Наталья Воронцова - Маринкина любовь

• Название: Маринкина любовь
• Автор: Наталья Воронцова
• Издательство: АСТ, ООО «Агентство „КРПА Олимп“, Астрель, Харвест
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-033072-3, 5-7390-1640-1, 5-271-12716-8, 985-13-7532-2

Первая любовь, как известно, редко заканчивается счастливым браком. Хотя что может быть чище, светлее и искренние, чем первая любовь?..

Она любит его с детства, но слишком много препятствий ставят люди на пути их счастья. Им не быть вместе — ведь она из бедной семьи, а ему прочат большое будущее. Все круги ада проходит она, совершая, назло ему и себе, одну глупость за другой — выходит замуж за нелюбимого, бросает его, разбивает чужую семью и снова остается ни с чем. Но всю жизнь, несмотря ни на что, они, как магниты, тянутся друг к другу. И — кто знает — может, будет счастливый финал в этой истории о первой любви?..

---

— Значит, есть причины. Отстань от меня!

Вечером, накормив семью ужином, Маринка уселась на крыльце, дожидаясь, пока муж и сын умоются и соберутся спать. Голубев всегда ложился рано. Ее уже трясло от волнения. Ненадолго она снова почувствовала себя школьницей, которая ждет запретного прихода тайного друга. От смешанного чувства радости и вины бросало в жар.

— Чего это ты тут сидишь? — Голубев не выдержал, снова вышел из дома.

— Хочу и сижу. Вечер красивый…

— Я посижу с тобой…

Муж опустился на крыльцо рядом и попытался обнять Маринку за плечи. Та вздрогнула и отстранилась.

— Ты бы лучше Илюшку спать уложил!

— Он уже спит. Набегался за день… Марина, ты сегодня какая-то странная…

— Я всегда странная! — огрызнулась та. — Ты что, раньше не замечал? И вообще, иди в дом. Я хочу побыть одна!

— Ну хорошо…

Голубев тяжело встал и пошел в дом. Маринка посидела на улице еще с полчаса, наблюдая, как меняют цвета и исчезают длинные послезакатные тени и появляются первые звезды. Какая красота! Когда опустились сумерки, она на цыпочках прошмыгнула в дом. Там было темно. В своей кроватке посапывал Илья, Павел Иванович тоже спал, свернувшись калачиком в углу кровати. Последний и самый сильный укор совести пронзил Маринку и тут же отступил. Она, стараясь не шуметь, натянула нарядный летний сарафан и взяла теплую шаль.

— Марина, ты куда? — сквозь сон пробормотал Голубев.

— Мне не спится, я пойду погуляю немного у реки… Спи! Муж снова опустил голову на подушку и засопел. Маринка выскользнула из дома и побежала к реке. Сердце опять билось от прилива давно забытой радости.

На знакомой поляне никого не было. Маринка побродила несколько минут туда-сюда, полюбовалась на серебряную луну. Вдалеке пронзительно кричали птицы. Вдруг кусты у самой воды колыхнулись и кто-то вышел из них. Маринка вздрогнула и выдохнула, в ту же минуту узнав Димку:

— Уф, ты меня напугал!

— Давно ли ты такая пугливая? — рассмеялся тот в ответ и подошел к ней.

Ничего не видя вокруг, Маринка рухнула к нему в объятия. Очнулась она только на рассвете. Димка сидел над ней и гладил по волосам:

— Смотри, утро уже! Я так люблю рассвет! Часто прихожу сюда специально, чтобы посмотреть, как солнце встает… Есть в этом что-то такое, о чем даже сказать не могу…

— А я сто лет рассвета не видела!

Маринка осторожно приподнялась на локтях. Лежать на влажной траве стало холодно.

— Я сейчас тебе что-то покажу, только ты закрой глаза! — попросил Димка.

Маринка покорно отвернулась, подставляя лицо первым солнечным лучам. Отчаянно голосили проснувшиеся птицы.

— А теперь иди на меня, медленно, только глаза не открывай! Не бойся, не упадешь! Я тебя поймаю. Давай — раз, два… Молодец!

Маринка почувствовала, как через несколько шагов сильные Димкины руки поймали ее и легко приподняли. В то же мгновение под ногами что-то закачалось.

— Ой, Дима, что это?

— Открывай глаза! Это моя гордость! Я лодку купил! Сейчас тебя прокачу!

Он лихо завел мотор, и лодка полетела по зеркальной глади реки.

— Димка, я боюсь!

— Не бойся, принцесса моя! Мы сейчас полетаем!

То, что вытворял Димка на воде, не поддается описанию. Под его рукой моторка в повороте то ложилась на борт, почти зачерпывая воду, то резко поднималась носом кверху. Боясь вылететь на полной скорости в реку, Маринка прижалась к Димке всем телом — левой рукой он крепко обнимал ее, правой выворачивал руль. Со всех сторон сыпались брызги, платье Маринки было уже насквозь мокрым и прилипло к телу. Эта короткая поездка на рассвете осталась одним из самых ярких воспоминаний Маринкиной жизни.

— Ну что, как тебе? — гордо спросил Соловьев, когда они снова причалили к берегу.

— Здорово! — Маринка с трудом могла говорить.

— Я эту лодочку еще зимой купил. Починил сам, покрасил, вот мотор купил. Зверь, а не корабль! — Он похлопал по борту моторки.

Только сейчас Голубева обратила внимание, что лодка была ярко выкрашенная, желто-синяя, а по всей длине борта красовалось имя «Маринка».

