что с тобой случилось! Спрашивай у всех…

— Не обижайся, Наташенька. — Маринка была до глубины души тронута. — Я вообще никому не сказала. Ты же знаешь, что тут было. Ты у меня близкий, любимый человечек!

Девочка сразу оттаяла. Потом они тепло и долго разговаривали. Наташка рассказала Маринке все свои бесхитростные школьные и девчоночьи новости.

— Ты представляешь, что тут еще было! Тебе твоя мать наверняка не рассказала, она нас не любит… Приезжали папа с Таней, привезли братика Алешку. Я пошла с ним гулять к тебе во двор. Думала, может, тебя встречу. А встретила Кристинку. Они с Алешкой сначала фыркали друг на дружку, а потом… — Наташка не смогла сдержать хохота.