— Димка! — только и выдохнула она.

— Моя боевая подруга, — задумчиво сказал он то ли о Маринке, то ли о лодке и поднял на нее сверкающие серые глаза, в которых плясали озорные огоньки. — А давай рванем отсюда куда-нибудь! Прямо сейчас! Там внизу, километрах в десяти, есть острова. Я там построил шалаш еще весной… Езжу туда, прячусь ото всех. Там будем только мы вдвоем! Поехали скорее!

Соловьев уже стал заводить мотор, не ожидая возражений. Маринка всколыхнулась сначала всем телом вслед за ним, потом остановила себя. Что она делает! Какие острова, когда утро в разгаре и дома проснулись уже муж и сын, и не знают, где ее искать… Когда у Димки дома Светка с Ленкой тоже беспокоятся и ждут его!

— Дима, быстро выпусти меня! — тихо, но твердо сказала она.

— Ты с ума сошла? — заорал он. — Нет! Мы едем на острова!

— Дима, у меня дома сын. Я не могу его бросить. Я же мать… И Голубев…

— Сын и Голубев! — язвительно сказал Димка. — Ты думаешь обо всех, кроме себя. Ты же сама все сейчас рушишь! Ты вообще хоть понимаешь, что делаешь?

— Дима, выпусти меня. Мне действительно пора идти! Соловьев не пошевелился. Он сел на корму и, кажется, заплакал, отвернувшись.

— Ну как хочешь…

Маринка выпрыгнула из лодки прямо в воду и сделала несколько шагов в сторону берега. Димка по-прежнему не шевелился. Она отжала платье и быстро зашагала в сторону городка. Сзади на полных оборотах отчаянно взревел мотор…

Когда Маринка, воровато оглядываясь и шарахаясь от прохожих, торопливо подошла к дому, первое, что она увидела, — Голубева, понуро сидящего на крыльце. Вокруг него с игрушечной машинкой в руке бегал Илюшка и что-то лопотал. Сердце Маринки от такой картины едва не разорвалось.

— Доброе утро! — тихо сказал Голубев, увидев жену. — А мы уже думали, ты нас бросила. Сын плакал ночью.

— Нет, ну что ты… Я вас никогда не брошу! Просто так получилось…

Маринка быстро поцеловала Илью и стала боком протискиваться в дверь, надеясь, что муж не обратит внимания на ее мокрый сарафан.

— Завтрак на плите. Я приготовил тебе яичницу. И переоденься в сухое, а то простудишься…

Она думала, что ее ждет истерика, скандал, она была даже готова к разводу, осознавая справедливость мужниного недовольства или гнева, но Голубев ничего больше не сказал. Только на кухне осталась открытой бутылочка с валокордином. Маринке стало неловко настолько, что она уже проклинала себя за то, что сорвалась ночью, бросив мужа и сына…

Вечером Павел Иванович долго сидел в одиночестве на крыльце, курил. Маринка вышла позвать его спать:

— Пойдем, Паша, поздно уже…

— Не беспокойся, я сейчас. Иди спи. Я не буду тебя тревожить, лягу в сенях. Там воздух посвежее.

Дальше лето покатилось своим чередом, как будто ничего не произошло. Маринка с удвоенной энергией погрузилась в домашние дела. Димка как в воду канул. Сверкающую лунную ночь сменили беспощадные будни. Только с того самого дня Маринка с мужем больше никогда не спали вместе. Голубев до конца августа ежевечерне укладывался спать в сенях…

Где-то ближе к концу сентября поздно вечером в квартире Голубевых раздался телефонный звонок. Звонила Наташка, которая недавно вернулась с отдыха.

— Привет, как тебе отдохнулось?

— Нормально, — не задумываясь, ответила Маринка, — а тебе?

— Да так себе, — ответила собеседница, — только терпеть не могу мужиков. Кажется, мой отец был прав…

— Что ты имеешь в виду?

— Так, ничего… Забудь. Ты слышала, что братец-то в очередной раз натворил?

— Что случилось? — Сердце Маринки, как всегда при случайном упоминании имени Димки, рухнуло в пятки.

— А что это у тебя так голос изменился? Ты что, переживаешь за него, что ли, до сих пор? Брось, не стоит. Представь, он снова женился!

— Женился? — Маринка едва дар речи не потеряла. — Постой… Но он же женат… У него же Светка и Ленка!

— Ха-ха, — язвительно отозвалась Наташка, — ты и вправду ничего не знаешь о моем братце. Наш пострел везде поспел. Светка его выгнала еще весной. Он так распоясался, что стало просто невыносимо. Со всеми подряд… Стыдобища!

— То есть этим летом он уже был разведен? — воскликнула Маринка. — Почему же он ничего мне не сказал?

— Так, дорогуша, — голос Наташки сразу стал отстраненным, — ты что, в этом тоже поучаствовала? Мне Светка что-то намекала…

— Это не то, что ты думаешь. А на ком он женился?

— По-моему, он снова решил сделать плохо всем окружающим, в первую очередь — себе. Он женился на вдове на восемь лет старше себя!

— Но…

— Нет, ты дослушай! Она хромая, страшная, живет в деревне где-то за островами. Все местные считают ее ведьмой. Они с ним женились по какому-то дикому обычаю — вдвоем у костра на острове обменялись железными кольцами. И никого больше не было, только моего Серегу зачем-то притащили. Представь, он поехал, мне ничего не сказал. Я бы им там всем врезала хорошенько! Как ты думаешь, что это значит?